Пройдя сквозь толпу, что медленно перемещалась под козырьком автовокзала, миновав готовящиеся к отправлению автобусы, Марион остановилась и повернулась к мальчишке. Выглядел он устало, это было заметно даже при таком плохом освещении.
― Давай помогу, никто не увидит.
― Иди! Прямо. Потом направо. Два квартала. Сам справлюсь, ― почти не разжимая губ.
Первая машина напомнила Марион тюленя, а сейчас их ждала приземистая, широкая, с фигуркой прыгающей кошки на капоте ― сразу видно ― скоростная.
― Успеваем? ― спросил мальчишка, передавая чемодан водителю.
Тот пожал плечами, запихнул чемодан в багажник и, садясь на свое место, ответил:
― Если не успеем, догоним. Машина ― даром, что с кошачьим именем ― летит как спешащий к самке дельфин.
― По местам, ― приказал негритенок, и тут Марион поняла, что ее смущало: темнокожие с белыми себя так не ведут. Она, правда, и не совсем белая…
Они успели. До отправления поезда оставалось еще пять минут, когда они вошли в одноместное купе. Конверт с билетами отдал мальчишке водитель, едва машина остановилась у здания Южного вокзала. Тот сунул его в карман и, подхватив чемодан, быстро засеменил вперед, бросив:
― Не отставай, а то потеряешься.
Купе было просторным, но второй лежанки не было.
― Где ты будешь спать? ― спросила Марион едва поезд, лязгнув сцепами, начал набирать ход.
― Так! ― сказал мальчишка и задумался. Помолчав с минуту, приказал: ― Слушай внимательно, повторять не буду. Никакого панибратства: я ― слуга, ты ― хозяйка. За чемодан хвататься не смей. Он мой ― мне его и тащить. Спать я буду здесь — на коврике. Иначе, такие как я, в хозяйском купе не спят. Кроме того тебя охранять надо. К тебе разных прохиндеев как течением несет. Ни тебе, ни им не уклониться. Да и хвост за нами тянется… с морского змея. Здесь мы оторвались, а что дальше будет… Если со мной что случится, бросай чемодан и беги прочь. Хочешь посуху, хочешь водной дорогой. Только…
Громко хлопнула дверь соседнего купе, из коридора послышался голос проводника. Он проверял билеты. Мальчишка бросил взгляд на дверь и тихой скороговоркой произнес:
― В этом конверте шесть билетов. Нам делать две пересадки. Пусть он будет у тебя. Проводнику каждый раз показывай только одну пару. И больше никаких лишних разговоров. Поговорим… на месте.
― Но почему ты слуга? ― тоже шепотом спросила Марион. ― Мы можем быть братом и сестрой. Моя кожа не на много светлее твоей.
― Помнишь, как назвал тебя тот хам?
Марион кивнула.
― Квартеронки ― дочери белых мужчин. У них больше прав, чем у чернокожих мальчишек. Которые дети черных отцов. По мне эти права, что рыбе зонтик. Запомни, я ― слуга.
― Доброй ночи… кхм!.. мадам, ― проводник чуть запнулся на обращении и с недоумением оглядел слишком сильно загорелую девушку в потрепанном пальто, предъявите ваши билеты.
Марион протянула ему два картонных ярлычка. Проводник внимательно оглядел их. Только что не обнюхал. Вернул и бросил чуть небрежно.
― Счастливого пути. Стоянка на станциях кроме Триполи ― три минуты. На остановках из вагона лучше не выходить.
0
0