Припорошенная снегом равнина с виднеющейся на горизонте горной грядой будто тянется навстречу, а снежные завихрения из-под днища спидера швыряют в лобовое стекло белое крошево. Все как в тех странных снах. Надо по возвращению на Кассандру рассказать об этом Збышеку, пусть разбирается в феномене.
Данди с доном Чезаре перебрали несколько похожих планет, но Север-11 оказалась наиболее подходящей. Людей, переправляемых по «каналу D» лишали имен, присваивая кодовые номера, их не фотографировали, указывая лишь косвенные персональные данные. Именно по ним Данди вычислил Стэна с вероятностью около девяноста процентов.
Север-11 оказалась крепким орешком – на секретном руднике добывали минералы, имеющие на рынке наивысшую ценность. «Свободные предприниматели», затеявшие этот проект, своевременно подкупили нескольких крупных чиновников долей от добычи, получив полную бесконтрольность и безнаказанность.
Охрана здесь была почище, чем на некоторых военных базах — Данди вел непрерывную запись, отмечая скрытые в нагромождении скал орудийные бойницы, радары новейших разработок, стационарную маскировочную сеть, количество людей и киборгов в охране. Роджеру и Вадиму эти данные будут более чем интересны.
Брута ему пришлось оставить на корабле – киборг причислялся к оружию, а правило насчет оружия для посетителей рудника являлось безоговорочным и не предусматривало исключений. На непредвиденный случай они продумали несколько вариантов отхода, но Данди очень рассчитывал обойтись без действий силового характера – двух киборгов здесь было явно недостаточно, здесь требовался как минимум взвод тяжело вооруженных космодесантников с пятеркой DEX-ов и линейный патрульный крейсер галаполиции.
«А я думал Контора схлопнулась, — с небрежным удивлением проронил начальник секьюрити в ответ на названный Данди условленный пароль. – Давненько к нам никто не наведывался».
Данди с многозначительным видом дал понять, что подобные структуры так просто не тонут, а временные трудности улажены, и ему поверили. Тем более, что он не требовал ничего важного и ценного – просто один из заключенных понадобился шефу, всего-навсего.
Выпрыгнув из припаркованного на полукруглой каменной площадке спидера, Данди послушно следует за своим угрюмым и молчаливым провожатым звероподобного вида, стараясь безукоризненно выполнять все требования безопасности – по сторонам не глядеть, ни с кем в разговоры не вступать, ни к чему не прикасаться.
Терпеливо дожидается, когда надзиратели сгонят всех рабов в одну кучу и с помощью грубых окриков и тычков выстроят их в колонну; прохаживается вдоль ряда изможденных людей, одетых в одинаковые потрепанные термокомбезы с капюшонами, заложив руки за спину и выпятив вперед подбородок с видом важной шишки, вглядывается в лица время от времени брезгливо морщась.
В какой-то момент замирает, словно наткнувшись на взгляд знакомых глаз, глядящих на него с веселым изумлением, читает по беззвучно шевелящимся губам:
«А ты не особенно торопился».
Данди думает, что он и вправду довольно сильно задержался, слишком много было накладок. Но главное, что он успел вовремя.
Массивная туша гекката весом в четверть тонны на секунду зависает в воздухе, потом с грохотом рушится к ногам Данди, продолжающего стоять неподвижно. Грозный рептилоид содрогается в короткой предсмертной конвульсии и затихает; струйки черной крови из перерезанной шейной артерии образуют на светло-сером мраморе садовой дорожки причудливый узор, смутно похожий на японский иероглиф «безмятежность».
Безмятежность, именно так. Надо при случае подкинуть Роджеру Сакаи идею для хокку, думает Данди. Он был безмятежен. Он и с места не сдвинулся, когда зверь атаковал – Брут ведь обещал прикрывать. Да и не так-то просто управлять двумя хакнутыми киборгами дистанционно, требуется полная концентрация.
Брут, похожий на угольно-черную стремительную тень, настиг гекката прямо в воздухе – полоснул по горлу виброножом, в кувырке ушел от удара когтистой лапы и приземлился на ноги как кот в паре метров левее.
Потыкав носком ботинка массивную треугольную башку с маленькими заостренными ушами и широченной зубастой пастью, Данди хмыкает.
— Кажется, люди способны приручить кого угодно.
— На самом деле они очень умные и приручаются почти как собаки, — приблизившись, Брут аккуратно обтирает лезвие виброножа салфеткой, — Хоть и из местной фауны. Некоторые ученые полагают, что в процессе эволюции в них мог бы зародиться разум.
— Людям повезло, что на момент колонизации планеты он еще не зародился.
— Это точно.
Брут приподнимает уголки рта, и Данди зеркалит его улыбку. Сегодня они оба хорошо потрудились.
Когда Брут узнал, что люди Челестино штурмуют особняк дона Чезаре, где тот якобы появился, он, разумеется, не колебался ни секунды, а Данди пришлось последовать за ним, хотя меньше всего ему хотелось ввязываться в мафиозные разборки.
На момент их появления бой был в самом разгаре и напоминал полномасштабные военные действия с участием киборгов и ручных геккатов. Силы были явно неравны, защитников поместья спасала лишь продуманная система безопасности, так что DEX и Bond появились очень вовремя.
Данди запустил вирус вражеской «семерке» с продвинутой системой защиты от взлома, временно выведя ее из строя, и взял под контроль двух «шестерок», а третью Брут расстрелял в упор.
Однако, помимо киборгов в штурме участвовала дюжина вооруженных громил, которые в итоге свели бы полученное ими преимущество на нет, но итог схватки решило внезапное появление людей Бертольди – дон Маурицио все же сдержал давнюю клятву.
Парадные двери особняка распахиваются настежь и человеческие фигуры одна за другой выходят наружу, настороженно оглядываясь вокруг и не торопясь опускать оружие. Здоровяк с бычьей шеей едва ковыляет, опираясь на плечо моложавого щеголя и прижимает платок к окровавленной лысине; высокий светловолосый DEX «семерка» тащит на плече настоящий армейский плазмомет, наглядно демонстрируя, что защитники особняка были не так уж слабы, как показалось поначалу.
Когда на пороге появляется крепко сбитая фигура человека в коротком черном пальто с седой львиной гривой волос, седыми наискось подстриженными бачками, чеканным профилем и высоким лбом, лицо Брута словно бы озаряется изнутри. Он делает шаг вперед, потом еще один, и еще. Пытается сорваться на бег, но тут же себя одергивает. Размеренно движется, не глядя по сторонам, мимо расступающихся перед ним людей, словно кроме этой фигуры в дверном проеме для него ничего больше в этом мире не существует. Приблизившись, он медленно опускается на одно колено; киборг и человек долго вглядываются друг в друга, словно ведя невербальный диалог, а потом дон Чезаре Монтенья медленно протягивает вперед правую руку, и Брут прикасается губами к массивному перстню, украшающему безымянный палец своего хозяина.
К их негромкому разговору никто из окружающих не прислушивается – участники недавнего боя помогают раненым, уносят мертвые тела и наскоро наводят порядок на прилегающей к особняку территории, но Данди до предела напрягает свой сверхчуткий слух и частично читает по губам. В этот момент их с Брутом словно бы разделяет стена, а ведь буквально только что они, казалось, были единым целым, и дело вовсе не в том, что Брут отключил киберсвязь.
— Ты повзрослел, — в голосе дона Чезаре явственно проскальзывают нотки гордости и удовлетворения, — И все больше похож на человека. Хотя, мне тут рассказали, что ты в одиночку справился с двумя «семерками».
— Это не я, это Данди. Он Bond.
Данди ощущает неприятный спазм внутри — Брут раскрыл его инкогнито вот так походя, как нечто само собой разумеющееся. Это не особенно хорошо в сложившейся ситуации. Можно сказать, совсем нехорошо.
Дон Чезаре кидает в его сторону нарочито мимолетный, но цепкий и заинтересованный взгляд темных глубоко посаженных глаз.
— Вот как. Bond, значит. Очень любопытно. И кто он тебе?
Брут опускает голову и чуть съеживает плечи. В его голосе сквозит неуверенность.
— Я…. Я не знаю.
***
Кабинет дона Чезаре под стать хозяину – добротная массивная мебель, книги с тисненными золотом переплетами и выставленная словно в музее коллекция старинного огнестрельного оружия соседствуют с терминалом новейшей модели, а еще помещение под завязку начинено электроникой, и Данди уверен, что здесь как минимум два потайных входа – выхода.
— «Канал D», да? Что ж, ты пришел по адресу.
Добродушное лицо главы семьи Монтенья и нарочито мягкий тон его голоса не вводят Данди в заблуждение – в верхнем ящике стола у дона Чезаре спрятан вполне современный мощный бластер и глушилка, а, помимо Брута, в кабинете маячит тот светловолосый DEX, которого он заприметил снаружи, только уже без плазмомета. Судя по ревнивым взглядам Брута, киборг разумен, Брут не стал бы ревновать своего дона к безмозглой машине.
— Я готов поделиться информацией, но все в этом мире имеет свою цену. Брут выполнил свою часть вашей с ним сделки – привел тебя к человеку, который сможет помочь тебе в твоих поисках. Он тебе уже ничего не должен.
— Я понял. Теперь я буду должен вам. Сколько вы хотите?
Дон Чезаре смеется глуховатым негромким смехом, но взгляд его по-прежнему цепкий и внимательный.
— Не все в мире измеряется деньгами, как думают некоторые. Я проверил твой счет, у тебя там едва ли хватит средств даже на билет отсюда. Но с твоими способностями ты легко можешь вскрыть первый колониальный банк Новой Сицилии и избежать поимки.
Данди едва заметно прерывисто вздыхает. Чего-то в этом духе и следовало ожидать. Стоит ли жизнь Стэна однократного нарушения закона? Безусловно стоит.
— Вы хотите, чтобы я ограбил банк?
Его собеседник укоризненно качает головой.
— Молодежь – молодежь. Такие прямолинейные и нетерпеливые. Пойми, Данди – ты для меня не посторонний, не чужак, ты ведь спас Брута. Кстати, ничего, что я просто по имени? Возраст дает некоторые привилегии, знаешь ли. Так вот, от незнакомца я просто попросил бы услугу взамен. А тебе я хочу предложить нечто иное. Я хочу предложить тебе остаться в Семье. – Дон Чезаре чуть склоняется вперед, положив растопыренные ладони на поверхность стола; кажется, он сканирует Bond-а, и ничто не способно от него ускользнуть. – Вряд ли кто-либо в ОЗК способен оценить тебя по достоинству. Да и такие люди как твой напарник нам нужны. Но у него будет полная свобода выбора, я обещаю. Что скажешь?
Данди глядит будто не на собеседника, а сквозь него. Нет, на его лице не маска тупого киборга. Просто… маска. Зеркальная. Как учил Стэн. И в этой маске отражаются истинные намерения дона Чезаре. Плохо то, что они полностью соответствуют его словам – глава семьи Монтенья искренне хочет его завербовать. Не получить услугу в обмен на информацию, а получить в свое полное распоряжение киборга линейки Bond. Да уж, дон никогда не страдал недальновидностью.
Данди машинально облизывает пересохшие губы, ощущая как внутренности как будто сворачиваются в тугой узел. Он стремился сюда, он так надеялся. А в конце пути попал в точку невозврата.
— Я отказываюсь. Я не стану на вас работать.
Обрубленная киберсвязь мгновенно оживает, словно взорвавшись каскадом слов и эмоций, как будто эмоции можно передать посредством цифровых данных.
«Ты что спятил?! Разве от такого отказываются?! Дон Чезаре оказал тебе честь! Ты даже не представляешь сколько возможностей тебе откроются, и нам не придется расставаться!»
«Ты не понимаешь. Я имел дело с мафией. Сперва я принесу клятву Семье, а потом мне нужно будет доказать свою преданность. Ко мне приведут человека, приговоренного к смерти, и прикажут его казнить. Скорее всего, это будет женщина, или подросток. За моей спиной будет непременно маячить DEX, и если я откажусь, он свернет мне шею. А потом мне приведут еще одну жертву, и еще. И так до тех пор, пока не убедятся, что я полностью проникся чувством преданности Семье».
«Эти люди… Они ведь тебе чужие. Зато ты спасешь своего человека».
«Предлагаешь мне использовать этих людей как расходный материал для достижения цели? Прямо как люди используют киборгов? Нет уж. Стэн никогда не захотел бы спасения такой ценой».
«Но…»
«Хватит. Ты вернулся домой, Брут, будь доволен. А я сам разберусь что мне делать».
Принудительно оборвав связь, Данди ставит блокировку и словно бы отгораживается от Брута невидимым щитом.
Дон Чезаре хмурится, откидывается в кресле, сцепив пальцы в замок.
— Своим отказом ты наносишь оскорбление Семье, предполагая, что она тебя недостойна. Но ты ответил слишком быстро, возможно не подумав. Я дам тебе еще немного времени.
***
Снежинки то стремительно вращаются, увлекаемые спонтанными воздушными вихрями, то медленно оседают вниз, укрывая промерзшую до основания почву тонким слоем. Белое покрывало делает пейзаж чуть менее мрачным, но никто из людей, с монотонной обреченностью бредущих по направлению к невысокой горной гряде, выстроившись в колонну, не оглядывается по сторонам.
Люди одеты в одинаковые серые термокомбезы с капюшонами, на их лицах кислородные маски, и различить их можно лишь по росту и походке, но Данди мгновенно выделяет фигуру человека, шагающего в колонне пятым и рвется вперед с максимальной скоростью, но ноги, кажется, увязают в сугробах, хотя снега нападало пока совсем немного.
— Стэ-э-эн! Погоди!
Человек останавливается, пропуская вперед идущих следом, снимает маску. Это и вправду Стэн. Осунувшийся, с запавшими глазами и неряшливой щетиной, не похожий на себя. Но это несомненно он.
— Данди… Откуда ты тут взялся?
Данди пытается вдохнуть полной грудью, но воздух сильно разряжен; он ощущает, что вот-вот разревется как мальчишка, выделившаяся из глаз влага липкой корочкой застывает на ресницах.
— Прости меня, Стэн. Я тебя подвел.
Шагнув ближе, тот внезапно улыбается. Широко, радостно, со знакомыми искорками в уголках карих глаз, мгновенно становясь похожим на прежнего себя.
— Ну, ты чего. Ты ни разу меня не подвел, ты делал все правильно. Я ужасно тобой горжусь. Хочу, чтобы ты знал. Только вот одну вещь тебе совершенно точно не стоит сейчас делать. Тебе не стоит засыпать.
Стянув с руки перчатку, Стэн кладет ладонь на правую щеку Данди — рука у него ледяная словно у мертвеца, она обжигает кожу, выталкивая Bond-а из зыбкого омута забытья.
Вздрогнув, Данди выпрямляется и отрывает глаза. Подвешенная на крюке замороженная мясная туша, о которую он случайно оперся щекой, покачивается с тихим скрипом; облачко пара от его дыхания тут же тает, поглощенное неумолимым холодом.
Дон Чезаре дал ему время подумать, все взвесить и принять решение «на свежую голову». Что ж, в морозильной камере его голова совершенно точно останется свежей даже после смерти. По данным Системы он тут находится уже два часа и сорок три минуты. Сперва он активно двигался, потом стремительно падающий уровень энергии вогнал его в вялое полусонное состояние. Вряд ли его намеревались заморозить насмерть, но если они ориентируются на технические характеристики DEX-ов, пытаясь сломить его упорство, ломать им скоро будет уже некого – Bond-ы не так хорошо приспособлены к выживанию в экстремальных условиях.
Словно в ответ на его мысли дверь морозильной камеры с шелестом отъезжает в сторону и на пороге появляется Санни – тот самый DEX, на которого Брут давеча глядел как на соперника.
***
Негромко тикают антикварные часы на стене, а лучи местного светила пробиваются сквозь ажурные жалюзи, делая кабинет мафиозного босса удивительно уютным и умиротворяющим местом.
А главное – здесь тепло. Данди словно вбирает в себя это тепло, ощущая, как влага от растаявшей измороси пропитывает его волосы и одежду.
Только что он озвучил дону Чезаре свое окончательное решение, и теперь атмосферу в кабинете можно сравнить с грозовой тучей. Но Данди наплевать. В эту минуту можно просто стоять в перекрестье лучей из окон, наслаждаться теплом и не думать что случиться дальше. А главное не думать о Бруте, который маячит где-то слева тревожной мятущейся тенью. Потому что если начать о нем думать, то Брут ощущается как оторванная конечность, а это больно. Очень больно.
А потом звучит голос дона Чезаре.
— Убей его.
Санни получил приказ подежурить снаружи, так что команда может быть адресована только одному исполнителю.
Брут вздрагивает будто от удара. Его захлестывает вихрь противоречивых эмоций, картинки из цифровой и органической памяти мелькают калейдоскопом – вот Данди закрывает его собой от людей шерифа, яростно им что-то доказывая; вот он приносит пиццу с колбасками и овощами, и они режутся в «Лабиринт зомби», яростно оспаривая каждый ход; вот он наблюдает как Данди морщится во сне словно от боли, думает – если бы этот странный человек захотел заняться с ним сексом, ему бы лучше спалось, это же физиология, в конце концов; а следом картинка как он накрывает пледом странного человека, уже зная что тот киборг, а внутри какое-то незнакомое щекочущее ощущение; и как они после ухода, вернее панического бегства дона Маурицио стоят лицом к лицу над трупом «семерки» с оторванной головой, ощущая себя не только единой боевой единицей – единым организмом.
Брут слышит собственный голос словно со стороны.
— Я не стану этого делать. Я… просто не могу.
И вновь вихрь эмоций и картинок; разрывающая на части мысль – я не могу ослушаться, это совершенно невозможно, это совершенно не…
Смех дона Чезаре похож на старческое перханье, хотя при взгляде на него никто никогда не вспоминает о его возрасте.
— Самое время мне сказать – «и ты, Брут». Киборг не может предать. Только человек может. Ты действительно стал человеком, мой мальчик.
Брут стремительно оборачивается к нему с выражением лица смертельно обиженного ребенка; слезы брызгами слетают с его ресниц.
— Я не предатель! Я не предавал Семью! Я…
— Хорошо. – Старик спокойно кивает, скрещивает руки на груди. – Когда мы сегодня только встретились, я задал тебе вопрос – кто он для тебя? Ты сказал, что не знаешь. Если ты нарушаешь мой прямой приказ и жертвуешь интересами Семьи непонятно ради кого, значит ты предатель. Логично? Итак, спрошу снова – кто он для тебя?
И только теперь Брут находит в себе мужество открыто глянуть на Данди. Тот выглядит довольно жалко – невысокая, тощая невзрачная фигура, намокшие волосы прядками прилипли ко лбу и чуть топорщатся на макушке, рождая ассоциацию с нахохлившейся птицей. Губы упрямо сжаты, зрачки расширены. Сердцебиение чуть ускорено, а более детальное сканирование не даст результатов – при желании Bond легко обманет его сканеры. Непостижимый, ни на кого не похожий. Самый близкий.
— Он мой… друг. Я люблю его. Если у него долги перед Семьей, я готов их оплатить. Какова бы ни была цена.
Дон Чезаре Монтенья думает, что только киборг мог так легко произнести эти слова. Хотя нет, они дались ему нелегко. В самом деле, люди дурно влияют на киборгов. Надо это учесть, а то Санни будет наступать на те же грабли.
***
— Ты наверняка удивлен. – Дон Чезаре вынимает из верхнего ящика стола коробку с сигарами, тщательно обрезает кончик специальным устройством антикварного вида и с наслаждением закуривает. Ворчливо замечает, — Врачи строго-настрого приказали бросить, но бросишь тут с вами…
Конечно же, Данди удивлен. Он более чем удивлен – у него буквально челюсть отвалилась, когда дон Чезаре сказал, что теперь он для Брута Семья, что Брут обязан ему во всем помогать и отправится с ним спасать Стэна. Это было… Как сбой в программе.
Но мафиози не делают ничего просто так. Брут ушел собирать вещи, они с доном остались наедине. Самое время задавать вопросы и использовать свой модифицированный детектор лжи.
— Зачем вам это понадобилось?
Дон Чезаре негромко смеется, выпускает сигарный дым изо рта. У него странное выражение лица, странный гормональный фон. Словно у человека… которому нечего терять. Но главе одной из самых могущественных Семей, определено, есть что терять. Он непонятно, нечитаемо глядит на Данди, его губы чуть подрагивают, хотя он пытается это скрыть.
— Я, если можно так сказать, подслушал ваш разговор по киберсвязи — когда Брут вернулся, его Система автоматически подключилась к домашнему искину. Это позволило мне сделать определенные выводы насчет того, что ты за человек и из какого теста сделан.
— Я не человек, — на всякий случай уточняет Данди.
— Брут более человек, чем многие люди в моем окружении. А ты более человек, чем он.
— Вы… любите его, — раздумчиво произносит Данди. – Зачем тогда вы отправляете его со мной?
Дон Чезаре морщится, давит наполовину выкуренную сигару в пепельнице.
— Я расскажу тебе, так уж и быть.
Он включает голопроектор, выводя несколько снимков. На всех изображен один и тот же молодой парень в разных ракурсах. Нет, Брут определенно не его клон, но они вполне могли бы быть братьями, так что догадки Данди касательно общих фамильных черт у дона Чезаре и Брута потихоньку обретают подтверждение.
— Мой единственный сын, Лука. Я с ранних лет пытался воспитывать его как своего преемника, но он был слишком мягок, весь в мать. При этом упрям как мул – когда ему стукнуло семнадцать, он просто собрал вещи и уехал. Решил поступать в технологический университет на Новом Альбионе. Мы долгое время почти не общались, хотя я не терял его из виду.
А потом его не стало. Я всегда боялся, что мои враги до него доберутся, — дон Чезаре горько, по-стариковски поджимает губы. – А тут… Просто слепой несчастный случай, полная нелепица. И даже виновных не накажешь, потому некого наказывать.
Спустя полгода после его смерти мой секретарь принес мне каталог новейшей продукции «DEX-компани» — мы подыскивали киборга-телохранителя. И я увидел Брута. Как я уже говорил – я следил за жизнью своего сына. Из-за своего упрямства он никогда не просил у меня денег, подрабатывал в перерывах между учебой где только мог. А еще он пару раз наведывался в один из офисов «DEX-компани» — сдавал образцы ДНК. Неплохой приработок для студента.
Когда Брута привезли в мой дом, я проверил свои догадки, и они подтвердились. И тогда… Это было глупой сентиментальностью, но я просто не мог обращаться с существом, в котором находилась частица моего сына, как с вещью. В те времена еще не судачили на каждом углу о разумных киборгах, не писали об этом в инфранете. Я воспринял пробуждение разума у Брута как некое божественное откровение. И да – я полюбил его как родного.
Почему я отпускаю его? Я уже далеко не молод. Если в ближайшие годы я не найду себе преемника и не уйду на покой, то меня просто уберут. Я не могу сделать своим преемником киборга – мои люди довольно консервативны, они этого не примут. Как только я перестану быть главой Семьи – к Бруту перестанут относиться как к капо, он вновь станет просто оборудованием. А скорее всего его просто утилизируют. Теперь тебе ясны мои мотивы?
Данди кивает. Девяносто восемь процентов искренности на детекторе – показатель, заслуживающий доверия.
Большинство баров в Галактике похожи друг на друга – атмосфера, звуки, запахи. По крайней мере те, где большую часть посетителей составляют люди, хотя альфианские питейные заведения мало чем от человеческих отличаются, формой посуды разве что – вместо стаканов и рюмок там широкие пиалы, в которые можно поместить симбионтов. У авшуров бары больше напоминают закрытые клубы, где обсуждают дела, напитки там преимущественно тонизирующие, а у центавриан и вовсе отсутствует культура потребления изменяющих сознание веществ в общественных местах.
Пиво в «Трилистнике», что находится в паре километров от космопорта Новой Сицилии, заметно горчит, в нем больше химии, чем натуральных компонентов. Ни в какое сравнение не идет с напитками из «Панчо Паксли».
Еще совсем недавно Данди вот так же сидел в похожем баре на Мине за поздним завтраком, даже примерно на том же месте – в углу у стены, весь в мечтах о еще одной порции галушек с грибами, а кажется прошла уйма времени. Так бывает, когда слишком много всего случается.
Мин они с Брутом покинули официально – шериф слишком многим был обязан своему гражданскому консультанту, вдобавок ощущал свою вину из-за долгого бездействия, и не стал разводить бюрократию – прикрепил их показания к делу, подписал все бумаги и торжественно пожал им руки на прощание. Обоим, чему Данди несказанно удивился, учитывая отношение Ванхольма к киборгам.
Стоило выйти из его кабинета, как их окружили полицейские – хлопали Данди по плечу, жали руку, кто-то даже зааплодировал, а старший помощник Быковски откупорил бутылку местного сидра, оказавшегося ничуть не хуже пива. Тогда Bond впервые подумал, что помогать людям в расследовании преступлений, в целом, очень даже неплохое занятие.
Еще одной встречи с Ренатой Жарден он не ожидал, но она появилась у трапа «Космического мозгоеда» прямо перед самым отлетом. Ждала пока он спустится, а потом около минуты молча глядела на него, сжав кулаки и закусив губу. Когда она заговорила, ее слова вогнали Данди в ступор.
— Поцелуй меня. Пожалуйста. Так, как будто на самом деле любишь.
Это оказалось сложной задачей. Как именно целуют когда любят? Данди был уверен, что любит Стэна, но мысль о поцелуях со Стэном никогда не приходила ему в голову. Сама Рената совершенно точно любила мужа, ей было невыносимо больно от его измены и лжи, она скорбела по нему, ее гормональный фон выдавал душевную боль, а не сексуальное влечение. Зачем ей это понадобилось? И что со всем этим было делать девятилетнему киборгу шпионской линейки, учитывая отсутствие в его специализации соблазнения, утилитов от Iriena и какого-либо сексуального опыта?
Данди впервые в жизни испытал смятение. Именно с этим чувством он шагнул вперед и накрыл ее губы своими. До боли остро ощутил аромат ее волос и кожи, знакомый запах кондиционера для белья, овсянки на топленом молоке, которую любила Тери, какао, малинового сиропа и каких-то специй.
Кажется, у него получилось – инстинктивно Рената прижалась к нему теснее, ее сердце, трепыхнувшись, сбилось с ритма, температура тела чуть повысилась, а гормональный фон изменился. Прежде чем оторваться от ее губ, Данди услыхал за своей спиной, как одобрительно присвистнул Тед, как Полина хихикнула и что-то шепнула на ухо Кире, а еще смущенное покашливание капитана, как раз тоже выглянувшего наружу.
А потом он смотрел ей вслед пока она не скрылась из виду, время от времени осторожно прикасаясь кончиками пальцев к своим губам.
Недельное путешествие на борту «Космического мозгоеда» можно было назвать самым спокойным и бедным на события периодом в биографии Bond-а. Он много времени проводил в медотсеке – Вениамин Игнатьевич пообещал если не привести его органику в норму, то хотя бы стабилизировать. Данди терпеливо вылеживал под капельницами, играя с доктором в шашки, стоически переносил процедуры и тесты, а то и просто засыпал в процессе – его ятрофобия заметно поутихла.
Брут, напротив, оказался в центре внимания. Он совершенно очаровал Полину и Киру своей галантностью, периодически вызывая у Теодора жгучее желание набить наглому втируше морду; вдобавок он умудрился четыре раза подряд выиграть у пилота в его любимый «Космобой», при этом Дэн безапелляционно подтвердил, что Брут обходился без помощи процессора.
В первый же день полета Брут без возражений позволил рыжему накинуть на себя «поводок» — то была чужая территория и чужие правила, после чего между ними установился молчаливый нейтралитет.
С Лансом они пересеклись на почве рисования – в какой-то момент Брут выпросил у младшего мозгоедовского киборга карандаш и лист бумаги и несколькими точными короткими штрихами нарисовал его портрет. Портрет был невероятно узнаваем, хоть и похож на карикатуру, вплоть до выражения лица – удивленного, настороженного, по-детски обиженного и чуточку смешного.
Потом он рисовал всех членов экипажа под восторженные писки Полины, ахи и охи Киры и ревнивое сопение Ланса, который, тем не менее, не отводил взгляда от кончика карандаша, перенимая опыт.
А еще все заметили тот пиетет, с которым Брут относился к капитану – приносил ему чай, придвигал стул, первым кидался выполнять поручения, одергивал Теда за непочтительные, по его мнению, выражения в присутствии старшего члена экипажа, доводя пилота до белого каления.
Станислав сперва терялся от такого внимание к своей персоне, но в итоге принял ситуацию как данность и даже периодически ставил Брута в пример другим, к вящему удовольствию последнего.
Когда путешествие подошло к концу, они тепло распрощались с «мозгоедами», а Данди клятвенно пообещал Кире вернуться на Кассандру живым вне зависимости от того, удастся ли спасти Стэна, не особо, впрочем, надеясь свое обещание сдержать.
Первое место, куда они отправились на Новой Сицилии была камера хранения при космопорте. Брут зашел в комнату с автоматическими ячейками в грубом рабочем комбезе, а вышел в элегантном черном кожаном пиджаке, надетом на темно-серую водолазку, черных зауженных книзу брюках и старомодной фетровой шляпе. С удовлетворенным вздохом смахнул невидимую пылинку с рукава и заявил, что теперь ему не стыдно появиться в приличном обществе, а средств на его кредитке хватит с лихвой на текущие нужды.
Данди думает, что если публику в «Трилистнике» и можно назвать «приличным обществом», Бруту виднее в конце концов, то здешнее пиво не выдерживает никакой критики.
Подержав напиток во рту, он незаметно выплевывает его обратно в стакан и больше к нему не притрагивается – смысл фильтровать этанол и консерванты если не получаешь удовольствия от вкуса.
Брут, тем временем, заканчивает разговор со скользким вертлявым парнем в такой же фетровой черной шляпе, и тот удаляется. Парня зовут Гвидо, Данди слушал их разговор по киберсвязи. Все, как и ожидалось – о местонахождении дона Чезаре никому не известно, а кланы на всякий случай вооружаются до зубов, готовясь к войне.
Им с Брутом незачем искать его бывших соратников – те сами на них выйдут. И происходит это быстрее, чем они ожидали, буквально в паре кварталов от бара.
Громада словно бы повисшей в воздухе эстакады заслоняет от них необъятный мегаполис, расцвеченный огнями и пульсирующий жизнью – Новая Сицилия одна из первых десяти планет земного типа, с минимальным терраформированием, густо заселенная, обжитая, с развитой инфраструктурой.
Под эстакадой они словно попадают в тоннель — глохнут звуки, а к уже ставшему привычным запаху озона и химикатов примешивается запах сырости от реки неподалеку и вонь гниющего мусора от опрокинутого бачка.
Шаги человека они оба слышат задолго до его появления – человек всего один, возможно это просто случайный прохожий, хотя все инстинкты говорят им об обратном.
Спустя еще несколько секунд Данди замирает, чуть повернув голову влево и посылает Бруту предупреждение – у заходящих им в тыл двух «семерок» хитрое ПО, «шестерки» могут не почуять их приближение вплоть до момента атаки.
Человек, выступивший им навстречу явно чувствует себя уверенно – ноги чуть расставлены, руки в карманах, в уголке толстогубого рта зажата зубочистка. Среднего роста, плотный, в темном костюме, но без шляпы – жирная кожа на его лбу маслянисто бликует в рассеянном тусклом свете; он весь какой-то мешковатый и неопрятный, хотя его костюм сшит на заказ и стоит наверняка недешево, а толстые волосатые пальцы унизаны перстнями.
— Так-так-так. Слухи о разумности некоторых киборгов явно преувеличены – разум подразумевает наличие инстинкта самосохранения, а ты, судя по всему, начисто его лишен, раз заявился в открытую на мою территорию.
— Дон Маурицио, мое почтение. – Брут чуть склоняет голову, прикоснувшись к шляпе. – Я рассчитывал вас встретить. Дон Чезаре передает привет и выражает надежду, что ваш с ним договор по прежнему в силе.
«Семерки» материализуются за их спинами будто призраки, а их собеседник шумно втягивает воздух ноздрями, делает еще один шаг вперед и пристально вглядывается в лицо Брута.
— Ты блефуешь. Ты здесь всего сутки, я это точно знаю, и ты никак не мог встретиться со стариком. Все в городе его ищут. И кто это с тобой? Твой приятель? Я не люблю незнакомцев. – Обернувшись к Данди, дон Маурицио Бертольди, глава одного из самых могущественных местных кланов, словно ощупывает его взглядом с ног до головы. – DEX, обыщи его!
Данди не пытается сопротивляться, ощутив стальную хватку телохранителя на своих плечах, спокойно позволяет себя ощупать и обшарить свои карманы, попутно посылает киборгу тестовое сообщение через одну из локальных сетей, поймав на крючок. Достав удостоверение ОЗК, DEX перебрасывает его хозяину.
— Это не шутка?! ОЗК?! – дон Маурицио разражается отрывистым лающим смехом, — Тебя обидели, ты побежал жаловаться защитникам киборгов и тебе выделили личную няньку? Рассмешил, спасибо. А теперь поговорим серьезно. – Его лицо резко меняется, приобретая жесткое, хищное выражение. – Если ты все же знаешь где старик, лучше скажи мне. Потому что я ведь все равно выпотрошу твою начиненную электроникой черепушку и узнаю все, что тебе известно.
— Если вы поклянетесь, что чтите ваш с ним договор, я устрою вам встречу.
Дон Маурицио сплевывает зубочистку и глумливо усмехается.
— Только полный идиот будет ставить мне условия на моей территории. DEX, научи этого щенка манерам. Только не убивай и сильно не калечь.
«Продержись двадцать секунд. Я еще не закончил» — приходит сообщение Бруту от Данди.
«Постараюсь, поторопись».
У «шестерки» против «семерки» нет шансов, но спустя двадцать пять секунд Брут еще на ногах; в следующий момент его с силой впечатывают в асфальт, а потом вздергивают на колени, заломив руки за спину.
Дон Маурицио достает из кармана складной нож с кривым лезвием, делает шаг к пленнику, глядя на него сверху вниз с той же глумливой улыбкой.
— Мне никогда не нравился твой взгляд, слишком дерзкий для жестянки. Думаю, без глаз ты будешь нравиться мне больше.
Второй телохранитель, карауливший Данди, внезапно начинает двигаться без приказа. Из-за того, что строка «хозяин» в его Системе заблокирована, Данди приходится управлять им напрямую, как кукольник марионеткой – приблизившись к своему собрату, DEX без предупреждения отрывает ему голову одним мощным слитным движением.
Затем, обернувшись к дону Маурицио, киборг наклоняется, хватает его за лодыжки и вздергивает вверх, держа вниз головой.
Теперь роли поменялись – Брут с невозмутимым видом глядит на орущего и матерящегося человека, утирая платком кровь с разбитого лица.
— Я вновь выражаю вам свое почтение, как главе клана Бертольди, дон Маурицио, и надеюсь, что все произошедшее было недоразумением. Простите за ваших кукол – дон Чезаре возместит вам их стоимость, если вы все же решите, что верность своему слову дороже сиюминутных амбиций. Что бы вам не посулил Витторио Челестино – дона Чезаре ему не одолеть, раз уж не удалось избавиться от него в тюрьме. Подумайте хорошенько прежде чем принять чью-либо сторону.
***
В маленьком гостиничном номере на окраине города, обставленном с аскетическим минимализмом, неуютно и довольно холодно – владельцы явно экономят на энергообеспечении.
Данди холода не замечает – стоит в одних трусах перед зеркальной дверцей шкафа, сосредоточенно рассматривает свое отражение, поглощенный некой мыслью. Картина его не особо радует – у него, по крайней мере, нет физических недостатков, хотя достоинств тоже не наблюдается, да вот еще этот уродливый, похожий на паука, шрам на боку вряд ли сойдет за украшение.
В таком виде его и застает Брут, выйдя из душа в одном полотенце на бедрах.
— Я закончил, теперь твоя очередь. Чем это ты тут занимаешься?
— Пытаюсь вывести формулу привлекательности. Ну, знаешь — пропорции лица, тела. В присутствии Стэна у девяноста семи процентов женщин и сорока процентов мужчин разных возрастов и социальных слоев менялся гормональный фон. В твоем присутствии он менялся у Киры и Полины, несмотря на то, что они обе помолвлены. Я пытаюсь понять в чем секрет.
В смехе Брута больше снисходительности, чем веселья.
— Вот оно что. Это значит, ты наконец созрел.
— В каком смысле созрел?
— Не в каком смысле, а для чего. Для того, чтобы заняться сексом. Наверняка тот поцелуй на тебя повлиял. Ты хотел бы заняться сексом с Ренатой Жарден?
— Не знаю. Возможно. Но вряд ли она бы захотела заняться сексом со мной. Особенно если бы узнала, что я киборг. Все очень сложно.
— Проще чем ты думаешь. Только тебе надо сперва сменить свой гардероб и избавиться вот от таких вещей, — Брут цепляет пальцем резинку трусов Данди – «семейных», в веселенькую желто-зеленую клетку – и с мягким щелчком отпускает.
— Чем тебе мои трусы не нравятся? Вполне удобные.
— Чтобы привлекать людей, надо выглядеть крутым и модным, — терпеливо объясняет Брут. – Нино, племенник Дона Чезаре, настоящий эксперт в этом, он меня многому научил.
Данди вздыхает, чешет затылок.
— Да, Стэн тоже говорил, что это важно. – Глядит на Брута с проснувшимся интересом. – А с кем лучше заниматься сексом – с женщиной, или с мужчиной?
— Дело вкуса. Женщины мягкие и податливые, с ними комфортнее. С мужчинами зато ощущения острее и можно меняться ролями. Попробуй оба варианта, поймешь что тебе больше нравится.
— Попробую если доживу.
Спустя четверть часа Данди кутается в хилое одеяло, ощущая, как его тело стремительно остывает после горячего душа, думает – стоит ли расходовать энергию, регулируя температурный режим.
Брут внезапно придвигается вплотную, по-хозяйски обхватив его поперек груди.
— Эй, я тебе плюшевая игрушка что ли?
Данди не может видеть наглую ухмылку DEX-а, но точно знает, что она на его роже присутствует.
— Знаешь, дон Чезаре подарил мне плюшевого тигренка когда я только-только начал себя осознавать. С тех пор я с ним не расставался, пока не попал на Мин.
— Если ты собираешься использовать меня в качестве плюшевого тигренка, я взломаю твою Систему и заставлю прогуляться по улицам в наряде маленькой девочки. Твои приятели-мафиози оценят, можешь не сомневаться.
Хватка поперек его груди слабеет, а тон Брута стремительно теряет уверенность.
— Да ладно, так ведь теплее.
— То-то же, — бурчит Данди, проваливаясь в сон. — Так бы сразу и сказал.
— Новая Сицилия? Почему бы и нет. – Тон у капитана «Космического мозгоеда» вполне серьезный, и Данди с Брутом переглядываются, боясь поверить в свою удачу. – До Загриуса нам по пути, в сроки укладываемся, плюс на этой планете всегда можно перехватить пару-тройку заказов — наш грузовой отсек наполовину пуст, а на Мине не нашлось ничего подходящего.
Услыхав последнюю фразу, Теодор с виноватым видом поджимает губы. Они с Кирой вполне могли полететь на Мин регулярным рейсом, оставив транспортник следовать изначальному маршруту, Ланс ведь уже почти полноценный пилот. Но это было бы дольше, да и капитан сам предложил…
— Я могу оплатить проезд, у меня еще командировочные остались, – торопливо предлагает Данди, хотя, кажется, капитану и не нужен дополнительный аргумент, чтобы взять их с Брутом на борт и лететь в нужном им направлении.
Капитан глядит на него как-то странно, едва заметно вздыхает, вновь порождая у Bond-а ощущение неловкости, возникшее в тот момент когда он здесь появился.
Тогда Теодор, Кира и Брут уже прошли внутрь корабля, а он замер у шлюзовой камеры, будто что-то мешало ему сделать следующий шаг. Все вокруг казалось смутно знакомым и одновременно незнакомым – звуки, запахи. Из здешних обитателей первым ему навстречу попался какой-то странный, похожий на сказочного гнома тип в промасленном комбезе, по самые глаза заросший черной кустистой бородищей. Зыркнул из-под густых бровей, усмехнулся в бороду, бормотнул непонятно:
— Чг стиш н проге, прхди двй!
И исчез в направлении машинного отделения.
Следующий член экипажа удивил его не меньше первого – огромный, размером почти с овчарку, черно-белый котище с кисточками на ушах неторопливо обошел вокруг гостя, попутно его обнюхав, и сунулся, было к выходу, но его ловко перехватил будто выросший из-под пола темноволосый DEX со странным шрамом на лбу. Киборг обернулся к Данди, держа кота в охапке, моргнул и чуть приподнял уголки рта. Они обменялись стандартными инфопакетами, а потом Ланс виновато пожал плечами и унес своего питомца вглубь корабля.
Аватар корабельного искина в виде фигуристой красотки в бикини, развалившейся в шезлонге с модным журналом в руке, выразил недовольство его появлением, нахмурившись и поджав губы, хотя какое тут недовольство, это же просто искин, компьютерная программа. Странная, как и все вокруг.
Девушка по имени Полина на его появление отреагировала непонятно – у нее увлажнились глаза, ускорилось сердцебиение, и она машинально прикусила костяшки пальцев, а рыжий DEX, сидящий за навигаторским пультом, лишь приподнял бровь.
Пожалуй, только после появления Вениамина Игнатьевича, с искренней сердечной улыбкой протянувшего Данди руку, чувство неловкости начало рассеиваться, а когда в пультогостиной появился капитан, исчезло окончательно – его радушие развеяло всякие сомнения в том, что присутствие гостей на борту может быть нежелательным. Последний член экипажа появился одновременно с капитаном – второй кот, вернее кошка, уже нормального размера — вынырнув из-под дивана она принялась с урчанием тереться о капитанские штаны.
Кашлянув, Станислав произносит твердым тоном:
— Нет уж. После полета на Джек-Пот на мой счет упала такая сумма, что мы год могли бы не возить грузы, а расслабляться на модных курортах. У меня совести не хватит брать с вас деньги.
Данди невольно съеживает плечи, будто придавленный тяжестью вины – Морс вбухал в его спасение столько средств, что хватило бы на покупку пары десятков киборгов. А он исчез, даже его не поблагодарив. Как там Кира сказала – он поступил по-свински? Скорее по-человечески, свиньи тут точно не при чем.
— Значит, мы летим с вами? – подает голос Брут.
— Да, послезавтра стартуем, надо еще запасы пополнить. Можете перебираться на корабль, скоро ужинать будем. – Капитан поворачивается к Теду. – А ты можешь остаться, побыть с родителями. Догонишь нас по пути.
Тот с мрачным видом качает головой.
— Полечу с вами. Стоит сюда наведаться, как тут же начинаются разговоры про радости фермерства, стариков-родителей, брошенных на произвол судьбы, упреки. У матери глаза на мокром месте. Ну его в баню.
Капитан вздыхает, хмурится.
— Значит побудешь с ними хотя бы до отлета, мы тут сами справимся.
— Насчет Новой Сицилии…, — подает голос Кира, и только теперь все замечают, что она сидит на диванчике в напряженной позе, обняв себя руками, словно в попытке согреться. – Данди, вам с Брутом точно нужно туда лететь? – Голос у нее под стать позе – натянутый будто струна. – Давай вернемся на Кассандру, втроем. Ты нужен нам. Стэна больше нет, заменить его некем. Ты мог бы…
— Почему ты говоришь, что Стэна больше нет? Он жив. – Произносит Данди с глубокой убежденностью.
Кира глядит на него из-под челки, прикусив губу.
— Я не сказала тебе… Сперва думала, что ты погиб, потом ты просто исчез. Я говорила с человеком по имени Леонтий Возняк, ты его знаешь. После покушения на президента он стал большой шишкой. Я просила его разыскать Стэна, и он согласился. Он прислал мне письмо спустя десять дней. Написал, что Стэн находился под стражей в спецотделе и погиб при попытке к бегству.
В пультогостиной становится тихо; слышно лишь как Котька с легким шорохом гоняет по полу фантик от конфеты. Все глядят на Данди как-то странно, словно ощущая… вину? Неловкость? Этих людей нереально сложно понять, хотя Bond довольно высокого мнения о своих способностях оценивать поведение людей и понимать их мотивы.
Он чуть пожимает плечами.
— Возняк не мог дать тебе иного ответа. Потому что есть вещи, о которых не рассказывают. И если я сейчас раскрою некую информацию, это может подвергнуть опасности всех присутствующих, так что мы можем пройти в одну из кают…
— Испугал ежа голой задницей, — хмыкает Теодор, — Мы много чего повидали и наслушались, справимся.
— Информация не покинет пределов этого корабля, — твердо произносит Станислав, — так что можешь говорить смело.
— Ладно. Есть такое обозначение – «канал D». Это канал связи между правительственными спецслужбами и преступными группировками. Оружие, киборги, промышленный и политический шпионаж. Взаимовыгодное сотрудничество, обмен услугами. Криминальный мир может много всякого предложить, чего не предложит никто другой. Например, помочь избавиться от неугодных людей, которых по каким-то причинам решили оставить в живых. Человека переправляют по каналу D, и он исчезает бесследно. Обычно таких людей продают в рабство на отдаленные планеты.
— Думаешь, Стэн…? –
Подавшись вперед, Кира жадно впитывает каждое слово, а все члены экипажа, кроме Ланса, понимающе переглядываются, услыхав о работорговле.
Данди кивает.
— Не думаю, знаю. Я получил информацию из надежного источника. Только вот о точном местонахождении объекта знают лишь те, кто непосредственно занимался его отправкой к месту назначения. Поэтому мне нужно на Новую Сицилию – тамошние кланы контролируют львиную долю этого рынка.
— Думаешь, они пойдут на контакт?
— Вот для этого мне и нужен Брут.
Все с удивлением косятся на Брута, лишь рыжий DEX, явно успевший подключиться к инфранету во время разговора, многозначительно шевельнув бровями, произносит:
— Монтенья, да? Наркотики, заказные убийства, оружие, рабы. Впечатляющий набор.
— Ты это о чем? – капитан недоуменно хмурится.
— О том, что мы должны знать кого именно берем на борт и оценивать риски.
— Дэн, ты не прав! – Решительно заявляет Кира, тряхнув челкой. – Брут такой же киборг как ты и Ланс, если он и участвовал в чем-то противозаконном, то он просто подчинялся приказам. Ты же не мог ослушаться приказа, когда служил Казаку, верно?
Рыжий отводит глаза, хотя по нему видно, что его окончательно не убедили, тем более он единственный, кто заметил тень ироничной улыбки, мелькнувшей на лице Брута.
***
Ужинают всей честной компанией у Лендеров – Ричард сменил гнев на милость, смирившись с ситуацией, или делает вид, что смирился, а Мария буквально излучает радость и радушие.
Данди вяло ковыряется в своей тарелке – его физическое состояние почти не изменилось, аппетита по-прежнему нет, а в голове невеселые мысли о том, что он превратился в бесполезную развалину и это может помешать его планам по спасению Стэна.
Брут был бы очень кстати в качестве силовой поддержки, но вряд ли стоит рассчитывать на его помощь – по их договоренности он обеспечивает связь с кланом, а там уж Данди сам по себе.
Отчего-то эта мысль рождает внутри странную болезненную пустоту, природу которой он пока не понимает до конца. Мэй говорит, что эмоции влияют на органику, но ведь эмоции — это результат химических процессов в организме. Можно управлять страхом и гневом с помощью регулировки гормонального фона, но как справиться с этим непонятным ощущением пустоты?
Еще Данди опасается, что Лендеры могут случайно узнать о том, что за их столом сидят пятеро киборгов, а не четверо – вдруг кто-то из экипажа «Космического мозгоеда» случайно проболтается, и как быть в этом случае – непонятно. Будут ли Ричард и Мария хранить это в тайне от шерифа? На них и так хлопот свалилось более чем достаточно.
— Я всегда думал, что если у киборга нет аппетита, то он либо тяжело болен, либо его зовут Ланс.
Вениамин Игнатьевич произносит эту фразу шутливым тоном, но Данди едва не подпрыгивает на стуле и тут же украдкой косится на хозяев фермы, которые, к счастью, слишком заняты обсуждением грядущего десерта. Вздохнув с облегчением, он вновь поворачивается в сторону мозгоедовского доктора и невольно ежится от этого фирменного взгляда с прищуром, похожего на окуляр ручного медицинского сканера.
Кира, что сидит рядом, тоже обращает внимание на содержимое его тарелки и недоуменно хмурится.
— Ты же вроде любишь картошку.
Данди прерывисто вздыхает. На его месте Стэн выдал бы что-то вроде поговорки про больные мозоли, на которые не стоит наступать. Конечно он любит картошку – хороший источник углеводов, но не приторная как сладости, из нее можно приготовить как минимум пару сотен блюд. Да и без картошки стол буквально ломится от деревенских разносолов, он еще вспомнит эту чудную картину когда аппетит вернется, и сильно пожалеет. А сейчас хочется просто поскорее попасть на корабль, выпить кормосмесь и завалиться спать. Авось регенерация быстрее заработает.
Остаток ужина проходит без эксцессов, в теплой, совершенно семейной атмосфере; кажется, даже между Тедом и Ричардом под конец устанавливается вполне себе союз, а не вооруженный до зубов нейтралитет.
На корабль они возвращаются поздно, осчастливив заскучавших в одиночестве Сеню и Котьку и почти сразу разбредаются по каютам, пожелав друг другу спокойной ночи. Данди с неимоверным облегчением делает шаг в сторону своей, но сенсорной панели коснуться не успевает.
— Может заглянешь ко мне по старой памяти?
Голос Вениамина Игнатьевича за спиной заставляет его застыть и чуть втянуть голову в плечи, но он тут же принимает более расслабленную позу, обругав себя несознательным подростком.
Ятрофобия получила широкое распространение среди разумных киборгов – слишком уж медицинские манипуляции напоминали о тестах дексистов. Она варьировалась от слепой паники и агрессии до вполне сознательного увиливания от визита к врачу пока совсем не припрет, и даже взрослые и ответственные киборги вроде Реми не являлись исключением.
После пары секунд раздумий, Данди решает, что его-таки приперло; обернувшись и покорно кивнув, он бредет в медотсек вслед за доктором, хотя каждый шаг порождает малодушное желание сбежать.
Второе пробуждение инициировал процессор, внезапно самопроизвольно вышедший из гибернации и нырнувший в первую попавшуюся локальную сеть.
Bond-ы обычно чувствуют себя в виртуальном пространстве как рыба в воде, но тогда дезориентированный Данди заметался, не понимая куда именно он попал. Вокруг него кружились и сплетались причудливыми спиралями цифровые коридоры, бесчисленные двери мельтешили хороводом, не позволяя подступиться ни к одной.
Наконец, извернувшись, он запрыгнул на «потолок» и выбил ногой решетку какого-то люка. Потом долго шел по уже ровному коридору без дверей, периодически щупал стены. Выход нашелся – едва заметные тончайшие полоски выдавали дверной проем. Данди подобрал ключ за пару минут и оказался в округлой формы зале, где явных дверей было всего лишь восемь, а не бесконечное количество как поначалу.
Одна из них привлекла его внимание – обитая искусственной кожей нежно-розового цвета, с игривым сердечком посередине. Данди тогда решил, что в вирте нет смысла соблюдать приличия и вошел без стука, чем сильно возмутил обитательницу комнаты, очень похожей на будуар гламурной дамы.
Фигуристая красотка в прозрачном пеньюаре на голое тело сперва оглушила его визгом, потом отлупила похожим на сосиску диванным валиком и выставила наружу пинком такой силы, что Bond буквально влетел в дверь напротив, попав в навигационную систему корабля. Да, это был именно корабль, тот самый, где он очнулся впервые, где встретил доктора с добродушным лицом и рыжего DEX-а, и корабль действительно следовал на Новый Альбион. А на борту в качестве пассажиров находились Морс и Дикон. Значит ему не соврали.
Возможно именно эта мысль способствовала пробуждения спящей органической части мозга – Данди открыл глаза и некоторое время наблюдал, как доктор Бобков Вениамин Игнатьевич, сидя за столом, гипнотизирует взглядом доску с расставленными на ней какими-то черными и белыми кругляшами, а Система, тем временем, построчно выдавала сведения о нем и обо всех остальных членах экипажа.
Словно почувствовав его взгляд, доктор поднял голову и едва заметно вздрогнул, а потом стремительно вскочил со своего места, бормотнув:
— Да что ж это такое творится, все вроде работает нормально…
И принялся торопливо проверять настройки медицинского модуля.
Понаблюдав за ним, Данди прочистил горло и произнес:
— Это у вас там игра такая, да? А меня научите? А то скучно просто так лежать.
Доктор прекратил свои суетливые манипуляции, шагнул к изголовью модуля. Лицо у него было удивленно-озабоченное, немного усталое, но на нем по-прежнему не было ни следа страха, злости, или раздражения.
— Дело в том, что… Ты вообще не должен пока что приходить в сознание. Это… не очень хорошо и полезно для здоровья. И я, честно сказать, не совсем понимаю почему так происходит, я не дексист.
— Очень хорошо, что вы не дексист. Не волнуйтесь. Если я не умер, значит все в порядке. Только вы не говорите пока никому. Особенно своему рыжему. А то опять примчится меня убивать.
— Безобразие какое-то! – возмущенным тоном выдает Вениамин Игнатьевич после осмотра, сканирования и экспресс-анализов. – Как они тебя из больницы выписали?! – Уловив выражение лица Данди, меняет тон. – Никто тебя не выписывал, верно? Можешь даже не отвечать. Киборгов среди моих пациентов было предостаточно за последние пару лет, невозможно с вами работать нормально если вы не в бессознательном состоянии.
— Вы можете меня починить?
Доктора слегка передергивает.
— Починить – это к Михалычу, а я живых людей лечу. – Чуть смягчив тон, он продолжает. – Если кратко — в результате массированного повреждения внутренних органов у тебя нарушился метаболизм. Это повлияло как на способность регенерировать, так и на мощность имплантов. Насколько я могу судить, ведь как я уже говорил – я не дексист. Случай не безнадежный, нужно только время.
— Сколько?
— Месяца два как минимум, а лучше три.
Данди качает головой.
— Я не стану откладывать поиски.
— Кто бы сомневался. Кира рассказывала, что ты сбежал из какой-то элитной закрытой клиники, куда тебя пристроил твой друг Дио после нашего возвращения. На редкость глупый поступок. В здоровом состоянии у тебя больше шансов на успех, хотя это твое предприятие кажется мне не просто сложным – оно практически невыполнимо. Может стоит обратиться к Роджеру, или Вадиму? Не надо пытаться в одиночку побороть Голиафа.
Данди удивительно осознавать, что этого человека совершенно искренне заботит его судьба, хотя для доктора он просто случайный пациент, не друг и не родственник.
Чуть улыбнувшись, он пожимает плечами.
— Меня для этого и создавали – выполнять невыполнимые миссии. Вместе со Стэном. Он не раз делал невозможные вещи ради меня, рисковал карьерой и жизнью.
Одним из моих заданий было слить дезинформацию террористической группировке, чтобы заманить их в ловушку. Я изображал секретного агента, который должен был как будто случайно засветиться, быть похищенным и расколоться на допросе. Почему они выбрали на эту роль киборга? Да потому что допрос агенту предстоял жесткий, после того, что они бы с ним сделали, человека оставалось бы пристрелить из милосердия, разве что, или оставить жить глубоким инвалидом. А мой реальный срок службы и так на тот момент превысил запланированный, меня при любом раскладе ждал мусоросжигатель.
Но Стэн не дал им зайти со мной слишком далеко – он внезапно нагрянул с группой зачистки, позволив улизнуть лишь одному из тех, кто меня допрашивал, чтобы дезинформация попала по назначению. Ему за это грозила дисквалификация с последующей ликвидацией, но он каким-то чудом убедил куратора, что так и было нужно для достоверности. В итоге группировку накрыли, а нас оставили в живых.
И теперь я сделаю все, чтобы мы вновь остались живы. Оба.
Люди, выстроившиеся в ряд вдоль рельсовой полосы с допотопными кирками в руках, были похожи на серую безликую неживую массу – в одинаковых робах, одинаково сгорбленные и припорошенные пылью, двигающиеся с одинаковой обреченной монотонностью. А потом рельсы загудели, завибрировали, и они все как один распрямились и отпрянули назад. Вагонетки пронеслись мимо, стуча и дребезжа – такие же одинаковые как люди, только на каждую была нанесена какая-то синеватая эмблема – вроде бы буквы и значок, похожий то ли на цветок, то ли на растопыренную пятерню. Данди хотел разглядеть его поближе, но вагонетки неслись так быстро…
На этот раз он не вскакивает как пружина, а просто открывает глаза. Стук вагонеток превращается в негромкий рокот молотилки, сливающийся с мычанием коров, а еще где-то под самым окном самозабвенно заливается петух.
Накануне ночью в больницу он решил не возвращаться – сложно было бы объяснить доктору Варге каким образом он, лежа на больничной койке, умудрился обзавестись гематомой на пол-лица, ушибами спины и затылка. Вместо этого он отправил сообщение по инфранету, что неотложные дела вынуждают его покинуть гостеприимное лечебное учреждение раньше срока и долечиваться он будет амбулаторно.
Он купил в круглосуточном мини-маркете на окраине города рабочий комбез для Брута, которому уж точно не стоило появляться в общественных местах голышом, и банку кормосмеси. Та еще гадость на вкус, но пока что киборгам для восполнения энергии ничего лучше не придумали.
Вернувшись на ферму Лендеров, они развели кормосмесь водой и выпили по кружке, а потом Данди упал на кровать в уютном флигеле, куда их поселили хозяева после пожара в гостинице, и просто вырубился.
Выпростав из-под одеяла босую ногу, Данди задумчиво ее рассматривает. Цифровая память совершенно точно зафиксировала, что он не разувался, не снимал с себя промокшие и испачканные свитер и джинсы, и не укутывался в плед. Определенно, Брут умеет замаливать грехи.
DEX, словно в ответ на его мысли, появляется на пороге комнаты с тарелкой и кружкой.
— Я в холодильнике нашел сэндвичи и молоко, будешь? Хозяева уже давно позавтракали.
При мысли о еде Данди слегка мутит, он морщится и мотает головой. Несмотря на выпитую кормосмесь и четырехчасовой сон, уровень энергии застрял на сорока процентах. Еще Система констатирует очаг воспаления в простреленном плече и остаточные болезненные гематомы во всех ушибленных местах, а регенерация проходит гораздо медленнее, чем раньше.
— Что-то не хочется, ешь сам.
Охотнее всего Данди повернулся бы сейчас на другой бок и снова бы заснул, но надо выйти поздороваться с Лендерами, раз уж они вновь вернулись под их кров, а перед этим желательно принять душ и переодеться, в конце концов он выдает себя за человека и необходимо соблюдать приличия.
Спустя четверть часа он приглаживает расческой мокрые волосы, попутно рассматривая свою физиономию в зеркале. Гематома на скуле уменьшилась в размерах, так что теперь левый глаз не напоминает щелку, зато расцвела всеми оттенками лилового, придавая ему крайне неблагонадежный в глазах обывателей вид. Раньше он частенько брал на миссии косметичку для таких вот случаев, но где ж ее теперь взять. Что-то непохоже, чтобы Мария Лендер пользовалась косметикой.
Шум от двигателя флаера они с Брутом слышат почти одновременно. Настороженно переглянувшись, выскальзывают наружу и устраивают наблюдательный пункт за углом коровника. Шериф бы прилетел на одной из патрульных машин, а тут неприметная модель грязно-серого цвета с желтыми полосками вдоль корпуса, такие обычно сдают в аренду в космопорте.
Человек, первым покинувший флаер, Данди, определенно, знаком – кто же в ОЗК не знает Теодора Лендера, как и весь экипаж знаменитого корабля, не раз выручавшего их из беды?
Мария, выглянувшая из птичника с корзинкой яиц в руках, первой спешит навстречу сыну, на ходу вытирая руки ветошью, а Ричард нарочито неторопливо паркует сеялку у ограды.
Хрупкая женская фигурка как будто тонет в медвежьих объятиях Лендера-младшего, а ноги Марии на секунду отрываются от земли; с отцом же Тед обменивается степенным рукопожатием.
Зафиксировав еще одного гостя, вернее, гостью, появившуюся из флаера, Данди прерывисто выдыхает.
— Ну все, теперь мне полная хана…
Брут озадаченно приподнимает бровь, гадая, чем молодая миловидная блондинка с короткой толстой косой и густой челкой над изящно прорисованными бровями может угрожать киборгу, пусть даже не боевой модели.
Дождавшись, пока Кира Гибульская поздоровается с будущими свекрами, Данди покидает укрытие и сомнамбулической походкой направляется ко всей честной компании.
Ну почему, почему она прилетела лично? Нагоняй от Мэй, или Збышека это совсем другое, с этими двумя у него отношения вполне приятельские, а вот Кира входит в категорию «начальство», неформально с ней общался только Стэн.
Начальство замечает его приближение и ждет, уперев руки в бока. Жест ничего хорошего не предвещает, так что у Данди непроизвольно сжимается все внутри.
Когда расстояние между ними сокращается до пары метров, Кира внезапно делает шаг навстречу и обнимает его, уткнувшись носом куда-то поверх левого плеча. Он замирает, а потом осторожно кладет ладони на узкую спину, обтянутую легким серебристо-серым комбезом. Спустя пару секунд, Кира отстраняется и пристально его рассматривает, словно не веря своим глазам.
— Если бы я не была так рада видеть тебя живым, мне наверняка захотелось бы врезать тебе как следует. Одно дело, когда Лаки ведет себя по-свински, он еще подросток, но ты… Морс связывался со мной трижды, ты хоть бы ему дал о себе знать, ты ему жизнью обязан.
Данди непроизвольно втягивает голову в плечи.
— Я думал… Думал, он обиделся и не захочет общаться.
— Ну ты и балда! Он вообще-то волнуется. Ты просто сбежал из больницы безо всяких объяснений.
Рискнув поднять глаза, Bond сталкивается взглядом с Теодором. Тот смотрит странно, непонятно, с тенью невеселых воспоминаний на лице и с явным узнаванием.
Данди казалось, что для экипажа «Космического мозгоеда» он тогда был просто грузом, содержимым криокамеры, которую везли на Джек-Пот, а потом содержимым специального медицинского модуля, который везли обратно на Новый Альбион. Он ведь даже по факту так и не познакомился с экипажем, поскольку почти все время был в отключке, разве что с Вениамином Игнатьевичем, да еще их рыжий DEX наверняка его запомнил, они ведь столкнулись лицом к лицу.
Он тогда выпал из беспамятства в один миг — резко, неприятно, даже болезненно. Первым чувством был страх. Потому что Система выдавала сплошные помехи, а органическая часть мозга находилась под воздействием каких-то химикатов, так что у него с трудом получилось вспомнить кто он такой, и он не имел ни малейшего понятия где находится.
Помещение небольшое, явно медицинского назначения, судя по запахам и оборудованию. На лабораторию «DEX-компани» не похоже, слишком тесно и скромно обставлено. А вот модуль, в котором он лежал, был очень похож на оборудование дексистов, и это было плохо, очень плохо. Особенно учитывая то, что в помещении кто-то находился – позади модуля, не разглядеть. Но человек был один, это увеличивало шансы на побег. Странно еще было обнаружить на себе больничную распашонку — киборгов не укладывали в модули в одежде, но над этим стоило поразмыслить позже.
Правая рука шевелилась, левая тоже. Только левая была зафиксирована удерживающим креплением, а на правой крепление нарочно ослабили, чтобы закрепить датчик на запястье.
Данди аккуратно и бесшумно высвободил правую руку, потом отщелкнул крепление на левой. Чуть приподнялся на локте, и от этого движения мир вокруг сместился, поплыл, словно подернувшись туманом. Однако, спустя пару секунд стало легче, и он разглядел позади модуля невысокую кругловатую фигуру человека в белом халате, стоявшего к нему спиной. Кажется, его манипуляций не заметили – человек продолжал спокойно перебирать содержимое шкафчика для лекарств.
Ноги Bond высвободил за следующие пару секунд, осталось проверить сможет ли он на них удержаться. Оказалось сможет, но лишь опираясь на модуль всей верхней частью тела. От усилий темнело в глазах, а лоб покрылся испариной; мышцы казались деревянными — неуправляемые импланты сковывали их будто панцирь. Может пройдет пара минут и станет легче, но будет ли у него эта пара минут?
Послышавшийся сзади шорох и невнятный возглас явно продемонстрировали, что у него нет даже одной минуты. Обернувшись, Данди встретил растерянный взгляд голубых глаз, глядевших на него с округлой добродушной физиономии. Человек – мужского пола, старшего репродуктивного возраста, индекс массы тела чуть выше нормы – аккуратно поставил на столик нераспечатанную коробку со шприцами и пробормотал:
— Не может быть…
Человек не выглядел опасным и Данди не ощущал в нем агрессии, но в его нынешнем состоянии для него опасны были все.
— Эй, не бойся! – торопливо заговорил незнакомец, — Ты в безопасности, на борту нашего корабля. Твой друг Дио Дуэйн – помнишь такого? – арендовал корабль, чтобы доставить тебя на Джек-Пот, ты был тяжело ранен. Он здесь, на борту, я могу его позвать.
Человек сделал шаг по направлению к двери.
— Не двигайтесь. Я не хочу вас убивать.
Собственный голос показался Данди незнакомым – сиплый, натужный, похожий на звучание поврежденного динамика.
— Меня, определенно, не стоит убивать. Я тебе не враг. Я доктор, меня зовут…
В этот момент входная дверь с шелестом отъехала в сторону, и внутрь шагнул худощавый рыжий парень чуть выше среднего роста с длинными волосами, собранными сзади в хвост.
— Вениамин Игнатьевич, капитан просил передать…
Данди ничего не успел сделать, он даже моргнуть не успел – увидев его, рыжий парень внезапно, словно по волшебству превратился в DEX-а в боевом режиме. Это было довольно обидно – Данди, судя по всему, совсем недавно едва не прекратил жизнедеятельность, а стоило только очнуться, так тут же откуда-то появился боевой DEX, явно не намеренный пригласить его выпить чашечку кофе. Все это пронеслось у Bond-а в голове, а потом окружающий мир мигнул и погас, словно испорченный экран монитора, и он тогда так и не понял – то ли рыжий DEX оторвал ему голову, то ли он сам вырубился.
Теодор Лендер кривит губы и, чуть мотнув головой, произносит:
— Нежданчик, однако. Не знаю, как тебя сюда занесло, но я рад, что ты на ногах. Мы тогда волновались как оно пройдет, хорошо, что все оказалось не зря.
— Может уже в дом пойдем? – ворчливым тоном осведомляется Ричард. – Чего на пороге столбеть-то.
Гости без возражений подчиняются, а по пути Лендер-старший задает еще один вопрос, который буквально сквозит во всем облике Марии.
— Каким ветром занесло и надолго вы в наши края?
Тед неловко поводит плечами.
— Максимум на неделю. Я тут узнал, что у вас соседей убили, да и в целом неспокойно, решил вот… проведать. — Он старается говорить небрежно, но в его тоне ощутимо проскальзывает тревога. — Мелкая тоже рвалась, но у нее сессия в разгаре, так что я ее отговорил. Позже наведается.
Ричард сердито теребит седой ус.
— Чего и следовало ожидать. Максимум на неделю. Хоть бы о матери подумал, она тебя месяцами не видит, ночами не спит. Как был легкомысленным оболтусом и махровым эгоистом, так и остался.
Надувшись, Тед замолкает, а Кире явно неловко слушать эту перебранку, и она переводит разговор на другую тему.
— Данди, Мэй говорила про какого-то киборга, которого обвинили в убийстве. С ним все в порядке?
Вместо ответа, тот кивает в сторону коровника. Внушительная фигура Брута, до сего момента сливающаяся со стеной, выступает им навстречу. Кира привычно делает шаг вперед, с улыбкой протягивает руку.
— Привет, я Кира, глава ОЗК. Теперь тебе нечего бояться, мы о тебе позаботимся.
Незнакомые разумные киборги на ее приветствие реагировали по-разному – кто-то отшатывался, кто-то уходил за процессор, кто-то осторожно касался протянутой ладони. На случай агрессии со стороны новичков рядом всегда находился кто-то из «старичков».
Теперь же Брут берет ее ладонь в свою, изящным жестом подносит к губам и, запечатлев на тыльной стороне невесомый поцелуй, произносит.
— Брут Монтенья к вашим услугам, синьорита.
Данди забавно и отчего-то приятно видеть обалделые физиономии людей, созерцающих эту сцену. «То ли еще будет» — думает он.
Доктор Тадеуш Варга упорно напоминает Данди своего коллегу с «Космического мозгоеда», хотя в их внешности нет ничего общего – в отличие от невысокого кругловатого Вениамина Игнатьевича, Варга длинный как жердь, сухопарый, седой, с квадратным подбородком и восточным разрезом глаз. Но взгляд у них обоих одинаковый – они смотрят на Данди так, как будто видят его насквозь, как будто все про него знают.
Определить что он киборг нереально — ни с помощью медицинских сканеров среднего класса, коими располагает эта больница, ни даже с помощью сверхмощных таможенных, но Bond-у отчего-то сильно не по себе. Он думает – шрамы на его теле могут вызвать подозрение, особенно тот, на боку, похожий на уродливого паука. Этот шрам может навести врачей на мысли о ранении, не совместимом с жизнью, да и откуда столько шрамов у человека сугубо гражданского? Он поэтому никогда не раздевался в присутствии Брута, ведь чем меньше вопросов вызываешь – тем меньше шансов что тебя разоблачат.
— Что ж, повезло вам, голубчик. — Доктор чуть раздвигает губы в улыбке, отчего складки в уголках рта становятся глубже, щурит глаза. Вид у него вполне добродушный, сердечный ритм в норме, гормональный фон стабилен. Если бы у него возникли подозрения, он не был бы так спокоен. – Повезло, что вы достались именно мне в качестве пациента. Вот ваш товарищ по несчастью попал к моему уважаемому коллеге доктору Вандегрооту, который в данный момент весьма подробно знакомится с его богатым внутренним миром.
«Это он про Жардена» – мелькает у Данди догадка. Насколько он успел заметить, пуля, попавшая в Габриэля, наткнулась на ребро и взорвалась, разворотив ему грудную клетку. В его случае пуля прошла сквозь мягкие ткани правого плеча и угодила в стену за его спиной, проделав в ней изрядную дыру. Принцип контролируемого ущерба – показать себя по-человечески уязвимым, но не позволить нанести себе существенный вред.
— Что ж, все… не так уж плохо, хотя… – Понаблюдав за показаниями на мониторах, Варга делает пометки в своем блокноте. – Из травматологии мы выпустим вас через пару дней, а потом я выпишу вам направление в отделение общей терапии, что-то не нравятся мне ваши анализы.
Данди покорно кивает, хотя не собирается задерживаться здесь более чем на сутки.
— Ну вот и славно, отдыхайте.
Доктор уходит, а через пять минут пухленькая смешливая санитарка вкатывает в палату тележку с едой в пластиковых контейнерах.
Проглотив бульон и желе с минимальным содержанием калорий, Данди с тоской вспоминает завтрак у Лендеров и думает – почему больничная еда всегда настолько скудная и неприятная на вкус? Люди не киборги, но им ведь тоже нужны силы на восстановление. Это не обед, а просто издевательство какое-то, особенно когда ощущаешь из коридора восхитительный запах, исходящий от коробки с пончиками, которую кто-то только что принес на пост дежурной медсестры. Система, уныло мигающая красным на отметке уровня энергии 25%, с ним полностью согласна.
Кстати, а медсестра-то как раз куда-то отлучилась. Очень своевременно. И он, в конце концов, киборг линейки Bond, или кто?
На то, чтобы освободиться от датчиков и внутривенного катетера уходит несколько секунд, а вся операция по похищению пончиков занимает около минуты.
Опустошив коробку, Данди метким броском отправляет ее в утилизатор и внезапно слышит в коридоре звук шагов, который его слух отличает от всех прочих. Он едва успевает стряхнуть крошки с простыни и вернуть на место датчики и катетер, как дверь приоткрывается и в палату с вороватым видом проскальзывает Рената Жарден. Выглянув в щелку, словно проверяя не следят ли за ней, она, наконец, оборачивается и застывает на месте, наткнувшись на взгляд Данди словно на стену.
— Привет.
— Привет… Прости, что так врываюсь. – Она неловко поводит плечами. Хотелось… тебя увидеть.
— Рад, что ты пришла.
— Правда? — Она ежится словно от холода, обхватывает себя руками, машинально делает несколько шагов к его койке. – Не то, чтобы у тебя был повод радоваться.
Она осунулась еще больше, глаза потускнели и, кажется, глядят откуда-то из тоскливой глубины.
— Отчего же? Люди обычно навещают друг друга если кто-то попадает в больницу.
Данди отмечает в своей фразе нежелательный оборот – «люди обычно навещают». Таких оборотов лучше избегать.
У нее вырывается нервный смешок.
— Прости, я… Я не знаю, что сказать. Я подвела тебя, украла твоего киборга, а ты… Ты спас меня и Тери. Я не знаю благодарить ли мне тебя, или просить прощения. Когда я услышала, как вы с шерифом обсуждаете – отдавать киборга в обмен на Тери, или нет, у меня в голове помутилось. Я готова была на все, чтобы ее вернуть. Абсолютно на все. Я знала про то место на карьере, одно время Гейб приторговывал налево всякой всячиной, уходил от налогов, там он прятал товар. Он и не знал, что я в курсе его махинаций, а мне не хотелось с ним это обсуждать. Свои свидания с любовницей он лучше маскировал. Теперь Габриэля больше нет, я не знаю… Не знаю, как мне жить дальше. Со всем этим.
Данди машинально анализирует тембр ее голоса с нотками горечи при упоминании мужа, улавливает едва слышные полувздохи – полувсхлипы, фиксирует степень искренности. Потом, спохватившись, отдает приказ Системе не вмешиваться. Гораздо важнее то, что он сам чувствует по этому поводу. Можно ведь просто чувствовать. И что он должен чувствовать? Обиду за обман? Ревность? Радость что она пришла его навестить? Он сам толком не понимает. А можно чувствовать несколько чувств одновременно? У людей вроде получается.
Он говорит совсем не то, что собирался.
— Габриэль на самом деле не был влюблен в Марту Корсак. Он завел с ней интрижку только чтобы проникнуть в дом и украсть киборга.
Теперь ее смех звучит зло и отрывисто.
— Ты его защищаешь что ли? Или пытаешься утешить меня? Не стоит. Я сама сделала свой выбор, когда выходила за него. Я, как оказалась, совершенно не знала этого человека. Что ж. Мне некого винить кроме себя самой. Но я…
Рената не успевает закончить фразу – у появившейся в дверях дородной пожилой медсестры с лотком, полным угрожающего вида шприцов в руках, сперва округляются глаза, а потом сходятся на переносице по-мужски густые брови.
— Эй, барышня! Этого пациента пока нельзя беспокоить, да и время посещений давно закончилось! Вы не должны здесь находиться!
Рената кривит губы в виноватой улыбке, машинально утирает нос рукавом рубашки. С трудом протиснувшись в дверной проем мимо массивной фигуры сурового цербера, оборачивается на пороге.
— Шериф говорил, что космопорт не откроют пока не поймают Скайлера. И… мне очень-очень жаль насчет твоего киборга. Надеюсь, его найдут.
Данди механически кивает в ответ. О том, что Шакал погиб, прикрывая отход хозяина, он слышал от Быковски, который вез его в больницу. А Бруно Скайлер удрал на флаере Ренаты вместе с Брутом, запертым в багажнике.
***
Вынырнув из стелящейся по низу пелены тумана, Данди подпрыгивает, хватается за ветку и через пару секунд оказывается на самой верхушке.
На кряжистые и разлапистые местные деревья, покрытые красновато-бурой листвой, удобно взбираться – стволы у них шероховатые и бугристые, легко зацепиться, а кроны свисают низко. Вокруг центрального логистического корпуса растянулся целый лесной массив, один из немногих в этих степных широтах.
Вынув из-за пазухи планшет, Bond сверяет координаты. Да, точно. Это склад холодильного оборудования. Здесь, кстати, легко экранировать украденного киборга от спутников – Скайлер помнил про «жучок» и решил перестраховаться.
Двое суток ушли на бесплодные поиски, а потом Данди посоветовал шерифу открыть космопорт, чтобы попытаться выловить Бруно при попытке покинуть планету.
На самом деле он не собирался так рисковать – кораблей и грузов в космопорте скопилось за время вынужденного простоя огромное количество, завтрашнее открытие сулило настоящее столпотворение, а в суматохе всякое может случиться. А вот Бруно, прослышав о снятии блокады, наверняка захочет заблаговременно перевезти свой ценный груз на корабль. И точно – буквально на следующую ночь после того, как шериф сделал официальное объявление, на радаре появился сигнал.
Переодевшись в заранее припасенные свитер и джинсы, принадлежавшие одному из санитаров, Данди выбрался из здания больницы и рванул к цели во всю мощь имплантов – расстояние всего одиннадцать километров, а в текущем режиме усиленного патрулирования угонять флаер рискованно, не хватало еще чтобы его задержали.
Теперь он до предела напрягает глаза в режиме ночного зрения, но улавливает лишь какое-то движение у бокового входа на склад, видит чьи-то размытые силуэты. Хорошо хоть в воздухе висит мелкая дождевая морось, а не хлещет ливень – сезон дождей наступил со вчерашнего дня, принеся долгожданную прохладу.
Словно сжалившись над ним, одна их двух Лун выглядывает из-за облаков, и Данди наконец удается рассмотреть две человеческие фигуры и зависший между ними объект, очень похожий на транспортировочный модуль на гравиплатформе, разработанный «DEX-компани» для перевозки киборгов в состоянии стазиса организма и гибернации операционной системы.
Основной вопрос, который его мучил – есть ли у Скайлера еще один киборг? Если да, то почему тогда рядом с Бруно находился только Шакал? Это не логично. Скорее всего, погибший DEX был единственным. А если нет?
Данди приходилось сталкиваться с боевыми моделями, даже с «семерками», и побеждать. Но тогда при нем был целый арсенал разных полезных примочек, позаимствованных из оружейной спецотдела, да и его теперешнее физическое состояние не идет ни в какое сравнение с тем, что было раньше. Брут мог бы стать хороший подспорьем, но его сперва нужно освободить из модуля, а на полное восстановление работоспособности уйдет не менее четверти часа.
Бруно Данди узнает сразу по росту, фигуре и манере двигаться, а вот его спутника он видит впервые, и тот совершенно точно не киборг – пузатый коротышка с суетливыми движениями. Что ж, отлично. Теперь можно не волноваться за исход операции.
Подобравшись ближе ко входу, Данди наблюдает, как Скайлер с сообщником грузят модуль в один из припаркованных перед зданием многочисленных фургончиков с логотипом компании, торгующей холодильным оборудованием, как коротышка прикладывает магнитную карту к терминалу, набирает код, отключающий силовое поле в контрольно-пропускной зоне и фургончик медленно выползает за пределы периметра, разрезая колышущуюся пелену тумана будто корабль морскую гладь.
Такие полу-наземные грузовые транспортники способны набирать высоту не более двух метров, так что Данди не приходится даже напрягать импланты чтобы прыгнуть повыше – обычный ручной лазерный резак, позаимствованный у рабочего, недавно ремонтировавшего потолок в первой процедурной больницы, начисто срезает один из стабилизаторов вместе с куском заднего инжектора гравиплатформы.
А потом он наблюдает как фургончик, кувыркаясь, летит с невысокого склона туда, где похожие на химер деревья выглядывают из тумана как будто в ожидании жертвы.
***
Кровь на осколках пластика кажется черной при свете уже двух Лун. На вкус она солоноватая, как и дождевая влага, которую Данди машинально слизывает с губ.
Фургон похож на покореженную ребенком игрушку – разбитые окна, смятый кузов с распахнутыми дверцами, тлеющие голубоватые огоньки на поверхности остывающей гравиплатформы. Почти невредимый модуль валяется в нескольких метрах — «DEX-компани» позаботилась о том, чтобы ценный товар сохранялся и во время аварий. Данди лишь нажал кнопку регибернации и оставил Брута внутри, решив сперва глянуть на похитителей.
Безымянный сообщник Бруно совершенно точно мертв – у него сломана шея и содран скальп с правой стороны вместе с ухом и половиной щеки, а в самом Бруно жизнь едва теплится — обостренным слухом Данди улавливает слабое дыхание. Эта искорка жизни теперь целиком в руках Bond-а. Можно взять у мертвого коротышки комм и сделать анонимный звонок в службу спасения, а можно нажать на один из нервных узлов на теле Бруно, парализуя дыхание, и человек, без колебаний направивший оружие на женщину и ребенка, прекратит свое существование. А можно просто оставить все как есть. Противник нейтрализован, Брут жив. Цель достигнута.
Данди делает несколько шагов в сторону от фургона, глядя под ноги и прикидывая – сможет ли полиция обнаружить его следы на покрытой мхом влажной почве. А потом оборачивается и замирает, на секунду задержав дыхание.
Брут стоит в десяти метрах – нетвердо, чуть пошатываясь. Голый, с маслянисто блестящей от влаги кожей. Взгляд слегка расфокусированный, но уже осмысленный. Данди машинально отмечает свой промах – разумные киборги выходят из гибернации гораздо быстрее благодаря дополнительным нейронным связям между процессором и головным мозгом, а сам он отключил фоновое сканирование местности, экономя энергию, и пропустил момент пробуждения. Теперь вот он оказался перед Брутом с активированным ночным зрением, и это невозможно скрыть. Уже никак.
DEX делает несколько нечеловечески стремительных шагов, замахивается… Нет, он не подключает импланты и, кажется, бьет вполсилы, но Данди мячиком отлетает на несколько метров, с хрустом впечатавшись в ствол ближайшего дерева.
Удар кажется ему ослепительным будто взрыв, а следом наваливается лавина болевых ощущений – вспыхивает огнем простреленное плечо, словно дожидавшееся этого момента, Система сухо констатирует, что позвоночник цел и сотрясения нет, но есть ушиб мягких тканей спины, лица и содрана кожа на затылке, а еще уровень энергии стремительно падает. Ничего страшного для здорового киборга, но паршиво для поломанного.
А потом его берут за горло и встряхивают как котенка. Глаза у Брута бешеные, губы подрагивают. Ярость так и хлещет из него, сердце колотится, уровень адреналина и тестостерона зашкаливает. Данди до предела напрягает мышцы шеи и тщетно пытается вырваться из захвата, понимая, что его единственный шанс сейчас это отдать DEX-у приказ остановиться. Тот тоже это понимает, поэтому широкая ладонь вдобавок зажимает Bond-у рот.
— Нее-е-ет…, — хрипло выдыхает Брут. – Я тебе не позволю! Ты… Ты мне лгал! Я ведь даже хотел, чтобы ты стал мои человеком, готов был променять Семью на такого как ты! А ты водил меня за нос все это время! Ну тебя же за этим и создавали, верно? Вы все такие – готовы притворяться кем угодно. Твари!
Данди вдруг перестает сопротивляться и, обмякнув, роняет руки вдоль тела. Законнектиться когда другой киборг держит тебя за горло – та еще задача. Но это одна из тех вещей, в которых Bond-ы сильнее DEX-ов. Он дает Бруту гостевой доступ, буквально насильно втянув его внутрь и показывает ему все, даже не пытаясь спрятать то, что относится к разделу «совершенно секретно». Их со Стэном работу в спецотделе, потом в ОЗК; файлы, касающиеся проекта «Демиург»; все, что относится к исчезновению Стэна, результаты поисков. Он все время глядит на Брута – в упор, не мигая, пока пелена перед глазами не начинает сгущаться, а Система не заходится тревожным воем. А потом железная хватка разжимается, и Данди сползает вниз, так и не разорвав зрительный контакт. Выкашливает воздух из скрученного спазмом горла, произносит ровным голосом:
— Не имеет значения кто я такой. У нас с тобой был договор – я помогаю тебе избавиться от обвинения в убийстве, ты помогаешь мне найти моего друга. Я слыхал, члены мафии держат свое слово. Жаль, что меня ввели в заблуждение.
А потом с трудом поднимается на ноги, цепляясь за ствол, поворачивается к Бруту спиной и идет прочь. Ему нужно вернуться в больницу, чтобы себя не выдать. Ему нужно вернуться… Десять километров при уровне энергии на нижней отметке – это много. Слишком много. Но бывали и более сложные задачи. Он справится. Стэн ждет, он все еще где-то там…
Минуты через три он слышит за спиной звук шагов; его подхватывают на руки и он начинает двигаться к цели гораздо быстрее – Брут переходит на полушаг-полубег, которым обычно передвигаются армейские DEX-ы во время марш-бросков.
Данди задумчиво разглядывает чеканный профиль Брута с бликами света на кончике носа и выпяченном подбородке, уточняет на всякий случай:
— Я так понимаю – наш уговор в силе?
— В силе. Я буду помогать тебе. Я буду на твоей стороне. И это даже хорошо, что ты тоже киборг. Хотя, я Bond-ов терпеть не могу.
— Вы, DEX-ы, гребанные расисты…
— Вы уверены, что видели именно этого человека?
Очередной свидетель внимательно изучает голографию и спустя несколько секунд кивает.
— Да, это он. Подошел к прилавку, купил леденец в форме лошадки, розовый такой. Я запомнил, потому что он был один, обычно подходят с детьми, да и леденец… Сами понимаете.
«Уровень искренности девяносто пять процентов» — отмечает Данди. У предыдущего свидетеля – эксцентричной старушки – он едва дотягивал до сорока, при том, что она, судя по всему, искренне верила в то, что говорила.
— Спасибо, мистер Гонзо, можете быть свободны. Оставьте свои координаты секретарю, вероятно нам снова придется вызвать вас для дачи показаний.
Шериф откидывается на спинку кресла, лезет за своим неизменным архаичным клетчатым платком. Данди с некоторым злорадством думает, что наконец-то толстяку пришлось поработать, это куда тяжелее, чем гонять чаи в офисе и ждать, пока преступник сам свалится на голову.
На сей раз шериф даже лично допрашивал свидетелей – всех рядовых полицейских задействовали в наружном патрулировании. Еще бы – за всю историю существования колонии здесь впервые был похищен ребенок. Обычно детишки сбегали из дома и их ловили на подходе к космопорту, а самых шустрых выуживали из трюмов грузовозов дотошные таможенники. Имя Теодора Лендера можно было при желании отыскать в полицейском электронном архиве в связи с несколькими подобным инцидентами.
В том, что Мистерия Ангелика Жарден восьми с половиной лет от роду, была именно похищена сомневаться не приходилось – с тех пор как она не вернулась на урок после большой перемены, двое видели ее в обществе отца, а теперь вот купленный Габриэлем леденец…
Из дальнего угла кабинета слышится тихий прерывистый всхлип, и шериф неодобрительно косится в ту сторону. Вообще-то при допросе свидетелей посторонние присутствовать не должны, но выгнать Ренату из участка можно разве что силой, а шерифу неохота идти на крайние меры – его рейтинг после всех последних событий и так резко упал.
— Э-э-э…. Госпожа Жарден… Рената, послушайте. Не стоит отчаиваться. Мы объявили чрезвычайное положение, теперь ни один корабль не покинет планету вплоть до моего особого распоряжения. Габриэлю сейчас нужно укрытие. Подумайте – может вы знаете место, где он мог бы прятаться?
Рената, до сего момента сидевшая съежив плечи и обхватив себя руками будто в попытке согреться, поднимает голову.
Данди думает – как же она изменилась за короткое время, как будто совсем другой человек. Осунулась, взгляд болезненно-тревожный, под глазами залегли тени, гормональный фон и артериальное давление нестабильные. Помимо пропажи дочери, Ренате Жарден пришлось узнать много нового про человека, которого она до сей поры считала верным мужем и любящим отцом своего ребенка. Которого любила. Ведь любила же.
В органической памяти Bond-а невольно вспыхивают картинки, как Рената стирала кровь с его лица – сосредоточенно хмурясь, чуть прикусывая нижнюю губу; как склонилась, чтобы налить ему чаю за ужином, обдав запахом цветочного шампуня и кондиционера для белья, смешанными с естественным запахом ее кожи и волос; как смеялась, поедая пирог и рассказывала, что лет через десять станет толстушкой. Любовь складывается из таких вот мелких деталей, Данди успел это понять, когда анализировал свое отношение к Стэну. Только супружество подразумевает еще и многое другое, гораздо большее.
Рената сперва застывает в глубокой задумчивости, потом медленно качает головой.
— Нет. Пожалуй, нет. Что-то ничего не приходит на ум. Простите.
«Уровень искренности одиннадцать процентов» — машинально отмечает Данди и вздрагивает будто от толчка. Одиннадцать процентов? Она сознательно врет? Но зачем? Она же больше, чем кто-либо заинтересована в поисках Тери…
И в этот момент его собственный комм начинает вибрировать. На экранной панели незнакомый номер и, прежде чем принять вызов, Данди тратит пару секунд на экспресс-анализ ситуации – комм ему совсем недавно выдал помощник шерифа, когда оформлял на должность гражданского консультанта, номер он никому не давал, просто не успел. Странно…
Личность таинственного абонента Данди выясняет на первых же секундах разговора – для рекламной заставки на своем сайте Габриэль Жарден записывал свой собственный голос.
— Ну, привет, — произносит Габриэль с ноткой насмешливой снисходительности, — Полагаю, шериф там где-то рядом?
— Где-то рядом, — невозмутимо отвечает Данди, включая громкую связь. Шериф и Рената синхронно придвигаются поближе – он сосредоточенно хмурый, она резко побледневшая и напряженная как перетянутая струна. – Мы слушаем тебя очень внимательно, Габриэль, хотя тебе проще было позвонить в офис шерифа напрямую. Как ты узнал мой номер?
В ответ слышится ироничное хмыканье.
— Это неважно. У меня есть для вас сообщение. Я не собирался похищать собственную дочь, меня вынудили. Я готов вернуть ее матери при одном условии – ты отдашь мне этого чертового киборга. Он нужен мне!
И тут Рената, конечно же, не выдерживает.
— Ты конченный мерзавец, Гейб! Где Тери?! Что ты с ней сделал?!
— Ри…? Ты-то что там делаешь? Ри, послушай! Все, что я сделал и делаю – все это ради нас с тобой, ради Тери! Дела шли хуже некуда, я влез в долги… Банк отобрал бы все, что у нас есть. Да, я связался с плохими людьми, но… Если я отдам им кибера, все наладится, поверь! Это всего лишь жестянка, устройство, вещь. Но если они его не получат, то нас всех убьют – и меня, и вас с Тери, понимаешь?! Думаешь, эти клоуны, люди шерифа, нас защитят?! Да они только мародеров с полей способны гонять и разыскивать заблудившийся скот!
Шериф гневно топорщит усы, выслушав столь нелестную оценку профессионализма своих подчиненных.
— Послушай, Жарден, тебе лучше сдаться. С планеты тебя не выпустят, деваться тебе некуда. Верни девочку матери. Она же твоя дочь, подумай о ней.
Из динамиков слышится отрывистый смешок с нотками истерики.
— Поверьте, шериф, я только о ней и думаю. По протоколу вы обязаны произвести обмен доступных вам материальных ценностей на заложника, иначе вам придется отвечать за последствия. Вы отдадите мне киборга и позволите покинуть планету. Я высажу Тери на орбитальной станции возле гасилки. Что бы вы обо мне не думали – я люблю свою дочь и забочусь о ней. Я не хочу брать ее с собой туда, куда мне придется отправиться. Я вышлю вам координаты, и вы лично привезете киборга. Хотя, нет. Пусть лучше это сделает ОЗК-шник.
Связь внезапно обрывается; чертыхнувшись, шериф оборачивается к пульту, вызывая IT-отдел, но, судя по его короткому диалогу с «головастиками», точное местонахождение абонента отследить не удалось, радиус поиска километра три, а это иголка в стоге сена.
— Думаете, он и вправду отдаст девочку в обмен на киборга?
Задавая свой вопрос, Ванхольм впервые глядит на назойливого гражданского консультанта как на кого-то способного дать ему, полицейскому с тридцатилетним стажем, дельный совет. Данди пожимает плечами.
— Если мы будем играть по его правилам, ничто не помешает ему, получив желаемое, забрать Тери с собой.
— Я думаю, придется рискнуть. Мы будем знать на каком корабле он улетел, свяжемся с галаполицией, объявим его в розыск…
— Шериф, если вы боитесь ответственности за невыполнение требований похитителя, то зря – Габриэль неплохо изучил полицейские протоколы, согласно которым вы и вправду обязаны попытаться обменять похищенного ребенка на имеющиеся в наличии материальные ценности. Но разумный киборг – это не имущество. Вы просто обменяете одного заложника на другого. И если девочке отец не причинит вреда, то киборгу грозит смерть.
Шериф раздраженно фыркает.
— Это все словоблудие. Как думаете – что напишут в прессе? Что для шерифа жизнь киборга ценнее, чем жизнь ребенка, вот что. Что подумают и скажут люди? Нет-нет. Если это даст даже ничтожный шанс…
Не дослушав, Данди вдруг резко разворачивается к двери. В какой-то момент разговора он зафиксировал, что Ренаты в кабинете больше нет, но не придал этому значения – после эмоционального всплеска ей надо было успокоиться, а большинство людей предпочитало делать это в уединенном месте. Но он упустил кое-что из виду – найденная в доме Корсаков глушилка, что лежала на столе у шерифа в пакетике для улик, пропала. Ее недавно вернули из лаборатории, но еще не успели отнести в хранилище для улик. Неужели Рената… О, нет!
Данди вылетает в приемную, едва удержавшись, чтобы не перейти в боевой режим. Пухлощекая Джилл с морковно-рыжими кудряшками и цветными татуировками на правом предплечье удивленно поднимает на него глаза, оторвавшись от каскада вирт-окон.
— Где Брут?!
— Кто? А, вы про своего киборга. Я попросила его рассортировать папки с документами, он прекрасно справился. И вообще – он такой милашка, зря на него наговаривали…
— Где он?!
— Да вышел на улицу вместе с мамашей пропавшей девочки, она позвала его зачем-то…
Горячий воздух снаружи бьет под дых, полуденная жара наваливается осязаемой тяжестью; Данди слышит, как сбивается дыхание у выбежавшего следом шерифа.
— Какого черта происходит, а?!
— Рената украла глушилку, выманила киборга к своему флаеру, вырубила, засунула в багажник и увезла, – Произносит Данди бесцветным голосом. – Она врала, когда говорила, что не знает где бы мог прятаться Габриэль.
— Думаете, они в сговоре? Я объявлю ее в розыск, ее флаер отследят…
— Не стоит. – Он медленно разворачивается лицом к шерифу. — На самом деле, я не думаю, что они в сговоре. Она услышала наш разговор, подумала — вдруг мы не решимся на обмен… Как-то так. Теперь она приведет нас к Габриэлю. – Шериф вопросительно поднимает бровь, и Данди поясняет, — Внутри у Брута нечто вроде маячка – безвредное контрастное вещество попадает в организм вместе с жидкостью и выводится спустя несколько дней, система киборгов не распознает его как чужеродную субстанцию и не отфильтровывает в ускоренном режиме. На Кассандре мы втихую подмешиваем его в напитки новичкам, которые периодически сбегают в джунгли, чтобы отслеживать их местонахождение. Скоро мы узнаем где Габриэль держит Тери.
***
Соляной карьер занимает пространство радиусом около десяти километров; небольшое строение приткнулось у подножья одной из насыпей, сверху его нипочем не разглядеть, если не искать специально – покатая крыша и стены цветом ничем не отличаются от покрывающей почву субстанции, которую условно называют «соль», хотя по химическому составу она не имеет ничего общего с хлоридом натрия.
А вот крошечная человеческая фигурка, что ползет вниз по склону, похожа на муху в молоке – ее несложно разглядеть даже невооруженным глазом.
Шериф, пристроившийся сбоку с биноклем, по мнению Данди, чересчур громко сопит и чересчур обильно потеет. Как и прочие участники операции – они все поджариваются здесь словно на огромной сковородке, периодически бормоча под нос проклятия в адрес несусветной жары, не спадающей всю последнюю неделю. Только служебный DEX «семерка» неподвижно замер рядом с полицейским флаером, ожидая команды.
Данди глядит как Рената подходит к строению, как навстречу ей выходит ее муж, как они, эмоционально жестикулируя, переговариваются, а потом вместе заходят в дом. Думает – флаер Ренаты неподалеку, за соседней насыпью, там в багажнике Брут. Пока люди шерифа оцепляют периметр и задерживают преступников можно просто поднять флаер в воздух и улететь отсюда. Подальше от людей с их разборками и вечной ложью. Ему надо найти Стэна, это самое важное. Отчего-то некстати вспоминается веснушчатая мордашка, озарившаяся широкой щербатой улыбкой при виде человечка из обрывков веревки, которого Данди соорудил для Тери, когда был у Жарденов в гостях. Это не имеет значения. Просто эпизод. Просто эпизод…
— Босс, ну что – начинаем? – нетерпеливо бубнит под ухом первый помощник шерифа Быковски. – Все мышки в норке, пора захлопывать мышеловку.
— Погодите, — Данди слышит свой голос будто со стороны. – Там ребенок. И внутри наверняка еще и сообщник Габриэля. Если он увидит полицию – кто знает…
— Будешь меня учить делать мою работу? – в слегка взвинченном тоне Ванхольма, впрочем, уже почти не ощущается враждебности. – Полагаешь, я об этом не подумал?
— Пустите меня вперед. Я скажу, что нацепил жучок на киборга и отследил Ренату, а полиции ничего не сказал. Пока я буду их забалтывать – начинайте операцию. А я постараюсь сделать так, чтобы девочка не пострадала.
Шериф оглядывает его с ног до головы со странной смесью жалости и восхищения, качает головой.
— Ты или слишком смелый, или полный идиот. Если тебя убьют, мне придется писать столько отчетов, что легче удавиться.
Данди чуть приподнимает уголки губ.
— Я приложу все усилия, чтобы избавить вас от этого кошмара, босс.
Никто не совершенен. Даже киборги. «Developing excellence» — таков был девиз «DEX-компани», но, наверное, это относилось лишь к DEX-ам.
В данный момент некий отдельно взятый Bond очень остро ощущает свое несовершенство – он почуял присутствие другого киборга в доме слишком поздно, предупредить шерифа уже нет ни малейшей возможности. Тем более, что Габриэль встретил его на пол-пути и заставил встать на колени, угрожая бластером, а потом вел под конвоем в дом.
Внутри полумрак; Рената и Тери обнаруживаются в дальнем углу – девочка, узнав Данди, несмело улыбается, а ее мать глядит на него широко распахнутыми отчаянными глазами. DEX, тоже «семерка», замер в полуметре от них, нечего и мечтать подобраться к ним поближе. Разве что, когда начнется захват. Но киборг убьет их голыми руками за пару секунд.
Можно было это предвидеть, ведь можно было! Бруно Скайлер — известный кибервор, он и раньше перепрограммировал и использовал киборгов для своих целей, не только сбывал на черном рынке. Это ж надо быть таким идиотом.
Сам Бруно сидит за столом, закинув ногу на ногу, и с аппетитом поедает мороженое из пластикового стаканчика.
— Что он там тебе наплел, Гейб? Отследил жестянку по жучку, а полиции ничего не сказал? И думает мы поверим… Шакал, проверь.
Последнее адресовано «семерке» — DEX неслышной тенью скользит к выходу, а Данди ощущает некоторое облегчение – теперь у него больше шансов реализовать свой план.
— Я говорю правду! – Голос пленника натурально дрожит, а полусогнутые колени в совокупности с трясущимися руками, которые он продолжает держать поднятыми кверху, довершает образ испуганного цивила, впервые попавшего в такой переплет. – Полиция не защищает киборгов, а я хотел спасти его!
Скайлер ухмыляется и ловким броском отправляет пустой стаканчик в урну.
— Да уж. В ОЗК работают сплошь инфантильные идиоты. Гейб, пристрели его. Нам тут не нужны лишние глаза и уши.
— Ты совсем спятил?! Я не стану просто так убивать человека, тем более на глазах жены и дочери.
— Да ладно, не ссы. Твоя благоверная и так знает каков ты на самом деле. Верно, детка? – Он похабно подмигивает Ренате. – Хотя, я конечно пошутил. Сейчас Шакал вернется, пусть прикопает этого малахольного в карьере, здешняя почва растворит тело за пару дней без остатка, вовек не найдут.
Активировав браслет-передатчик на запястье, Бруно нетерпеливо рявкает.
— Шакал, где там тебя носит? Все чисто? Возвращайся давай, есть работа!
Передатчик молчит, из динамиков доносится лишь едва слышное шипение. Данди думает, что если Шакал столкнулся с полицейской «семеркой» исход неизвестен, шансов примерно поровну, а молчание в эфире это хороший знак. Но потом передатчик оживает, выталкивая сквозь помехи: «…окружили…полиция…жду прика…». И Скайлер тут же рвет ствол из кобуры – не бластер, а излюбленный мафией «шлоссер» с разрывными пулями — но нацеливает не на Данди, как тот ожидает, а на Ренату. Шипит сквозь зубы:
— Ах ты ж, сучка… Это ты их привела, всех их! Ты знала про это место!
— Ты что творишь?! – орет Габриэль и тоже тянется к оружию, но Бруно стреляет в упор, и его сообщник валится навзничь с развороченной грудной клеткой под звуки пронзительного женского и детского визга.
Данди перемещается чуть вправо, оказавшись на линии огня между Бруно и Ренатой с Тери, делает стремительный рывок. Его не остановил бы сгусток плазмы, не останавливает и пуля, только замедляет. Но когда он видит исчезающего за дверью Бруно Скайлера, он останавливается сам. Потому что для преследования преступника ему сейчас необходимо перейти в боевой режим и остановить кровотечение с помощью имплантов. На глазах у Ренаты и девочки. Выдать себя с головой. После чего у него отберут документы и задержат до окончания разбирательства. А еще он подставит Киру и все ОЗК.
Он машинально делает еще шаг вперед и медленно оседает на пол, зажимая рану рукой. Кажется, получилось ничуть не хуже, чем показывают в фильмах.
Женщины такие странные и смешные, думает Данди, просматривая аккаунт Марты Корсак в сообществе любителей сериала «Дитя ночи». Ну как можно смотреть эдакую занудную пафосную ерунду? Да еще многословно обсуждать персонажей. Процент искренности актеров сериала колеблется между 10 и 15, совершенно бездарная игра и дурацкий сюжет про женщину-вампира и ее многочисленных любовников. То ли дело мультики – там персонажи не врут, потому что они нарисованные. Ну и боевики бывают неплохие – все бегают-стреляют, особо не заморачиваясь на длинные диалоги. А детективы лучше читать, чем смотреть, в фильмах слишком легко угадываешь кто настоящий преступник – актеры своей игрой невольно дают подсказку.
И никнейм Марта придумала себе дурацкий и пафосный – Ванесса Блэк. Тоже мне, женщина-вампир… Стоп. Имя отчего-то кажется знакомым. Не доверяя органической памяти, Данди запускает поиск в цифровой, затем, свернув несколько текущих вирт-окон, открывает другие – раздел заказов на сайте магазина «Райский сад», принадлежащего Габриэлю Жардену. Точно. Вот оно – «культиватор, удалитель сорняков с лазерной головкой, универсальный секатор, насос…». Заказов от имени Ванессы Блэк всего четыре, ни на одном из них нет отметки «выполнен». Не мудрено – Ванек сам всегда заказывал инструменты и технику для фермы, жене не доверял. А это значит…
Данди запускает программу-дешифратор и, спустя три минуты удовлетворенно хмыкает – шифр проще пареной репы, просто логическая перестановка букв. В заказах спрятаны сообщения о назначенных свиданиях – даты и время, день убийства в том числе. Что ж, с этим уже можно идти к шерифу и санкционировать задержание и допрос Габриэля.
Брут, пристроившийся в кресле с планшетом, вдруг замирает и с шумом втягивает ноздрями воздух; планшет на его коленях издает звук, похожий на взрыв, и кто-то замогильным голосом сообщает – «вы убиты!».
Данди, следуя его примеру, тоже принюхивается, только сейчас осознав, что он почуял запах дыма задолго до DEX-а, но не обратил на него внимания.
И тут Брут внезапно включает боевой режим. Поднимается, в два широких шага преодолевает расстояние до двери, тянется к замку….
А в голове Данди за эту секунду успевают зародиться сразу несколько догадок. Он так стремился защитить Брута, но совершенно не воспринимал его как недостающую деталь головоломки, а зря.
— DEX, стоять!
Окрик заставляет импланты киборга намертво заблокировать мышцы – шериф, властью своего жетона, сделал Данди лицом с правом управления. До сего момента он этим правом не то, что не злоупотреблял – даже старался избегать фраз, которые могли быть распознаны системой как приказ.
Брут, замерший у двери, похож на скрюченную радикулитом марионетку, даже грудная клетка не шевелится. Получив команду «отомри», хрипло выдыхает, настороженно глядит исподлобья, сканирует эмоции человека. Нет, человек не злится. Он отчего-то испугался. И по лицу видно – бледный, губы подергиваются.
— Ты что – совсем тупой?! – голос Данди похож на свистящий шепот. – У них же там глушилки! Они только этого и ждут – в опасной ситуации человек не полезет на рожон, пошлет киборга проверить что там происходит. Я сам гляну.
Непроизвольно коснувшись широкого пластикового браслета на своей левой руке, со встроенными часами и фонариком, маскирующими антиглушилку, Данди открывает дверь и переступает порог. Брут неверяще глядит на его взъерошенный русый затылок, только теперь осознав, что человек испугался не за себя, а за него. Человека очень не хочется отпускать туда, где запах гари становится все более явным и пока еще тонкая пелена дыма поднимается с нижних этажей гостиницы, но ему же нельзя приказать остановиться…
К огромному облегчению DEX-а Данди возвращается спустя пару минут, целый и невредимый.
— Горит где-то внизу, правая лестница вся в дыму и туда явно лучше не соваться, все постояльцы с нашего этажа спускаются по левой. Но нам лучше не стоит следовать их примеру – раз все сделано для того, чтобы направить всех вниз по этой лестнице, значит нас ждут у левого запасного выхода.
— Так как мы тогда выберемся?
— Через крышу.
Квадратный широкий люк, ведущий на верхний технический этаж оказывается заперт, но Брут просто выбивает замок кулаком, и, миновав помещение с причудливым переплетением труб и сенсорными панелями вдоль стен, они наконец выбираются на воздух, надсадно кашляя – дым уже заполонил все закоулки.
Внизу собралась приличная толпа выбежавших из здания постояльцев и собравшихся зевак; издалека доносится вой сирен.
Остановившись на краю крыши, Данди внезапно понимает, что кое-чего не предусмотрел – до соседнего двухэтажного складского корпуса восемь с половиной метров, стоит подключить импланты и можно легко допрыгнуть, даже при том, что они сейчас функционируют примерно на шестьдесят процентов от прежней мощности, тем более, что прыгать вниз, а не вверх. Но человек не способен преодолеть это расстояние если он не чемпион галактики по прыжкам в длину, а в «так случайно получилось» Брут не поверит, он слишком умен. Выдавать себя DEX -у без крайней необходимости не хочется, и стоит ли считать сложившуюся ситуацию крайней необходимостью?
Брут решает эту дилемму встав рядом и повернувшись к человеку спиной.
— Давай, залезай и держись крепче.
Данди без колебаний запрыгивает ему на спину, обхватив руками и ногами; его пристраивают поудобнее, поддернув под коленки, и в следующую секунду DEX без разбега птицей перепархивает на соседнюю крышу.
***
Столовая у Лендеров просторная и уютная, отделанная «под дерево» и отгороженная от совмещенной кухни широкой поперечной столешницей, на которую хозяйки обычно выставляют готовые блюда.
Здесь удивительно хорошо и уютно – дневной свет из широких окон косыми лучами ложится на пол и предметы мебели, зажигает точечные блики на черепаховой заколке, удерживающей на затылке Марии Лендер, занятой приготовлением завтрака, собранные в пучок тронутые сединой темные волосы; на лезвии небольшого ножа Ричарда, вырезающего из дерева какую-то фигурку; на цветных стекляшках, которые любовно раскладывает по столу лендеровский киборг по прозвищу «Крот»; на измазанной вареньем ложке в руке Брута.
Лендеры сами вызвались приютить погорельцев, за что Данди им крайне признателен – сгоревшая гостиница в поселке единственная, до ближайшей около двухсот километров.
Правду говорят, что можно бесконечно смотреть как течет вода, горит огонь и работает другой человек. Данди приятно наблюдать за Марией – ее высокая сухощавая фигура буквально излучает энергию; отточенными движениями она выливает на широкую сковороду ровные кружочки теста, подхватывает лопаточкой готовые оладьи и помещает на большое расписанное цветами блюдо; одновременно посыпает мелко нарезанной зеленью яичницу с салом, аппетитно шкворчащую на соседней сковородке, режет сыр и делает одновременно еще несколько дел со сноровкой, которой позавидовал бы и киборг модели Mary.
Попутно Данди размышляет над тем, что он узнал за последние часы. Когда они с Брутом оказались в безопасности, вдали от гостиницы, он припер DEX-а к стенке и заставил рассказать то, о чем тот умалчивал, несмотря на их договоренность.
В целом, биография этого киборга могла бы послужить материалом для занимательной книги – дон Чезаре Монтенья купил его у «DEX-компани» буквально сразу после финальных тестов, привез в свой дом с предустановленным программным пакетом «элитный телохранитель» и… начал вести себя с киборгом так, будто тот был не машиной, а его близким родственником. Пробуждение у DEX-а разума не испугало, а напротив — очень порадовало хозяина, и тот начал активно загружать органическую часть мозга Брута, заставляя развиваться с невероятной скоростью, и все больше вовлекал в дела Семьи наряду с двумя своими племянниками.
Галаполиция долгие годы пыталась собрать на дона Чезаре компромат, но ни ей, ни планетарной полиции Новой Сицилии это не удавалось. Вплоть до того момента, когда благодаря анонимному информатору и прямым уликам его имя привязали к поставке крупной партии контрабанды. Дон Чезаре получил тюремный срок, а власть в Семье временно перешла к одному из капо по имени Витторио Челестино. Брута он, как и большинство капо, втихую ненавидел – его бесило, что тупой жестянке дон доверяет больше чем кому бы то ни было. Но перед тем как отправиться в тюрьму, дон Чезаре позаботился о своем подопечном – Брут по поддельным документам попал в партию списанных армейских DEX-ов и отправился на аукцион, где его и купил Ванек Корсак.
Мониторя накануне полицейскую базу в офисе шерифа, Данди не только искал хозяина отпечатков, оставленных на глушилке. Информация о том, что дона Чезаре Монтенья досрочно освобождают за примерное поведение и по состоянию здоровья, еще не попала в инфранет, об этом мало кто знал, и мало кто мог связать его скорое освобождение с несколькими недавними громкими убийствами на Новой Сицилии. Очень вероятно, что временно исполняющему обязанности главы Семьи Монтенья захотелось сохранить свой пост на постоянной основе, поэтому он расправлялся со сторонниками дона Чезаре, чтобы лишить старика поддержки.
Исходя из всей имеющейся информации, можно предположить, что на ферму Корсаков наведались вовсе не случайные кибер-воры. Плюс пожар в гостинице — в современных постройках шансы на случайное возгорание мизерные, поджог куда более вероятен. Ситуация становилась опасной, определенно стоило привлечь к расследованию шерифа.
— Ну все, пора завтракать!
Голос Марии отвлекает Данди от раздумий; Крот торопливо ссыпает стекляшки на ладонь, а потом в карман, порывисто вскакивает на ноги и принимается помогать хозяйке накрывать на стол, а в процессе некоторое количество оладий исчезает с блюда словно по волшебству. Подзатыльник от Марии заставляет киборга лишь чуть приподнять уголки губ; на его широкой курносой физиономии под копной рыжевато-русых кудрей на миг появляется по-мальчишески озорное выражение.
Крот попал к Лендерам взамен украденного Ворона, категорически не пожелавшего возвращаться к фермерскому труду. Этот DEX, в отличие от собрата, питал к сельскому хозяйству душевную склонность, из-за чего Ричард время от времени грозился лишить своих блудных отпрысков наследства, оставив ферму киборгу, когда придет время уходить на покой. Впрочем, в нем еще теплилась надежда на внуков, которым могла генетически передаться любовь деда и бабки к фермерству.
Спустя час, когда завтрак подходит к концу, а Данди торопливо дожевывает последнюю с трудом отвоеванную у прожорливых DEX-ов оладью, слышится стук в дверь.
Гостем оказывается сам шериф – его усаживают за стол, ставят перед ним чашку чая и вазочку с вареньем. Эзра Ванхольм уже не так похож на сонного моржа – его одежда пропахла дымом, он непривычно собран и серьезен, и даже вроде бы лицо слегка осунулось. По крайней мере, выражение безграничного самодовольства с него исчезло.
Данди кажется, что это довольно удачный момент для откровенности, и он принимается рассказать обо всем что ему удалось узнать, опустив разумеется, некоторые детали.
Шериф негодующе хмурится, услышав о несанкционированном проникновении на место преступления, а при упоминании о мафии заметно бледнеет и даже как-то съеживается. Он наверняка предпочел бы, чтобы этот разговор состоялся без свидетелей, но не укажешь же на дверь Лендерам в их собственном доме.
Крот, как ни в чем не бывало, собирает со стола грязную посуду, Мария слушает с суровым видом, скрестив руки на груди и выпятив подбородок, Ричард хмурится, теребит седой ус, а в конце качает головой и осуждающе произносит:
— Э, Эзра, непорядок ведь! Вон какие дела творятся. У нас ничего подобного не происходило сколько себя помню.
Шериф не успевает ничего ответить на адресованный ему откровенный упрек в бездействии – в дверь снова стучат. Громко, заполошно, так, что всех мгновенно накрывает предчувствием беды.
Переступившая порог дома Рената Жарден обводит присутствующих потерянным, мечущимся и каким-то полубезумным взглядом, машинально заправляет за ухо выбившуюся из обычно аккуратной прически прядь волос. Голос у нее как будто незнакомый – ломкий, срывающийся.
— Мне сказали, шериф здесь… Тери пропала… Пожалуйста, помогите!
Шериф округа Грикваленд, что в юго-восточной части единственного на Мине заселенного материка, Эзра Ванхольм неторопливо прихлебывает из объемной кружки горячий чай, топорща усы и обильно потея, несмотря на работающие в офисе кондиционеры. Потом все также неторопливо и тщательно протирает матерчатым платком в клеточку свою лоснящуюся лысину, вызывая у Данди плохо контролируемое желание вылить на оную остатки чая, а потом об нее же разбить чашку.
«Нет никого страшнее бюрократа» — так говорила Мэй, и теперь Данди начал понимать что она имела в виду. Многие люди, как оказалось, вовсе не стремились добросовестно выполнять работу, за которую им платили, а тратили огромное количество времени и сил на то, чтобы сделать вид, что они выполняют ее добросовестно.
— Сотрудничать, говорите, — хмыкнув, произносит шериф, пряча платок в карман. – А вы кто, собственно? Полицейский? Да вы ж дилетант. Вы тут мне так нарасследуете, что я потом разгребать за вами буду незнамо сколько.
Данди пожимает плечами.
— Ну что же мне остается, если вы не собираетесь искать настоящего убийцу? Придется мне делать за вас вашу работу. Но без доступа в лабораторию и к полицейским базам…
Шериф машет на него руками.
— Ишь, чего удумал! То же мне, детектив, доморощенный. Все вы в вашем ОЗК такие борзые. Не-е-ет, здесь я устанавливаю порядки.
Данди делает глубокий вдох, потом выдыхает. Интересно, каково приходится при общении с чиновниками и полицией не-киборгам, обычным людям, которые не умеют регулировать гормональный фон? Той же Кире, или Мэй? Явно несладко.
— Шериф, вы меня не поняли. Я действую в наших общих интересах. Вам не выгодно иметь в послужном списке нераскрытое дело, которое, вдобавок, будет освещаться в СМИ и вызовет общественный резонанс.
— С чего бы оно осталось нераскрытым? Дело проще пареной репы – кроме киборга в доме никого не было. И точка. Что тут еще гадать? Я его под вашу опеку отдал только чтоб чертовы репортеры потом не цеплялись, вы ж ему кто-то вроде адвоката, да и тюрьмы для киборгов у меня нету. У вас же работа такая – жестянок защищать. Вот и защищайте. А дело все равно решенное.
— А как же орудие убийства? А мотив?
Шериф морщится.
— Орудие киборг мог спрятать, а мотив… На кой им, сорванным, мотив? Мозги набекрень и вперед, людей крошить направо и налево.
Данди со снисходительным видом качает головой.
— Вы явно незнакомы с последними публикациями ОЗК и судебными прецедентами по делам, связанным с киборгами. Агрессия по отношению к хозяевам в девяноста восьми процентах случаев становилась результатом жестокого обращения. Киборги просто не выдерживали издевательств. Это не наш случай – никаких следов жестокого обращения с Верзилой не зафиксировано, физическое состояние киборга свидетельствует о достаточном питании и отдыхе. У него полностью отсутствует мотив. Мало того – он должен был понимать, что станет единственным подозреваемым.
Шериф фыркает.
— Да я вас умоляю! Что они там понимают?!
— Как любит выражаться Сара Соломоновна, наш юрист – «вы, яхонтовый мой, или крестик снимите, или трусы наденьте». Или вы признаете данного конкретного киборга разумным существом, в таком случае ему нужен мотив для убийства, или вы признаете его тупой машиной, но тогда он не способен управлять данными в своей цифровой памяти, соответственно, и стереть запись совершенного им убийства, что доказывает его невиновность. Выбор за вами.
Около минуты шериф сидит молча, сверля собеседника недобрым взглядом светлых навыкате глаз. Потом протягивает руку к пульту на левой половине стола, нажимает кнопку вызова.
— Быковски на связи, шеф! – тут же откликается из динамика бодрый молодой голос.
— Бык, тут сейчас к тебе подойдет наш… гость. Оформи его как гражданского консультанта, ну, все как полагается. Дай доступ в лабораторию и к базам, покажи результаты вскрытия.
Спустя час Данди озадаченно замирает перед снимком скуластого чернявого типа с густыми бровями и узким подбородком, высветившимся на голографическом мониторе в кабинете помощника шерифа, который тот любезно уступил новому гражданскому консультанту.
Спектральный анализатор считал с глушилки все отпечатки пальцев, даже почти стертые. И все они принадлежат одному человеку, но этот человек не Габриэль Жарден.
Системный поисковик единой галактической полицейской базы долго не раздумывал, выдав результат за четыре минуты. Нет, в привязке к предмету, с которого снимались отпечатки, этот результат как раз не кажется удивительным – Бруно Скайлер уже почти год как в розыске за кибер-воровство. Что известный кибер-вор делал на ферме тоже можно легко предположить – многие фермеры используют труд киборгов, почти все здешние киборги в хорошей физической форме, на черном рынке их можно выгодно сбыть. Но как он связан с убийством? Связан ли? Знаком ли с Габриэлем?
Данди запускает пятерню в отросшую челку, ерошит волосы. Даааа, а в детективных фильмах все так просто. Сейчас он располагает довольно большим количество важной информации, но она похожа на рассыпанные кубики, из которых никак не складывается цельный рисунок.
***
— Эй….!
Оглянувшись на знакомый голос, Данди видит сквозь стеклянную витрину Ренату, сидящую за столиком в кафе. Улыбнувшись, она приглашающе машет ему рукой, и он, помахав в ответ, переступает порог заведения.
— Как здорово, что мы встретились! Как раз собиралась заглянуть к тебе, вернуть твою майку. – Вынув из сумки пакет, она протягивает его Данди и только теперь обращает внимание на его хмуро-задумчивую физиономию. – У тебя все в порядке?
Мотнув головой, он чуть приподнимает уголки губ.
— Да так… Сложные рабочие вопросы. Ерунда.
Она понимающе кивает.
— Я знаю, чем помочь. Здесь пекут лучшие в округе пироги – попробуй, и тут же настроение поднимется. Особенно орехово-ягодный, м-м-м-м…
Рената перечисляет достоинства пирогов, они делают заказ; она улыбается ясно и открыто, и Данди невольно улыбается в ответ. Судя по ее гормональном фону, он ей нравится. Нет, это конечно не та буря, которую вызывал в женских организмах бывший спецагент Стэнли Баскин одним своим присутствием, но он ей, определенно, нравится. И это… приятно. Можно даже напрячь фантазию и представить, что они на свидании. О свиданиях Данди знает лишь в теории, так что не отказывает себе в удовольствии помечтать на эту тему.
— Я смотрю, ты ценительница местной кухни, можно с тобой советоваться.
— В каком-то смысле да. Я ужасная обжора и лакомка, хотя пока по мне и не скажешь, но лет через десять точно превращусь в толстуху.
— А что тебе здесь еще нравится? В смысле, почему вы с мужем выбрали Мин?
Она пожимает плечами.
— Как-то так получилось… Габриэль искал место где бы начать свой бизнес, а тут у него были кое-какие связи, да и ниша по садовому инвентарю в тот момент была свободна, торговля поначалу шла хорошо.
— А теперь?
Рената невесело усмехается.
— Муж делает вид, что все идет неплохо, но, боюсь, скоро бизнес придется сворачивать. Но ничего. Есть еще масса интересных занятий и способов заработать на жизнь.
— Фермерство?
— Ну уж нет! У меня терпения не хватит ковыряться в земле, думать о погоде, об удобрениях и выгребать навоз за скотом. Но – не будем о грустном. Как пирог?
Данди, который как раз подцепил вилкой очередной кусок и сунул в рот, изображает на лице такую запредельную степень блаженства, что Рената заливисто смеется.
Увлекшаяся разговором парочка не замечает потрепанного вида флаер, припарковавшийся на противоположной стороне улицы, откуда за ними наблюдают двое мужчин – оба темноволосые, один постарше, с угловатой скуластой физиономией и густыми бровями, второй помоложе с правильными приятными чертами лица и легкой небритостью, делающей его мужественнее.
Молодой нервно барабанит пальцами по приборной панели, во всей его позе и в выражении лица сквозит раздражение и даже гнев.
— Нет, ты это видишь?! Чертов ОЗК-шник клеится к моей жене! Я же говорил, что он что-то пронюхал, я говорил! Если он узнает…
— Заткнись. Даже если так, мы свалим из этой дыры раньше, чем легавые кинутся нас искать. Я же обещал тебе новые документы и жизнь с чистого листа, не парься.
— Я никуда не поеду без дочки! Она для меня все, она…
Его собеседник морщится.
— Избавь меня от этой сентиментальной хрени! Заберешь свою мелкую с собой если захочешь.
— Но Рената…
— Ты же сам говорил, что она не захочет жить с преступником. Значит вопрос закрыт.
У молодого вырывается нечто похожее на всхлип.
— Ты меня втянул в это дерьмо, теперь я потеряю семью!
— Заткнись! Сейчас для нас самое главное – тот киборг. Если мы не доставим его заказчику, то ты потеряешь не только семью. Ты потеряешь сперва пальцы левой руки, следом правой. Потом тебе отрежут уши и выколют глаза. А закончишь ты свои дни на помойке в виде частей тела, которые опознавать будет некому, потому что части тела твоей жены и дочери будут валяться рядом с твоими. Такой вот человек наш заказчик, его ни в коем случае нельзя подвести. Так что подбери сопли и приготовься – сегодня ночью мы наведаемся в гостиницу.
Неслышной тенью нырнув под перекрестье опечатавших вход на ферму желтых фосфорицирующих лент с логотипом службы шерифа, Данди замирает на миг, оглядываясь по сторонам.
Удобнее было бы наведаться сюда днем – ночное зрение дневного света не заменит. Хотя, темнота невольно обостряет все органы чувств, так что окружающий мир кажется кристально прозрачным и словно бы глядит на незваного гостя десятком невидимых глаз.
Туман капельками конденсата оседает на ветках, скатывается вниз по листьям; ночная птица, скрытая в зарослях местного колючего кустарника, издает тихий гортанный звук; какое-то животное неутомимо копошится под корнями дерева; рой насекомых строит неподалеку нечто вроде наземного улья. А два здоровенных лохматых сторожевых пса пегой масти уже мчатся к ночному гостю со стороны птичника, цокая когтями по мощеной дорожке и шумно дыша.
Еще в прошлый свой визит, в компании шерифа и его людей, Данди позаботился о том, чтобы собаки запомнили его запах и получили пару вкусных кусочков, так что теперь он издает свист на частотах, недоступных человеческому слуху, проводит ладонью по мощным загривкам и вынимает из кармана заранее припасенное угощение.
Нет, все же наведаться на ферму Корсаков ночью было единственным приемлемым вариантом – днем можно случайно нарваться на Лендеров, или Кастеров, по очереди присматривающих за хозяйством погибших соседей пока не объявится наследник. Марта и Ванек поженились всего пару лет назад, общих детей у них не было, зато у Ванека остался сын от первого брака, уехавший на учебу.
Данди легко просачивается внутрь двухэтажного типового строения – ни замки, ни опломбированная дверь ему не помеха.
Дом как будто сиротливо скукожился и безжизненно замер; тонкие полоски света от двух выщербленных лун выхватывают из мрака острые углы мебели, опрокинутую табуретку, брошенные у входа в столовую измазанные грязью высокие сапоги, немытую кружку с темной бурдой на дне и несколько тарелок.
В прошлый визит Данди мало что удалось рассмотреть – люди шерифа здорово мешали, бестолково суетясь, делая, по мнению Bond-а, слишком много лишних телодвижений и упуская важные детали, к которым стоило присмотреться. Теперь, в первую очередь, необходимо подтвердить свою догадку насчет любовника Марты, поэтому он неслышно поднимается на второй этаж и открывает дверь, ведущую в одну из комнат.
Внутри все осталось нетронутым – хозяев убили не здесь, комната предназначена для гостей, люди шерифа заглянули сюда на пару минут и тут же вышли, не сочтя необходимым проводить тщательный осмотр. Кровать аккуратно застелена пестрым покрывалом — когда в прошлый раз Данди приподнял покрывало и принюхался, первый помощник шерифа покосился на него крайне неодобрительно.
Теперь Bond без помех присаживается на корточки рядом с кроватью и, закрыв глаза, обостряет до предела свое искусственно усиленное обоняние, одновременно подключая анализатор.
Синтез процессора и человеческого мозга удивительная вещь – процессор выдает данные с помощью цифр и химических формул, а мозг подключает воображение, и Данди словно наяву видит два обнаженных тела, сплетенные в порыве страсти на простыне, которую, к счастью, не успели сменить.
Что ж, догадка подтвердилась. Поднимаясь на ноги, он чуть задевает плечом прикроватную тумбочку, заставив покачнуться стоящую на ней плоскую фотографию в рамке. На снимке хозяева фермы на фоне дома – счастливо улыбаются, Ванек обнимает Марту за плечи. Данди глядит на фото и думает — что же заставляет людей друг другу изменять? По его мнению, Рената Жарден ничуть не менее привлекательна, чем Марта Корсак, хотя они совершенно разные – Рената худощавая брюнетка, Марта блондинка с более округлыми формами. Почему Габриэль Жарден завел любовницу? Ладно Марта, ее муж был намного старше и никак не вписывался в человеческие каноны красоты со своим отвисшим животом и двумя подбородками. Но у Габриэля-то жена ничуть не хуже, плюс чудесная дочка… Люди такие странные.
И как мог Габриэль стать убийцей? По рассказам Ренаты он человек мягкий и в дочке души не чает. Что же здесь произошло?
Словно осененный вдохновением, Данди движется по дому, продолжая улавливать запахи, касается предметов, пытаясь восстановить картину убийства с помощью как процессора, так и воображения.
Вот Ванек уходит – жена закрывает за ним дверь, выдворяет Брута, велев ему зарезать индейку к ужину, встречает любовника… Стоп. Сколько времени займет у DEX-а свернуть шею птице, выпотрошить ее и ощипать? Не так уж много. Брут должен был вернутся раньше, чем Габриэль покинет ферму.
Он мог переодеться внизу – запасная рабочая одежда хранится в кладовке рядом с кухней, ему незачем было подниматься наверх и беспокоить любовников. Что дальше? Киборг переодевается, ужинает – ему разрешено брать еду из холодильника – потом уходит во флигель на ночевку, там его комната. Но для DEX-а присутствие в доме постороннего человека все равно не останется незамеченным, однако Марту это не пугало. Подчищала Бруту цифровую память? А как же органическая? Или они с мужем не воспринимали всерьез его разумность, несмотря на тесты, которые он проходил в ОЗК и официально оформленную опеку? DEX-ы ведь мастера придуриваться тупыми машинами.
Что ж, ответы на все эти вопросы может дать сам Брут. Возможно, его даже получится использовать как свидетеля супружеской измены. Хотя, без доказательств ему могут не поверить, а пока что ничего подозрительного люди шерифа не обнаружили ни в личной переписке Марты, ни в социальных сетях. Надо бы, кстати, самому проверить. И аккаунты Габриэля, как личные так и рабочие – у него магазин мелкого садового инвентаря с собственным сайтом, где можно размещать заказы. Не особо удачное направление – сетевые крупняки наступают на пятки, на Мине недавно открыли гипермаркет разной мелочевки для дома и сада, с ним нереально конкурировать.
Понимая, что отвлекся, Данди возвращается к восстановлению картины событий. Итак, Габриэль появляется в доме, они с Мартой уединяются наверху. А потом внезапно возвращается муж, как в популярных анекдотах. До драки не доходит, на теле Ванека нет следов борьбы, а вот у Марты ушиб головы. Возможно, ее толкнули, она упала и потеряла сознание. Габриэль испугался и полоснул Ванека ножом по горлу. Такой четкий, чистый удар… Хм. Надо узнать о прошлом Габриэля, не служил ли он в армии, не работал ли в силовых структурах.
Другой вопрос – зачем убивать Марту? Логичнее было бы вступить с ней в сговор и вместе скрыть следы преступления. Он испугался настолько сильно?
Данди замирает посреди кухни, полностью погрузившись в нарисованный им же сюжет; он словно наяву слышит голоса, ощущает запахи… Их слишком много. Здесь. Именно здесь, в столовой, где произошло убийство. Есть еще и другие помимо запаха хозяев, Габриэля и Брута. В доме мог находиться кто-то еще… И орудие убийства так и не найдено. А вдруг…
Распластавшись по полу, он принимается тщательно и методично обшаривать все укромные углы за и под мебелью. А когда он сует руку в щель между кухонным шкафом и плитой, его ладонь проваливается в незаметную снаружи выемку за отвалившимся кусочком плинтуса, и он нашаривает там какой-то предмет.
Спустя пару секунд Данди подносит к глазам цилиндрической формы прибор размером с ладонь. Это не орудие убийства, увы. Но, определенно, он знает, что это такое. Очень, очень хорошо знает.
«DEX-компани» прекратила свое существование, все производственные мощности были законсервированы, а выпуск кормосмеси взяли на себя несколько популярных пищевых брендов. Фабричных глушилок почти не осталось, кибер-воры в основном пользовались кустарными, собранными на коленке. Но эта штука явно не из их числа, наверняка из старых партий – почти новая на вид, мощная. Интересно – откуда она здесь? Хороший вопрос, способный разрушить все выстроенные им логические цепочки.
Внезапно Данди накрывает словно волной приступом неуверенности в себе. Кто он вообще такой? Да, его создали для наблюдения, сбора информации, диверсий. Но тут совсем другое. Он не детектив и не криминалист. С каким удовольствием он передал бы полиции все, что успел узнать и до чего успел додуматься. Но… Придется рассказать что он незаконно проник в дом. И как он докажет, что нашел глушилку именно здесь? И как рассказать про запах? Ни в коем случае нельзя себя выдать, это совершенно исключено.
Да еще Брут… У шерифа все на его заплывшей жиром роже написано – если им на голову в ближайшее время не свалится более подходящий подозреваемый, киборга не оставят в покое. Записи в его цифровой памяти? Ерунда. Вот вызовут Данди, как представителя ОЗК в суд, приведут к присяге и спросят – может ли разумный киборг управлять данными на своем процессоре? Риторический вопрос, на который все и так знают ответ. А если может управлять, то Брут имел возможность стереть запись убийства, которое совершил. Вполне аргумент для судьи.
Ему придется довести дело до конца, это очевидно. Узнать точно — что произошло в этом доме. И предоставить шерифу неоспоримые доказательства невиновности Брута. Это, черт подери, куда сложнее чем их со Стэном кажущиеся невыполнимыми миссии. Там он хотя бы был не один.
***
Привычно дождавшись пока шаги человека стихнут, Брут распахивает окно, высовывается наружу и, убедившись, что вокруг никого, по-кошачьи мягко приземляется на клумбу, разбитую рядом с гостиницей, миновав в полете три этажа.
Нет совершенно никакой необходимости присматривать за Данди, который наверняка отправился на ночь глядя не абы куда, а туда, куда обычно ходят люди в это время суток – в бар, в «Матушку крольчиху», или на свидание. Насчет последнего варианта Брут сильно сомневается, а вот два первых вполне вероятны.
А, если честно, DEX играет сам с собой «в поддавки». О том, что существует такая игра он узнал от дона Чезаре. Брут сам себя убедил в том, что им движет исключительно логика и соображения личной выгоды — человек нужен ему живым и здоровым, без Данди его отправят в утилизатор за убийство хозяев, которого он не совершал, поэтому человеку присвоен статус «охраняемый объект». Это, разумеется, правда, но не вся.
Данди Баскин, сам того не зная, приобрел в личной коллекции Брута статус «уникальный экземпляр». «Уникальный» — значит невероятно интересный и сложный для понимания.
Сам Данди DEX-а как будто насквозь видит, напрочь игнорируя машинные речевые обороты, глядя сквозь все его маски – «тупой киборг», «послушный киборг», «инициативный киборг» и так далее, обращается словно бы к нему напрямую, к тому Бруту, который внутри, настоящему. И совершенно его не боится. Люди могут сколько угодно бравировать собственной храбростью, но разумных киборгов если не боится, то опасается большинство, а сердцебиение и гормональный фон выдают с головой их страх. А тут ни малейшей тени волнения, словно неподвижная водная гладь. Интересно, они в ОЗК все такие? Если так, то от этой конторы стоит держаться как можно дальше. Хотя, молоденькие парень и девушка, проводившие тесты накануне оформления опекунства, такого впечатления не производили.
Сердцебиение Данди ускоряется лишь во время сна, но это не страх, а какое-то лихорадочное волнение, словно он проживает во сне множество событий.
Еще у человека есть несколько странных привычек, в частности, он никогда не раздевается в присутствии DEX-а, даже из душа выходит уже в пижамных штанах и майке. Бруту в теории знакомо определение «стесняться», в том числе применительно к собственной наготе, но гормональный фон человека, испытывающего смущение, выглядит по-другому, вдобавок с чего бы Данди его стесняться, обычно ведь стесняются особи противоположного пола, а к киборгам вообще чаще всего относятся как к мебели. Зато Данди явно ни в малейшей степени не беспокоит тот факт, что они спят в одной постели. Другой человек уже давно попросил бы администратора гостиницы поменять номер с двуспальной кроватью на номер с двумя односпальными.
Данди Баскин это головоломка, паззл, который Брут непременно соберет когда-нибудь.
А еще Брут чувствует себя рядом с этим человеком удивительно спокойно и уютно, хоть они провели бок о бок всего несколько дней. Он, наверное, даже был бы не против, если бы Данди стал ЕГО человеком, раз уж дон Чезаре в тюрьме. Это не измена Семье, это просто…
Брут не успевает додумать свою мысль, словно споткнувшись о невидимую преграду – система выдает сообщение о том, что охраняемый объект находится вне зоны действия сенсоров. Интересно, это что – сбой? Не похоже. Короткая самодиагностика подтверждает, что он функционирует в штатном режиме, уровень работоспособности 96,9%, все идеально.
Но такого просто не может быть. Человек не в состоянии обогнать боевого киборга, а звук движка флаера, или спидера Брут бы услышал. И человек не способен обмануть сенсоры. А Данди как будто просто исчез, растворился в воздухе. Какого черта…
Брут спохватывается, обнаружив себя прямо посреди улицы, к счастью пустой. Ему строго-настрого запрещено покидать пределы гостиницы, если кто-то заметит подозреваемого в убийстве киборга, разгуливающего по городу, будут проблемы.
Одновременно с его решением повернуть назад его мгновенно, как ушатом холодной воды, окатывает ощущением опасности – внезапно выруливший из-за угла флаер спереди и две темные человеческие фигуры одновременно появившиеся в конце улицы сзади словно бы пытаются зажать его в клещи. Возможно, это просто паранойя, но DEX переходит в боевой режим и со всей доступной ему скоростью ныряет в узкий переулок, ведущий к реке.