Группа шла уже шестой день, возвращаясь из рейда. По раскалённой солевой трясине, вдали от дорог, замирая при малейшей опасности. Маскхалаты скрывают сверху от флаеров и воздушных хищников, а снизу людей нет, только животные. Киборг бесшумной тенью скользит чуть впереди, не проваливаясь в белую от соли воду. Люди не обращают на него внимания. И хорошо. Хватит того, что хозяин зачем-то дал ему имя. Дексу это не понравилось. Человек выделил его из всех. Плохо. Командиры меняются, он уже привык им в этом помогать. Но сейчас у него неправильный человек. Неправильный командир. Он терпеть не может киборга и боится его. Но при этом он спас ему жизнь, рискуя своей. Зачем? Мог поменять машину. Хотя все же хорошо, что он жив. А человек поломался и три дня отлеживался. Киборг покосился на людей. Пятый. Эрик. Его очередной командир.
По соляной корке прошла едва заметная волна. Киборг выстрелил, не целясь, и грязно-белая змея замерла навек. Она больше не представляет угрозы для людей. Впереди воронка ловца. Люди ее не замечают, но киборг подал сигнал, указал рукой. Пятый поднял кусок соли и швырнул его. Тут же по трясине прошла волна, воронка раскрылась, и туда полетела граната, взметнулся фонтан крови и грязи. Группа бежит дальше. Киборгом управляет процессор. А сам он размышляет о том, что изменилось после горячего озера. А изменилось многое. Например, ему больше не хочется мстить человеку. Именно этому. Хочется его защитить. Киборг быстрее, сильнее, но он машина. Почему же человек не обрезал веревку? Зачем полез за машиной в туннель? Зачем рисковал жизнью из-за киборга? Почему он нарушил приказ? Непонятно. Киборг подстрелил вьюнок, лиана поспешно поджала ядовитые плети, которые протянула было к добыче. Внезапно налетел порыв ледяного ветра. Но вместо того, чтобы радоваться смене погоды, люди тревожно замерли. Идет буря.
— Рон! Есть поблизости убежище?
— Данные о подходящем укрытии содержатся в базе, — отзывается биомашина.
Рон. Его имя. Ну, вот зачем?! Почему человека не устраивает нейтральное «декс» или «жестянка». Киборг слышал, как человек объяснял Первому: «Актер был такой, в ретро-фильмах играл. Его герои вечно попадали в передряги, но всегда выкарабкивались. Может, и этот станет менее невезучим». Невезучий?! Это как сказать. Сам-то он всегда возвращается, в отличие от людей.
До убежища группа добралась за час. Это заброшенный термитник. Семиметровый холм, полый внутри. Раньше тут жили соляные термиты, но потом их съели свиньи. Это странно, потому что свинки мелкие, а термиты крупные, больше свинок.
— Рон, поблизости есть вода?
— Источник пригодной для питья воды обнаружен и идентифицирован.
— Сбегай. У тебя быстрее выйдет, — командир говорит с ним, как с человеком. Это не обязательно, киборг и так выполнит приказ. Любой. Приказам трудно сопротивляться.
Он взял прорезиненные плоские фляги, каждая на 5 литров, и побежал с ними к роднику. Вода в источнике мутная, солоноватая. Он набрал фляги и уже закручивал пробку, когда руки замерли. В этот раз он даже туда не помочился. Хотя с прошлой группой эту шутку проделал. А в этот раз… не хочется. Нет. Он не будет этого делать. Потому что его человек тоже оттуда будет пить… Стоп! Его человек. Киборг повторил эту фразу дважды вслух, пробуя на вкус, ощущая, как это звучит.
— Мой человек. Киборг принадлежит человеку. Но значит ли это, что человек тоже принадлежит киборгу? Эрик — мой человек?
Мысль кажется киборгу интересной. Но сейчас у него нет времени. Порывы ветра налетают все чаще. Надо возвращаться к людям, хотя и не хочется.
Киборг не любил это убежище. В прошлый раз тут пять дней провела другая группа, в которую он входил. Пять дней им было скучно, а из развлечений — только киборг. Группа не вернулась. Сами виноваты. Он же нашел им безопасную дорогу сквозь трясину и даже указал вешками самые опасные места. Забавно было видеть лицо командира, когда тот все понял. Тогда киборг даже снял очки и маску, чтоб лучше видеть, как тонет человек, бессильно хватаясь за соляную корку. Она крошилась под руками, он скользил, пытаясь удержаться на плаву, но трясина в отличие от людей не устает. Последнее, что видел киборг — лицо командира, который наконец-то все понял. Понял, что декс все-таки может не подчиняться приказам, даже если для этого надо включить фильтр, чтобы не слышать этих самых приказов.
— Принес? Молодец! — человек хлопнул его по плечу и забрал фляги. Киборг устроился подальше от людей.
Люди уже успели забраться в укрытие, подстрелить десяток мелких свинок и зажечь костер, используя вместо топлива мертвых куколок термитов. Они жарят мясо, предпочитая сберечь консервы. Мало ли, что будет дальше? Киборг отключил обоняние и слюнные железы. Хочется есть. Хорошо, если ему позволят доесть за людьми. Снаружи вовсю гуляет ветер, забрасывая в термитник горсти соли и песка. Люди закрывают часть проломов валяющимися под ногами обломками.
— Эй, Рон!
Он поднял на командира глаза. Эрик протягивает ему спинной хребет свинки. Киборг медлит долю секунды. Тот мертвый командир тогда пошутил: так же протянул ему еду, а потом со смехом бросил ее в костер. Эта часть слишком жесткая для людей, и невкусная, зато большая. Но киборгу бы она подошла. Человек не заметил паузы, и когда киборг протянул руку за своей долей, отдал ее без всяких шуток. Все принялись за еду.
— Во жестянка жрет! Пятый, а он нас-то не съест? — третий со смехом указывает на киборга куском ребра.
Началось. Заскучали.
— Не, без моего приказа не съест. А лучше начать не с тебя, а со второго, он у нас покрупнее.
Люди смеются. На киборга пока никто не обращает внимания. Он успевает сгрызть не только мясо, но и часть хребта, когда, наконец, командир оборачивается к нему. Киборг успевает насторожиться, но приказ не опасен.
— Возьми сахар, Рон. Похоже, мы тебя в этом рейде загнали.
Нет, еще не загнали, но спасибо! Неожиданно! А воду можно? Или опять придется пить соленую, с земли?
— Приказ принят. Разрешите произвести ликвидацию дефицита жидкости в организме.
— Пить хочешь? Ну, так бы и сказал, — человек протягивает ему флягу.
За стенами термитника буря, темно настолько, что не видно солнца. Люди ложатся спать. Киборг приготовился сторожить, но ему тоже приказали спать. Он закрывает глаза. Целых три часа покоя.
Людям скучно. Они болтают.
— Пятый, а ты знаешь, что этот твой кибер несчастливый? Думаешь, почему его в пятую роту к карателям передали? Потому что ошибается часто. А две группы вообще не вернулось!
— Да нормальный он! Мне Женька дала… — речь прерывает дружный смех и поздравления. Пятый сидит с преувеличенно терпеливым видом: — Так вот, мне Женька дала к нему инструкцию. У нее вторая профессия кинезиолог. Так что, думаю, она знает, что говорит. Она велела обращаться с ним, как с собакой или даже человеком. Говорит, что после этого он перестанет быть «несчастливым».
— А кинезиолог, что за зверь? — лениво тянет Третий.
— Ну, это наука такая есть. Вот, например, у тебя травмирована правая рука, значит основная нагрузка на левой. И все атакуют тебя слева, потому что ты правша, но надо справа, потому что там ты слабее. Уловил?
— Подлая штука, — впервые за все время заговорил Первый. — И что она сказала по киберу?
— Имитация личности, и дрессировать как собаку.
Интересная теория. С собакой обращаются лучше, чем с киборгом. Понятно. То есть развлекаться со мной не будут? Это хорошо.
— Ну, не знаю, это все-таки сомнительно! — пожимает плечами Тройка. Первый внимательно смотрит. — Хотя, чего не сделаешь ради бабы! А, Пятый? Даже железку дрессировать начнешь! А хочешь, мы тебе кофеварку подгоним, ты ее тоже?!
— Я тебя сейчас вместо кофеварки — «тоже», и ты мне потом кофе сваришь!
— Пятый, а почему девка тебя выбрала, а?! Тут чего, красивых мало? — Второму тоже скучно, но ему вообще все лень, он лежит и только иногда поворачивает голову, чтобы полюбоваться отсветами костра на кристаллах соли.
— Ну, ты намного красивее меня, поэтому странно, что она тебя не выбрала, — лицо Двойки изуродовано взрывом. Он слегка скалится, но без злобы. Он привык. Эрик продолжает: — Я думаю, она меня выбрала, потому что я умею делать вот так!
Он переворачивается, падает на колени, сжимаясь и закрывая руками голову. Голос становится жалобным:
— Ой, тетенька, только не бейте! Я больше не буду!
— Ну, какая баба перед этим устоит! Клоун херов! — Первый смотрит на парня снисходительно. — Вот что, Циркач, добудь еще топлива. А то померзнем к херам!
Пятый поднялся, киборг встал и пошел за ним. Топлива нужно много. Человек потрепал его по плечу:
— Молодец, Рон. Ты все правильно понял.
— Обращение идентифицировано, профиль изменен, — киборг решил, что, может быть, и неплохо обзавестись собственным именем. У людей вон тоже имена.
— Вот ни фига себе! А до этого как же? — человек пожал плечами, сразу же забыв о словах биомашины. — Знаешь, парень, чувствую, мы с тобой друг друга еще затрахаем.
Лучше не надо. Я без этого обойдусь.
Группа вышла из термитника на третий день. Солнце успело обжечь землю, превратив верхний слой соли в толстую корку, способную выдержать вес человека. До киборга так никто и не дотронулся. Его человек следил за этим. Пресекал все попытки поразвлечься с оборудованием. Даже, на взгляд людей, вполне безобидные.
Эта группа вернется в лагерь. Рон сделает для этого все. Его человек вернется.
Кулак летит прямо в лицо. Увернутуся, как и блокировать, киборг не пытается. Он вообще не пытается что-то сделать, изменить, просто стоит. В последнее мгновение человек меняет траекторию, и удар, предназначенный сломать нос, скользит по скуле. Ушиб мягких тканей лица. Ну, могло быть и хуже… Эрик выходит из боевой стойки, распрямляется и зло спрашивает:
— Какого черта, придурок?
Киборг равнодушно смотрит перед собой. Как только речь зашла о тренировке, он тут же передал управление процессору. Можно подумать, это что-то новое. Люди тренируются, используя для этого оборудование. Все привычно и понятно. И заканчивается всегда одинаково: болью в отбитых внутренних органах и переломанных костях. Не в первый раз. И не в последний. Отлежится в бараке. Тем более человек один, сильных повреждений не будет. Он просто постоит и подождет, пока Эрик устанет. Не совсем, правда, понятно, на что хозяин разозлился. Нормальная неподвижная машина — бей не хочу. Но человек нелогично обозлился, а это плохо. Хотя могло быть хуже, например, если группе людей весело, и они с оборудованием развлекаются… Он так задумался, что пропустил следующий вопрос хозяина. Зато ответила система, на тему готовности к эксплуатации.
— Ау! Какой в жопу приказ?! — Эрик взял киборга за грудки, встряхнул так, что у того мотнулась голова. — Ты что, столб проглотил? Какого хера ты теперь-то завис?
— Проглотить столб физиологически невозможно, — Киборг сделал паузу, сверился с программами и добавил: — В случае необходимости совершить данное действие рекомендуется пропустить предмет через измельчитель.
— Э-э-э? Парень, у меня ощущение, что один из нас только что сморозил херню! — Эрик отошел к стене, привалился задницей, обхватив голову руками. Выбор был сложным — попытаться разъяснить тупому киборгу свою идею или послать все в жопу. Первая часть хотя и была геморройнее, но сулила больше выгод в будущем, а вторая была проще и соблазнительнее. С чего жестянка впала в столбняк на этот раз, было неясно. У этого киборга слишком много глюков. По-хорошему, его следует обменять. С другой стороны, не факт, что остальные лучше. Вон тот же Вест вчера лупил свою семерку, пока не устал, из-за того, что тупая тварь выполнила приказ «иди, пожри, что найдешь» буквально, и слопала его личный НЗ деликатесов. Неутешительный итог размышлений вырвался фразой: — Да, куда ни кинь, всюду клин! Хрен угадаешь, как лучше — с обменом или без!
Рон терпеливо ожидал пока человек додумается до чего-нибудь логичного. Ну, или просто до чего-нибудь. Когда Эрик его позвал, киборг сначала даже обрадовался — в кармане человека явственно проступала термоупаковка для шоколада. Но потом понял, за что на этот раз может получить награду, и… нет, это был не страх. Какая-то непривычная досада и ощущение, которому названия пока не нашлось. Оно уже было, это ощущение. Когда он хорошо выполнил задание, но люди сломали его. Просто так, развлекаясь. И тогда он почти отключился. Интересно, это чувство связано с последующей поломкой или нет? Как выяснить, не ломаясь при этом? С другой стороны, человек мог избить и без конфет. Но с конфетами лучше. Мысль о лакомстве вывела из размышлений. Киборг прислушался к бормотанию хозяина, уловил рассуждение об обмене техники, и решил, что вот это совсем уж лишнее и надо срочно брать ситуацию в свои руки. Он шагнул к владельцу и доложил:
— В случае расхождения между изначальными установками и ситуационными требованиями рекомендуется провести дополнительный инструктаж.
— Логично. Мне всегда говорили: сначала читай инструкцию, потом ломай. Ладно, зайдем с этой стороны, — Эрик отлип от стенки, приказал: — Начнем сначала. Включи самообучение и отключи на фиг все.
— Что именно подразумевается под словом «все», — на всякий случай уточнил Рон. На команду самоуничтожения этот приказ не походил, но лучше уж убедиться.
— В смысле свои эти боевые штуки, они нам не понадобятся. Можешь? Я хочу тренировать рукопашный бой. Понимаешь? Бой!
Киборг несколько раз моргнул, пытаясь понять, что же от него все-таки хотят и на что злятся. И даже собрал по речевым блокам подходящую для уточнения приказа фразу:
— Система запрещает любые противодействия контактным методам воздействия со стороны командира. Какие поправки надлежит внести?
— Какие на хрен контактные действия? — Эрик понял, что звереет и если ему сейчас дадут программиста декс-компани, то у макивары будет выходной. — Рон, ты идиот! Я хочу тренироваться, а не избивать тебя! Это два разных слова! Уловил?
Киборг стоял перед ним, часто моргая и даже глаза стали более живыми, в них отражалась растерянность и боль, самая настоящая — человеческая. Он мотнул головой — наваждение рассеялось, просто у его киборга наконец-то заработала программа имитации личности. Не вовремя. Зато стало стыдно, даже жестянку довел.
— Ладно, не ссы! — Ларсен выудил из кармана конфету и помахал у киборга перед носом, словно дразня собаку. — Значит так, сопротивляться разрешаю. Если мне будет надо, я просто прикажу тебе замереть. А сейчас твоя задача блокировать мои удары, не позволяя мне по себе попасть. Дошло?
— В случае применения нетравматических методов защиты, возможность нанести удар по киборгу для человека падает до нуля процентов, — проинформировал Рон, удивляясь, что человек не понимает такой простой вещи. Киборг сильнее и быстрее, у человека нет шансов нанести ему вред, если тот будет защищаться.
— Рон, еще раз, для тупых! Я тренироваться хочу, а не избивать тебя!
— Уточните разницу.
— Если б ты был человеком, я бы решил, что ты издеваешься. Что мне с тобой делать, а? — Эрик сунул конфету обратно, встал в стойку, и медленно повел руку вперед. — Давай, блокируй удар, это приказ. Если я разрываю дистанцию или хлопаю, бью рукой о землю или любой предмет — это прекращение боя. Понял?
— Командир может совершать с киборгом любые действия, — Рон совсем не был уверен, кто и над кем издевается, а главное — понимает ли человек себя сам: — Требуется уточнить, какие из имеющихся боевых навыков оборудование может применить во время тренировки?
— Да любые, только без фанатизма. Ну и скорость держи человеческую. Сделаешь все правильно, дам шоколадку. Ну, давай!
***
Человек поднялся с земли и удивленно посмотрел на киборга. Декс выпрямился и равнодушно застыл, проведя прием. То, что сейчас последует наказание, он не сомневался. Главное, чтобы человек не забыл потом дать конфету. Хотя до сих пор не забывал, даже когда злился. Интересно, это не то, что тогда хозяйка про инстинкты говорила? Закончил работу с оборудованием — угостил вкусным. И если да — то как нарастить частоту подачи лакомства?
— Твою мать, Рон! Какого ты опять отключился? — Эрик встряхнул киборга за плечо, привлекая внимание. Убедился, что кукольные глаза уставились на него и приказал. — Ну-ка, еще раз, медленно, как ты это сделал?
Киборг повторил, как ему казалось, медленно. Потом еще раз, очень медленно. Человек и в этот раз поднялся, морщась и вправляя плечо.
— О вечность, за что мне… такого кретина? Ты меня так покалечишь, идиот! Ладно, зайдем с третьей стороны, как бы ты сам от этого оборонялся? Стоп!
Киборг завис на половине движения.
— Оборонялся, если бы был человеком. Начали!
***
Некоторое время человек и киборг смотрели друг на друга со взаимным недоумением. Эрик никак не мог понять, почему он в этот раз упал, а Рон — зачем человек просит повторить, если ему явно не нравится падать? Он так задумался над этим феноменом, что машинально протянул руку, помогая хозяину встать. Эрик поднялся, кивнул, благодаря, и сунул конфету. Рон взял, ощущая, как кольнувшая было сердце игла страха медленно растворяется — человек не понял, что натворил киборг! Не понял, что тот сорван! Зато сработал какой-то алгоритм, и конфета у декса. Надо только понять, за что именно ее дали и как закрепить функцию. Ах, да, и получить приказ, типа не сам придумал руки тянуть, а распоряжение владельца.
— Данная помощь владельцу входит в полученные путем самообучения допустимые жесты? — уточнил он.
— Конечно! — расстроенный очередным поражением Эрик пропустил мимо ушей вопрос киборга. — Делай ты что хочешь! Только скажи, что делать мне? Я всегда считал себя хорошим бойцом! А тут валюсь на пол, как матрешка.
— У киборга выше скорость движения и болевой порог, — объяснил Рон. Видеть несчастного хозяина было неприятно, конфета была вкусная, появилось желание помочь человеку. — В случае необходимости возможна пошаговая отработка движений.
— Понял, не дурак, был бы дурак — не понял, — Эрик осторожно потер плечо, приложил его декс сильно. — Будь умницей, Рон, научи меня защите от этого приема.
Вроде бы человек ничего такого не сказал и даже не сделал. Просто попросил научить. Человек — киборга. Но это было приятно. И Рон медленно показал. И еще раз. И еще. И под конец у них даже получилось. Человек не упал, удержал в руке запястье декса, выдернув его под удар. Но не ударил, остановил руку, счастливо улыбаясь.
— Молодчина, Рон! Спасибо! — адреналин схлынул, и отбитое тело отозвалось такой болью, что он пошатнулся. — Завтра продолжим, если я, конечно, доживу!
— Полученные повреждения не являются смертельно опасными, — на всякий случай проинформировал декс, подхватывая владельца под руку.
— Это образное выражение, Рон, не тупи. Лучше угадай, куда я хочу больше — в душ или в медпункт?
— В медпункте имеется функционирующий душ, — подсказал киборг, уставясь пустым взглядом на карман с конфетами.
— Ладно, помоги дойти, чтобы я не свалился! Отделал ты меня — просто зашибись. — человек двигался очень осторожно, прихрамывая, и намеков не понимал. — Ох, черт! Такое ощущение, что стало еще больнее!
— Киборги имеют большую погрешность при применении силовых приемов, поэтому оборудование для тренировок не рекомендуется переводить в режим взаимопоражения, — сообщил декс, пытаясь просчитать последствия повреждения владельца. С одной стороны, прежние хозяева за такое бы уже наказали, с другой, этот все-таки не совсем исправен, у него какой-то другой пул команд залит. Не ударит просто так…
— Ладно, тогда сделаем вид, что у нас все зашибись. Ты отводишь меня к Женьке, она меня лечит, а ты идешь в барак.
— Система настаивает на необходимости находиться поблизости от лица с правом управления в момент его физического ослабления, — в барак не хотелось, там было тридцать семь градусов жары, а в медблоке — двадцать четыре. Пусть лучше в подсобку запихнут, но только не в ячейку для отдыха. — Приказ сопровождать владельца до медпункта еще действует?
— Конечно! Ох! — человек пошатнулся, оступился и почти повис на нем. Киборг схватил его за талию, сам замер от неожиданности, но потом махнул рукой и на нарушение протокола и на собственный страх. Хозяин доволен, ничего не подозревает. Значит, можно. А приказы «делай что хочешь» и «помоги дойти» у него есть.
— Ладно, черт с тобой, находись рядом, — Эрик устало осмотрел своего киборга, программа имитации личности опять глючила, то оживляя лицо машины, то превращая его в лишенную мимики маску. Но зато с движениями все в порядке — ведет, страхует бережно, так чтобы не задеть повреждения. Все-таки не будет он менять Рона. От добра добра не ищут.
— Рон, конфеты в кармане возьми. И мне одну дай. А то чего-то рука не работает. Ох, Женька нам с тобой по ушам надает!
— Подъем, жестянка!
Киборг послушно вскакивает, застывает по стойке смирно, хотя внутри все сжимается от страха, а в животе завязывается ледяной узел. Слишком зол и весел человек. Киборга так уже ломали. Проклятье, он бы сделал все, чтобы боль стала опять просто информацией от рецепторов! Опять стать машиной: ничего не понимать и не чувствовать. Киборг не знает, что такое «синдром хронической усталости», а и знал бы — кого бы это волновало? Хозяин окидывает декса очень странным взглядом, задерживаясь на животе, где расходятся паутиной свежие шрамы. Морщится. Но все-таки отдает следующий приказ.
— Одевайся и идем!
И отворачивается к окну, ожидая пока киборг оденется. Рон сканирует чувства, пытаясь угадать, что его ждет. Веселье ушло, человек сомневается, злится, и ему… страшно? Но чего может бояться хозяин киборга? Нападать на людей декс не собирается, разве что очень достанут.
— Приказ одеться выполнен.
Эрик оборачивается, смотрит на свою боевую машину. Тощий, бледный парень с синяками под глазами. Вся эта история со взрывом обошлась ему дорого. Им обоим. Пока декс приходил в себя, Эрику пришлось выслушать много всего «веселого», и даже поправить пару рож, чтобы не зарывались. «Боевой киборг» — утиль, как выразился дексист! Генрих вообще много гадостей наговорил про шестую серию. Пришлось его послать к сержанту. Оттуда он вернулся озадаченный: сержант тоже послал, причем так заковыристо, что Эверс даже не понял, куда точно.
— Ну что, жестянка, посмотрим, на что ты годишься?
— Приказ не понят, пожалуйста, перефразируйте и повторите распоряжение.
Значит тестирование. Людям нужна рабочая машина, а он уже слишком долго отлеживается. Только вот работоспособность все еще ниже нормы, а значит, люди будут им очень недовольны…
— Лучше покажу. Следуй за мной!
Куда? Зачем? Просто отправь меня в барак, я долечусь и смогу нормально работать!
Киборг покорно следует за человеком в ночь. Дышать тяжело. Песок и камень раскалились за день, и теперь отдают тепло обратно, изливаясь волнами жара. Впереди стоянка, и именно туда его ведет командир. Декс сканирует пространство с целью обнаружить других людей и обнаруживает. Семь человек из его прежней роты…
— Чего встал! Иди сюда!
Хозяин оборачивается, секунду смотрит на спутника, а потом неожиданно дергает его за комбинезон, рвет на себя. Шаг — согласие, подчинение… Нет! Усилием воли, Рон толкает себя на землю, падает на колени, пальцы зарываются в песок, мышцы сводит от напряжения. Он не пойдет дальше. Люди приближаются. Слышится смех. Эрик распрямляется и оборачивается к группе. Сканеры декса захлестывают эмоции владельца. Досада. Злость. Люди подходят. Разговаривают. Но киборг их не слышит, он смотрит на очерченные системой силуэты солдат и осознает — он может их убить. Прямо сейчас. Они не хозяева. Система видит нейтральные объекты, зеленым очерчена только одна фигура. Эрик. И Рон опускает голову, пряча улыбку, рассматривает крупный серо-желтый песок.
Вы больше не тронете меня. Я убью вас, если только попытаетесь! Главное, убить первым хозяина, а вы мне уже не страшны. Не позволю больше надо мной издеваться! Никому не позволю!
Сквозь фильтры пробиваются громкий смех, испуг и ярость. Бешенство хозяина захлестывает детекторы, бросает киборга вперед, в боевой режим. Он застывает сбоку от человека и замечает блеск стали — Эрик стоит с ножом в руке.
— Да ну тебя! Ты чего, совсем ебанулся! Никто твою жестянку не тронет, делай, что хочешь… — люди пятятся. Эрик опускает оружие, киборг чувствует: человека трясет, но голос спокоен.
— Ну, извините, мужики, не так понял! Сами знаете, служба нервная и все такое! Хотел попрактиковаться, а тут вы… О!.. Кстати!..
Он делает шаг к ним, и следом тенью — киборг. Страх. Их семеро, но они боятся. Что за человек его хозяин?
— Да ладно тебе! — один вскидывает руки примиряющим жестом. Рон понимает, что знает его, но не помнит почему-то, а система не опознает. — Слушай, мы, правда, пошутили! И Болеслава не ты порезал, все знают, у тебя алиби…
— Ну, конечно, не я. Для меня он умер слишком быстро, — Эрик старательно изображает возмущение, которого нет. Есть ярость. И еще какое-то чувство: презрение? гадливость? — Я никогда бы не начал с живота. Намного эффективней подвесить за руки и начать с пальцев ног. Главное, он даже кровью не истечет. Просто удаляешь фалангу за фалангой, фалангу за фалангой, постепенно…
При каждом слове он делает полшага вперед, киборг рядом. Солдаты отступают.
— Ты извини, у нас дела. А то заметят отсутствие… ну мы пошли!
Видимо, дела действительно срочные — скорость приличная. Киборг поворачивается к владельцу, выходит из боевого режима. Тот легко толкает его в плечо.
— Свалили, жестянка! Ну и напугали они меня, думал, драка будет! На кой ты им дался? Или ты просто предлог? Пощупать: отступлю или нет? Что им в своей роте чморить некого? Ты их знаешь?
— Образы не распознаны, — Рон отслеживает эмоции хозяина. Тот уже успокоился. Теперь опять веселится.
— Вовремя Болека повстанцы отловили. Ладно, ты мне скажи, скутер вести умеешь?
— Данное программное обеспечение не установлено, для установки следует…
— Заткнись. Я же тебе запрещал говорить вашу эту программную муть! Как человек киборга спрашиваю — водить умеешь?
— Нет.
— Тогда будешь учиться, а скажешь еще раз про программу, отправлю словарь учить, для расширения запаса.
Словарь значит? А это идея. Спасибо, хозяин!
Человек идет к скутеру, знакомит с управлением:
— Вот это главная деталь — тормоз. Вот тут руль и рычаги. Давишь их и берешь на себя — машина идет вверх, давишь от себя — вниз, пока не трогаешь — прямо. Теперь садись вот на этот, — Эрик ткнул в старенькую машину рядом, — и повторяй за мной. Как только запомнишь, куда тыкать — взлетим.
Это оказывается очень страшно: когда пусто в командной строке, когда программа молчит, не подсказывая, когда ты один на один с машиной и стремительно приближающимся бетонным забором.
— Рычаги и руль на себя, — голос человека в наушнике шлема заставляет вздрогнуть, потянуть руль, и вовремя спохватившись, умерить силу, когда задранный нос скутера уже смотрит в небо, а ремни врезаются в тело. — А теперь плавно обратно. Выравнивай машину.
— Хорошо, — программа молчит, и говорить приходится самому. Под днищем скутера темной нитью скользнул опутанный колючей проволокой верх ограждения. Впереди темнела масса города, но хозяин поднял руку, указывая направление. В пустыню.
Тянутся по земле светлые пятна солончаков, фосфоресцирующие заросли кактусов, ветер пробивает одежду, холодя тело.
— Давай вверх, а потом прямо, Рон!
Он поднял голову и… потерялся. Нет никаких приказов, хозяев, есть небо. Темное, в крупных мерцающих звездах. Даже странно, какие они большие и яркие… Страшно и… приятно. Киборг вдруг понимает, что свободен. Полностью. Именно сейчас. Вот так, с хозяином, на дурацком, еле живом скутере, но свободен!
— За мной! Догоняй! — человек увеличивает скорость, и декс следует за ним сквозь ночь, сквозь ветер, куда-то к золотисто-розовой нитке горизонта… в бесконечность…
— Ну как, накатался? Поработаем? Повторяй за мной! Попробуем тебя научить хоть чему-то.
— Приказ принят!
Не сомневайся, хозяин, повторю. Я научусь, обязательно!
В часть они вернулись через несколько часов. Шатало даже Эрика, а не до конца поправившийся Рон просто сполз по теплому боку машины и сел на землю. Система информировала о недостатке энергии, а еще почему-то было холодно и больно. Подошел хозяин, помог снять шлем.
— Вот так это и делается, жестянка! Понравилось?
— Да, — горло перехватило и вышел сдавленный хрип, захотелось броситься назад, закричать, вернуться туда, к небу и свободе… Киборг оттолкнулся от земли и поднялся. Встал перед человеком по стойке смирно.
— Молодец, неплохо для первого раза. Может, Женька и права, и что-то у вас в башке есть… Эй, ты чего?
Ноги дрогнули, он даже перестал их чувствовать, импланты удержали от падения, зафиксировав мышцы. Система стабилизации, импланты и… рука хозяина на плече.
— Что с тобой?
Не знаю. Оно само. Энергии дойти до места для отдыха хватит. Система в норме. Но я почему-то пытался упасть.
— Информация отсутствует.
— Так, вот что, идти можешь?
— Да, — киборг осторожно переступает ногами. Вроде держат, странная слабость прошла. — Система в норме.
— Ну, охренеть! Мало того, что бракованный, еще и припадочный! Во Сергеич удружил! Ах да, завтра опять полетим, если сможешь. А, если не сможешь — скажи.
Да я лучше сдохну, чем лишу себя такого… я… Наверно, это и есть счастье, хозяин? Не скажу. Не надейся.
— Приказ принят. Разрешите следовать в ячейку для отдыха?
— В какую, нах, ячейку? В медблок! Ты, похоже, опять сдох! Ух, мне сейчас шею намылят. Но извини, приятель, времени нет, надо тебя натаскивать. Завтра программы залью. А, да, совсем забыл! — человек лезет в карман и вытягивает термопакет с небольшим ярким прямоугольником. — Это тебе. За хорошее поведение и обучение. Понял?
— Нет, — система сканирует полученное: сахар, сухое цельное молоко, масло какао, какао тертое…
— Что — нет? — прерывает исследовательскую деятельность хозяин. — Это тебе. Награда за выполнение задания. Будешь себя вести так, как надо мне, будешь конфеты получать.
Это очень странный тест. Неправильный. Что я должен делать, чтобы избежать утилизации? Не понимаю!
Термопакет и фантик киборг прячет в карман, чтобы потом утилизировать, а шоколадку откусывает, незаметно наблюдая за человеком. Тот пристально смотрит, пытаясь что-то прочесть на застывшем лице биомашины.
— Не пойму, тебе нравится или нет? Или тебе действительно лучше кормосмесь?
Ты что, дурак? Сравнил! Придется рискнуть, а то и правда отнимет.
Киборг поспешно запихнул в рот остаток шоколадной плитки и доложил, надергав слов из различных речевых блоков:
— Данный продукт протестирован системой и признан пригодным к употреблению в нестандартных ситуациях, не предусмотренных программным обеспечением.
— Значит, понравился. Ладно, идем доложим Женьке, что тестирование прошло успешно, и получим все, что нам причитается. Ты укол, а я по жопе.
Ты это называешь успешным? Я себя практически выдал, как бракованную машину! Надо быть очень бракованным человеком, чтобы не понять этого!
— Как говорил когда-то Ходжа Насреддин: «умных к умным, а меня к тебе», — неожиданно согласился с его мыслями Эрик. — Может, не совпадение? Может, просто намек, что я идиот? А, жестянка?
Два вопроса. Наверное, уже последних:
За что?
Он все сделал правильно. Но люди не этого хотели. Память сбоит, повторяет приказы, слова…
Декс, иди сюда! Не опасно? Спишем, как потерю, все равно завтра новых привезут! Этот свое отработал…
Новых… спишем, как потерю…
У них нет потерь, это ложь. Они все вернулись. Он свое отработал. Оказывается, это не только о приказе. Отработал, и сейчас его волокут в утилизатор… На песке остается темная полоска. Если не останавливать кровь, можно истечь раньше, чем заживо сгореть. Больно.
Почему так больно?
Не информация от рецепторов. Боль. Где-то в середине груди. Он проверил — там, где болит, нет повреждений. Непонятно. Система выдает красные строчки предупреждений. Безразлично. И хочется, чтобы это скорее закончилось… просто закончилось. Он сломался. Окончательно.
Люди. Голоса. Фильтры не отвечают, и он их слышит. И понимает. Только слышит странно, как сквозь препятствие. Слова, в которых с трудом угадывается смысл.
Потери… Разобрать… Новых привезут…
Лучше бы сожгли. Не хочу. Не трогайте меня! Бросьте…
Зачем тебе? Хлам… в утилизатор… — это сержант Пятой роты… кажется.
Хлам. Устаревшая модель. Отработал свое. Устал. Как же больно!
— Декс, приказываю остановить кровь! Все ресурсы системы на восстановление! — тоже сержант. Только из Третьей.
Опять куда-то волокут.
Зачем? Не трогайте хотя бы сейчас. Меня больше нет.
***
— Ларсен, чтоб ты сдох! Ноги сюда переставляй! Ишь встал мне тут, как беременная вошь!
— Да это же труп! Что я могу сделать? Ему место в утилизаторе! — кибертехник. А он тут зачем? Неважно.
Труп. Это про меня. Пусть… только скорее.
— В уставе части указано, что обслуживающий персонал обязан подчиняться внутреннему распорядку. Ты у нас во сколько встаешь? В двенадцать?
— Да понял, Сергеич, понял… перепишу, тоже мне проблема. Но это труп. По нему утилизатор плачет! Не понимаю, за что ты так Эрика не любишь? Дай ему нового!
— Что бы ты в политике мирового феминизма понимал, брат… — сержант смеется.
Включить фильтрацию звука. Ресурсы… да пусть, незачем экономить. Ну что вам еще?
***
Человек срезает одежду, быстро, умело.
— Дай обезболивающее!
— Жень, это киборг, они не чувствуют.
— Будешь спорить?
О чем они? И кто это. — Глаза не открываются, в системной строке пусто.
— Декс, отключить нейтрализацию введенных препаратов, — система голос опознает. Он — нет.
Отстаньте. Я просто хочу умереть. Без людей. Без ваших экспериментов.
— Приказ принят.
— Декс. Режим гибернации.
Подавитесь. Надеюсь, теперь вы оставите меня в покое, и быстро закончите с тем, что осталось!
— Приказ принят.
***
Красные строчки системных сообщений. Ощущение рук. Мягких, теплых. Руки касаются лица, на щеку падает капля, и рецепторы тут же выдают сухую строчку информации: девяносто восемь процентов H2O, липиды, электролиты неорганических солей… Киборг смахнул данные, и только потом до него дошло. Это слеза — человек плачет. Та же рука почему-то скользнула по ежику волос, опять по щеке.
— Тебя никто больше не обидит, не бойся! Теперь ты под моей защитой. Обещаю! — голос высокий, женский, незнакомый. Система опознает хозяина.
Запустить сканирование… хотя… ну его. Какая разница? Выжил, почему-то… Опять. Жаль.
***
Голоса:
— Ты готов исполнить приказ? — это та женщина, он узнал.
— Твое слово для меня закон, госпожа! — этот второй голос прерывается, дрожит от вожделения и боли.
Свист ремня. Киборг напрягается, но удар предназначен не ему. Человек ахнул, застонал. Декс приоткрывает глаза, смотрит сквозь ресницы. Мужчина обнажен, стоит лицом в стенку, заложив руки за голову. Система опознает хозяина. Интересно. На его спине вздуваются красные полосы от ударов. Странно. Женщина стоит позади с ремнем. Тоже хозяин. Хозяйка. Вот только этого не хватало!
— Я хочу, чтобы ты жил! Жил и выполнял мои приказы, Эрик.
— Это и есть настоящая цель моего жалкого существования, госпожа! — еще один удар, у мужчины дрогнули ноги, и он вынужден был привалиться к стене плечом. Но удар недостаточно сильный для потери равновесия! Что они делают? Все системы слежения включаются на полную мощность. Что же происходит-то?! Люди, что вы творите?
— Ты получишь киборга, раб! Я его для тебя вылечила, и он будет хранить твою жизнь, а ты — заботиться о нем, лучше, чем о собственном оружии! И если я узнаю, что ты отдал мой подарок, хоть кому-то… я страшно тебя накажу! Я никогда не прикоснусь к тебе больше! Понял?
Женщина проводит рукой по волосам, прижимаясь всем телом к странному владельцу, просовывает руку ему под подбородок и поворачивает голову на бок, заставляя прогнуться в спине.
— Я исполню любой твой приказ, моя госпожа! Но я не люблю жестянок…
— Ты смеешь быть недовольным? — женщина отстраняется, и мужчина делает неожиданное. Он разворачивается к ней лицом, и сползает по стене, становится на колени, глядя снизу вверх расширенными, пульсирующими зрачками.
— Нет, нет, госпожа! Я счастлив! Прости меня! Накажи своего раба, только не лишай своего внимания!
Да что тут происходит! — Киборг лезет в профиль, просматривая данные о людях с правами управления и перестает понимать вообще все. Его хозяин сильный мужчина, почему он боится женщины? Он ее хочет. Тогда почему они просто не займутся сексом? Почему он говорит, что виноват и просит его наказать? Если виноват — отправят на губу или чистить картошку. Это понятно. Но разве это она должна наказывать? Не сержант?
Тут женщина делает совсем непонятное — захлестывает ремень вокруг шеи этого странного человека, и он послушно ползет за ней на четвереньках в соседнюю комнату, продолжая умолять о наказании.
Киборг лежит спокойно, стараясь не поддаваться панике. Его не отключили, но отдали людям, которые еще хуже предыдущих. Этот командир совсем ненормальный. И непонятно, чего ждать… Зато список лиц с правом управления совсем короткий. И главное, прежних людей в нем нет. Ну хоть что-то хорошо. Но все-таки эти люди… может лучше в утилизатор? Сорванного по-любому уничтожат. Но хоть не эти. Не так…
***
Вкусно. Но хозяин убьет. А вот и он…
— На хрен ты их сожрал, идиот! Меня Женька закопает по колено! Вниз головой! Доказывай ей потом, что не я придумал! После этих-то мудаков. Быстро в постель, скотина!
— Приказ принят, — киборг послушно ложится на кровать. Вытягивается. Человек сжимает кулак, и сердито, тяжело дышит. Но не бьет, а накрывает киборга тонким одеялом и отходит в сторону. После чего все-таки бьет — в стену.
Яблоки вкусные! Не ударил, странно… но ведь разозлился и испугался. Странно, он что не понял, что я сорван? Может, я как-то неправильно сорвался?
***
— Доложить о состоянии!
— Работоспособность системы двадцать четыре процента.
— Отлично, — Человек смотрит на киборга с легким интересом, смешанным с недовольством. Ему не нравится биомашина. Наверное, потому, что еще не может работать…
— Ты жрать-то можешь, придурок? Не в смысле можешь или нет, а в смысле — тебе это безопасно?
— Имеется необходимость в восполнении…
— Заткнись! — командир отходит в сторону, зачем-то стучится лбом о стену. — Вот что, декс. Включи имитацию личности, или как у тебя эта дрянь зовется. И отвечай на мои вопросы, как человек: «Да, нет, не знаю». Понял?
— Приказ принят!
— Ты издеваешься?
— Да. — сто процентов правды, командир. Жаль, у тебя нет детекторов.
Человек смотрит в пустые кукольные глаза, садится рядом с киборгом на кровать и опускает взгляд в пол.
— Сержант походу меня ненавидит. У всех киборги, как киборги, а у меня — ты. Надеюсь, в бою все будет не так грустно, а? Парень? Да еще имя тебе дать… Знаешь что, будешь ты Рон, в честь моего любимого актера! Не похож, конечно, тот русый, да и мозгов побольше, но тоже сука изрядная. Зато везучий. Понял? Ты — Рон. Кстати, я — Эрик.
Я знаю. В профиле прочитал.
— Приказ отзываться на обозначение Рон принят.
Человек ставит кормосмесь на тумбочку возле кровати. Секунду колеблется, протягивает руку и проводит по коротко стриженой челке киборга.
— Не ссы, жестянка. Прорвемся!
***
Разговаривают хозяева. Но на улице, за стеной.
Включить направленный микрофон. ДА/НЕТ. ДА.
— Да говорю тебе, он все понимает, все чувствует! Ему больно и страшно! — сегодня женщина злится. — Кто, в конце концов, лучше понимает в киборгах я или этот твой агент!
— Генрих говорил, что у них информация от реце… — командир тоже раздражен.
Его перебивает третий голос, от которого у киборга внутри все сжимается. Агент декс-компани, Генрих Эверс… он-то зачем здесь?
— Эрик, на пару слов и очень быстро!
Усилить микрофон.
— Ты что, идиот? Когда женщина говорит таким тоном, не спорь! Поверь семьянину со стажем. Бабы существа вредные, хитрые… — мечтательный вздох. — Но такие красивые! Эх, Эрик, ты еще идиот. Молодой идиот… мы все делаем для них. Не для себя! Так что соглашайся. Заучи фразу: конечно, ты, дорогая! Этот агент их всего лишь продает, что он может в них понимать? Запомнил?
— Да. Но…
— А теперь быстро идешь к Женьке, произносишь и получаешь заслуженную награду!
— Генрих, ты подкаблучник!
— Я счастливый человек. Учись сынок, это великая наука — быть счастливым в браке.
— Я не в браке, Генрих! И пока не планирую.
— Ну и дурак. Если тебе баба подходит — хватай и держи, потому что людей хрелиард во вселенной, и она может подойти не одному тебе. Понял?
— Угу.
— Ладно, я к своим жестянкам. Вест сегодня злой, как тойпинчер. Наорал на меня, когда я в Пятую роту нацелился, сказал, что хрен им от верблюда, а не киборгов. Пойду остальных оделять.
— Веста Женька накрутила. Они этому киберу какую-то самодельную дрянь в желудок засунули и там взорвали. Мы затрахались вытаскивать всякий мусор. Я думал, он все-таки сдохнет, но ничего, выжил. Женька злая…
— Ну, конечно, она к нему привязалась. Соглашайся со всем, что она говорит, пока инстинкт не пройдет. Понял?
— Да, понял. Ну, я пошел?
— Жень, прости дурака. Генрих подтвердил — все они чувствуют. Я был не прав.
— Вот видишь! Я все придумала. Тебе его надо просто обучить, ну как собаку. Понял?
— Конечно, понял. Собаку, говоришь… Надо только подумать, как это лучше сделать…
Да пошли вы все! Еще и в собаки записали. А почему, кстати, в собаки?
Утро началось с разноса. Начальство решило вмешаться и простимулировать сотрудников в нужном ему, начальству, направлении. Господин Гор, опираясь руками на стол и нависнув над сыщиками, порекомендовал им отыскать убийцу любой ценой. Даже ценой вознаграждения за информацию. Сыщики озадаченно уточнили: с чего вдруг такой интерес да на ровном месте. Подумаешь, труп под кроватью нашли! В конце концов, это просто вопрос регулярности уборки помещения.
— Не на ровном, господа клоуны, — господин Гор покосился на Масси, но дама причисления к сильному полу не заметила. — Убитый-то не простой воришка. Это знаменитый мистик Бестис Сайк! Настоящее имя не известно, а выдавал он себя за приезжего из Сангара. Последнее время замечен в странных уверениях, что вот-вот займет трон Летиана.
— И был зарезан в лавке третьесортного шляпника. Ирония судьбы. А что он с троном собирался делать? — Дэн попытался представить, как человек без именной приставки «эр» собирает дворян, чтоб поддержать этот переворот. Картина дополнилась насаженной на кол головой мятежника. И парень поспешно произнес: — Это довольно нелепое предприятие, господин Гор. У него бы просто не вышло!
— Поэтому его всерьез никто и не воспринимал. Но все-таки проверьте: зачем он туда пришел, с кем должен был увидеться. И, главное, насколько легко проникнуть в дом, минуя запоры и амулеты.
— Профессионала бы нам, на консультацию? — высказал умную мысль Гренк.
— Будет. Идите и работайте. Господин эр Беррис!
Юноша застыл в полушаге от двери:
— Да, господин Гор?
— Мели своего не забудьте. Не нравится мне это убийство.
«Ты слышал, что сказал мудрейший господин Гор?!» — энок одним движением нагнал владельца и потрусил следом. — «Ты же не смеешь отказать такому прекрасному начальнику? Все! Я иду с тобой!»
Деньги на вознаграждения получила Масси, поспешно провозглашенная «самой умной». Эр Беррис заявил, что он тут младший по званию, а Гренк напомнил, что бывшие рабы часто неграмотны и расписываться не умеют. Какая связь между этой проблемой и им самим, ну кроме социального статуса, он до собеседников так и не донес, но пока пространно объяснял свою точку зрения, Масси уже расписалась и даже получила на руки сотню серебряных монет. После чего на правах временного командира отправила парней за сумкой и «чем-нибудь перекусить в дороге». То, что по ее поручению бегает, придерживая шляпу, юноша с приставкой «эр», сыщице немало льстило и хотелось погонять старательного парня еще немного. Сам Дэнильф против такого нарушения правил не возражал, явно находя в услужливости какое-то странное удовольствие. На людях, конечно, такое невозможно — там каждый из них займет свое место, согласно положению, но сейчас… почему бы и не поразвлечься, пока никто не видит?
Прихватив отряд городской стражи, возглавляемый усатым внушительным сержантом, сыщики отбыли на место. Возле дома шляпника было пусто, только иногда редкие прохожие брели мимо по своим делам, не задерживаясь и делая вид, что их это не касается. Но как только сотрудники ИСКа прибыли, картина волшебным образом изменилась. Тут же самоорганизовалась толпа зевак, активно участвующих и сочувствующих. Стража сперва честно попыталась разогнать зрителей, но горожане, поняв что лишаются зрелища, быстро скинулись и сунули сержанту взятку прямо на глазах возмущенных сыщиков. Он не менее быстро сообразил, чем грозит гнев временного начальства, и предложил отрядить бойца в ближайший трактир чтобы: «когда господа утомятся, было бы чем оное зАлить! А эти… все равно не уйдут, так хоть недаром любуются!»
Пару раз отдав приказ о разгоне толпы и понаблюдав, как вся эта масса людей рассыпается и тут же собирается обратно, Масси осознала, что есть вещи, которые не искоренить: взятки и любопытство. Пришлось работать как есть.
Для начала у сыщиков не вышло. Замок не сдавался ни отмычкам, ни даже амулетам, да еще и больно обжигал настырные ручки взломщиков. Зрители разделились на две равные части: одни болели за замок, другие за сыщиков и даже обещали им «проставить», если те докажут, что он плохой и взламывается. Потому что тогда можно будет мастеру рожу начистить и деньги назад стрясти. Любопытный Мели предложил просто выломать дверь, но ему запретили соваться: в случае употребления живого тарана рухнула бы вся стена. А нужно все-таки открыть незаметно.
— Простите, а что вы делаете, добрый господин? — вежливо окликнул Дэна светловолосый парень. Дэн оглядел его: от темных запыленных сапог до тщательно уложенных локонов. Серо-коричневый камзол, из-под которого виднелась белая рубашка, был чистым да и воротник тоже. Но сам парень явно не из благородных, скорее разбогатевший мастеровой, потому что купеческий сынок драгоценностей бы навешал, чтоб богатством сверкнуть.
— Мы пытаемся понять, как же злоумышленник мог войти внутрь. В доме совершено убийство. Свидетелям и помощникам гарантировано вознаграждение. — Эр Беррис показал ему форменную бляху со знаком ИСКа. — И, конечно же, полная безопасность.
— О! — парень поколебался, потом подошел, присел на корточки и осмотрел запор, заглянул в окно. — Господа, могу сказать как профессионал: так у вас точно не выйдет. Если желаете открыть дверь, нужно сдвинуть амулет с места. Тогда нарушится сеть заклинания и можно будет просто выбить язык замка.
— Это сложно сделать?
— Господа, как я уже сказал, у вас не выйдет. — Светловолосый поклонился и отошел в сторону. Дэн взял у госпожи Тар две серебрухи и вручил добровольному помощнику.
— А как бы ты проник в этот дом?
— Господа, ну зачем мне в него проникать? — парень спрятал награду и, подойдя к сыщикам совсем близко, заговорил: — такие люди не держат дома деньги, потому что жена найдет. Значит его грабить просто не очень выгодно. Кстати, а что пропало-то?
— Шляпу сперли, а так все на месте. Даже, наоборот, еще и труп подкинули.
— Шляпу? Зачем ее красть? Я этого мастера знаю, — криминальный консультант покосился на руку Масси с серебром и продолжил, подставляя ладонь. — Он почти мой коллега. Только я… не важно… господа? Так вот… он делает такие же шляпки, как самые именитые мастера. Только чуть подешевле.
Сыщица подкинула еще одну монетку, парень ее ловко поймал и продолжил:
— Деньги, как я уже сказал, он хранит в банке. Да и супруга драгоценности дома не держит. И зачем туда лезть? Про труп не скажу — уж простите, господа. Но дверь обычному человеку так легко не вскрыть, только вышибить. Ищите другой путь. А теперь… — парень опасливо покосился на стражу, — разрешите откланяться?
— Конечно, — Дэн выдал ему еще пять монет: две от ИСКа и три от себя лично. — Только совсем не исчезай. Нам твои консультации еще пригодятся.
— Всегда к вашим услугам, господа. Возможно, и вы мне пригодитесь, — консультант поклонился и исчез в толпе.
— Вот точно с этим убийством дело неладно, если уж такие полезли помогать, — вздохнула Масси. — Тоже гость не простой, не из уличных грабителей. Что же происходит?
— Не знаю, — Гренк подул на обожженную руку и наконец оставил замок в покое. — Мощность не падает, может, и правда, сверху попробуем?
— Тогда вторая часть представления! Кто первый рискнет? — согласилась госпожа Тар.
Попытки сыщиков забраться наверх зрители встретили радостными криками, аплодисментами и растянутыми, по доброте душевной, скатертями — ловить падающих сверху экспериментаторов. Выше всех, на макушку дерева, забрался Дэн, но вот прыгнуть на крышу он не рискнул, осознав что «эр» и самоубийца все-таки понятия различные. Осмотр соседних крыш повторил утренний вывод: вниз на брусчатку слететь элементарно, но вот достичь цели никак. Даже веревку нормально не закрепишь. И следов от нее нет. Выходило, что, если таинственный убийца и проник сверху, то не иначе как свалившись с неба. На небо тоже посмотрели втроем. По нему катились облачка, светило солнце и никаких признаков летающих убийц не наблюдалось.
— А со ската не мог сигануть? — предположил Дэн, вспомнив небесные конюшни при дворце.
— Рост. Все наездники мелкие, как подростки, а у нас лошадь на полторы головы меня выше. Таких летунов не бывает, — отозвалась Масси. — Я взяла сводку полетов на всякий случай, не было их тут. Так что гонцы отпадают. Хотя они бы могли это сделать: по ловкости не чета нам, приземленным.
— Итак, ищем добровольцев, — подвел итог Дэн. Толпа плотно сгрудилась вокруг сыщиков, ожидая дальнейшего зрелища. Даже скатерти не свернули: мало ли кто и откуда еще падать соберется? Эр Беррис подошел к людям и обратился с проникновенной речью на тему: «нужны помощники, чтоб залезть в дом…».
Энтузиазм зрителей не убавился, однако никто не возжелал перейти из категории любующихся в разряд тех, кого от брусчатки отскребать будут. Зато спорить стали азартнее: погонят ли господа сыщики наверх всех или только добровольцев, и сколько человек побьется к бесам. Пришлось напомнить про награду. Интерес у народа не снизился, но хоть несколько типов добровольно соблазнились. Отсеяв пару предприимчивых, но явно не способных к восхождению, выбрали троих: акробата из цирка, который без труда забрался по стене в окно, цепляясь за какие-то невидимые глазу выступы. Юнгу, что с дерева залетел на веревке точненько в оконный проем, уверив что: «сие не так и сложно, ибо от волн ни дерево, ни дом не шатаются». Третий представился «профессиональным возлюбленным». Щегольски одетый, с тщательно завитыми локонами. Мужчина постоял, прикинул что-то и снял с себя пояс, в три движения превратив его в не слишком длинную веревку с кошкой. После чего забрался на дерево, но не на самый верх, как морячок, а ниже, на толстую ветвь. Прошел по ней с ловкостью канатоходца, и, уже оттуда забросив веревку с крюком и зацепив ее за подоконник, принялся ловко подниматься.
— Здорово он, — восхитился Дэн, любуясь грациозными движениями мужчины, у которого не помялись даже кружевные манжеты на рукавах.
— Это еще пустяки, — отозвался красавец, зависнув под окном, — вот когда одновременно поешь и играешь для услады девичьих ушей, тогда сложности наблюдаются. Надо же не вспотеть, а то аромат будет не тот, и красотка… хотя они тоже разные бывают. Если пожелаете, научу.
— Б-благодарю, — поперхнулся от такого предложения Дэн.
— Как-то скучно я живу, — пробормотал Гренк чуть слышно. — Значит, три способа мы нашли…
— Не знаю, господин. — Маг на всякий случай упаковал находку с помощью магии, вдруг что-то необычное найдется на самих шляпах или вокруг?
— И я не знаю. — Дэн прошелся по мастерской, потрогал ткани, посмотрел схемы. Что-то в этом было, невнятное… неоформленное. Сняв мастерскую и магазинчик на обсидиан, он решил, что потом покажет сестре и матери. Они в шляпках точно разбираются лучше. Особенно вот в таких вот, дамских — белых с золотистым и голубым шитьем. Где-то же он их видел, но где… да и раскрой на столе что-то напоминал, но что точно, он так и не сообразил.
На входе стражники доложили, что ни одного свидетеля найти не удалось. Никто не видел убитого, хотя должны бы. Зеленщиц, водоносов, даже нищих — сколько угодно, но сей благородный муж, как с неба упал.
— Игрис, ты как маг, скажи, можно ли сделать так, чтоб тебя вообще никто не заметил?
— Конечно. Хороший амулет соответствующего направления и на тебя просто не обратят внимания, — пожал плечами маг. — И если его снять с трупа, то следов не будет.
— Ну, хорошо, допустим, у нас тут два человека пришли с отводом глаз и никто и ничего не видел… Надо хозяев расспросить. Нервируют меня эти невидимки.
— Так здесь все, господин?
— Выходит, что все. — Дэн посмотрел в окно. Опять собирался дождь. — И экипаж вызови. Не пойду я пешком, пусть даже не надеются.
***
В участке его ждали не только сослуживцы, но и очень мрачный энок, который тут же загнал хозяина в угол и устроил самый настоящий телепатический скандал. Прижился в ИСКе бывший болотник отлично. И даже подружился с большей частью сотрудников, ну кроме, пожалуй, оборотней. Да и эти его хоть и не любили, но уважали: пока хозяин причащался к их лохматому племени, они всей группой попытались с ним «повозиться». Получившийся опыт был признан полезным, но к дальнейшему развитию запрещен господином Гором, потому что: 1) кровь энока оказалась ядовитой для данного вида нечисти, и оборотни слегли на целых три дня. 2) В результате «небольшой возни» парни разнесли тренировочный зал, уронив инструментарий и проломив стену. 3) Корона отказалась восстанавливать стену за счет казны и теперь придется это делать силами Коллегии. То, что стена была укреплена магически и те, кто схалтурил, получили крупный штраф, господина Гора не утешило. Еще и все здание следовало проверить, причем найти таких магов, которые бы работали честно и не боялись верхушки гильдии. В общем, все участники события получили под зад начальственного пинка, а Мели, как самый жесткий — какой-то палкой по хребтине. Удар он не особо заметил, но честно ойкнул и пошел жаловаться в отдел Сопровождения, где и «проболел» два дня. Потом вернулся хозяин и рассказал о том, почему же не призвал его. После этого Мели впал в мрачное состояние, которое у человека называлось бы депрессией. А у боевого имперского монстра… никак не называлось, потому что не бывает у них, неразумных, депрессии. Осознав этот факт, а так же, что хозяин сбежал без него, Мели решил, что уж высказать хозяину свои мысли он вполне может. Для этого энок поднялся на задние лапы и, навис над человеком, усиленно транслируя ему свои мысли. Дэн уперся в бронированную грудь монстра двумя руками пытаясь спихнуть его вниз и сердито огрызался, стараясь не обращать внимание на веселье товарищей.
«Ты опять ушел без меня? Вспомни, что было в прошлый раз?! А если на этот так не повезет!»
— И куда бы я тебя взял? Ты там просто не поместишься, мой друг. Тебе лавочка эта — на одно движение!
«И все-таки бери меня с собой, я хочу спасти тебя. Не забудь, что мое обращение возможно только в одну сторону. Ты можешь взять другого энока, но у нас не бывает других Направляющих. Я вообще-то стал вот этой штукой, чтоб жить, а не чтоб меня прикончили, как бесхозного! У тебя совесть есть, имперец? Или хотя бы мозги? Вот правильно мой покойный старший братец говорил, что все вы твари вредные! Нет, ты скажи, а если бы тебя убили? Или превратили опять во что-нибудь? Я бы что делал? Ты должен меня с собой брать! Я же дикий! Злобный! Я, между прочим, оставшись один, убивать должен! Ты вообще понимаешь, что мы без направляющих сходим с ума… нет, мы сходим раньше, в лабиринте. Запутался. Так, запоминай, скотина имперская, меня нельзя оставлять! Совсем нельзя! Я могу начать бросаться на людей! Я должен ходить с тобой, как собачка с дамой! Понял? По-сто-ян-но!»
— Ну, хорошо, в следующий раз можешь со мной пойти! — смирился Дэн, наконец, поняв, что спихнуть зверюгу таких размеров и веса не выйдет, и отпустят его не раньше, чем энок этого захочет. Ну, а применить браслет для управления, не то чтоб не спортивно… просто он никогда этого не делал с того, первого дня, как они столкнулись в Лабиринте Чар. И начинать не хотелось.
Энок, все еще ворча про умственные способности дворян империи, опустился на все четыре лапы и улегся вдоль стены. Как все охотники на инферналов, он мог сохранять полную неподвижность сутками, и уже случалось, что посетители принимали Мели за причудливый диванчик, используя не по назначению. В принципе энок не возражал, только ворчал, что сперва сами сели, а потом жалуются что жестко. Нет, чтоб просто на кресло пересесть, так нет, ерзают, ноют, но не встают!
***
После группового ознакомления с нытьем, то есть показаниями задержанных, было решено начать с главного действующего лица, то есть обманутого супруга. При виде недовольного лица шляпника роли распределились как-то сами собой: Масси мгновенно заняла позицию «злодея» и вытряхивать ее было оттуда себе дороже. Уж больно не понравился ей главный подозреваемый — хозяин дома. Может, просто не любила такой тип мужчин, может, что-то свое надумала, но сослуживцы переглянулись и дружно решили, что им свои нервы дороже, чем какой-то чужой шляпник.
Дэн, как самый юный, получил роль главного убалтывателя и простачка, которому будут вешать на уши, а Гренк — роль мебели, то есть наблюдающего за допросом со стороны. За задержанным послали ближайшего оборотня, ребята они сильные и как-то само собой сложилось, что на них пала не только доставка почты, но и людей из камер в кабинеты. Ничто не предотвращает возможный побег лучше, чем перетекающее в животный оскал человеческое лицо и внезапно отросшие на пальцах стража когти. И через несколько минут почтенный шляпник, мастер Ридал уже разглагольствовал о своем, о наболевшем. То есть о поведении жены и наглом любовнике.
— Вы поймите, господин сыщик, — вещал шляпник, пытаясь заглянуть эр Беррису в глаза. — Я давно заподозрил жену в неверности. То колечко у нее новое, то серьги! Золотые, между прочим! Муфточку вот ей подарили. А вот тут у меня шляпа с витрины пропала, и я решил, что надо ловить мерзавца. А то ведь мало того, что пользуется, так еще и…
— Господин Ридал, меня не интересует извлечение вами прибыли из измен вашей жены. Меня интересует, откуда у вас в спальне взялся труп! — не выдержал сыщик.
— Да не знаю я! Мы с Арькой когда сцепились, то на кровать упали и она того… сдвинулась. И он как на руку мертвяку наступил, и как заорал! Тут я вытащил этого, думал еще один! Арька… ну то есть Аррис помогал, тоже думал навтыкать, чтоб к нашей бабе не лез! А он холодный! Нет, вы поймите, она конечно у меня дама пылкая, но не так, чтоб насмерть заездить! А я по мужчинам не спец, так что… мы с перепугу оба заорали! Вот нет, чтоб промолчать! — Шляпник раздосадовано всплеснул руками, — Прибежала Беля, обнаружила этого и почему-то решила, что мы его. И начала нам высказывать что мы погорячились. Ну, а мы с Аррисом опять… поссорились. Потом соседи на крики стражу вызвали.
— То есть вы, обнаружив труп, стражу звать не собирались, — ласково уточнил Дэн, отметив, что тело, похоже, подбросили намного раньше, чем златолюбивый супруг сел в засаду на любовника.
— Да, нет, что вы господин, — заюлил было шляпник, — как же это без стражи! Но ведь не так чтоб, как оно вышло, добрый господин!
Масси вдруг бросилась к столу нависла над мужичком и рявкнула:
— А ну, быстро, сволочь плешивая! Куда б ты его дел?
— Ваш ответ будет расцениваться, как помощь следствию, — мягко добавил Дэн.
— Погодите, как плешивая… — шляпник вскинул руки проверяя прическу. — Как же так… Плешивая? Это же катастрофа!
***
— Кто бы мог подумать, что этот тип так помешан на своей внешности. — Дэн улегся на спину Мели и делал вид, что просто размышляет, а не пробует заснуть на полуслове. Допрос, а точнее истерика мастера Ридала, его неожиданно вымотала
— Да уж… И что в нем женщины находят? — поддакнул Гренк, которому пришлось бегать за зеркалом — рогоносный свидетель совершенно потерял интерес к вопросам сыщика и пытался заглянуть себе на голову, в крайнем случае ощупать размеры катастрофы. — Одно понятно, труп в доме появился между тем временем, как супруги разошлись по делам и временем, когда Ридал встал в засаду на соседа.
— И еще одно, — Масси тоже легла, на диван, но благодаря длинной юбке у нее это получилось куда изящнее: — Госпожа Беллиса, сообщила, что, благодаря запирающим амулетам, чужой человек не мог бы открыть дверь и войти внутрь. То есть, его мог кто-то впустить…
— Час от часу не легче! — Дэн даже глаза открыл. — То есть, когда этот обнаженный тип пришел в дом, убийца уже там был?
Следов убитого или убийцы обнаружить так и не удалось. Словно человек возник из ниоткуда и ушел в никуда. Игрис проверил помещение: убитый не коснулся ни одного предмета на своем пути. Некоторое время сыщики пытались осознать этот печальный, противоречащий всем законам физики и магии, факт. Даже выглянули в окно и поднялись на чердак — там тоже никаких следов не обнаружилось, а ближайшая крыша соседнего дома была слишком далеко. Не допрыгнуть. И с декоративной типовой башенки, что служила сомнительным украшением для большинства зданий в городе, можно было скорее размазаться о брусчатку, чем долететь до крыши другого домика. Да еще и дождь прошел всего день назад, тщательно смывая с черепицы пыль, а новая накопиться не успела.
Осталось только развести руками, признать внезапное отупение всей рабочей группы и сделать очевидный вывод — надо закругляться и переносить рабочий процесс в более подходящее место. Вторым, не менее мудрым коллективным решением, было: оставить одного козла отпущения… то есть самого проницательного и умного завершить осмотр дома. А остальные, под благовидным предлогом: сопровождать арестованных к месту допроса с последующим проведением оного, могут быть отпущены восвояси. Между делом многим в голову закралась еще более светлая мысль: выловить из первых впечатлений от задержания хоть что-то относящееся к делу может один, ну максимум два сотрудника… Положившись на судьбу, подкинули монетку. В результате Дэн остался дооформлять и доосматривать, ну и… возвращаться пешком в ИСК. Масси предстояло выдержать и поддержать душевный разговор с подозреваемой на самую древнюю тему: «все мужики козлы и ревнуют безосновательно», а Гренку, как наиболее крупному и невозмутимому, — ехать с рогоносцем и слушать жалобы на женскую неверность. Игрис уселся в кресло, заявив, что останется с господином, а то один раз оставил и потом сперва ловил, а потом не знал, как в человека превратить. А в столице возможностей превратиться неизвестно в кого и потеряться намного больше, чем в маленькой Ковриге. Поэтому маг немного посидел, потом побродил по дому, осматривая нехитрые предметы быта, а затем время от времени стал выдавать умные мысли:
— А может, его через окно убили, мой господин? — Игрис подошел к закрытому решеткой окну, подергал ее и осознав, что выдрать не получится, пошатал приоткрытые створки. — Там и дерево удобное напротив, нож при определенной сноровке наверно можно добросить.
— Угу, метнули нож. Этот господин встал на руки и тут ему и попали… потом покойник разделся, выкинул оружие и одежду и залез под кровать. Кстати, а его не поднимали случайно?
— Никаких следов черной магии, господин! Такое не скроешь, — отмахнулся волшебник, все еще пытаясь выдрать решетку. Это ему не удалось и версию пришлось отбросить.
— Еще идеи есть? — Дэн прошелся по спальне. Ничего. То есть совсем. Ни зацепившихся нитей, ни отколотых углов… — Игрис, ты сказал, что свежих следов наш покойник не оставил, а если подальше во времени проверить? Может он здесь уже бывал в прошлом.
— Да, господин! — маг вытащил из сумки очередной пузырек с заклинанием и распаковал. Туманная дымка затянула комнату, сгустилась узнаваемыми силуэтами хозяина и хозяйки. Светлыми, более прозрачными силуэтами зашевелились еще несколько человек: мужчин и женщин. Они в сопровождении одного из хозяев совершали путь от дверей к супружескому ложу. Супружеская верность у этой пары горожан была не в чести.
— Да тут оживленнее, чем на базарной площади! — оценил мельтешение призраков Дэн. — И зачем эти люди вообще женились, если даже правила приличия соблюдать не способны?
— А может это и есть идеальный брак? — Маг внимательно изучил очередную пассию, которую бережно придерживая за пятую точку, провожал к кровати господин Ридал. — Он и она вместе любят… много разных людей.
— О, а я вот этого знаю! — Дэн ткнул пальцем в очередного призрака. Палец беспрепятственно проткнул прозрачное тело, и сыщик на всякий случай отдернул руку. — Между прочим, официально преподает девушкам, потому что принадлежит к секте, давшей обет безбрачия.
— Если подходить формально, в брак он и не вступал. — Маг поспешно собрал образы и развеял морок. Потому что наполняющаяся полу- и полностью раздетыми призраками комната начинала нервировать даже его, еще не успевшего забыть маго-студенческие вечеринки. Тем более, что убитого среди гостей не было. Ну, во всяком случае, в обозримом промежутке времени.
— Итак, он здесь не бывал или бывал слишком давно… — Дэн вышел из спальни, и спустился вниз, на первый этаж. Переднюю часть первого этажа занимал магазинчик. Надетые на подставки в виде голов шляпы делали лавочку похожей на коллекцию какого-то безумного маньяка. Сыщик тоскливо огляделся: шляпы, манекены, затоптанный пол… вход в мастерскую… Он сдвинул занавеску и вошел: рабочее место, топчан на случай, если мастеру захочется отдохнуть прямо тут, не отрываясь от процесса.
— Игрис, вот скажи, а тут… он кого-то принимал? Может быть, снимал мерки? Тут хоть что-то есть интересное?
— Позвольте личную наработку, господин? — поклонился маг и, дождавшись от дворянина разрешения, приступил к колдовству. Воздух в комнате потемнел, запахло сыростью. Черные тени легли на пол, протекли потоками к ничем не примечательному участку пола. Маг чуть качнул раскрытой ладонью и доски вздыбились, открывая потайной ящик.
Зафиксировав на обсидиан находку, Дэн собственноручно извлек на свет три шляпных коробки. Открыл и озадаченно уставился на содержимое.
— Странно… зачем прятать шляпы, Игрис?
Золотистая капля меда потянулась, стекая с ложки, и плюхнулась в чашку, разбросав по столу мелкие капельки чая. Дэн воровато огляделся по сторонам и стер их рукавом. Ну бывает, даже у благородных. Но ведь мед так красиво переливался в солнечном луче.
День был солнечный и окно их кабинета было открыто. Магия хотя и очистила помещение, но все равно были видны кружащиеся в столбе света пылинки, и, откинувшись на стуле, можно было наблюдать за их танцем. И думать. Думать о том, может ли хоть одно заклинание в мире избавить помещение от пыли…
Шел четвертый день после его возвращения из Ковриги. В офисе наконец-то было тихо и спокойно. Сыщики разгребали старые дела, а новые жалобы посетителей были из разряда только что спертого кошелька и неудачного ограбления винной лавки. Воры залезть-то залезли, но, выбирая что красть, так надегустировались, что сперва уснули на полу, а потом при задержании потребовали похмелиться и баиньки.
Впрочем, совсем тихих и спокойных дней в ИСКе не бывает. Сыщики даже не обратили особого внимания на долетевший яростный вопль господина Гора. Это тоже бывает. Высокое начальство нецензурно выражает свое неудовольствие рабочим процессом. Но, раз претензии не к ним, то это значения не имеет. Норей еще раз взревел так, что мог соперничать с разъяренным быком, которому прищемили хвост или что-то похуже. После паузы хлопнула дверь и застучали очень быстрые шаги: кто-то бежал по направлению к их комнате. Топот сопровождался подозрительным ударом и звоном разбившейся о стену кружки…
В кабинет сыщиков влетел Игрис, шумно выдохнул и зачем-то подпер спиной дверь.
— Это ты сумел вывести из себя господина Гора? — восхитилась Масси, наливая новичку чай в «дежурную» чашку.
— Случайно вышло. — Маг, убедившись что никто не ломится за ним, плюхнулся на диван, закинув на спинку ноги. — Меня просто шарахнуло… пришлось сделать вид, что ничего страшного. Только исправить не дали.
— Шарахнуло? — переспросил Дэн. Вроде до сих пор за его напарником ничего подобного не наблюдалось.
— Неконтролируемый выброс магии. Первое, что учится делать маг — это удерживать свою силу. А у меня был прорыв. С одной стороны — очень плохо, а с другой — мой уровень вырос в несколько раз. Осталось научиться с этим справляться.
— На повышение пойдешь? — спросил эр Беррис, с любопытством рассматривая парня. Внешне стихийник не изменился. Внутренне… да тоже никаких ощущений не добавилось.
Игрис на секунду задумался, качнул чашкой — и жидкость побежала ему прямо в рот тоненькой струйкой. Осознав что все завороженно следят за процессом чаепития, спешно его прекратил и сел по стойке смирно.
— Нет, мой господин. Там наверху такое… мне просто не по уму эти их интриги. Сожрут и не заметят. Да и силы… вдруг это временно после артефакта.
— Не скромничай, Игрис, ты и так не слабый. Вон какую гору переместил — мага этого, несчастного, утопил в навозе.
— Вообще-то я ему рот комочком хотел заткнуть, — повинился чародей, отводя взгляд. — Но так вышло… даже эффектнее.
Сыщики переглянулись, впечатленные свежеобретенной разрушительностью мага. «Пестрые» уделили время ароматизированному арестованному и забежали накатать жалобу. По неизвестной причине запах навоза заклинаниями не убирался, и пришлось парня как следует отмывать физически, прежде чем с ним дальше работать.
— А господин Гор… он в порядке? — выразил всеобщее опасение Гренк.
— Конечно, только немного вымок, — успокоил маг, протягивая им бумагу. — Я случайно создал затопление в одном, отдельно взятом, кабинете. Но он все-таки мне подписал назначение, хоть и отказался. Ну, то есть как отказался. Я ему предложил все исправить, а он прохлюпал к столу, приказ подписал и выгнал.
Сыщики уставились на приказ, начертанный лично рукой господина Гора:
«Маг третьего ранга, именуемый Игрис Сорон, сим приказом принят в ИСК милостью его Величества Императора Решиваля эр Майеса на должность полевого мага для проведения следственных мероприятий. С минуты зачисления приписан в поручение сыщика первого ранга Дэнильфа эр Берриса до особых распоряжений». Злобно, до разрыва бумаги, вдавленная в приказ печать завершала композицию.
— Ничего, эры народ крепкий, авось выживешь! — похлопала Дэна по плечу госпожа Тар. А Гренк радостно заржал. Дэн расхохотался в унисон. За это время он неплохо сдружился с бывшим рабом, и вместе с остальными «страждущими» охотно заказывал через него обеды и поздние завтраки. Не брезговал и посидеть за кружечкой пива в трактире. Не по высшей крови такие деяния, так что лучше если родичи не узнают, но зато весело.
Игрис тоже хмыкнул с заметным облегчением: на службу приняли и свежеобретенный эр не прогнал. А чего еще надо для успешной карьеры? Может быть со временем и в личные маги пристроится, если сила не уйдет. Должность хлебная, спокойная и завидная. Так, во всяком случае, рассказывали наставники в Универсуме, указывая ученикам путь вверх по карьерной лестнице. Припомнив науку, маг еще раз поклонился эр Беррису: то есть прижал руку к груди и склонил голову. Дворянин ухмыльнулся в ответ.
— Вот, господа, учитесь почтительности! — воззвал он, спровоцировав у коллег еще один приступ веселья. — Угадай, Игрис, каким подарочком меня сегодня коллеги встретили?
Маг вскинул руку к глазам, постоял, странно раскачиваясь и завывая, после чего выдал:
— Средством от блох, господин!
— А откуда ты знаешь? Ты еще и предсказывать научился?
— Нет, оно позади вас на полке стоит, с дарственной надписью! — хитро признался Игрис.
На этот раз Дэн расхохотался первым, подавая пример. Он, и правда, утром, обнаружив на столе подарок с надписью, но без подписи, решил, что потом сослуживцам это припомнит, и запихнул флакон на полку.
Сообразив, что нового развлечения не предвидится, решили довольствоваться имеющимся. Гренк достал неизменную корзину и, указав на молодого мага, предложил:
— А не отметить ли? Все-таки, ежели господин согласится, так у нашей группы свой маг завелся!
— Тараканы заводятся, а я человек! — возмутился Игрис. А Дэн согласно кивнул: мол, надо отпраздновать. И первым потянулся к горелке: поставить на огонь воду для чая.
***
Сыщики уже доели густой суп из куриных потрохов и лениво пили чай с яблочным пирогом, когда в кабинет влетел улыбающийся во весь рот стражник:
— У нас труп, господа сыщики! И, если не поторопиться, то их будет три! Извольте полюбопытствовать!
Мужик чуть не подпрыгивал от нетерпения, переминался с ноги на ногу как застоявшийся конь. Учитывая, что городская стража — это существа хронически сонные и оживающие только ради получения мзды или раздачи оплеух, то желание «полюбопытствовать» возникло у всей компании. И после короткого, но яростного спора по поводу «билетов на бесплатный цирк», осматривать место преступления отправились все четверо.
Возле дома шляпных дел мастера было шумно: патрульные перекрыли вход, но все равно зеваки околачивались рядом, жадно впитывая каждый крик и каждый яростный вопль, доносящиеся из-за закрытых дверей. Особо любопытные залезли на ближайшее дерево и даже оккупировали балкон соседнего дома: оттуда за происшествием, помимо жильцов, наблюдало еще с десяток пустопрохожих личностей. Стражник перешел в состояние раздачи и, помахивая короткой дубинкой, провел сыщиков сквозь толпу к месту преступления. Основной шум издавала хозяйка, которую с трудом удерживали двое патрульных, она рвалась из их рук и бессвязно выкрикивала:
— Винни! Винни! Не убивай его! Тебя же казнят! Аррис! Не бей его! У него здоровье хлипкое! А того я не знаю, не знаю я! Винни, это не мое! Скажи, что не ты его?!
Еще четверо стражников удерживали двух, рвущихся друг к другу, мужчин, из которых один был совсем обнаженным, а второй лишь частично: то есть был в штанах, но без рубашки.
— Ну, и где у нас труп? — спросил Дэн сопровождающего.
Тот вытянулся во фрунт и лихо доложил:
— Да в спальне, господин! Мы-то сперва удумали: ну, треугольник любовный — дело житейское, а тут, видать, квадрат! Но этому не рожу набили, а того…
В спальне действительно оказался труп. Высокий мужчина лежал на спине, имея из одежды на теле только знак Киарона. Что было маловато даже для самых бедных слоев населения. А, главное, ничего похожего на личные вещи упокоившегося в комнате не наблюдалось. Дэн огляделся: внизу только шляпы, а здесь хозяйские вещи, что под рост незнакомца не подходили. Не найдя ничего стоящего, Дэн зафиксировал место преступления и подозвал мага.
Игрис заклинаниями законсервировал состояние трупа на момент осмотра, и стражник перевернул тело. В спине, под лопаткой, обнаружилась рана от ножа. Убийца нанес один-единственный удар. Маг, измерив глубину отверстия, воссоздал отпечаток лезвия.
— Все, господин стражник, можете тело в морг убрать — я закончил, а господам сыщикам и иллюзии, если что, достаточно, — распорядился он. Теперь хоть роняй тело, хоть что делай — магия сохранит все необходимые следы и не даст добавить новых. Страж приволок носилки, приподнял тело чтоб перетащить.
— Хозяин, того… низковат. Что он, что полюбовничек, — высказался сей доблестный муж, изучая след от удара словно гурман, обнаруживший в бокале скисшее пиво вместо благородного вина. — Ох, тяжкие времена грядут, коли такие вот порезы на добрых людях нарисовались!
— Накаркай еще! — хором прикрикнули на него эр Беррис и маг.
Масси и Гренк старательно фиксировали все вокруг, изводя магические пластинки и прислушиваясь к воплям участников семейной драмы. Можно было обойтись и без столь дотошного осмотра, но уж больно рана нехорошая, не подходящая под бытовую ссору рогоносцев. В принципе, уже следовало переходить к опросу свидетелей.
— Как думаешь, хозяин этого дома не из военных? — безнадежно спросил Дэн, уже понимая, что бедный рогатый супруг точно не при делах.
— Обижаете, господин! — возмутился стражник, отвлекаясь от тела. Мертвец не желал чинно лежать на носилках: то одна рука, то другая соскальзывала, повисая. — Ежели он только с поварешкой воевал! Потому, как мы вошли, то я его один за шиворот удерживал, пока мужики не подоспели. С вояками все не так просто. Да и не военный это удар, если только разведка. Так он к земле, опять же, не прижмется. Это не разведчик, ваша милость, это качалка детская будет!
Вознагражденный дружным смехом сыщиков, стражник все-таки упихал труп в носилки и, кликнув напарника, поволок его к экипажу.
— Опросите хозяев дома… — Дэн прислушался к воплям, возне и натужному кряхтению охраны, и скорректировал приказ: — Лучше у нас. Только доставьте их в разных каретах и посадите в разные камеры. И поищите свидетелей. Ну не может такого быть, чтобы никто не видел как сюда зашли два или три человека, причем один из вошедших
голый.
— Вам плохо, юный господин? — Две жрицы, одна в возрасте его матери, а другая совсем юная, склонились над ним.
Дэн обнаружил, что лежит на полу, неловко подвернув под себя руку. Перламутровая мозаика на полу с такого ракурса играла новыми красками, и он успел даже качнуть головой, наслаждаясь ее изменениями, прежде, чем женщины придали его телу сидячее положение.
— Вам плохо, юный господин? — повторила старшая.
— Не знаю… наверно даже не плохо. — Он вспомнил свое видение и ощущения от него, и вот он сидит на полу, и Масси жива, и орки ушли, получив книжку и горсть монет, и даже эмиссар — чудовище из кошмарных снов о войне — отступил под каким-то странным предлогом. — Наверно мне даже хорошо. Благодарю вас, дамы!
— Может быть, вам вызвать экипаж, господин? — предложила старшая жрица, пока ее товарка откровенно строила юноше глазки.
— Спасибо, не надо… тут недалеко и мне надо подумать. — Дэн встал, прислушался к себе. Самочувствие нормальное, ноги держат, голова ясная. Он выпил воды из поданного девушкой кубка, еще раз поблагодарил служительниц и пошел к выходу. Несбывшееся… Странно видеть и ощущать то, что невольно предотвратил. Взаимосвязь поступков и событий. А ведь раньше и не думал вовсе… К тому моменту, когда Дэн добрался до дворца, то успел не только поразмыслить над настоящим, но и придумать пару мелких пакостей на будущее…
Поскольку визит был неофициальным, выходя из дома Дэн ограничился белой рубашкой под темно-коричневый камзол и темными же штанами, заправленными в высокие сапоги. Таких вот дворян, богатых и не очень, в столице были тысячи, и поэтому на него никто не обратил внимание. Мало ли кому и что понадобилось. Дворец вообще место оживленное. Поэтому он благополучно, не привлекая лишнего внимания, прошел мимо цепочки фонтанов, и свернул на аллею для обслуживающего персонала. Попасть в желаемое место удается множеством путей, это он за свою жизнь проверял не раз, а вот выбраться… с этим обычно сложнее. Предупредительный слуга перехватил его на половине пути, когда юноша как раз размышлял, стоит ли срезать путь через розарий или ну их, эти колючки. Почему-то после превращения в волка он испытывал к несчастным растениям стойкую неприязнь. Он знал, что здесь в саду это не просто красивые цветы — часть из них срезается и отправляется в специальные императорские перегонные цеха для изготовления ароматического масла. Именно оно, меченое короной Летиана, пользуется спросом и продается куда дороже обычного. Всего несколько лет назад, организуя сию производственно-торговую компанию, Манис эр Майес орал на министра торговли, совершенно не стесняясь двух забившихся в кресло мальчишек:
— Неприлично? Неприлично под себя срать! А у меня казна пустая, и армия в дырявых портках! Мне страну поднимать! Делай, что приказано! Сад этот… розы лучших масляничных сортов, жасмин, что у нас там есть еще! Рыбу в пруды запусти! Деревья плодовые на Дымных островах возьми. Они низкие и растут быстро! И чтоб все сделал так, словно за тобой муж твоей любовницы гонится с дубиной!
— Да, мой господин! Понял, сделаю! — советник опасливо косился за спину императора, где трепетало сиреневое пламя — в разгар войны тайный ордер убийц взял старика под охрану. Присягнув своим сердцем и жизнью, они получили почетное звание тайной гвардии и право постоянно находиться в его присутствии. К моменту памятного разговора «сиреневые» успели спасти жизнь маленького Решиваля и защитить самого государя с иностранным представителем от атаки тарианских тигров. Правда, возникли проблемы с послом, которого пришлось доставать из-под скамейки и разъяснять, какие убийцы хорошие, а какие — чужие. Решиваль тоже не стал их прогонять, решив, что престиж и чистые руки — это хорошо, но собственная жизнь и целостность страны — лучше. Более того, он приставил такую охрану к некоторым дворянам в своем ближайшем окружении, мотивируя безопасностью дорогих ему людей. Хотя Дэн подозревал, что эта самая охрана при малейшем подозрении на заговор устранит своих подопечных. Сам он «личного тайного стража» был или лишен, или просто до сих пор не заметил. Дома-то они водились во множестве, там был один из порталов-проходов на Остров. Их семейное обиталище было одной из позиций, откуда эти существа могли войти в город в любом количестве. Он даже ставил на них не смертельные, но обидные ловушки. И каждый раз сам попадал в них, причем совершенно не в том месте, где эти ловушки оставлял. После чего Сиреневый показывался ему на несколько секунд и исчезал, отступив в тени. Родители советовали не лезть к тайной гвардии, но старались обеспечить их всем необходимым, включая помещения, куда никто не должен был заходить.
Слуга остановился у дверей в здание Дворца. Дальше ему доступа не было и эр Беррису предстояло идти одному или подождать кого-то из внутренней обслуги. С учетом заготовленных шуточек, он предпочел продолжить путь сам. Заодно отловил несколько знакомых придворных морд и намекнул им, что впал в совершенно зверскую немилость у государя, за что и попал на такую оригинальную службу. И оставив осчастливленных сплетников переваривать полученную информацию, свернул в личные покои эр Майеса.
У дверей стоял удвоенный в связи с явлением эмиссара караул. Конечно, темный колдун далеко, но рисковать-то зачем? Дэн заметил краем глаза скользнувшую по стене сиреневую тень, словно ночь на мгновение зашла погостить в этот освещенный магическими светильниками коридор, пригасив их. Тайная стража почтила нового посетителя своим вниманием. Дэн махнул рукой, приветствуя телохранителя, и коснулся двери. Заклинание опознало гостя, створки разомкнулись сами собой пропустив его внутрь.
— Рад тебя видеть! — Как только Дэн появился в кабинете, Решиваль поднялся из-за стола, распахивая объятия. — Ну и напугал ты меня этим своим превращением! Не хочешь бросить службу? Ну ее! У меня не так много друзей, к кому я могу повернуться спиной!
— И не мечтай. — Дэн рассмеялся, нагло плюхаясь в нагретое императорским задом кресло. Подождал, пока Реш водрузится на стол и закончил мысль. — Я сделал столько всего интересного, например, укусил мага за задницу! Вот ты себе это можешь позволить — укусить кого-нибудь из младшего персонала? А я смог.
Реш выразительно уставился, ожидая рассказа. Секретарь подал им печенье и чай, но заметив, как скривился господин, приказал доставить еду посолиднее.
— Там Тобуклу чествуют, еле удрал. — Дэн взял себе одну из чашек, налил себе и другу чай и большого пузатого чайника ингерской работы.
— А я с утра не ел, с этими твоими приключениями. Безопасность на ушах, тайная гвардия прилипла, как… пластырь! Вот полюбуйся! — Решиваль поманил пальцем и из угла возник телохранитель, сперва пламенем, а потом и в человеческом обличье — высокая стройная девушка, чьи приятные для глаз формы отлично просматривались даже сквозь темное, скрывающее фигуру одеяние. — Они от меня не отходят, я только и смог, что затребовать себе женский пол в кабинет и спальню. Особенно в спальню.
Дэн взял предназначенную императору чашку, наполнил ее золотистым напитком и положив на блюдце печенье вручил гостье. Та отрицательно качнула головой, отступая. Решиваль раздраженно отмахнулся:
— Можешь есть. Похоже, мой друг думает, что я тут вас голодом морю! Вот уж не приходило в голову. Только безумец плохо обращается с подобными восхитительными созданиями.
— Да, государь. — произнесла она безэмоционально, но угощение взяла и даже принялась за еду.
— Все хотел спросить. А мой такой где? — Дэн посмотрела Решу в глаза. — Ты многим их вручил.
— А тебе на кой? Поймай любого и пользуйся, если надо. — Ответил император, подтвердив его подозрения. Секретарь, войдя с закусками, скользнул по девушке пустым взглядом, не заметив ее присутствие. Зато заметил недостачу чашки, огляделся и поспешно принес еще одну. Какая разница, куда та первая пропала, главное, восполнить недочет. В мелочах государь милостив. Когда они опять остались одни, телохранительница не в счет, Дэн продолжил рассказ о своих приключениях. Слушая пересказ встречи с орками, Решиваль хохотал так, что чуть не упал со стола. Но потом сделал себе пометку и Дэн не сомневался, прошляпившему орочью банду гарнизону придется жарко. По поводу обострившегося чутья и роз он тоже согласился:
— Ненавижу их с самого детства. Но, увы, денег в казне по-прежнему не густо. Скажи кому, что у меня только три дублета и пятеро кюлот, которые приходится подкрашивать с помощью магии к мероприятиям — засмеяли бы!
Дэн сочувственно покачал головой. Он знал, что большая часть камней в украшениях юного императора — тоже фальшивка. С другой стороны, страдания Решиваля по поводу одежды явно преувеличены — император просто был полностью равнодушен к нарядам и терпеть не мог портных и модисток. Но была и правда: война на два фронта вытянула из страны все ресурсы. И хотя Манис-Миротворец и привел страну если не к победе, то хотя бы к мирному договору, но ресурсы были вычерпаны полностью… Еще один удар Черного Трона и Летиан бы лег к его ногам, чтоб быть разделенным на две части между победителями. Но Берган вдруг отступил, да еще и ударил по Тариану. Почему и зачем это сделал Повелитель Боли, никто не знал, но дед Решиваля вцепился в предоставленную передышку, подписав с Тарианом перемирие, до самой смерти приводил в порядок доставшиеся ему руины и никогда не ходил на могилу к отцу…
— Реш, я вообще-то пришел допрашивать тебя с пристрастием, — вернул Дэн своего друга из печального прошлого в куда более веселое настоящее. — Наши маги чуть меня на куски не порезали, излазили всего и ничего не сказали. Как ты знаешь, пытать мага законом запрещено. А вот про императора ничего не сказано. Давай, признавайся, в чем там дело?
— Если ты пороешься где-то на столе подо мной, то найдешь доклад на полторы сотни страниц. А если тебе его лень читать, то я перескажу кратко. — Решиваль изогнулся, пытаясь взглянуть на указанное место. — Эр Фрин действительно проигрался в карты настолько, что позволил эмиссару заполучить свою дочь. Он будет казнен за измену, я уже все подписал. Он понимал, что перед ним совсем не простой влюбленный юноша. Годы и опыт не спрячет даже эмиссар. Да он и не пытался. Когда понял, что эр Фрин догадался, просто припер его к стене, пообещав жизнь дочери и его собственную.
— Он собирался принести ее в жертву. — заявил Дэн, вспомнил, что о видениях лучше не болтать и добавил поспешно. — Мне кажется, что я в этом уверен!
— Я тоже так думаю. Мы связались с Черным Троном и даже высказали им… ноту протеста.
— И Берган как всегда просто послал ваше величество, причем очень грубо. Так?
— Ты представляешь?! — Решиваль подпрыгнул на темной полированной столешнице, и эр Беррису пришлось спасать от падения чашки: — Заявил, что «этот дворянчик, как его там зовут», просто продал ему дочь и крепость! Нет… смертный приговор это вовсе не сурово! И не спорь, я же прав.
— А я и не спорю в этот раз. — Дэн подвинул к себе печенье поближе. Не то чтоб хотелось, но император в порыве чувств мог запросто сбросить вазочку. — А что с остальными преступниками?
— Мага приговорили к блокировке способностей, а девицу лишили титула. Обоих сослали на окраинные земли, там, если захотят, поженятся. Она все-таки дворянка, а убитые простолюдины. Кстати, надо и этот закон менять. Нельзя управлять прогрессивным государством по устаревшим законам.
— Вот и поменяй, как раз под измену и протащишь. А на кой им этот накопитель сдался? Игрис сказал, что им нельзя пользоваться.
— Игрис сказал! Да откуда он вообще взял эту информацию? Она же секретная! — Реш не оборачиваясь, пошарил по столу, нашел все-таки толстый доклад гильдии магов, и сунул его Дэну, не прерывая возмущенной речи: — Этот Кирин понял, что перед ним тоже колдун, но оценить опасность не сумел. Только сообразил, что соперник очень силен. И они придумали сделать для него смертельную ловушку. Заполнить накопитель жизненной силой этих жертв. При активации маг погиб бы на месте.
— Оставив несчастную богатую вдову? — уточнил Дэн, картина была почти ясной. И очень мерзкой со всех сторон.
— Которая больше в замужестве не нуждается. — Император поморщился. — И знаешь что обидно — у них бы не вышло. Эмиссар на такую приманку не клюнет. О чем я? А! Черный Трон передал тебе нижайший поклон и восхищение твоей храбростью и героизмом. На этом месте мне послышался какой-то неуместный смех и оскорбительные эпитеты об умственных способностях. Дикари проклятые! Но и это не все, цитирую «нам искренне жаль, что судьба этого достойного юноши так плотно сплетена с потоками времен». После этого Берган сперва ушел в скорбное молчание, потом пообещал, что твой родич оплатит самый роскошный из похоронных обрядов. И посоветовал срочно тебя женить, чтоб ты успел «наделать продолжений рода». Потому что с временными плетениями даже их милость Берган Реандр не связываются. Что сие значит, они нам пояснить не пожелали. Но вручили примиряющий дар мне и тебе.
Эр Беррис вдумчиво, мелкими глотками пил чай. Про потоки времени семейные легенды молчали. Идея допросить Повелителя Тьмы отдавала неким извращенным самоубийством. Если только этого внезапного родича отловить, а как? Даже имя придется искать в архивах. Но вообще-то так и так придется, интересно же, какая была жизнь у дворянки из темных земель и его предка. Как они уживались, о чем думали… кстати о…
— Реш, все жертвы должны были вступить в брак и все по любви. Ты не знаешь, это тоже входило в ритуал?
— Нет. Просто зависть. Банальная зависть. — император тяжело вздохнул. Опять порылся за спиной, искомое не обнаружил и раздосадовано обернулся. — Дэн, ты пенал не видел? Черный с позолотой? Если увидишь — это тебе. Проверить не смогли, признаюсь честно. Два мага в коме, один в обмороке. Так что ищи свой подарок сам и решай, открывать или выкидывать.
— Учитывая, какая роскошная возможность пришить меня была у эмиссара, то я его открою, если найду.
Телохранительница сделала шаг к столу и взяла маленький черный пенал, лежащий все это время поверх бумаг. Дэн взял предмет в руки, повертел, отыскивая застежку и, не найдя, просто сломал футляр. Внутри оказался кинжал из серого, похожего на стекло материала.
— И что это? — Император с сомнением изучил подарок. — Дэн, ты точно не хочешь уйти с этой должности?
— Теперь еще больше не хочу! — твердо сказал эр Беррис. — Ты даже не представляешь, насколько я тут на своем месте!
Верхом добраться было бы лучше. Правильнее со всех сторон. Только не хотелось трястись в седле, хотелось прогуляться по каменной мостовой, оглядывая здания с резными белыми наличниками на окнах, ажурными балкончиками, под которыми поют своим дамам трубадуры. Выйти на площадь и посмотреть на высокие башенки, украшающие крыши домов. Можно еще зайти в пекарню и, улыбаясь в ответ на приветствие полной румяной булочницы, прикупить себе пирожок или сладкую булочку с начинкой, политую шоколадом. Подумав, Дэн бросил на стол на одну медную монетку больше — к булочке можно было получить горячий чай с медом или вареньем по выбору. И встав в уголке у стойки выпить его, любуясь сквозь большое окно проезжающими экипажами и прохожими… А потом идти дальше, на Храмовую площадь и уже оттуда во дворец. С одной стороны нехорошо заставлять Решиваля ждать, а с другой — это было не официальное приглашение, а просто записка, мол, как сможешь забеги, расскажи про приключения. Государь тоже любопытства не чужд.
Площадь Тысячи Храмов была еще одним проявлением мудрости императорского дома. Когда-то давно служители, бывало, спорили о значимости храмов, их богатстве и влиянии, и даже воевали между собой, вовлекая в безобразия молящихся. Случались не просто драки, а настоящие побоища, в результате которых страдали здания и гибли люди. Один раз, еще при деде Его Величества Решиваля эр Маейса, из-за храмовых войн случился пожар, в котором погибла треть города. Тогда озверевший император просто положил под кнуты младших служащих и казнил большую часть старших. После чего выделил для богослужений эту самую сгоревшую часть, наименовав ее Площадью Тысячи Богов. По его приказу были отстроены, разумеется, за храмовый счет, совершенно одинаковые здания, и раз в год главные служители были обязаны кидать жребий и переезжать на новое место. Жрецы дружно потерли свежевыпоротые задницы и не менее дружно… благословили мудрость Его Величества. Говорят, что к сему решению их подвигли сами боги. Но скорее всего — отрубленные головы тех, кто осмелился это решение не одобрить. Зато никаких территориальных споров, да и имуществом они обрастать стали куда меньше. Ну, а что Император до самой смерти даже в спальне не расставался с личной охраной — так это мелочи по сравнению с порядком в столице и процветанием народа.
Прочитав на указателе, где искать нужный ему Храм, Дэн отправился по широкой и светлой, приспособленной для религиозных шествий и танцев улице.
Возле храма Древних Богов торчали два служителя Р-рауна с желтыми росчерками глаз на куртках. Устроившись на ступенях, Охотники трепались с полураздетыми поклонницами Нэну Безобличного, усадив их себе на колени. Нормальное времяпровождение для тех, чьи господа почти ничего не желают. Сами священники, решив, что платить за аренду лучше вместе, просто поделили каким-то образом здание и от этого только выиграли. То есть теперь они по-прежнему ничего не делали, но в веселой компании друг друга. Ну, только что нашли лазейку в своём служении: жрицы ложились с любым, за удовольствие или ответ на вопрос, забирая взамен жизнь. Ну, а Охотники Р-рауна были неуязвимы и бессмертны, пока гнали добычу во имя своего повелителя. Так что оба культа проводили время весьма приятственно и без малейшего риска, но полностью соответствуя правилам своих хозяев. Единственной вольностью была переливающаяся стенка, отделившая их от тысячерукой Акашот. Воры не возражали, и к соседям лезть не рвались. Двери в здание были закрыты и заколочены, а жреца вообще нигде видно не было и даже — выпавшее по жребию место: прямо возле дворца и главное, казарм стражи чем-то ему не угодило. Дэн про себя рассмеялся и, опять сверившись с указателями, продолжил путь. Всего-то три храма и он на месте.
Возле святилища Тобуклы Двуликого пришлось ускорить шаг. Там чествовали осенний урожай, то есть жрали и пили. При этом храмовые гости пытались не просто съесть все, что притащили с собой поклонники щедрого покровителя кулинарии, но и угостить прохожих. Дэн увернулся от протянутых к нему тарелок с рыбой и кубков с вином, но все-таки принял обжаренную сосиску вместе с благословением. Довольный, что ему удалось выполнить важнейший из ритуалов — угостить страждущего, мужчина со знаком колбасного цеха вернулся на свое место за стол. А оттуда выскочил другой желающий услужить божеству. Сам Тобукла располагался во главе стола в обеих своих ипостасях, мужской и женской, обнимаясь сам с собой. И занимался любимым делом, то есть пил и ел в две глотки, благословляя без разбора и гостей, и прохожих. Божество успело изрядно набраться и от благословений постепенно переходило к песнопениям далеко не религиозного содержания.
Возле святилища искусницы Имирит тоже толпился народ: лучшие мастера разложили на прилавках свои изделия. Звонкая чеканная посуда, вышитые плащи и накидки, платья, что не стыдно одеть и королеве… Дэн приценился к ожерелью. Мастерица сплела его серебряной нитью, сочетая разные цвета жемчужин. Цена была заоблачной даже по меркам столицы. А вот на соседнем прилавке брошь-аграф в виде цветка из драгоценных камней и золота не только понравилась, но и оказался дешева, даже слишком.
— Во славу богини, — склонил голову продавец в ответ на его недоумение. Дэн знал, что это значит. Сама Имирит подошла к мастеру и коснулась, благословляя. И теперь он должен отдать товар по самой низкой возможной цене, а деньги передать в храм. Зато и мольба его исполнится.
У самого входа, на ступенях, сидели маленькие воспитанники храма. Откуда эти дети брались, никто не знал. Поговаривали, что их находят подброшенными к воротам или что жрицы выкупают их у нищих родителей. Но в любом случае, храм детишек растил, обучал, и они были вправе решить свой путь дальше сами: выйти замуж, жениться, или же служить своей покровительнице, пока есть силы и желание. Только один ритуал был для них обязателен. Во время обучения свои изделия: безупречные, выпущенные руками уже тренированных мастеров или корявые первые работы детишки продавали по цене «сколько не жаль, добрый господин». Дэн бросил на стол серебряную четверть и подцепил забавную вышивку с добродушным серым щенком. Сойдет, как напоминание о его приключении.
Девочка-вышивальщица растерянно взяла деньги и хотела поблагодарить щедрого господина, но эр Беррис уже прошел дальше, в широко раскрытые двери. На выложенный перламутром пол было страшно ступать, хотя зачарованный лучшими магами и благословленный богами, он мог выдержать даже тяжелого всадника. Семь мозаичных арок поддерживали потолок. Следовало задержаться под каждой из них, помолиться, высказывая пожелание или благодарность. Только вот он и сам не знал, почему пришел именно сюда. А с другой стороны, надо же куда-то пойти? Почему бы и не к Имирит? В конце концов, это же ее влияние?
У алтаря он задержался несколько дольше, чем требовалось, чтобы сделать подношение: несколько монет, полученных в жалование, а еще клубок темных толстых нитей и тонкие цветные ремешки, купленные им в Ковриге. Зачем это богине — он не знал, но ходили слухи, что такие подношения она любит куда больше золота. Дэн опустился на колени перед алтарем и замер, ожидая: его или услышат и дадут ответ, или нет…
— Что привело тебя ко мне, дитя? — Имирит возникла перед ним, протягивая руку в благословении.
— Госпожа! — Дэн склонил голову, чтобы богине было удобнее коснуться его волос. — Позволь мне поделиться сомнением…
— Спрашивай… — голос у Искусницы был тихий, печальный, — только знай, я не могу дать ответа, которого ты бы не знал. Я не могу ответить о том, что еще не наступило.
Эр Беррис собрался с мыслями. Странно, он так четко представлял себе, что скажет богине, но оказавшись перед ней, разом позабыл заготовленные слова. Пришлось объясняться, краснея от собственной неловкости и бестолковости.
— Госпожа, с тех пор, как я поступил на службу, все время что-то происходит! В первый же день попал в засаду. В этот раз меня обратили в зверя. Скажи мне, госпожа, за свое ли дело я взялся? — Дэн опустил голову. — Я словно притягиваю несчастья.
— Твое ли это ремесло? Что ж… ты пришел по адресу, дитя. Узри ответ, и реши, где твое место. Выбирай, юный наследник рода.
Он опять стоял на той самой улице, перед трактиром. Только вот здания не было. Обгорелые остатки растаскивали рабочие и мусорщики, а начальник, почтенный Норрей Гор, говорил служащему-писцу: всех убитых негодяями похоронить за счет короны. А дочери нашей погибшей сотрудницы следует назначить пенсию до совершеннолетия…
— Масси?! — Дэн рванулся к обгорелому телу, в котором только по остаткам узорчатых башмачков можно было угадать его сослуживицу.
— Смотри, юный эр Беррис. Несбывшееся раскрывается перед тобой! — Голос богини отшвырнул его назад. Вернув из переулка, в светлый зал храма. — Смотри дальше!
Тоскливо скрипело, вращаясь, колесо опрокинутой телеги. Из-под ее борта слепо смотрел бородач с орочьей стрелой во лбу. В канаве лежала женщина, сжимая в руках завернутого кульком ребенка. Стрелы остановили ее бег, прошив насквозь. Орки удалялись, ограбив путников и оставив тела остывать.
— Смотри, эр Беррис, на несбывшееся. — Воззвала Имирит, опять вернув его в храм. — Смотри и выбирай!
На этот раз он стоял в храме Киарона. И смотрел на идущую к алтарю пару, узнавая их и понимая, что ничего уже изменить нельзя… вот Елия эр Фрин подтвердила согласие на брак, вот жрец соединил их руки цветными праздничными лентами… вот она, улыбаясь, протянула свежеиспеченному супругу кулон-накопитель… эр Хелис улыбнулся в ответ, поднося к губам пальцы девушки. И они вышли из храма сопровождаемые толпой гостей и родни. А ночью над телом принесенной в жертву девицы эмиссар открыл портал в Крепость Отчаянья и бессильно наблюдал Дэн железную поступь закованных в вороненую броню солдат. Видел, как выехали из распахнутых ворот крепости четверо эмиссаров. Как взвилось над Ковригой знамя Тьмы…
— Узри несбывшееся, юный эр Беррис! — Повторила богиня. — Узри, и реши, своим ли ремеслом ты занялся…