Тот, за кого ты должен бороться
Никогда не будет твоим до конца,
Твоим до конца.
Мне до тебя – от Земли до Солнца
Не долететь, – только выжечь глаза.
Только выжечь глаза…
(Фрагмент песни Юлии Черняевой)
– Ну, он обиделся. Это так странно. Понимаешь… как сказать? Он, такой решительный и открытый. У него все чувства наружу, и я… как холодная стена! Мордакирпичом… может, недостаточно взаимна?
– Так. Ясно. А что ты должна была сделать, по-твоему? По пунктам? Ты на работе, там работают. Там официально-деловое общение. Ты должна беречь свою репутацию, иначе тебя вообще оттуда выкинут, и каждый будет пальцем тыкать. Или ты считаешь, что прижатая к стене встреченным день назад, ты образец менеджера?
– Я понимаю, О-о-оль, я все понимаю! Но, как сказать-то, все было так… ярко и так взаимно. Я действительно нужна человеку, что он даже свою репутацию не бережет, ко мне приставая…
– Репутация, Катенька, только у девушек! Парням, чем больше, тем круче. Пожурят его для порядка и спросят: «Ну, как с ней?». А ты не понимаешь!
– Ясно. Молчу… но… могло же у него тоже голову снести?! Я вот очень понимаю! Сама вся до трясучки… вообще не ожидала! Понимаешь, не так много мужчин, что не сбегут при словах «после свадьбы»… а он венчание обсуждал со мной…
– Обсуждал все, что угодно! А делал чего?! Он, может, вообще, слова твои не воспринял: «Мало ли, чего дурехаболтает. На практике поглядим!» – слышишь меня?
– Слы-ы-ышу-у-у я все-о-о… делать-то чего? Мне он нравится. Я, блин, влюбилась, кажется…
– Ничего не делать! Ничего! Сам захочет – сам позвонит. Номер знает. Адрес знает. За губы не кусали, по морде не бит. Хотя, стоило бы.
– У меня ведь его номер есть! Может, написать? Позвонить, я точно не решусь…
– Ка-а-а-тя… в себя приди! И мозг включи, мля! Номер тебе не давали! Уясни! Мало ли, где он написан, в счете перевода, или на заборе под словом х..леб! Он тебя словами через рот звонить не просил. Личные границы, в конце концов! Мужчина решает, действовать ему, или нет. Женщина сидит в башне! Уяснила?
– Зачем же в башне? Я не хочу-у. – Катя насупилась. –У меня свои дела есть! Я на занятие опаздываю, кстати. Надо бежать уже…
А на занятие она побежала мимо офиса, а на парковке стояли две машины. Одна – его. «Он просто не успел…» – подумала девушка и пошла дальше, несколько раз, все-таки, обернувшись.
***
Утро. Катерина пришла раньше всех. На почту уже скинули новый тендер. Она, подглядывая в блокнот, быстро печатала, сверяясь с ТЗ. Значит… на одно окно: 6 баллонов пены, крепеж, отливы, откосы, профиль двухкамерный. Это вообще редкость. Совсем окно как паутинка… при таком-то размере!
– Здравствуйте, Станислав Евгеньевич, вы вовремя, я тут новый тендер считаю, пишут, двухкамерный профиль, а ширина-высота окна, больше двух метров! И… как поделить на секции?
– При таком ТЗ сразу пишем трехкамерный. Во-первых, указано «классом не ниже двухкамерного», а не двухкамерный сам. Далее, если такие размеры, то раму, при открытии, выгибать будет. Мы даем год гарантии и пять –обслуживания. Нам не выгодно это ставить. Пересчитывай. И еще. Фурнитуру белорусскую ставь. На этом, как раз-таки, можно сэкономить.
Олег пришел и подсел рядом за тендер. Сегодня и емуназначено учиться, а Катерину пересадили за розницу. Клиенты шли толпой. Думать не о работе – было некогда. Улыбаться, выслушивать, договариваться, понимать с полуслова – иногда Кате казалось, что она продает не совсем окна и лоджии, а кусок настроения людям, их новоесамоощущение, как счастливых владельцев новой вещи. Кусочек своей души, даже можно сказать…
– Держите, это вам. – Очередной покупатель поставилперед ней одноразовый стаканчик с какао. – Я подумал, что вы замотались уже. Пока ждал, сам выпил и вам взял. Кофе надоел. Вы пейте, я не тороплюсь.
– Спасибо, очень кстати. В горле пересохло, напрочь. Какие у вас размеры?
– Кха-кха-а! – поперхнулся примостившийся у стены Макс и вышел. Настроение попыталось свалиться вниз – в пропасть, но где находилась ближайшая – надо было уточнить по яндекс-картам, и Кате просто некогда было.
– А Москитную сетку будете ставить? – мило и спокойно заканчивала заказ девушка.
– Да, вот на эти поворотно-откидные их нарисуем. Сколько выходит? Хорошо.
– По срокам примерно три недели.
– Отлично. – Клиент достал из небольшой кожаной сумки картонный прямоугольник. Меня зовут Алексей, вот наша фирма по изготовлению дверей. Контакты и адрес.Мне очень понравился ваш профессионализм и грамотная речь. Если вдруг, вам будет нужна работа, то будем рады такому специалисту. Спасибо и… хорошего дня, Катерина.
С тем и отбыл. Девушка убрала визитку в кошелек –жизнь учила не выкидывать такие вещи. Авось пригодится. И пошла, поглядеть на своего закашлявшегося коллегу. Вдруг насмерть подавился?
Нашелся Максим за дверью второго выхода. Они с Костиком курили, что-то бурно обсуждая. Подошедшую Катю проигнорировали оба!
– Я и говорю, что нах такие отношения! – Высказался Макс, прищуренным глазом, стреляя в сторону подходящей девушки. Слышит?.. – если женщине не доверяешь, то и к черту ее!
Костик кивал, потягивая из черной знакомой фляжки. Что-то не похоже, что господин соучредитель заботится о трезвости своего сотрудника… Катя постояла рядом с ними минут пять-семь, но оба стояли, молча, и курили. Почувствовав себя лишней, сотрудница зашла обратно. Рабочее место отвлекло – конец смены настал внезапно. Еще раз сверив папки завтрашних установок, девушка тяжко вздохнула. Все давно разбежались.
Сунув в уши белые бусинки наушников, Катерина пошла мыть чашку. Захватила тряпку – протерла свой стол и стеллажные полки. Ритмичная музыка постепенно отодвигала скучную реальность на второй план. Глянув в зеркало, и, подправив помаду, Катя подмигнула отражению. Со стены на нее смотрела красивая утонченная девушка, со светлой кожей, цвета слоновой кости, шоколадными кудрявыми волосами, тонким подбородком, кокетливо выглядывающим из стоящего ворота черного пальто. Накинув ремешок миниатюрной сумки, Катерина вышла в мир, закрыв за собой дверь работы и, для верности, пиликнув сигнализацией.
– Думал, никогда не дождусь… – руки поймали ее в паре шагов от выхода. Вскрикнуть не успела.
– Мы еще общаемся? – недоверчиво уточнила девушка, прежде, чем ее лишили возможности выражать свои мысли. После продолжительного поцелуя, утащили в машину – удивительная черта мужчины – быть уверенным, в том, что ему не откажут.
– Сегодня будем курить кальян. – Дверь открылась напротив характерной вывески.
– Но я не курю. Это вредно. – Катерина не очень понимала, зачем ее сюда привезли, пока их не усадили в отдельный кабинет.
– Я научу. – Макс непринужденно заказал принесшемукальян за них двоих и стал весело лепетать о пошедших событиях на работе. – Сегодня тетка заказывала наружную отделку лоджии, просила поглядеть, что у нее там протекает. Я высунулся в окно, а она все тыкает и тыкает в бок, мол, поглядите повнимательнее –чуть не вытолкала с восьмого этажа наружу!..
– Ты серьезно? – собеседница недоверчиво глядела, насупившись. – Ты со мной два дня не разговариваешь толком. И теперь сюда притащил, чтобы это рассказать?
– Глядя в глаза смерти, многое переосмысливаешь. – Макс самодовольно улыбнулся, уверенный в своей непогрешимости, отхлебывая из бокала. – Не, ты б ее видала! Такая толстая страшная тетка с бигуди. А на балконе еще там бензокосилка стояла, наверняка, вместо косы!
Катя, молча, пригрелась, обнятая левой рукой. Сердце под легкой светлой кофтой стукало спокойно и ритмично. Макс курил кальян уже минут пять, не предлагая ей. В бокале нашелся ром с колой. В заведениях его мешают чуть крепче, чем Катя привыкла.
– Ах, да! – Максим перестал тараторить, словно, наконец, вспомнил. – Сейчас будем тебя учить. Вот эту штуку насаживаем и глубоко вдыхай.
Катя закашлялась. Дым из трубки был куда прянее и крепче, чем она думала. Через пару минут голову повело, ручки дрожали, держа странную трубку с гофрированным бумажным шлангом. Максим придвинулся ближе, отвлекая от кальяна поцелуями за ухом и ниже.
– Ты уверен, что правильно меня понял? – тихо-тихо прошептала Катя, отложив ненужную уже трубку, уткнувшись носом в большое и теплое плечо.
– Я уверен, что мы ничего плохого не делаем. Как ты заметила, я полностью одет. А вот тебе… тебе бы не помешало иметь чуть больше смелости и получать удовольствие. Это, действительно, будет приятно…
Катерина решила довериться человеку, к которому ее так тянуло. Он жадно ее целовал. В кабинет никто не входил, и было мимолетное ощущение безопасности. Девушка испугалась, когда ее пересадили на колени. Но, ощутив со спины миниатюрную подушку, что валялись ввосточной кальянной по всем диванам, слегка успокоилась.
Руки мужчины выпластали из платья грудь в полупрозрачном бюстгальтере, потом спустили и его… тепло ладоней не давало ей страха, словно все, что совершается – это касание родного человека, возможно, любящего родителя к своему дитя…
Ее попу жадно двигали туда-сюда по горячей коленке. Наконец, когда дыхание стало резким и неритмичным, одна рука спустилась, накрыв надежным теплом все, что гореловнизу, прося действий и внимания.
– Не делай мне больно… – пробормотала девушка, лежа на его коленях с запрокинутой головой и давно закрытыми глазами.
– Вся жизнь – боль. – Более хрипло прошептал Макс, целуя ее ухо. Руки стащили колготки вместе с трусами. Алкоголь и дым совершенно лишили девушку страха, обрекая голову на эйфорию и чувствование. Ощущая себя почти голой в его присутствии, Катя впервые не боялась. Одна рука мужчины мяла левую грудь, покачивая вверх и вниз, обдуваемую дыханием. А вторая рука затевала настоящий пожар внизу, лаская самое горячее и постыдное. Прямые пальцы скользили, не углубляясь, ритмично и со знанием дела. Когда Катя поняла, что не может не стонать, ей закрыли рот. Ее тело изгибалось, вожделея. Еще пара мгновений, пока этот мужчина, жадно ускоряясь, гладит ее руками так, что сейчас душа отлетит в рай…
– М-м-м… – требовательно, и, почти плача, девушка вцепляется в его освободившуюся руку. – Ну, пожалуйста…
– Нет, Катенька, сейчас хватит. – Максим растягивает губы в ухмылке маркиза Де Сада. – Девушка жмется к нему, льнет с неумелыми поцелуями, ласкаясь голым телом о колени.
– Почему-у-у?.. – Задыхаясь, тает под поцелуями… горячая, чуть влажная шея, упругая грудь подрагивает, не сдерживаемая больше ничем. Красиво.
– Потому, что эгоизм – жестокая вещь. – Максим демонстративно поправил подушку и поднял трубку. Дым из его уст казался сизым и сказочным. Безмятежное лицо напоминало Будду. Катерина дрожащими руками принялась одеваться, оглядываясь. На душе было нехорошо: она была готова на что угодно, лишь бы на полминуты продлить эти сладкие мучения, достигнув, наконец, эйфории и оргазма. А он, в это время, был полностью одет, и лишь наблюдал ее духовное падение. А теперь, ухмыляясь, смотрит, как она подбирает и напяливает разбросанную одежду… ощущение опасности и страх власти над собой заставили невидимые волоски на руках встать дыбом.
– Прости, я слишком увлеклась. – Смущенно приложилась к бокалу.
– Это прекрасно. Мне нравится, как ты стонешь. – Максим ущипнул ее за раскрасневшуюся щеку. – Я присмотрел квартирку недалеко отсюда. Это стоит послушать погромче.
– Но… – Катя готова была провалиться. Ее тело дрожало, не получив экстаза, казалось, что дрожат не только руки, ноги, но и губы, и даже брови. Зубы стучали по краю стекла. Пережить такое повторно и не сдаться – было, кажется, выше ее моральных сил. Оставалось надеяться, что мужчина этого не понимает.
– Знаешь, секс со мной настолько незабываемое событие, что тебе определенно понравится. Но мы пока его не планируем, да ведь?
– Д-да?.. – Катя сама себе удивилась. Ощущение страха собственных желаний и разочарования от таких планов.
– Нам надо поговорить с твоей матерью, для начала. Завтра будет удобно? После работы я заеду к вам.
– Тогда мне надо к Ольге сегодня заехать. Я ей должна помочь с математикой. То есть не ей, у нее дочка к олимпиаде готовится. Завтра хотела…
– Значит, сегодня сходишь. Я отвезу. Причешись. – Максим мечтательно засмотрелся на измятую уютнуюдевчушку, притягивая к себе для контрольного поцелуя. – Обо мне ей расскажешь?