При входе в аудиторию Никимир Киннер скользнул взглядом по рядам, отыскивая Станмира. Тот отвлёкся от рассматривания пейзажа за окном и приветственно махнул рукой с задней парты. Новичок хмыкнул и споро, шагая через две ступеньки, добрался до места.
— Не думал, что бывают старосты в числе неуспевающих, – озвучил он свои мысли.
— А с чего ты взял, что у меня с учебой проблемы?
— Ну, так «галёрку» обычно двоечники предпочитают. Да и не выглядишь ты зубрилой. — Никимир намекнул на внешность собеседника.
— Глупый стереотип. Я действительно староста группы. И первая материализация у меня давно уже, два месяца назад, была. Зубрежка тут не показатель. Внешность изменена частичной трансформацией, это на второй ступени проходить будете.
— Забавно. А почему ты всё ещё на первой, раз такой способный? И не видел я, чтобы ты на парах активно руку тянул и к доске вызывался.
— Ничего особенного в этих способностях нет. Одних только трансформаций для перехода на ступень повыше недостаточно. Но я и не тороплюсь, не в моих это принципах. А сижу на последней парте, чтобы всех видеть. И заниматься своими делами, никого не отвлекая, если тема мной уже освоена. Никогда не поднимаю руку сразу, если знаю ответ. Пусть остальные пробуют ответить. Это честнее.
— Впечатляет. А я вступительную стипендию уже получил.
— Отлично. Я вот о чем подумал: можно, конечно, тебе и в стенах Академии закупиться, но в городе же в разы интересней, верно? Давай в Бэдвилл съездим!
Никимир кивнул, а Стан ухмыльнулся.
— И даже не спросишь, на чём именно съездим?
— Видимо, есть на чём, раз предлагаешь.
— Эх, не любопытный ты какой-то… Вот, смотри! – парень достал кристалл, провёл пальцами по одной из граней. Уменьшенная копия двухколёсного, поблёскивающего боками красавца возникла в воздухе.
От Олмис, со своего места изредка бросавшей взгляды на задний ряд, не ускользнул момент показа магоцикла. Девушка подошла ближе.
— И когда отправимся? – поинтересовался Ники, когда Станмир престал расхваливать преимущества выбранной модели и удобные условия аренды.
— Сейчас! – без тени сомнения заявил староста, выуживая из-под парты рюкзак.
— А?
— На счёт себя я договорюсь. А тебе по языкам обитаемых миров вообще не с этой лекции стоит начать, мы уже далековато по учебнику ушли, не поймёшь ничего.
— М… можно и мне с вами? – подала голос Олми, — Мне и отпрашиваться не надо. Всё равно путешествия куда-то из Руубаки мне не светят, так зачем языки учить? В общем… посещение некоторых занятий у меня свободное.
Она даже скромно устремила взор долу, без особой надежды, что возьмут. Но взяли.
* * *
Пока Стан выбирал технику поустойчивее, Олмис хвостиком ходила за ним, но при отправке села на заднее сиденье к Никимиру.
— Если будет крен давать, послужу противовесом, — прокомментировала она свои действия, а затем затихла минут на тридцать, пока за горным хребтом не скрылись из глаз последние строения академии. Ники к тому времени привык к дороге и даже находил время поглядывать по сторонам.
— Спасибо, что взяли с собой! – перекричала шум ветра в ушах девушка.
— Не за что, Олмис! – улыбнулся парень.
— Если пытаюсь сама завести магоцикл, он обычно взрывается. А пешком от крепости Астар до ближайшего города идти долго…
— Никимир, лучше пока на разговоры не отвлекайся, — вмешался Станмир, сбавив скорость и тем самым сократив расстояние до нормальной слышимости, — Техника всё же на твоей силе работает, утеряешь концентрацию – хоронить не придется, пропасти глубокие.
Ники ответил резко, даже голос показался грубее обычного.
— С некоторых пор, я чернушные шуточки не воспринимаю. И при чем тут похороны вообще?! То тело, что мы называем астральным, просто распадается на атомы, я у Кирмира уточнял. Закрой тему по-хорошему.
— Извини… не подумал. А с ощущениями от поездки как?
— Пока что порядок. Но всё же на бензине было бы привычнее.
— А нету, — хмыкнула Олми, — Ни нефти, ни каменного угля. Поэтому о бензине и порохе… ну и ещё много о чём… вне Соларистеллы можно не думать… И слова «нету» тоже нету, обидно, правда? А мне оно так нравится!
Девушка медленно перевела дух. Прежнего напряжения в разговоре уже не было. Упоминать неприятные для кого-то темы она и сама не любила.
* * *
Бэдвилл и его торговые ряды Никимира всё же впечатлили. Во-первых, атмосферой: здесь не было склочности, шума и давки городского рынка с тысячей запахов свежего и порченого товара, но не было и безличной холодности супермаркета с вездесущими видеокамерами и писком сканеров. Опрятно оформленные прилавки, на первый взгляд, совсем не ломились от товара. Даже там, где шла торговля продуктами на развес, не было гор фруктов или, например, переваливающихся через края связок колбас. Что фрукты, что колбасы по четыре-пять штучек каждого типа лежали в низких декорированных корзинах.
— Это образцы, — пояснил Стан, — А всё остальное хранится под прилавками, в надлежащих условиях, чтобы дольше не портилось. И тут же доставляется наверх, если покупатель заявит количество большее, чем в корзинке.
— Пустовато как-то. И дело не только в количестве товара. Не хватает чего-то ещё, — высказался Ники.
— Рекламы изо всех щелей. – Пояснил товарищ, — И знаешь, почему? Нет смысла на нее тратиться, если всё равно при желании каждый сможет проверить, какой состав продукта, откуда он и каких свойств от него можно ожидать. Всё в свободном доступе.
— Интересный подход к делу, – хмыкнул новичок и осмотрелся, выискивая пучок блондинистых косичек. Олмис застряла у лотка с украшениями, примеряя широкий металлический браслет с камушками.
— Эх, что толку мерять, когда пятисот радок в кармане всё равно нет, — опечалилась девушка, когда Станмир окликнул её. «Не такая уж внушительная сумма», — отметил про себя Никимир, сравнивая с полученной вступительной стипендией, а позже выкроил время, вернулся в торговый ряд и купил браслет. Теперь оставалось дождаться случая и вручить его как дружеский подарок.
Ребята достаточно быстро миновали продуктовые ряды и зашли в магазин канцелярских товаров и учебных пособий.
Ники заинтересовался картами, удивляясь явно не местным названиям населенных пунктов наподобие «Аваль», «Алонж», «Страйк» и «Овердрафт». Его просветили на счёт доменовца-экономиста, страдавшего манией переименования.
Олми с глобусом Рагада замерла в забавно-боевой позе у вентилятора, развевающего её волосы и домен-повязку, а на вопрос продавщицы заявила, что «Теперь планета в надёжных руках». Затем стала выискивать самые-самые тонкие перья и свиток ровной мелованной бумаги для рисования. Станмир, меж тем, выбрал всё необходимое, рассчитался и упаковал накупленное в рюкзаки.
Спустя полчаса под накрапывающий дождик и раскаты грома ребята уже бежали по набережной к кафетерию, отдохнуть и подкрепиться на дорожку.
— Поднажмём еще, иначе промокнем до нитки. Тут недалеко осталось. – Ускорилась Олми.
— Ну, в это время года грозы здесь довольно частые. – Станмир и так бежал достаточно быстро, даже приходилось сбавлять шаг, чтобы не отрываться от остальных. – Эх, мне стоило посмотреть прогноз погоды и предусмотреть зонтики. Ты как, не замёрзла?
— Нет. Как замёрзну, так сразу скажу! — буркнула девушка, — Опекаешь тут меня ещё… Ну просто вылитый старший братик!
— Зато можно сказать, что я новую тунику обмыл! – вклинился Ники. Он действительно был в обновке, ныне пятнисто-зелёной, а не просто зелёной.
В небе громыхнуло еще разок, и дождь обрушился в полную силу.
* * *
В это время в мире Катанаа на планете Джу с неприятным электрическим потрескиванием развернулся поисковый контур.
— Отлично! Начинаем операцию «Поиск иголки в стоге сена». Поехали!
Вета встала в центре, Талимир, Варамис и Джемир – на поддержке периферии.
— Найдём пацана – найдём местоположение базы Астрального Домена. А это – уже преимущество.
Всё-таки память слишком избирательна, так что не всё интересное сразу вспомнишь. Но один из вечеров в Нодзомире, непримечательный на первый взгляд, Вета считала самым обязательным в собственном сюжете. Она постучала в дверь комнаты Джи, чтобы торжественно предъявить вырванный из блокнота листок, исписанный сейчас вкривь и вкось, да еще и с частыми зачеркиваниями текста.
— У меня есть небольшой сюрприз. – Заявила девушка, когда дверь открылась, — Помнишь ту песню, которую ты пел там, на Земле, второй… может третьей по счёту? Она ведь называлась «Половинка» или как-то похоже? Мне ещё в тот день показалось, что проигрыши слишком длинные. Будто так и созданы для второго голоса, дополнительной, уже женской партии, понимаешь? И я… и я сочинила слова. Не до конца, правда, последние фразы так и не пришли в голову, но если здесь, в Нодзомире, сможешь подыграть, я доведу дело до конца. Поможешь мне?
— С «Половинкой»? Без проблем, – кивнул парень, жестом приглашая войти.
— Только теперь песня должна называться «Две половинки», потому что она на два голоса. Вот, слушай!
Не пой о разлуке,
Как на старой пластинке.
Мы накрепко связаны,
Ты – не один,
Мы – две половинки.
— Согласен?
— Пусть так. – Джи подхватил нодзомирский джитар, действительно сходный по звучанию и игре с земной гитарой, а так же, весьма предусмотрительно и втайне от Веты, не забыл взять аудио-кристалл. Так что девушка пропела всё сочинённое, даже не зная о том, что её голос записывался. Джимир пел слова мужской партии, соответствовавшие словам исходной песни, а Ветамис вступала на проигрыше с текстом собственного сочинения, а финальная фраза припева была у двоих вместе. В итоге получилось так:
У ночного огня
Под огромной луной
Темный лес укрывал
Нас зеленой листвой.
Я тебя целовал
У ночного огня,
Я тебе подарил…
Ты мне подарил, ты мне подарил…
Половинку себя.
Никогда не знаешь, где найдёшь, где потеряешь.
Недоступна уму и неподвластна сердцу,
Превыше всех банальных истин истина одна,
И я была рождена
Рядом с тобой согреться.
Свет далёкой звезды,
Песни птиц до утра,
Ты смотрела в глаза мои,
Шептала слова.
Ты не верила мне,
Но любила меня,
Я оставил с тобой…
Ты оставил со мной, ты оставил со мной…
Половинку себя.
Никому не верить так легко на взгляд на первый,
Не вини, не гони, наставшим утром ранним.
Разбит барьер одиночества — так тому и быть,
Всего труднее избыть
Его осколки в ранах.
То, что было, забыто,
То, что было, прошло.
Ты махала мне вслед
Бирюзовым платком.
Я тебя целовал
У ночного огня
Ты оставила мне…
С наступлением дня забираешь с собой
Половинку меня.
На счёт «бирюзового платка» девушка считала, что он вставлен исключительно из-за того, что автор вообще не знал, что за прилагательное поставить из четырех слогов, чтобы выдержать строку. Эта внеплановая бирюзовость её сбивала, и последний, финальный припев никак не складывался. Но Джи доиграл до конца песни, а затем успокоил, сказал, что всему своё время, некоторые стихи и песни годами дорабатывались. А потом как раз и вручил кристалл с записью. На память.
Отвлекаясь от воспоминаний, Вета притянула поближе рюкзак, порылась на его дне – и точно! Аудио-кристалл обнаружился. А значит, собирая всё подряд в спешке, девушка и его зашвырнула внутрь вместе с кучей почти не потребовавшихся ингредиентов. Активировала запись, поубавила громкость, вслушалась. Достаточно простая песня после добавившейся женской партии окрасилась новым смыслом. В прежней версии у героя песни как-то легко и без объяснений «всё что было» само собой «прошло», без упоминания причин и версий. В целом – непонятно, кто виноват, и что делать. Вета попробовала пофантазировать на тему «как могло случиться, что требуется расстаться, но ни одна из сторон ни в чем не виновата, а чувства по-прежнему крепки». На ум пришла лишь одна версия: уберечь от чего-то неминуемо плохого. Дослушав мелодию, девушка поняла, какие слова подойдут на финал.
С наступлением дня забираешь с собой
Половинку меня.
Если ты считаешь, что легче связи рвать,
Когда опасность витает незримо за спиной,
Меня ты этим не спасаешь, ты должен понять,
В любом краю, в любом бою
Ты навсегда со мной!
Она записала окончание песни текстом, думая лишь о том, как скорее показать всё Джи и записать с ним это же, но в аудио.
Небо давно посветлело, предваряя восход местного солнца. Девушка выбралась из спальника. Пусть она так и не уснула в течение ночи, но деятельная, переполняющая её сейчас энергия свела на нет всю усталость.
— Да, нужно постараться. Чем раньше мы здесь закончим, тем скорее я увижу Джимира! – И боец СНА занялась приготовлением завтрака для себя и троих товарищей по миссии.
Тяжелое дыхание, насквозь промокшая от пота челка, удобные изначально черные, а ныне перемазанные в грязи высокие сапоги со шнуровкой, бордовые брючки свободного покроя, металлические наколенники-протекторы в форме скалящих клыки звериных черепов — дизайнерские, по личному заказу … Девушка с готовностью выложила за них половину стипендии и не пожалела. Она осмотрелась по сторонам, густой лиственный подлесок успешно укроет ее на какое-то время. Хорошо, что трансформации она усвоила на «отлично», сейчас бы ей очень мешали роскошные золотистые кудри до места чуть ниже спины. Да и заметны они были бы ой как далеко. Одногруппники по Космоастральной Геомагического Совета Халдиров Академии в самом начале обучения так и поддразнивали Вету «принцессочкой». И даже отчего-то считали, что полноправного боевого мага из нее не получится. Ошибались стервецы, ошибались! Сейчас ее черные короткие волосы, поднятые стильным ирокезом, длинная тонкая косичка с тяжелой металлической «каплей» на конце, глазки с красной радужкой вкупе с острым язычком (последнее – всё же в переносном смысле слова) раздражали некоторых преподавателей с традиционными взглядами на внешность, но даже они ничего поделать не могли с этой маленькой припанкованной егозой.
Запустив пятерню в коротко обрезанной кожаной перчатке в волосы, девушка с удовольствием почесалась. Сейчас не до манер и приличий.
Сегодняшняя задача на скрытность и выживание, в простонародье названная «прятками», должна снова подтвердить ее статус третьей по успеваемости студентки группы. Поправив свою темно-зеленую короткую куртку из драконьей кожи и компактный рюкзак за плечами, впрочем – пустой по правилам задания, Вета осторожно двинулась вперед, интуитивно ощутив направленное в ее сторону заклинание Поиска. Собственной интуиции она верила беспрекословно, и та часто выручала ее в самых неожиданных обстоятельствах… Вспышка! Прыжок! Уход от Энергетических Пут перекатом через себя, стремительный бег между стволов, едва удерживаясь от использования магии. Последнее было бы равносильно запуску красочного фейерверка с надписью «Вот она я на блюдечке!»
Хорошо еще, что на первом этапе оборонная система бьет наугад, а не прицельно.
Скатившись в овражек по глинистому склону и добавив к серо-бурой грязи на сапогах еще и охристо-рыжих ляпов, Вета смачно приземлилась в ручей, недовольно фыркнула и вновь сосредоточилась на внутренних ощущениях и звуках окружающего мира. Она обязана справиться с задачей! Или попросту не будет достойна называться бойцом СНА!
«Чувство своих» тут же дало о себе знать: похоже, в овражке нашёл себе укрытие кто-то из экзаменуемых. Ветамис Изонир заметила выкопанную под склоном пещерку и направилась туда.
— Тук-тук, кто в теремочке живет? — шепотом поинтересовалась девушка и встретилась с недовольным взглядом одногруппницы. Слой подсыхающей глины покрывал ее одежду с головы до пят. Вета с трудом узнала чистюлю Окси.
— К себе не пущу, и так места мало, — отозвалась та.
— А мне и не надо, я мимо шла. Кстати, скоро очередной облёт территории начнется, так что советую в лесок податься. Зря ты столько сил на окапывание потратила, — и Вета действительно продолжила путь вниз по овражку.
— Это почему это? — донеслось ей вслед.
— Неаккуратно. Сверху рыжеватая глина на траве отлично просматривается. Плюс сам овражек противник наверняка учитывает в числе мест возможного схрона и проверит в первую очередь. А лесов на территории достаточно, каждое дерево не осмотришь.
— Эх… Слушай, а можно мне с тобой? Ведь объединяться не запрещено.
— Только если под ногами мешаться не будешь, ну и отстанешь – твои проблемы. – Ветамис уже присмотрела удобный подъем по левому краю оврага с плотными корнями, за которые ухватываться – самое то! Она даже протянула руку к ближайшему, но Окси ухватила её за рукав.
— Не здесь. Чуть подальше, – произнесла она, указывая на углубление в склоне, — Гнездо. Осиное. Лучше не соваться.
— О, спасибо, я и не заметила. Может, ещё и пригодишься.
— Нет, я не особенно к лесной жизни приспособлена, а про ос в курсе, так как в детстве с ребятами еле-еле в речке от них спаслись…
Девушки выбрали для схрона густой лиственный подлесок, залегли, настороженно вслушиваясь. Где-то поодаль рубил лопастями воздух дозорный аппарат, летящий над лесом.
— Вот согласись, непонятно, зачем оборонной системе сначала рандомно запускать по территории энергетические путы, а потом отправлять на облет совершенно немагические и не способные отслеживать магию «игрушки»? – шепнула Окси.
— Я тоже заметила, что в целом задача у нас достаточно упрощенная. Давай рассуждать логически – чему мы должны научиться. Только ли скрытности? Ведь, на первый взгляд, просидеть тихо в укромном уголке весь период – это самый простой способ не попасться.
— И мне пришла в голову эта же мысль, — услышали девушки мужской голос и чуть не заорали, когда лиственный покров вздыбился, и из-под него показалась человеческая рука.
— В-влипли! Делать-то чего?! – Окси озиралась в поисках какой-нибудь палки, которой можно было бы со всей дури огреть шевелящуюся кучу, но тут сработало «чувство своих».
— Завидное у тебя преимущество, Вения… — выдохнула Вета, выходя из боевой стойки, — Нам бы такое.
Парень стряхнул с себя листья, размял плечи, начал вычищать тот мусор, что крепко засел в его длинных, собранных в пучок дредах.
— Да, удобная способность балансировать на грани яви и сна, — согласился одногруппник, — Это вообще не магия, просто сон такой. Неглубокий. Частично развоплощаюсь, потому никто меня заметить не может, но, во-первых, длится эта радость недолго, а во-вторых, перемещаться в таком состоянии я никуда не могу, да и окружающий мир воспринимаю смутно.
— Я думала, тебя вообще освободили от этого занятия, с такой-то способностью. – Окси даже представила, как было бы здорово сейчас покачиваться в гамаке и потягивать холодный сок через соломинку вместо блужданий по уже надоевшему лесу.
— Сам удивился. Но преподаватели махнули рукой, высказав что-то в духе «Всё равно ему это не поможет».
— На всякий спрошу – попить есть чего? – перешла к делу Вета.
— Точно, пойдемте к реке! – оживилась одногруппница. Рокота леталок больше не слышалось ни вблизи, ни в отдалении.
— Нельзя. Именно там и заметут. Сами догадаетесь «Почему», или подсказать всё же?
— Когда ты так говоришь, я начинаю думать, что именно у реки и может поджидать нечто, запланированное преподавателями, — протянула Окси.
— В точку. Так как запаса воды ни у кого на момент начала задания не было, сейчас мы почти все уже испытываем легкую жажду, так что река – то место, куда всех потянет. Но не нас.
— Почему?
— Местность тут такая, что грунтовые воды близки к поверхности. Ищем ложбинку или овражек, копаем ямку и ждем. Вода будет.
— Отлично! – Вета первой зашагала в ту сторону, куда местность понижалась.
Ямка. Реальная ямка, вырытая совсем недавно, причем там, где ребята и сами планировали начать копать.
— Это чья-то шутка?
— Или кто-то рассуждает точно так же, как мы.
— Забавное совпадение.
Все трое сглотнули. При виде воды пить захотелось еще сильнее. Затем Вения решился первым.
— Рискну попробовать. Если поплохеет, надеюсь успеть вам что-нибудь полезное отмагичить до того, как меня телепортирует на базу…
…Ветер донёс отголоски чьих-то криков со стороны реки, когда Вения, Вета и Окси уже утолили жажду и рассуждали, куда держать путь дальше. А затем «чувство своих» и треск ветвей сообщили о приближении нескольких студентов.
— Не высовывайтесь, я разведаю, — шепнула Вета товарищам и выдвинулась из низинки. Похоже, одногруппники нарвались на неприятности именно у реки и бежали от преследования…
— Тут есть неплохое укрытие, забирай левее, — скомандовал Джи, — Не сильно устал?
Кев, несущий на спине Роумира, вырубившегося от болевого шока, только головой мотнул. Несколько капель пота сорвалось с чёлки. Рослая и светловолосая Анн, бежавшая рядом, запнулась за корень, взрыла ладонями прелую листву.
— Парализатор всё же попал в кровь. Дальше без меня, — с хрипом в голосе крикнула она вслед, уже не пытаясь подняться, — Если что-то нужно, могу намагичить. Всё равно мне не светит продолжать «прятки».
— Запас воды и еды, маскировочную сетку, пару крепких верёвок! – выдала Вета, появляясь из-за дерева.
— О, какие люди! – кивнул ей приветственно Джи, — Мы уже продумывали такой вариант. Будем пробовать. Кев, спускайся в низинку, я там ямку-накопитель для воды выкопал. Отдохни.
— Значит, вот на чью ямку мы наткнулись, — откомментировала Вета.
— Рад, если она вам пригодилась, — ответил парень, помогая Анн сесть, — Держись, подруга, не засыпай. Задействуешь магию по моему сигналу. Мы отойдём подальше на случай новой опасности.
— Хорошо, спасибо, что пришли к нам с Роу на помощь. Мы сглупили, сунувшись к берегу… Держитесь вместе, так вы быстрее придумаете, что делать.
— Мы сможем стать настоящей командой. Как минимум – будем стремиться к этому.
— Отлично! На том и порешили! – улыбнулась Вета.
В коридорах общежития было на удивление немного народу, в общей столовой тоже. Зато в соседнем корпусе жизнь бурлила.
И чуть не через край выплескивалась… водичка, неудачно наколдованная в неожиданно большем объеме для холодной и мокрой побудки кого-то там.
Вета отвлеклась от просмотра происходящего за окном и отправила в рот очередную ложку салатика.
— Бери ещё, не стесняйся, — незаметно подплыла сзади дама с переплетенной из семи прядей пшенично-русой косой через плечо. — Сегодня много наготовила, да мало съедено.
— А вы?
— Да во время готовки напробоваться успела, сыта, значится.
Говорок дамы очень живо напомнил Вете давний спектакль про захолустную деревню. «Чувства своих» к женщине не возникло, и студентка сделала вывод, что она не из астральщиков. Местная.
— Ну ты и соня… Поздно на своей Соларистелле встаёшь? — продолжила разговор повариха.
— Да по-разному, часов в десять иногда…
— Почти у всех уже прошло «возвращение», корпуса так и укомплектованы, чтобы все примерно к одному времени успевали.
— Ну да, оно так логичнее и удобнее, наверное. И значит, занятий сегодня уже нет?
— Можешь позаниматься со следующей группой, если хочешь и пока есть возможность. Некоторые так и делают, когда задерживаются с «возвращением».
— Спасибо за совет! — девушка допила восхитительный на вкус свежевыжатый сок из местного фрукта с трудным названием и распрощалась с собеседницей.
«Наверное, даже хорошо, что я пока не «возвращаюсь», совершенно не хочется на Землю, тем более, родители на гастролях, будить некому…» — подумала она, направляясь к учебному корпусу. Присоединиться к занятиям ей разрешили без лишних вопросов. А вот обедать пришлось уже у соседей, привычная Вете общая столовая была закрыта и даже магически опечатана.
На лекции девушка отсидела замечательно, «тише воды ниже травы», чтобы не мешать. Ведь относительно её основной группы материал был повторением уже изученного. А вот на занятии по физ.подготовке дистанция в три километра далась ей даже труднее, чем вчера. Вета финишировала последней и сразу отошла под навес, чтобы не ловить на себе участливые взгляды новых товарищей. Выровнять дыхание не получалось при всем старании.
Даже ночной отдых, казалось, не прибавил сил, а убавил.
— Да что со мной творится такое… — пробормотала Вета.
Вместо одного дверного проёма в столовую девушка видела уже два, то заходящих друг на друга краями, то расходящихся на расстояние кирпича. Пришлось вцепиться в перила и зажмуриться.
— Эй, ниоввис, тебе плохо? – спросили со стороны лестницы.
— Мне не плохо, мне оч-чень хорошо! – с издёвкой в голосе отозвалась Вета, не открывая глаз.
— Что-то не заметил я особой «хорошести». А ну-ка спорым шагом, да к целителям! – парень оперативно спустился и потянул за собой. — Сколько ты уже здесь? По дням!
— Полтора месяца, а что?
— Ничего хорошего. Из какого ты часового пояса? Время по Москве?
— Д-да…
— И ты ещё ни разу не просыпалась на Земле?! Плохо дело!
Девушка наконец-то разлепила глаза. Добровольный помощник оказался примерно её роста, черноволос, сухощав, а судя по белой повязке вокруг головы – тоже с первой ступени обучения. Он прятал глаза за подтемнёнными стеклами очков. В пути до кафедры целительства парень представился Вете именем Джи, и девушка тоже назвала лишь своё «астральное» короткое имя, а затем, чтобы поддержать разговор, уточнила на счет очков, как крайне подозрительного обстоятельства.
— Так вышло, — отмахнулся новый знакомый, — Уже в следующую материализацию всё нормально будет.
— Неудачная попытка помагичить в Нодзомире?
— Напротив, удачная операция восстановления зрения на Соларистелле. Но речь не обо мне. Есть ли вообще возможность понять, что с тобой случилось там, по тому состоянию, которое у тебя наблюдается здесь? – Джи почесал стриженый затылок.
— Ну, я была очень расстроена. Дома. В тот вечер. Но ведь не из-за горсти же валерьянки проблема? Хотя, заснула я после неё почти сразу…
В итоге дежурный целитель подтвердил, что причину слабости нужно искать на Земле. Но так как у самой Веты никак не получалось проснуться, ей был нужен кто-то, просыпающийся в ближайшее время и находящийся неподалёку от неё. Джи предложил свою кандидатуру, ведь по его расчетам поезду, в котором он-земной сейчас едет из Европы, до Москвы оставалось чуть меньше получаса. Во Дворце Приёма ребята согласовали разрешение на контакт, как вынужденную меру. Вета подробно описала, как добраться до её дома, смогла вспомнить, что точно не закрывала балконную дверь.
— Ага, отличная информация. На крайний случай, воспользуюсь навыками альпиниста, не позабылись ещё.
— Это если не подействуют навыки гитариста и серенады под окном, да? – пошутила девушка.
— Ты откуда про гитару знаешь? Что-то подозрительно!
— Наугад ляпнула. Сыграешь как-нибудь?
Джи кивнул, растворяясь в воздухе, исчезая. Хотя, не исчезая, конечно же, а возвращаясь на Землю и резервируя материальное тело в подпространстве. Но для Веты, как и любого внешнего наблюдателя, процесс выглядел неким «растворением», повышением прозрачности субъекта.
— Какую песню сыграть-то? – услышала Сизова Елизавета, когда открыла глаза в собственной постели на Земле. Она провела рукой по воздуху, чуть слышно охнула, с трудом возвращая гибкость пальцам, привыкая к отсутствию магических связок мира.
— Ты как вообще себя чувствуешь? – продолжил земной Джи у изголовья.
— В порядке… кажется. Только мышцы покалывает и — вот ещё… есть очень хочется!
— Резко не двигайся. Все постепенно, осторожно. Я сейчас за дверь выйду, приведешь себя в порядок.
— Угу. – Лиза несколько покраснела, — А на счет песни, мне ведь не важно, какую сыграешь, главное, чтобы у костра, вечером. Это такая маленькая мечта. Я никогда не пела песни у костра с друзьями.
Буря мглою небо крыла, хотя крутила совсем не снежные вихри. Дождь хлестал в окна кабинета халдира Митримира, но внутри от барабанной дроби капель не слышалось ни звука. Отвлекая своего Обнаружившего от важных дел, Сизова Елизавета, а ныне Ветамис Изонир, выспрашивала о том, что волновало её в первую очередь.
— А можно все-таки использовать трансформацию прямо сейчас, не дожидаясь второй ступени обучения?
— Зачем тебе? – халдир окинул взглядом подопечную: ей удивительно шла иссиня-черная учебная форма и скромная прическа с широким бантом, повязанным на затылке.
— Ну, просто… — замялась девушка. — Я не хочу, чтобы меня воспринимали так, как запрограммировано шаблонами и ярлыками современности. Вот.
— А? Поясни, я не понял.
— Не хочу выглядеть такой, как сейчас.
— Какой?
— Дурочкой-блондиночкой с красивой фигурой и смазливым личиком.
— И думаешь, что «искусственное повышение интеллекта» тебе поможет?
— Сам дурак! — огрызнулась Вета, вылетая в коридор. Уже через пять минут она была на кафедре целительства.
— Ну, пожалуйста, ну помогите мне с трансформацией! Мне очень нужно! — упрашивала девушка практически со слезами в огромных голубых глазищах.
— Зачем? Прихорашиваться удумала? Тебе и так природа своего на отвал выделила… — леди Варамис провела рукой по волнам золотистых прядей.
— Не в этом дело!!! Вы просто не понимаете! – Вета отвернулась, но так как на её фразу и демонстративное «отворачивание» никак не отреагировали, через минуту она задала следующий вопрос, — А что, если не трансформацией, а просто краской и ножницами?
— У новичков держится до следующей материализации. Ближе ко второй ступени – выходит на постоянное действие.
— Отлично! Хотя бы так!
На следующий же нодзомирский день студентка узнала через местных, где добыть достаточно стойкую краску и косметику.
А затем — изредка пугалась собственного отражения в зеркалах, но со временем и к этому привыкла.
— Все-таки зацепило… и на целительство времени не хватает… – мало похожий на себя Митримир скосил глаза на окровавленную и висящую плетью левую руку, пока правой запускал очередную молнию в сторону противника. Подкрепления не ожидалось, и боец потянулся за кристаллом телепорта, но отвлекло нечто непредвиденное.
«Чувство своих»?
Мужчина обернулся.
Она была похожа на золотоволосого ангела, эта возникшая буквально из ниоткуда девушка. С правильной фигурой, ухоженной кожей, чувственными губками и с широко открытыми новому миру голубыми глазами. Митримир даже моргнул пару раз, для верности. Слишком нереальная для подобной обстановки, она всё ещё стояла на покореженной брусчатке, залитой его и чужой кровью, всего лишь в шаге от готовой обвалиться стены. И, если честно, стояла совсем недолго. У бедняжки попросту подкосились ноги, и она осела на мостовую, не в силах ни вскрикнуть, ни взвизгнуть. То, что происходило вокруг, уже не укладывалось в рамки её привычного восприятия.
Без лишних рассуждений боец СНА ухватил новоприбывшую за волосы и только тогда активировал телепорт.
— Тебе очень и очень повезло появиться так близко от меня. Дыши ровнее, успокаивайся, сейчас будет новое перемещение для запутывания следов – и мы в безопасности.
Ещё один кристалл в запаснике мага рассыпался в пыль. А перед глазами взвихрилась и сошла на нет мешанина красок, знакомая всем, перемещающимся между мирами. От локтя к лопатке стрельнула боль, и мужчина поспешил изменить облик на более привычный. Это сэкономило силы на поддержание внешности и прочистило рану – омертвевшие клетки просто не попали под трансформацию. Теперь и лечение далось проще, руке постепенно возвращалась способность двигаться.
— Ничего себе! – прорезался, наконец, голос Сизовой Елизаветы. – Как у Вас так получается?
— Смена обличий? – халдир Митримир, наконец-то отпустил волосы девушки, — Так это маскировка, созданная путём трансформации астрального тела.
— То есть, на самом деле вы выглядите вообще не так, как сейчас?
— Естественно. Ты тоже этому научишься со временем.
— Не сразу, да? Жалко… — разочарованно протянула Лиза, мысленно представляя, как волосы, к примеру, становятся прямыми и рыжими, а на голове появляются кошачьи ушки. Или, там, козлиные рожки… и кожистые крылья… или
— Эй! Ты что делаешь?! То есть, КАК ты это делаешь?! — отскочил в сторону халдир. Резво. Выученным движением готового ко всему бойца. — Невозможно! Нельзя! Стой! Стабилизация даже не достигнута, ты ещё не можешь управлять материей. Замри на месте… или тебя попросту разорвёт на части!
— Что? — не поняла девушка, смущенно теребя в руках пушистый лисий хвост, которым только что обзавелась. После рожек и крылышек.
— Медленно, очень медленно! Вдохни и выдохни…
— Ой! — в лёгких кольнуло, грудь словно сдавило тисками, в голове поднялся гул, будто кто-то долго и нудно бил в ржавый колокол.
— Стой на месте. И терпи теперь!
Стоять было непросто, ноги подкашивались, пока присевший напротив боец СНА реализовывал сканирующее заклинание и подготавливал трансформирующее.
— Ай! — это нещадно зачесалась кожа головы в момент исчезновения непременного атрибута рогатых парнокопытных.
— Не двигайся! Руки фу, кому сказал?! Не в курсе, что этими милыми рожками в полметра длиной ты на сорок процентов ослабила костную ткань собственного опорно-двигательного аппарата? А сердце и вовсе не в состоянии справиться с новой кровеносной системой твоих крылышек. Готовься!
— К чему? У-у-у-у-уй!
Крылья втянулись в спину, оставив в память о себе две воспалённые полосы вдоль позвоночника. В ушах зашумело.
— Сейчас стабилизируется!
— П-прав-вда? — учащенный пульс и неуёмная дрожь не позволили произнести слово слитно.
Девушка рухнула на пол.
— Держи, это моя. Должна помочь. — Мужчина выудил из кармана белую ленту, немного испачканную кровью по краю — На голову повяжи. С ней легче концентрировать астральное тело.
— Что концентрировать?
— То, что ты сейчас из себя представляешь.
Девушка кивнула с таким видом, будто бы что-то поняла. Даже от одного прикосновения белой материи ко лбу стало легче дышать. Лиза неумело завязала концы ленты в бантик на затылке.
— Ну как? — вяло поинтересовался Митримир Стронер секунд через двадцать.
— Лапы… ломит и хвост отваливается!
Лисий хвост действительно отвалился, предварительно вдвое поубавившись в размерах.
— Это ты зря. Не разбрасывайся запчастями. — Мужчина поднял злополучный хвостик и свернул в кольцо. – Ну, ты как дитя малое. Испугалась. И теперь вот сама себе отсекла часть подконтрольной материи. Придётся теперь зажарить и съесть.
— К-кого? — выдавила Лиза. При упоминании о еде, её желудок скрутил жуткий спазм.
— Тебя! — пошутил боец, материализуя непрозрачный транспортный кокон. Тащить полуголую девицу-блондинку на руках он не собирался.
Сквозь стенки кокона Лиза не посмотрела ещё раз на ту пёструю мешанину цветов, характерную для перемещения между мирами, но смогла осознать, как что-то вновь неуловимо изменилось в окружающей среде — не запах, не температура, нечто гораздо более тонкое, чем явления материального мира — так называемый «общий магический фон».
— Лизонька, тебе совершенно нельзя переживать по поводу дурацких снов… — прощебетала престарелая гримёрша, придавая бледным щекам девятнадцатилетней девушки требуемый румянец, — Мало ли чего может присниться.
А приснилось действительно многое. Странное. Пугающее. Слишком реальное для какого-то сна.
— И всё же страшно было. Сражение какое-то. Или, скорее расправа над безоружными. Без разбора, без пощады.
— Ты какой фильм, на ночь глядя, смотрела вообще?
— Никакой не смотрела.
— Тем более не из-за чего переживать. От переживаний, знаешь ли, цвет лица портится, а сегодня ты должна быть в форме, как никогда!
— Ясно. А… почему именно сегодня?
— Ой, ты же ещё не слышала, кто придёт на представление…
И всё-таки, будь этот человек хоть трижды сыном мэра, Лиза не поняла пространного намёка. И растерялась, когда после спектакля к ней подрулил одетый с иголочки молодой человек. Наглостью и какой-то… вседозволенностью что ли, от него несло за километр, ну, или чуть поменьше, но почти так же неприятно, как дорогим парфюмом в смеси с запахом пережаренного лука изо рта.
Это уже после мать выговаривала о том, что шанс шикарный и «Лизонька не имеет права растрачивать талант впустую», что-то о высшем свете и ступеньках карьерной лестницы. Больше упор, конечно, был на то, что первое впечатление обманчиво, можно дать человеку ещё шанс и не поступать опрометчиво. Дар убеждения Стелла Ивановна считала одним из самых сильных своих навыков и не раз «обкатывала» его на муже и коллегах.
Действительно, почему бы не согласиться пообщаться? Подыграть?
Убедить себя в серьёзности чужих намерений.
И даже не поехать из-за этого с родителями на недельные гастроли.
Почему бы не пойти на закрытую вечеринку, если так рьяно предлагают?
А затем ловить заинтересованные и восхищенные взгляды.
А по пути в дамскую комнату совершенно случайно оказаться близ курилки.
И услышать на свой счёт «Да чихать я хотел на эту куклу лупоглазую!»
Глупость. Наивность. Бессмысленность.
Быть может… Лиза слишком долго не хотела открывать глаза на ту реальность, что выпала на её долю. Слишком. И тем больнее оказался результат внезапного прозрения. Это уже не предательство. Нечто похуже. Подходящих слов на этот случай Сизова-младшая не смогла подобрать.
С вечеринки девушка сбежала, даже не попрощавшись, домой добралась на такси.
— Просто успокоиться. Валерьяночки выпить, в конце концов… — чуть слышно, через подступающий к горлу комок, пробормотала она.
Елизавета редко пользовалась аптечкой. Может поэтому баночка пилюль, очень похожих внешне на искомые ею желтоватые таблетки, и не была отставлена в сторону. В глазах всё расплывалось от слёз, сердце с бешеной скоростью гнало кровь к вискам. Именно поэтому, вместо валерьянки, девушка проглотила целую горсть сильнодействующего снотворного, и даже не успела осознать свою ошибку. Падая на кровать, она не ощутила прикосновения подушки к заплаканному личику. Подушки словно не стало, равно как и кровати. Лизе показалось, что она проваливается куда-то. Сквозь простыни и перину. Сквозь пол. Сквозь реальность.
Она открыла глаза.
Осознание происходящего пришло сразу.
В незнакомом городе.
Одна.
В модном кружевном бельишке.
— Мама, мама, я не буду мешать, только возьми меня с собой! — семилетняя Лиза Сизова спешно отложила в сторону кукол и со всех ног влетела в родительскую спальню. Она знала: это последний шанс переубедить непреклонную маму Стеллу.
— Елизавета! — в такие моменты мама отчего-то называла её только полным именем — Ты не видишь, что я спешу?!
Девочка упрямо тряхнула светлыми кудряшками, останавливаясь на пороге.
— Ну ма-а-ам…
Занятая поиском так не вовремя запропастившейся бижутерии женщина только досадливо отмахнулась и продолжила рыться в шкатулочках и косметичках на своём (в общем-то — рабочем) столе перед огромным, в треть стены, зеркалом. Не находя искомого, она даже примерила несколько бус, выуженных из самой большой шкатулки, но от таких примерок ещё больше расстроилась.
Даже Лиза знала, что именно к этому, черному с золотистым кружевом, вечернему платью лучше всего подходит именно тот, как в воду канувший, гарнитур из колье и серёжек. Если бы Стелла Ивановна, по глубочайшему недосмотру своему, оставила эти вещи в театральной гримёрке, она бы переживала совершенно по-другому. Но ведь одну требуемую сережку она всё-таки нашла, а значит, и всё остальное просто обязано было находиться здесь, в спальне.
За окном дважды просигналило такси. Досада исказила точеное личико Стеллы.
— Может, под кроватью? — робко подала голос Лиза, — Или за пуфиками?
И уже отнюдь не робко, а по-детски деловито и собранно, девочка приподняла край покрывала, опустилась на колени и начала шарить рукой в пыльном пространстве.
— Всё, солнышко, я уже убегаю! — актриса провела рукой по макушке дочери, — Есть такая штука: «закон подлости» называется. Не переживай!
— Я найду! Обязательно найду! — слышится ей вслед сосредоточенный голос малышки.
Естественно, найдёт!
Потому что сама и припрятала.
Всего лишь выждать.
Самую толику.
И броситься вслед, на ходу всовывая руки в рукава прихваченной по пути курточки.
Хлопок двери.
Щелчок встроенного замка.
Ключи благополучно остались внутри, на тумбочке. Потому что так нужно.
— Я нашла! Нашла! — от радостного вопля девочки разлетается в стороны стайка голубей, мирно расхаживавших до этого момента по нагретому весенним солнышком асфальту у подъезда. Лиза бежит со всех ног, роняет из рук колье, подхватывает в паре сантиметров от земли, но всё-таки добегает до машины.
— Ты мой ангелочек! — чмокает её в щечку женщина.
— Ой… — виновато озирается по сторонам Лиза, — Ма-ам… Я ключи забыла…
— Дамы, вы скоро там? — раздается недовольный голос таксиста. Времени на то, чтобы дойти до квартиры, оставить там дочь и вернуться к машине, у Стеллы просто не остаётся.
— Садись! — командует она дочери, — И пристегни ремень.
— Гони в театр! Живо! — это уже к таксисту.
И малышка, уютно устроившись на заднем сиденье, вглядывается в проплывающие за окном элитные многоэтажки.
Это так здорово. У мамы и папы на работе. Можно поглазеть на репетицию или на спектакль. С заднего ряда. Или из-за кулис, если удастся пробраться. Можно забраться в костюмерную, там столько всего интересного — парики, маски… и очень много красивых нарядов! Даже тётенька-костюмерша уже не выгоняет, а иногда даёт примерить что-нибудь. Из ненужного, но по-прежнему числящегося на балансе — и потому не выбрасываемого.
Главное — не мешать. И тогда можно узнать, как лысеющий одутловатый дяденька превращается в моложавого герцога с пышной гривой волос, толстая тетенька, утянутая в корсет и пристегнутая стропами страховки, взлетает к потолку подобно стрекозе, а циничный укурок, сыплющий через слово матом, обретает почти ораторское красноречие.
И всё же Ники не спалось. Он, не раздеваясь, устроился на кровати. Удобная и мягкая постель располагала ко сну, но тот не шёл и всё тут! Отведённая парню комнатка слишком отличалась от привычной на Земле обстановки. Он попробовал упорядочить впечатления прошедшего дня, поразмышлял о коэффициентах времени в окрестных мирах. Даже о словах Фаимис (а теперь уже и Станмира тоже) о собственном высоком потенциале успел подумать. А потом — просто поднялся и направился на уже знакомую тренировочную площадку, в такой час освещенную лишь редкими шарообразными фонарями. Хотелось проверить несколько гипотез о природе той самой «магической» силы, но не в спальне же это делать.
Ему претила всё чаще используемая в книгах, фильмах, а теперь и играх идея «избранности» с супер-пупер-убер-силой, с которой что хочу, то и ворочу. На неё обычно и клюют инфантильные любители халявы. Нет, естественно, что люди рождаются разными, по-своему развивают заложенный потенциал. Каждый проживает свою собственную, единственную и неповторимую жизнь. Но когда слишком часто хвалят или, к примеру, пророчат великое будущее – присмотрись, не высок ли процент намеренной лести. Опыт попадания в сетевой маркетинг с обещаниями золотых гор у парня уже был лет в семнадцать, и окончательно подорвал его веру в людей. Или… не окончательно?
* * *
Вместо тренировочной площадки взгляду открылись живописные руины.
Именно руины, так как стены уже просто не успевали восстанавливаться. Никимир перешагнул через обломок колонны и заглянул на саму площадку. Часть мишеней была повалена, часть просто расплавлена. Бордюр разметало отдельными глыбами по газону, по стенам и потолку змеились трещины, а на покореженном плитняке пола стояла виновница этого безобразия – светловолосая студентка первой ступени обучения, которую Стан представил как Олми. Вокруг её правой руки трепетал не то зеленоватый огонёк, не то подсвеченный уплотнённый воздух.
— Ну пусть же будет вода, чтоб её! – сквозь зубы процедила девушка и попробовала направить огонёк в сторону мишени. – Ветер? А плевать! Только двигайся вперёд! Ну пожалуйста! Нет… Опять!
Ники ещё успел заметить суматошные колебания по сетке, видимой сейчас будто бы параллельно и на фоне основного освещения, когда воздействие охватило все оказавшиеся неподалёку обломки. Каменное крошево поднялось в воздух, устремилось к горе-волшебнице и… просвистело на какую-то пару сантиметров выше косичек оперативно присевшей Олмис, продолжая движение!
«Кажется, не задело» — успела подумать девушка перед тем, как услышала позади вскрик и звук удара. Никимир так приложился спиной и затылком о стену, что потерял сознание. Кратковременно. Студентка вскочила, успела выдать испуганное «Ой, мама…», а Ники уже открыл глаза. Там, где он упал, не оказалось крупных обломков, мелкие же почти ровным слоем лежали минимум в полуметре от парня. Даже пыль оседала по дуге, тоже никак не попадая в эту зону.
«Странно, я что, живой?» — было первой мыслью новичка. Он смог сесть, преодолев боль в лопатках. И – увидел защитный купол вокруг себя, энергетические линии настоящего щита, прерывистые, уже сходящие на нет.
— Никимир! Только не это! – донеслись до сознания причитания блондинки.
— Ничего, меня даже не поцарапало. Только ощутимо шарахнуло о стену. — Выдавил парень, удерживая равновесие лишь за счёт того, что перенёс часть веса на руки, уперся в пол обоими кулаками.
— Из-за меня ты пробудил Глубинное не на разуме, а на эмоциях… — подбежала Олмис. «Делать-то что?! Меня же исключат, если не хуже!» — метнулось в её голове.
Девушка плюхнулась на колени, опущенные плечи дрогнули.
— Убей меня, ладно? Иначе будешь ненавидеть всю жизнь! – хрипло произнесла она, — Я поломала твою карьеру мага и бойца Астрального Домена… Я… мне очень жаль.
«В который раз ничего не понимаю» — ощутил холодный пот на висках Никимир, но вслух сказал другое.
— Давай сначала ты всё объяснишь, хорошо?
Девчонку била крупная дрожь. «Проклятье… это же подсудное дело! Хуже только тяжкие телесные и убийство… Попробовать разжалобить и упросить не говорить преподавателям? Так ведь всё равно узнают…»
— Сиэр Эдомир был прав, отказавшись от занятий со мной, а я всё равно надеялась, — всхлипнула Олми, — Упросила, чтобы официально тренировки продолжались. Наивная. Это необратимо. Если впервые задействовать Глубинное на эмоциях, уже никогда не возьмёшь его под контроль разума. Здесь даже принцип противоположностей не работает. Да, есть вероятность, что тебе удастся овладеть магией на рациональной основе, но она ничтожна. Я… мне действительно очень жаль… Никимир, ты ведь не скажешь пока никому?
— Хорошо. Не стану. Только успокойся. – Он постарался сообщить это самым миролюбивым тоном.
— Знаешь, когда мне снились экшн-сны, меня так и не нашли. Астральное тело материализовалось в мире Катанаа, на Лире. «Восстание Метеорита» в далёком уже 2009-м году. Пять мелких баронов воспользовались «по праву собственности» примечательным «подарком неба», свалившимся чуть не в огород одному из них. – Девушка кисло улыбнулась, хотя по-прежнему старалась не смотреть собеседнику в глаза. – Излучение космического гостя утраивало человеческие силы и сводило на минимум действие магии. Повесил обломочек на шею – и в бой. Шел снег. И было зверски холодно. В одной ночной сорочке.
Олми обхватила плечи руками, словно и сейчас ощущала этот холод. Воспоминания о ночи первой материализации так и стояли перед её глазами.
— Забежала в какой-то дом, похватала одежонку, а выбраться уже не успеваю. Именно тогда, под скрип дверных петель, я осознала, что сон совершенно «не такой». И у меня никак не получалось проснуться. От страха я даже вздохнуть, как следует, не могла, помню только тяжелые шаги нескольких пар ног. И лязг клинка, вынимаемого из ножен. Не думаю, что я пожелала нападавшим смерти. Я лишь хотела, чтобы они исчезли…
Девушка чуть покраснела, но всё же продолжила.
— В общем-то, заклинание подействовало. Но только на одежду, доспехи и оружие. Хорошо, что наши подоспели. Через портал вытянули. Сознание потеряла уже на земле Рагада, но моя собственная сила больше не поддавалась контролю. На Земле-то меня нашли, но нормально материализоваться я смогла только спустя полтора года. А на первой ступени мне, видимо, придётся числиться всю жизнь, потому как нормативы по магии никогда не сдам… Но самое худшее, что могло произойти – это то, что из-за меня пострадал ты. Ведь ты, защитившись, тоже задействовал силу на эмоциях, а не на разуме.
— Это действительно самое худшее, что могло произойти? – с толикой раздражения поинтересовался Никимир, поднимаясь сам и помогая подняться собеседнице. А ведь так хотелось нормально потренироваться, и алгоритм действий уже почти понятен стал – дух как внутренняя собранность, как настрой на чёткую последовательность, энергия как концентрированное усилие… Парень перевёл обзор в режим «серой сеточки» ауросенса и резонанса, чтобы оценить, изменилось ли что-то. И в этот момент сверху послышался треск. От поврежденного потолка откололась и ухнула вниз, на головы, и так уже едва державшаяся глыба.
Грохот.
Ники ударил вверх, с левой, довершая алгоритм Силового Удара. Вектор пространства действительно достроился. Успел достроиться. Немного сместившись по точке выхода, но силы воздействия хватило. Глыбу разнесло на куски.
— Невероятно! — проронила, наконец, Олмис, — У тебя же получился контроль! Но… как?
— Это проще, чем кажется, Станмир был прав! – отошел от первого шока Никимир.
— Значит, переход на разум возможен! – И девушка порывисто обняла парня, — Ты не представляешь, как я этому рада! Это значит, что у меня тоже когда-нибудь получится. Я обязательно стану полноправным бойцом Домена. А ты станешь тем более!
Такой торжествующей, искренней радости в чьем-либо голосе Ники давненько не слышал. Но удивился он не столько внезапным объятиям, сколько нахлынувшему ощущению дежавю. И ощущению невероятной усталости ото всех вместе взятых событий сегодняшнего дня.
* * *
Примерно в это же время степные просторы планеты Джу прорезал протяжный и жалобный возглас.
— Ка-а-ак же я устала!
Подложив под голову рюкзак, опустевший как минимум вдвое, на жестковатой траве растянулась сью Ветамис Изонир собственной персоной.
— Зато почти всё готово, значит работа того стоила! – философски добавила она же, обращаясь то ли к розовеющим предзакатным облачкам, то ли к товарищу по миссии. Талимир Личнер был рядом, стоял, опираясь на эфес двуручника.
— Ты уверена, что двенадцати лучей достаточно? Астральный Домен способен на многое.
— Вот я и действую: проще, но основательнее, — даже приподнялась с «налёженного» места Вета, — Нам же только Обнаружение задействовать, никакой обратной связи или попытки построения портала к точке.
Она потянулась, расправляя плечи, обхватила руками колени и уже не так бодро продолжила.
— Уверена, мы справимся! И тогда СНА получит преимущество в противостоянии, а я, как минимум, получу титул леди. Может, я выгляжу и действую нестандартно, но я не собираюсь подводить СНА. Нодзомирраум подарил мне свободу, которой так не хватает на Земле.
— Свободу?
— Ну да, на Земле я никогда не могу быть сама собой из-за того, что родителей расстраивать не хочется. Пусть это и залог успешности в моей работе, но так иногда претит строить из себя пай-девочку и поступать, как от тебя ожидают…
Она даже вспомнила, как послушно, в чём-то даже покорно, усаживалась за игрушки, проводив родителей на очередную репетицию или гастроли. Как в выбранных матерью обновках рассматривала собственное отражение в зеркалах модного бутика. Как тщательно под отцовым присмотром репетировала речь и движения к первым «серьёзным» пробам.
— И ты начала думать, что жизнь вне Земли интереснее и важнее, чем земная? – отвлёк голос Талимира.
— Не совсем так. Я люблю свою работу. Я люблю быть в центре внимания. Я люблю себя такой, какая я есть… – это тоже было правдой, но мысли Веты заметно отличались от произносимых ей слов.
«Я ненавижу закулисную грызню! Я ненавижу похотливые взгляды подонков! Я ненавижу тот образ, что видят во мне другие! И я понимаю, что здесь всё это не имеет никакого значения» — призналась она себе.
— В СНА я впервые почувствовала поддержку товарищей. Понимание. Свободу.
«Но для выживания здесь нужно лить кровь. Свою. Чужую. Поэтому я начала ценить жизнь. И мир».
— И всё же ты считаешь, что жизнь вне Земли интереснее и важнее, чем земная, где меньше возможностей и способностей? Верно? – повторил вопрос боец СНА.
— Н-не знаю, скорее да, чем нет, — Вета не совсем поняла, к чему он клонит, — К тому же и в книгах часто пишется, что мы не принадлежим ни одному из миров полностью. А почему вы спросили, лорд Личнер?
— Потому что книги пишутся людьми, а они могут ошибаться. Я начинаю понимать, что Земле мы принадлежим полностью. И заглушая свои проблемы лишь «во сне», теряешь силы в обеих реальностях.
Таким философским изречениям от мастера меча Вета несколько удивилась. К тому же Талимир сейчас словно и не с ней говорил, даже ни разу не посмотрел в её сторону, так и стоял на фоне заката во весь двухметровый рост.
— Не замечала, — хмыкнула девушка.
— Не замечала? Значит, ты всё же чувствуешь себя живой, живущей полной жизнью, и на Земле, и вне её. Я не единожды убеждался, что боевой дух любого бойца СНА не может долго держаться одной лишь астральной составляющей. Не разобравшись в себе, не сможешь реализовать весь потенциал, как бы искусен ни был. Экшн-сны подарили мне движение. Движение тому, кто с детства прикован к кровати. Но сила и мастерство пришли только вместе с желанием там, на Земле, донести красоту движения до других. Создавая компьютерную игру, я забываю о своей телесной оболочке. Проблемы и неудобства не то, чтобы исчезают, но уходят на второй план. Будь у меня здоровое тело, я бы, возможно, не обрёл любимого занятия, но сейчас именно оно заставляет двигаться вперёд, вызывает необходимость совершенствоваться.
— Невероятно! Вы же один из сильнейших мастеров меча в СНА! Я думала, на Земле Вы какой-нибудь спортсмен…
— Ну, по иронии судьбы, там у меня действительно фамилия вполне боксёрская, – улыбнулся Талимир Личнер и, наконец-то, обернулся. Заговорщически подмигнул. — Не стал я (да и не имел бы права) спрашивать о земной жизни, но постарался направить твои мысли по нужному руслу. В отличие от доменовцев, мы знаем, где искать дополнительные резервы в критической ситуации.
Чувство своих сообщило о приближении Варамис и Джема даже раньше, чем ветер донёс звук их шагов.
— Эй, Вета! Мы закончили. Перепроверили охранное кольцо дважды, теперь будем спать спокойно, — не совсем по форме, но всё же соизволила сообщить целительница о причине задержки.
— Могу поспорить, завтра станет не до отдыха, — Джемир выложил на траву заячью тушку. Судя по тонкому остаточному следу магии, зверёк лично испытал охранный контур до того, как были достроены отвлекающие и отпугивающие компоненты, так что на ужин годился.
Приготовленная на скорую руку зайчатина оставила приятное послевкусие. Вета завернулась в спальник, почти сразу заснула, но сон оказался недолгим. Ближе к полуночи резкий, заполошный крик птицы заставил открыть глаза. Степь жила своей жизнью, воздух стал заметно прохладнее, по звёздному небу ползли редкие рваные облака. В том же направлении тянулся дымок из колбы над миниатюрной горелкой – леди Варамис позаботилась – специфический запах слабо побулькивающего варева накрепко отбивал у мошкары желание приближаться к стоянке.
Темнота, шелест трав, свет далёких созвездий всегда напоминали именно ту ночь. С костром и звуками гитары. От одного только воспоминания стало теплее. Несложный мотив, простые слова, но всё решал голос. У Джи и на Земле он оказался приятным, с хрипотцой. А затем были вкусные колбаски, успевшие поджариться за время песни, и хлеб с хрустящей корочкой. И долгий, до самого утра разговор, подаривший столько ответов и породивший столько вопросов. И куртка, которую парень набросил на подрагивающие плечи Веты, точнее, на тот момент Сизовой Елизаветы.
«Нужно устроить такой поход ещё и в Нодзомире» — решила девушка, и даже пообещала себе по окончании задания не соглашаться ни на что новое, пока не дождётся Джимира со-товарищи. Она поборола желание воспользоваться кристаллом связи. Даже если удастся каким-то чудом поймать нужную волну, сообщение может отвлечь бойца от важной работы.
И всё же сью Ветамис Изонир представила парня именно отдыхающим. Где-нибудь на крылечке. Вспомнила смуглое лицо, короткую стрижку… даже представила, что он точно так же вглядывается в ночь, размышляет об окончании миссии и скором возвращении.
«Сюжет для какой-нибудь мелодрамы», — почесала за ухом Вета. – «Двое влюблённых одновременно думают друг о друге, находясь на разных планетах, под разными звёздами. Интересно, если написать пьесу о нас, было бы интересно смотреть? Или фильм какой? Одно дело – играть, а другое – сочинять самой. И с чего бы начать? Рассуждая логически – с детства, иначе слишком многое окажется непонятным. Сколько частей сделать? Как назвать?»
Спать окончательно расхотелось, девушка посчитала создание «пьесы по мотивам собственной жизни» интересной затеей, устроилась поудобнее и начала мысленный эксперимент. Получилось литературное нечто, состоящее из семи частей.
В это время в мире Руубака в Астрального Домена Академии студент первой ступени обучения пытался разобраться с куда как более простыми формулами и воздействиями. После обеденного перерыва прошло две пары лекций, а после них и небольшого перекуса парни отправились на шестую тренировочную площадку. Согласно графику, откопанному старостой в недрах информационного кристалла, именно она была сейчас свободна. В данный момент Никимир видел мир сквозь серые росчерки координатной сетки, но через минуту самостоятельно перешёл на привычный уровень. Кожа, волосы и одежда стоящего у стены Станмира Орнера, а так же трава на лужайке с мишенями, снова обрели цвет. Сами стены тренировочного сектора, вместе с полом и потолком, были серыми изначально. Стан объяснил, что так сделано специально для студентов, чтобы не напрягаться лишний раз из-за цвета периферии. Как говорится — всё уже изначально оптимизировано и встроено.
— Мне б ещё кто дополнительные мозги встроил… — протянул Ники, разминая плечи.
— Тебе бы хоть какого-то эффекта добиться, а потом и сам принцип поймёшь, – отозвался товарищ по учёбе.
— Стан, а может позвать преподавателя, и он объяснит ещё как-нибудь?
— По-другому и «попонятнее» тут даже и не объяснишь. Это нужно сделать. Ну, как научиться плавать.
Никимир плавать не умел, но решил не распространяться на эту тему. Нормальной реки — именно нормальной, а не загаженной промышленными стоками канавы — в месте его обитания на Земле не было, бассейн же мог быть лишь пределом мечтаний.
— Не отчаивайся ты, — по-своему истолковал молчание парня Стан, — Просто пойми, в той сфере воздействий, что мы здесь называем «магией», есть пять взаимовлияющих составляющих. Энергия. Материя. Пространство. Дух. Информация. Ты же чувствуешь, можно сказать даже «видишь» свою собственную энергию, будто распределённую по всему телу!
«Да, чувствую, но всё равно ничего не получается» — на краткий миг новичок всмотрелся в «серость» своей руки, в потоки, направленные во все стороны, но в то же время закольцованные.
— Управлять ей легче всего. Она подчинится твоему духу. В формулах знак переводится как «Д». Давай ещё разок, перемести часть на ладонь, обозначь для себя действие, как «Концентрация Энергии», в формулах знак «Э», — подошел ближе староста, — Для простоты привяжи это к какому-либо движению, например, разжать пальцы из позиции «кулак». И подключай пространство, то есть, задавай вектор направления «П». Например, в сторону мишени. Привяжи к любому другому движению. Или к выкрику атаки словами.
Стан, встав полубоком, действительно направил к мишени и затем разжал кулак правой руки. Пальцы заметно дрогнули от напряжения. На уровне сверх-восприятия в его руке оказался неторопливо вращающийся клубок энергии размером с теннисный мячик. А потом кулаком левой парень ударил по нему, толкающим движением отправляя «клубок» в полёт.
— Это и будет «Магический Удар», он же «Силовой Удар», как взаимодействие объединённых энергии, духа и пространства.
Звук «дзинь» засвидетельствовал попадание.
— Теперь ты пробуй, а я посмотрю.
Но смотреть оказалось не на что. Концентрация Энергии… Силовой Удар… Пока что для Никимира Киннера это были лишь не связанные, не зацепляющие друг друга действия. И парень окончательно сник, так что не услышал шагов в коридоре. А Станмир слишком увлёкся объяснениями, чтобы лишний раз вслушиваться.
— Ты не веришь, что получится, и тем самым препятствуешь духу. Он не включён в воздействие. Руки лучше всего перепроводят магические токи. Есть куча жестов от банальных, до самых вычурных. Можно измыслить сонм «боевых воплей», издаваемых при этом… но без тебя самого, без действия той сути, без духа, что не описать и не высказать, это не более, чем движения и звуки.
— «Эта суть именуется Глубинным, и до конца её не познал никто, как, впрочем, и самого человека»! – раздался из-за двери звонкий девичий голосок, — Хорошая цитата. Стан, ты дополнительные занятия проводишь или просто так «пальцуешься»?
Станмир предпочёл не отвечать, потому как ответ «На самом деле — и то, и это» прозвучал бы слишком хвастливо и самонадеянно.
Девушка выглянула из-за двери – пушистая чёлка, золотые волосы, собранные ярко-зелёной резинкой на макушке и заплетённые в шесть косичек, светло-карие глаза — задорные, с подкрашенными густыми ресницами.
— И да, Станя, за содействие спасибо. Минимальную стипендию мне всё же оставили, — продолжила гостья.
— Да не за что. А разве сейчас уже пять вечера? Вы же с сиэром Эдомиром на это время тренировку назначали… — потянулся к кристаллу староста, дабы свериться с расписанием.
— Ну… так перенесли мы. На пораньше. А он скоро подойдёт, только бронежилетом запасётся. Знаешь же, что я весьма своеобразно тренируюсь.
Станмир Орнер расценил её слова и интонацию как пространный намёк топать отсюда подобру-поздорову.
— Удачи, Олмис! – Только и произнёс он, а Ники уже на выходе поинтересовался у него шёпотом.
— Стан, а при чём здесь бронежилет?
— В общем-то, Глубинное может оказаться по-настоящему капризным, – парни уже отошли на безопасное расстояние, когда Станмир всё же ответил. – Олми в состоянии задействовать силу, но контроля нет абсолютно. Это как «сделать хотел грозу, а получил козу», только намного хуже.
— А у меня даже коз не получается, – выдал улыбочку Никимир, — Ну да ладно, мне ещё в библиотеку заглянуть осталось.
Меж тем, на тренировочной площадке девушка сдвинула брови, сжала кулаки, оперлась руками о парапет. Впереди уже затягивалось плёнкой кольцо мишени, в которую попал староста. Встроенный алгоритм самовосстановления – удобная вещь. Сегодня на него ляжет неслабая нагрузка.
«Всё нормально, не расстраивайся, Олми, прорвёмся! Решила тренироваться, так пора начинать!» — мысленно подбодрила себя студентка. И даже вспомнила, что не она одна теперь в группе отстающая, раз появился этот симпатичный новичок Никимир.
* * *
Вечер на Рагаде приглушил яркие краски листвы, дорожек, строений. Закат подсветил горные вершины, оставил прощальные блики на гладких поверхностях чёрных крыш. Из окна студенческого корпуса обзор был достаточен, чтобы оценить вид на башни и зубцы внешних стен.
— И всё равно не верится. Ещё почти шесть дней в мире Руубака, и только потом – завтрашний день на Земле… — поделился размышлениями Киннер, когда под конец дня Стан встретил его на лестничной площадке.
— Привыкнешь. Хотя, к течению времени в разных мирах привыкнуть непросто. В сон ещё не клонит?
— Пока нет. Да и странно это – сон внутри сна.
— Твоё материальное тело на Земле, конечно же, нуждается в отдыхе. Но и здешнее тело точно так же материально, так что отдых необходим и ему.
— А как получается, что тело поначалу практически идентично земному? Откуда берется информация о его строении, функциях организма, внешнем облике? Какая конкретно магия воссоздаёт его здесь каждый раз при материализации?
Станмир смерил взглядом первоступенника.
— Ты ещё не устал задавать сложные вопросы и ждать простых ответов?
— Если честно – устал. Голова гудит. Но такое ощущение, что без понимания сути происходящего я не смогу нормально отдохнуть. В библиотеке почитал на эту тему, но мало что понял, там почти нет текстов на русском. Зато по фехтованию выданную книжку с теорией уже одолел. Теперь понятно, почему меня до нормальных занятий на Ратном Дворе ещё долго не допустят.
— Ну да, для правильных тренировок опять же все эти ауросенсы и резонансы надо сразу учитывать, а не дополнительно переучиваться.
— Вообще-то, если честно, мне все эти доспехи и холодное оружие до сих пор кажутся громоздкими и излишними, хотя я наконец-то понял принцип, как их настраивают, чтобы защищали от «магии» и позволяли ломать «магическую» защиту соответственно.
— Постепенно. Всё постепенно. И магия тоже. Тебе всё объяснят.
— Допустим. Но как я смогу оценить, что из сказанного — правда, а что нет?
— Странный ты, — несколько удивился вопросу Станмир, — И я не совсем понимаю, что ты имеешь в виду.
— Вы называете словом «магия» и «волшебство» технологии работы с полями и энергиями. Ведёте тайную войну на Земле и вне её, а ведь, как говорится, «на войне все средства хороши». Я не знаю, кому могу доверять.
— Тогда… почему ты мне в этом признаёшься? Ведь получается, что и мне ты доверять не можешь и не будешь?
— Буду. Пока что. Жизнь научила разборчивости в людях. К тому же, ты отлично умеешь объяснять. О чём ни спроси, – перевёл тему Ники, — Вот, к примеру, почему крыши в Академии чаще всего черные?
— Чёрные крыши? Так это же солнечные батареи. Но не только. И они не чёрные, я бы сказал, что они красные.
— В смысле?
— Нагреваются, поглощая солнечные лучи, поэтому они «красные», а ещё «с белыми крапинками», потому что испещрены проводниками и преобразователями. Ты этого пока не осознаешь, даже думаешь, что я какой-то бред несу. Просто твой мозг «не переваривает» часть той непривычной информации, которую он улавливает, но постепенно привыкнешь. Начнёшь и понимать, и принимать. Те доступные вне Земли чувства, шестое и седьмое.
— Ауросенс и резонанс?
Станмир кивнул.
— Они позволяют по-другому видеть мир. И ты уже выходишь на этот уровень. Не пугайся, если сначала это будет происходить внезапно, бесконтрольно с твоей стороны, но и не отчаивайся, если период привыкания затянется надолго. Представь, как сложно объяснять незрячему человеку, что такое облака или солнечный свет. Ты ещё не в полной мере ощущаешь ауру у предметов и людей, не чувствуешь магнитных и силовых полей, а Магические Связки Мира для тебя лишь красивое, но ничего не значащее словосочетание.
— Видимо, да. То есть, я не могу сам ничего «магичить», пока не выйду на нужный уровень восприятия?
— Не совсем. Если кто-то видит мир лишь в серых тонах, ему не ясно, включен ли на светофоре зеленый или красный сигнал. Но он может ориентироваться на место расположения сигнала. И принимать решение. Хотя это и требует предельного внимания. Заклинания, изучаемые на первой ступени, подойдут любому уровню. А уж когда всё в восприятии встанет на место и твой монохромный спектр чувств заиграет всеми красками, ориентироваться в мире станет в разы проще. Ну… или сложнее, кому как.
— А теперь такой вопрос – какой у тебя интерес помогать мне, тратить на меня своё личное время? Я не заметил пока внятно объясняющей твоё поведение причины. Или тебе, как старосте, доплачивают за работу с новичками?
— Не доплачивают. Успокойся. Ты что, везде видишь подвох и скрытый смысл?
— Это помогает не ввязываться ни во что глупое, – отвернулся от окна Никимир, — Хотя и не всегда. Как минимум потому, что я всё ж оказался здесь.
— Ну, я слышал краем уха, что у тебя высокий потенциал бойца Домена. Может именно из-за рассудительности и упора на логику в действиях как раз? Это сопровцам эмоционалка помогает управляться с воздействиями на мир, а у нас наоборот, чем лучше просчитываешь и контролируешь процесс, тем эффект больше. Теперь понимаю, почему Кирмира Авнера так и распирает от гордости за Обнаруженного.
Ники покачал головой.
— Вот кто его вообще просил об этом трезвонить?! Лишнее внимание мне вовсе ни к чему.
— Я тоже такой восторженности и хвастовства не одобряю. А в целом – поживем и увидим. Я, конечно, не знаю, да и знать не хочу из соображений безопасности, где и как ты жил до обнаружения, но, похоже, жизнь у тебя была не сахар… Просто, ты иди всё же, отдохни, а завтра ещё потренируемся.