– Да какие версии? Эта зараза знала, что вы меня арестуете. А значит, если избавиться от Кинрика, кто займёт его место? Правильно, светлейший благородный чеор та Эммегил. Но город ему не подчинился бы. И он попросил бы у Империи военной помощи. Где война, там инвестиции, да, Старрен?
– Вы играете с огнём.
– Я тушу пожар, пока кто-то пытается подбрасывать в него дрова. Не я тот, кто тебе нужен.
– Прочитай бумаги. Это не я придумал, и я всё равно завтра тебя арестую.
Шеддерик кивнул. Что же, благородно. У него есть целая ночь, чтобы придумать какое-то решение. Совершенно бессмысленное. Ведь обвинение – только повод для ареста.
– Ах, да. – Вспомнил Старрен. – Император приказал тебе передать одну вещь. И обязательно добавить, что ты знаешь, как ей пользоваться.
Почему-то Шедде не сомневался, что следующим будет извлечено из сумки. И не ошибся. Саруга, довольно крупная, и, кстати, хорошо ему знакомая. Года три назад её украли у него на перегоне между Самангом и Коанером, в дешёвой коанерретской гостинице, где они с Ровериком были вынуждены заночевать из-за непогоды. Значит, Император не желал даже дожидаться, когда его так называемый «наследник» доберётся на острова. Продумано не только обвинение, но и способ казни.
Шедде покрутил чёрный шарик в руках. Перчатка до поры защищала его собственные саруги от разрушительного влияния этого камня. Помнится, седой чернокрылый этхар сказал тогда: «Однажды тебе надоест прятаться. Это поможет всё вернуть назад». Тут уж двух толкований быть не могло.
Что-то объяснять бессмысленно. Убеждать Старрена – тем более. Шедде аккуратно положил саругу на стол и печально сказал:
– А пошли вы жуфам в зад с вашим Императором и всей Империей.
– Что?
– Повторить?
– Ты понимаешь, что на твоё счастье, тебя сейчас не слышит никто, кроме меня?
Но он был не прав.
– Вообще-то, – раздался будто бы в головах у собеседников бесплотный, но сильно встревоженный голос, – это не так. Я вас слышу. Шедде, он раздосадован, считает, что ты и его можешь убить. Собирается ночевать на корабле или позвать свою охрану…
Шеддерик тряхнул головой, отгоняя странные, непонятно откуда взявшиеся звуки.
– Зеркало, – подсказал голос. – Вернее, дверца шкафа.
Шеддерик и Старрен повернули голову туда, куда им велели… и Шедде тут же вскочил.
– Ровве?
– Да, я призрак Ровве. Извини, что мешаю беседе. Я бы не стал, но дело срочное. Простите, благородный чеор та Старрен, что не постучал. Мы, призраки, этого не умеем.
– Срочное дело у призрака? – невесело улыбнулся Шеддерик. В тот момент он впервые подумал, что, наверное, ложиться спать вовремя уже немного поздно, и он наверняка необратимо повредился рассудком.
– Да. Шанни в беде. Ты ей очень нужен.
– Шанни? – имя не показалось Шеддерику знакомым.
– Темершана. Рэта Темершана Итвена.
Стул, на котором Шедде только что сидел, полетел в угол. Что за день такой? И что с Темери могло случиться в спальне за закрытой дверью и под охраной? Или она там, в той спальне и под охраной, не осталась? Но тогда где?
– Где? – крикнул он, остановившись у дверного проема.
– Не знаю. В своих комнатах?
Шеддерик даже не дослушал. Он уже бежал туда, где на рассвете оставил Темери отдыхать. Предчувствие подсказывало, что эта беда серьёзна и необратима.
Старрен, помедлив мгновение, помчался следом. Нет, Шеддерику он не верил. Но хотел быть в курсе.
По пути Шедде крикнул дежурному гвардейцу, чтобы нашёл Гун-хе.
Призраку не нужно было зримо следовать за людьми: он следовал за ними невидимкой. Только пламя факелов вздрагивало и тускнело на миг там, где он шёл.
Он мог бы перенестись к Темершане тем способом, которым владеют все без исключения бесплотные призраки и тени, но был уверен, что окажется не подле её тела, а где-то на тропах тёплого мира, в глубинах её Эа, или как это называется у монахинь.
Так что оказался он подле неё практически одновременно с благородными чеорами.
Снять проклятье
Благородный чеор та Хенвил
Света здесь было ещё меньше, чем в кабинете Шеддерика. Слабый-слабый отсвет молодой луны на подоконнике – вот и всё.
Шедде метнулся к постели, замер у изголовья.
Темери лежала на боку, спутанные волосы закрывали лицо. Сначала показалось – спит, но вдруг она вздрогнула, хрипло что-то прошептала и вся сжалась в комок.
Когда Шедде коснулся её руки, понял, что девушку трясёт, и что её сорочка стала влажной от пота.
Он потряс её за плечо – безнадёжно.
Старрен тем временем не торопясь разжёг свечи в тяжёлом бронзовом подсвечнике и тоже склонился к кровати.
В свете свечей стал виден кровавый рубец на лбу Темершаны и страшный багровый синяк, закрывающий пол-лица.
Шеддерик осторожно отвёл в сторону темную прядь… и замер. Застыл бледным нескладным изваянием, сразу узнав и поняв, что это может быть и что это может значить… У него самого совсем недавно появились подобные следы на лице…
Благородный чеор Старрен тоже успел прекрасно всё разглядеть.
– Кто это? – тихо спросил он. – И кто это с ней сделал?
Может быть, надо было как-то объяснить ему, ответить. Но – неважно. Ничего не имело значения, слова не имели значения, все слова – лишь пустой звук. Да и в лёгких совсем не осталось воздуха, столь необходимого, когда нужно что-то сказать… Так уже было – когда умер Ровве. Тогда он стоял над трупом, сжав кулаки и понимая, что безнадёжно опоздал. Что всё, что он может сейчас сделать – это мстить… и оплакивать друга.
Сейчас удар был ещё страшней: суток не прошло с того момента, как он почти потерял брата.
Чеор та Хенвил тяжело опустился на колени возле кровати, нашарил безвольную, холодную руку Темери, прижал к губам, к лицу. Кричи – не услышит. Тормоши – ответа не будет. Но почему она? Сколько ей ещё выпадет несчастий по его вине? Из-за его необдуманных решений?
Нисколько. Ответ был как ведро ледяной воды.
Нисколько.
Это – последнее. Потому что удары по лицу, а потом и по всему телу, юный чеор Вартвил получил во время ареста: стража немного перестаралась, выместив на парне часть своего страха перед гневом императора. И своей ненависти. Потом был допрос, дыба. Стальная решётка, горящие угли под ней, это уже второй день…
Третий – сломанные ребра. Вырванные ногти… Кожа, которую сдирали щипцами…
Нет, этого не будет. Он не позволит. Всё будет иначе…
Вопрос, заданный Старреном, повис в воздухе.
Ровве появился в тени за камином. Тихо сказал:
– Это его проклятье. Верней, императорское проклятье. Так оно… выглядит.
Ифленский посол хмуро вгляделся в лицо женщины – мальканка. Да нет, ерунда. Проклятье, отметившее семью Императора, не может иметь никакого отношения к жителям Побережья. Это снова ловушка, розыгрыш. За этим всем есть какой-то скрытый смысл.
Голос привидения был искренним и печальным. В нём не было ни безумия, которое в летописях обычно приписывают потусторонним существам, ни ненависти. И он решился спросить:
– Кто она? Она – его любовница?
Ровве покачал головой. Но на этот раз ответил Шеддерик:
– Нет. Не любовница. Но я её люблю. Слышишь, Темери? Ты знай, я тебя люблю…
– Рэта Темершана Итвена, – вздохнул Роверик. – Официально жена Кинрика та Гулле, наместника Танерретского.
– И как к этому… к этому относится наместник? Терпит? Он ифленский дворянин или медуза?
– Медузы жгутся, благородный чеор, – ответил призрак сдержанно, – Вам не кажется этот разговор неуместным?
Шеддерик вдруг поднялся, протянул руку Старрену:
– Дай сюда саругу.
– Что?
– Камень, который тебе дал Император. Дай его сюда.
– Шедде, нет!
Призрак вдруг стал больше. Темнее. Он надвинулся на благородных чеоров странной тенью, грозной и злой:
– Не давайте ему! Шеддерик та Хенвил. Ты знаешь. Триста лет назад палачам досталось одно тело. Но проклятью без разницы, сколько будет проекций! Умрёте оба.
Старрен медленно сунул руку в карман. Но камень остался на столе в кабинете – он попросту забыл его подхватить со стола, когда сорвался следом за Шеддериком. Медленно покачал головой и вытащил руку – пустую.
– Шедде. Послушай…
Шеддерик та Хенвил и так слушал – что ещё оставалось? Он стоял, словно оглушенный, посреди комнаты и слушал, слушал, слушал пустые, бессмысленные слова.
Темери глухо вскрикнула и дёрнулась на кровати. Он бережно удержал её плечи – показалось, так правильней. Под пальцами кровянело свежее пятно.
И в этот момент в двери без стука вошёл Гун-хе.
Окинул внимательным взглядом помещение.
Спрашивать ничего не стал – света прекрасно хватало, чтобы оценить всю мизансцену в подробностях.
Поклонился благородным чеорам, сказал:
– Прикажу привести врачей и целителей, каких только сможем найти в замке.
– Её кто-то туда заманил, – сказал призрак чётко и раздельно. – И дело не в проклятии. Она сказала, что сначала просто спала, а потом бежала во сне за кем-то.
Шедде неосознанно легко гладил плечи Темери, словно сам мог снять боль или залечить её раны.
– За кем? – уточнил Старрен. Как будто это было важно.
Роверик пожал плечами.
Ответил он не ему.
– Я не знаю, кто это устроил и как, но это не случайность. Шедде, подумай, никому из тех, кто ушёл по тропам тёплого мира, нет дела до живущих. Я тебе это говорю со знанием дела.
Шеддерик даже не улыбнулся на шутку, но он продолжал слушать, и это было куда важней для Роверика. Призрак продолжил:
– Подумай. Ведь кто-то мог отомстить таким образом и тебе, и наместнику. Кто-то, кто мог такое устроить…
– Служители Ленны не встревают в мирские дела, – покачал головой та Старрен. – Но я не знаю, кто ещё способен на…
Шеддерик не дослушал.
Он осторожно поднял Темери на руки, попросил:
– Постелите ваш плащ на ковёр у камина. Не откажите в помощи будущему арестанту…
Плаща Старрену было жалко, но он не стал колебаться. От происходящего в этой комнате веяло жутью и отчаянием. До конца он ещё не решил, как относиться к тому, что увидел и услышал за последние часы, но отступать тоже не собирался. Кто бы что ни говорил, а в прошлом Старрен был прекрасным командиром экспедиционного судна. И, несмотря на четыре серьёзных шторма и стычку с пиратами – в самом конце пути, он всё же довёл свой корабль домой, на острова. А капитаны бывшими не бывают.
Между тем Шеддерик уложил Темери на плащ, а сам принялся деятельно перебирать, ощупывать перины, подушки, простыни, одеяла – всё из чего состояла постель Темери.
И быстро нашёл.
Первая вешка нашлась между двумя нижними перинами. Вторая – пряталась у ножки. Третья – в подушке…
Четвертую нашёл Старрен – она была спрятана в изголовье.
0
0