Ситри повела Кроули вниз по еще одной ужасающей лестнице, где пара огромных одинаковых демонов охраняла отдельную комнату. Красновато-пурпурный свет отражался от их черных костюмов и бритых голов, а татуировки с символами двигались и ползли по шеям и рукам. Они напряглись и хрустнули костяшками пальцев, когда увидели Кроули, идущего по коридору, но Ситри подняла ладонь в успокаивающем жесте:
— Все в порядке. Он со мной.
Стражники хмыкнули и замерли. Ситри впустила Кроули и сама скользнула на кожаную подушку круглого черного дивана. Кроули нахмурился, глядя на дверь:
— Что это за дерганая охрана?
— Долгая история.
— У меня есть время.
— А у меня — нет. Почему ты пытался достучаться до меня?
— Вообще-то, пока я помню… ты не слышала, чтобы кто-то поднимался наверх? Кто-то новый?
— Нет. — Ситри положила руку на зеркальный стол. — Так чего ты от меня хотел?
Кроули сел напротив нее.
— Это должно остаться между нами.
— Как всегда.
Кроули посмотрел на стоявшую рядом со столом статую Лилит из черного кварца.
— Мне нужна твоя помощь.
Ноздри Ситри расширились.
— А что я говорила о слове на букву «П»?
Кроули попробовал еще раз.
— Прекрасно. Мне нужна услуга.
— Продолжай.
— Итак, — Кроули поставил локти на стол и скрестил ноги. — Я не собираюсь приукрашивать. У меня плохие новости насчет Армагеддона.
Ситри нахмурилась.
— Лучше бы это стоило моего времени.
— Так и есть, — прошептал Кроули. — Я думаю, что другая сторона уже встала на ноги и снова готовится.
— Это просто смешно. Не может быть, чтобы они так быстро оправились от твоего эпохального провала.
Кроули усмехнулся в ответ.
— По правде говоря, это был не только мой провал.
— Откуда ты вообще знаешь?
— Я чувствую это.
Ситри выпрямилась.
— Чувствуешь что?
Кроули кивнул в потолок.
— Все дело в чудесах.
Ситри нахмурила брови, но ждала продолжения.
— Со времен Армагеддона кто-то — я не знаю, кто именно — вовсю творит чудеса. — Кроули отклонился от яркого света лампы над их головами. — Кто-то из местных. Здесь, в Лондоне. Это повсюду. Не могу выйти из квартиры, не почувствовав этого. У меня мурашки бегут по коже.
— Почему бы тебе не спросить своего приятеля Азирафаэля?
— Я так и сделал. Это не он.
— Ты ему веришь?
— Он ангел. Он не может лгать, — Кроули врал не моргнув глазом. — Я думаю, другая сторона хочет, чтобы мы считали, что они отступают. А потом, когда мы ослабим бдительность, они сделают что-нибудь серьезное. Они уже схватили премьер-министра.
— Ближе к делу.
— Я могу с этим бороться. — Кроули сцепил пальцы. — Но мне нужны некоторые… особые навыки.
Ситри склонила голову набок.
— Навыки?
— Посмотри на это с другой стороны. Я мог бы пойти к Сеиру или Столасу, но я пришел к тебе.
— Тебе не нравится Столас.
— Никто не любит Столаса! — отмахнулся Кроули. — Он просто придурок.
— Мы все здесь придурки.
— Да, но ты единственный придурок, которому я доверяю. — Кроули ткнул пальцем в столешницу. — Я имею в виду, что доверяю тебе настолько, насколько могу, но это только начало.
Ситри подперла подбородок костяшками пальцев.
— О чем именно речь?
— Мне нужно сделать несколько злых дел в более… физическом смысле.
Черные глаза Ситри расширились, и она недоверчиво моргнула.
Кроули украдкой коснулся ее плеча.
— Если ты понимаешь, к чему я клоню.
Ситри продолжала смотреть на него в упор.
— Подпиши форму освобождения. Сделай пару ритуалов. Легко, правда? — Кроули просиял. — Мы можем сделать это, пока я здесь.
— Ты собираешься перетрахать весь Лондон?
— Я не исключаю этого. — “Если совсем прижмет”.
— Ты обычно так не работаешь. Да что с тобой такое?
— Чего бы ты ни захотела взамен, я сделаю. Несколько душ. Горшки с бриолином…
— Остановись.
Кроули замолчал.
— Ты слишком много обещаешь.
Кроули поежился.
— У тебя все еще есть дар болтливости, я ценю это. — Ситри отпустила его подбородок. — Но ты не можешь играть со мной.
— Именно ради этого я и пришел сюда.
— Я верю. — Ситри сложила руки на груди. — Но это не то, что на самом деле случилось.
Кроули еще раз взглянул на вышибал за дверью, и когда они не отреагировали, он придвинулся к ней еще ближе.
— Знаешь, сколько разных способов я испробовал, пытаясь связаться с тобой?
Ситри тоже взглянула на вышибал, но ничего не ответила.
— Я пытался <i>вызвать</i>. Я даже нарисовал мелом круг. Я чуть не достал чертову спиритическую доску. — Кроули, стиснув зубы, загибал пальцы. — Ничего. Линия была отключена. Ритуал не прошел. Что, во имя Сатаны, здесь происходит?
Впервые Ситри выглядела почти виноватой.
— Они тебе не сказали.
— Не сказали чего?
Ситри колебалась.
— Ситри?
— Ад внес тебя в черный список.
Кроули замер.
— «Освобожден от обязанностей до особого распоряжения», — безрадостно продекламировала Ситри. — Так сказано в докладной записке.
Кроули опустился на диван.
Ситри почесала под галстуком.
— Ты не должен нас навещать. Мы не должны с тобой разговаривать.
— Нгк… я… — заикаясь, пробормотал Кроули. — Никого не выгоняют из Ада. Это наше дело. Мы берем людей, которых выгнали отовсюду. Мы как Святой Триниан для ангелов.
— Тебя не выгоняют. Ты все еще демон.
— Ну и что в этом хорошего?!
— Не кричи на меня. Я не подписывала тот приказ. — Тон Ситри снова стал резким, когда она хлопнула ладонью по колену. — Они не знали, что еще делать. Обычно они просто…
— “Опустите его в святую воду, — пробормотал Кроули, — и покончим с этим”.
Ситри уселась на подушки и закусила губу.
— Не могу поверить. — Кроули уставился в пространство. — Я сделал это снова.
Чем дольше молчание висело между ними, тем тяжелее оно становилось.
— Послушай, возможно, это не навсегда. В Аду сейчас все вверх дном. Мы даже собаку не вернули. — Ситри заправила прядь волос за ухо. — Я поговорю с Темным Советом. Замолвлю за тебя словечко. Посмотрим, смогу ли я заставить их отступить… что бы они там ни делали.
— Не позволяй им доставлять тебе неприятности из-за того, что ты впустила меня. — Кроули потер переносицу. — Просто скажи, что я не знал.
Ситри пожала плечами.
— Я не понимаю. Ты сказал, что хочешь, чтобы Ад оставил тебя в покое.
— Не так, — Кроули медленно покачал головой. — Только не так.
Горстка шумных, пьяных демонов прошла через зал, и далекий, вызывающий головную боль бас пульсировал через пол. После бесконечной минуты Кроули отодвинулся от стола, тяжело поднялся на ноги и зашаркал к двери.
— Кроули. — Ситри тоже встала. — Не делай ничего такого, о чем потом пожалеешь.
Кроули не оглянулся.
— Мы прошли через это шесть тысяч лет назад.
В тот вечер Азирафаэль удалился на второй этаж книжного магазина, где свернулся калачиком в кресле, прикрыв колени пледом.
Кроули спустился по скрипящим ступенькам и направился к двери, но остановился, как только повернул тяжелый крылатый ключ в замке. Он оглянулся через плечо и обнаружил, что Азирафаэль спит, прижав книгу к животу и обхватив себя руками.
Кроули потянулся к дверной ручке, потом дважды подумал, отдернул руку и принялся рыскать по комнате в поисках чего-нибудь, на чем можно было бы написать записку. Он схватил библиотечную карточку и авторучку Азирафаэля из слоновой кости, нацарапал «Я вернусь» на обратной стороне, положил ее на стол и ушел.
Он прошел мимо магазина и почти добрался до своей машины, но оставил ее на углу и пошел к автобусу. Он подъехал к Уайтчепелу, сошел на пустынной остановке и по узким темным переулкам пробрался на тускло освещенную улицу. Вскоре он увидел заколоченный ночной клуб с навесом, на котором было написано «Бодлеровская гостиная», подошел к служебной двери, распахнул ее и проскользнул внутрь.
Внутри ему пришлось побороться с дверью-гармошкой служебного лифта, потом нажать на кнопку и постучать ногой, пока тот нес его вниз. Со скрежетом он выпустил Кроули в длинный пустой коридор, где в конце его ждала бронированная металлическая дверь. Он бочком подошел к двери, осмотрел ее, трижды постучал, и пара петель заскрипела, когда сбоку открылась щель.
— Пароль? — рыкнули из-за двери.
Кроули наклонил голову в сторону щели:
— Эрешкигаль.
Дверь застонала и распахнулась, как люк в подземелье.
Кроули поднял воротник и спустился по лестнице, с каждым шагом погружаясь в другой мир. Перед ним открывался ночной клуб, похожий на старый заводской цех, с красными огнями на балках над сценой и замурованным в клетку подиумом второго этажа. Демоны разговаривали и пили за черными гранитными столами и в темных кожаных кабинках. Другие пыхтели кальянами, наполненными пузырящейся черной смолой. Из громкоговорителей гремела песня, которую Кроули скорее почувствовал, чем услышал, с немелодичным ритмом, эхом отражавшимся от зияющих бетонных стен:
— <i>Это всего лишь временное скольжение назад в бездну,
Я должен был увидеть его издалека…</i>
Кроули проложил извилистую дорожку через бесконечную комнату, мимо бара с мраморной стойкой и шипящими железными трубами. Он заметил окружение Дагон у аквариума с трехглазыми акулами, наклонил голову и сдвинул очки как можно выше. Кроули пробирался сквозь толпу по одному удару и локтю за раз — море рогов, копыт, кожи, черных ногтей и заостренных клыков — пока не свернул налево в узкий коридор, где нырнул сквозь пластиковую полосу занавеса, испачканную темным ихором.
С другой стороны Кроули обнаружил нишу со старым таксофоном с грязными стертыми кнопками, изношенным шнуром и потрепанной телефонной книгой. Адский курьер сидел рядом на шатком барном стуле, выпуская клубы фиолетового дыма из тонкой черной сигареты.
— Мастер Кроули? — Курьер отпрянул. — Какого черта тебе надо?
— Мне нужно позвонить.
Курьер нахмурился.
— Куда?
— В самый низ.
Курьер затушил сигарету в змеевидной пепельнице.
— Зачем?
— Мне нужно связаться с Ситри.
— Может быть, она не хочет тебя слышать.
— Слушай, я уверен, что тебя сделают сторожевой собакой месяца, но это важно. Очень важно. — Кроули стиснул зубы. — Так что либо дай мне подойти к телефону, либо…
— Тебя вообще не должно здесь быть!
И тут вмешался женский голос, звучащий как типичный кокни:
— И что все это значит?
Пышногрудая черноволосая демоница появилась из-за занавески, и Кроули узнал ее, как только она прислонилась к дверному косяку. Ее локоны длиной до икр. Ее дешевые мокасины. Очаровательная родинка у ее губы. Ее леопардовый смокинг с черными карманами и лацканами. Она наклонила подбородок над высоким черным воротником и галстуком, и жуткий, резкий свет сверкнул на ее спиральных рогах.
— Ну, хорошо. — Она взглянула на змеиный пояс Кроули. — Посмотри-ка, что притащила кошка.
Кроули вздохнул с облегчением.
— Ситри! Я искал тебя повсюду.
— По делу?
— Да, я… я уже несколько дней пытаюсь до тебя дозвониться.
По лицу Ситри пробежала тень.
— Тогда тебе лучше пройти сюда.
В маленьком кафе, где-то рядом с ближайшей платформой, Кроули и Азирафаэль сгрудились в углу красного кожаного дивана. В другом конце комнаты двое водителей грузовиков ковырялись в колбасе и картошке, а старик листал газету и резал вилкой пирог. Официантка принесла простую белую чашку ромашкового чая, но Азирафаэль колебался и смотрел на нее, с трудом подавляя тошноту.
Кроули вздохнул.
— Ангел…
Азирафаэль ничего не ответил.
— Давай,— Кроули пододвинул к нему чашку, — это поможет.
Азирафаэль взял чашку и сделал маленький глоток. Довольно скептический маленький глоток.
Кроули нахмурился.
— А теперь говори.
Азирафаэль вдохнул через нос.
— Я в порядке.
— Нет.
— Да.
— У тебя на лице все написано.
Азирафаэль поставил чашку обратно на блюдце.
— Зачем они это делают?
Кроули нахмурился еще сильнее.
— Делают что?
— <i>Это.</i> — Азирафаэль сунул ложку в чашку. — Когда меня наказывали за легкомысленные чудеса, это было как щелчок по носу. Месяц или два неудобств. Несколько нарушенных планов на выходные. — Он все крутил и крутил ложкой в чашке, не обращая на нее внимания. — В 1793 году я по собственной глупости отправился в Париж. Если бы я остался дома, то прошел бы испытательный срок без происшествий.
— Я все еще думаю,что они пытаются прижать тебя за измену.
— Это не объясняет поведения Сабраэль. — Азирафаэль повернул ручку чашки так, чтобы она оказалась на краю стола. — Я же говорил тебе, что ей нет дела до наших интимных связей. Она даже отмахнулась от Армагеддона, как от пролитого молока. <i>Я не понимаю.</i>
— Я привык к тому, что Небеса строго придерживаются правил, — сказал Кроули, — но должен признать, что на этот раз они превзошли самих себя.
— Казни имели смысл. Мы все-таки разрушили их шеститысячелетний план. Мы знали, что будет возмездие. Они просто не знали, что мы выживем.
— И после всего этого они собираются заполучить тебя из-за нарушения формальных мелочей.
— Не мытьем, так катаньем. — Азирафаэль со стуком опустил ложку. — Ангел Пал из-за меня. Как я буду с этим жить?
— С ним все будет в порядке, — пробормотал Кроули. — Ад о нем позаботится. Он будет на особом счету: у нас давненько не было новобранцев сверху.
— Но…
— Они, вероятно, сначала выжмут из него всю информацию о Небесах, а потом устроят ему торжественный прием. Возможно, даже сделают его Князем Ада.
Азирафаэль схватился за голову:
— Пожалуйста, мы можем не говорить об этом?
— Прости. — Кроули фыркнул. — У меня было шесть тысяч лет, чтобы привыкнуть.
Азирафаэль сделал еще один неуверенный глоток.
— “Интимные связи”… — прошептал Кроули словно бы про себя.
— Сейчас действительно не время, — пробормотал в ответ Азирафаэль.
Кроули потер глаза под очками. Азирафаэль пил чай, пар поднимался из чашки и лизал его лицо.
— Сабраэль является наблюдателем. Она сама не делает выговоров. Ну, не официально. Она не выбирает выражений, если ты ее разочаровываешь.— Руки Азирафаэля наконец успокоились на столешнице. — Когда она видит нечто предосудительное, она посылает отчет Гавриилу, и уже он оформляет выговор и определяет меру наказания. Ты же знаешь, что я не смогу его переубедить.
— Да, собственно, о ней. — Кроули наклонился вперед, опершись на локти. — Мне кажется, или она немного не в себе?..
— Что?
— Слегка, э-э-э… одержима тобой?
Азирафаэль поднял брови.
— Это ее работа — держать чудотворцев в узде.
Кроули хмуро уставился в окно.
— Я так и думал, что ты скажешь что-нибудь в этом роде.
— Как мне вести переговоры с архангелом? Что я ей скажу?
— Ну, что все это неправда.
— Боже, нет. Это было бы глупо даже для меня. — Азирафаэль звякнул чашкой и снова начал помешивать чай. — Достаточно того, что они думают, будто я нарочно сотворил эти чудеса. Если они узнают, что я не могу контролировать свои силы, никто не знает, что они сделают.
— Эй! — Кроули потянулся через стол и дважды хлопнул Азирафаэля по щеке. — Кто всегда с блеском выбирается из любой передряги?
Азирафаэль ответил тихим, неуверенным голосом.
— Мы.
— Мы что-нибудь придумаем. — Кроули уронил руку. — Понятия не имею, что именно, но если есть кто-то, кто знает, как провалиться с треском и шиком, но при этом еще и вверх, то это мы.
Дверь зазвенела, когда в кафе вошли трое строителей. Они ослабили воротники и обосновались в ближайшей кабинке. Ложка стукнула Азирафаэля по лбу, когда он допил чай. Кроули перекатывал кончик галстука между большим и указательным пальцами.
— А что бы посоветовала Агнесса Псих?
— Единственное, что она могла, я полагаю: “<i>Выше голову, солдат! И вперед</i>!” — Азирафаэль прислонился головой к стенке кабинки. — В конце концов, я солдат. Я знаю, что сейчас несколько размяк, но когда у меня был тот пылающий меч, я знал, как им пользоваться.
— А кто сказал, что ты размяк?
— Гавриил. — Азирафаэль поморщился. — Кто же еще?
— Если я когда-нибудь увижу его снова, я дам ему по морде.
Азирафаэль вздохнул и опустил глаза.
— Я бы предпочел, чтобы ты этого не делал.
— Ай, да ладно. Только не говори мне, что ты ни разу хотя бы не думал ни о чем подобном.
— Не имеет значения. Последнее, что нам нужно — это обвинение в развязывании еще одной войны…
Прежде чем Азирафаэль успел закончить, их внимание привлек старый ламповый телевизор, установленный в углу кафе. Чопорная ведущая вечерних новостей прервала свою обычную передачу, что-то послушала в наушнике и снова повернулась к камере.
— <i>Я… э-э-э…</i> — начала она, — <i>я только что получила сообщение от нашего корреспондента возле Вестминстерского дворца. Столичная полиция сообщает, что произошло покушение на жизнь украинского посла Людмилы Сирко.</i>
Старик отложил газету, строители подняли на него глаза, а официантка отставила блюдце, роняя челюсть.
— <i>Полиция сообщила, что Сирко покинула дворец в 6:05 вечера, и в это время из здания напротив раздался одиночный выстрел. Стрелявший промахнулся, и благодаря… благодаря действиям службы безопасности Сирко и другим свидетелям удалось избежать травм. Э… Гм… так совпало, что к зданию был направлен отдельный полицейский отряд для расследования признаков взлома. Они услышали выстрел и смогли быстро задержать стрелявшего, и хотя они не обнародовали дальнейших подробностей, но подтверждают, что он находится под стражей.</i>
Кроули замер. Азирафаэль уронил ложку на стол.
— <i>Посол Сирко была во дворце на встрече премьер-министра с российскими и украинскими официальными лицами. Нападение, несомненно, бросит тень на и без того напряженное дипломатическое событие, но сейчас мы должны быть благодарны за чудесное спасение.</i>
— Это… — Кроули откинулся на спинку сиденья, — это, э-э-э… да. В порядке. Это странно. Тебе это не кажется странным?
Глаза Азирафаэля расширились.
— Наверняка это совпадение.
Кроули стиснул зубы и покачал головой.
— Я так не думаю.
Азирафаэль побледнел.
— Боже Милостивый!
— Не может быть, чтобы это был ты.
— Конечно, нет.
Кроули прищурился за стеклами очков.
— Что-то затевается.
Добравшись до высокого навеса в начале станции, они поспешили вниз по лестнице на переполненную платформу.
— Ага. — Кроули взглянул на часы. — Должно быть, мы вошли как раз в тот момент, когда ушел последний поезд.
— Ты можешь ускорить прибытие следующего?
— Ты серьезно? Такое чудо будет указывать на нас, как неоновая вывеска.
Как только они нашли безопасное место в море плеч и голов, на верху лестницы с противоположной стороны платформы появились ангелы и зашагали вниз привычной размеренной поступью. Их немигающие, льдисто-голубые глаза посмотрели налево, потом направо, и Кроули наклонил голову и прижался к Азирафаэлю плотнее.
— Не оглядывайся. Сюда. Быстро.
Азирафаэль побледнел, но подыграл ему, и Кроули повел его за угол, через служебную дверь. Они вошли в маленькую полутемную комнату со стеллажами с инструментами и светоотражающими жилетами и обошли резиновые сапоги, ведра и швабры на полу.
— Нам сюда нельзя! — Азирафаэль осторожно переступал по свернутому шлангу.
— Им тоже, и им все равно. — Кроули открыл дверь в другом конце комнаты.
Они прокрались через узкий проход с мерцающим светом аварийной лампочки и оказались в огромной круглой бездне пустого железнодорожного туннеля. Они пробирались вдоль рельсов, прижимаясь спинами к стенам, и их шаги эхом отдавались вокруг, заставляя волосы на затылке вставать дыбом.
— Кроули? — Азирафаэль сглотнул. — У меня плохое чувство насчет этого места.
— Все в порядке. Я уже делал это раньше.
— Нет, <i>плохое чувство</i> в другом смысле. Такое ощущение, что мы ближе к Аду.
— Так и есть. Мы под землей.
— Я…
Кроули махнул ему рукой.
— Слушай, просто продолжай идти.
Но когда вдалеке что-то громыхнуло, их желудки скрутило. Глаза Азирафаэля распахнулись.
— О Боже.
Кроули положил руку ему на грудь.
— Не двигайся!
— Мы не можем…
Кроули прижал Азирафаэля к стене.
— Просто не шевелись!
Они прижались к кирпичам, зажмурили глаза и затаили дыхание, а поезд с оглушительным визгливым ревом рванулся по рельсам. Они скривились и стиснули зубы, когда ветер почти ураганной силы хлестнул их по волосам и одежде — и затем исчез в туннеле так же быстро, как и появился.
Кроули взглянул на Азирафаэля.
— Ты в порядке?
— Почти.
Кроули ободряюще похлопал его по плечу.
— Хорошо. Пойдем отсюда.
Отряхнувшись, они пошли еще быстрее и, дойдя до развилки, рискнули продолжить путь по той же тропинке. Они огибали предохранители, служебные лестницы и упавшую плитку, и время от времени от проносившихся близко составов стены стонали, и по спине у Азирафаэля пробегали мурашки.
А потом, дойдя до конца ряда звенящих труб, через отверстие в стене они услышали голоса, эхом отдававшиеся под сводами туннеля.
<i>— Он здесь, внизу?
— Думаю, да, но я потерял его след.
— А если они сели на поезд? Сейчас они могут быть где угодно.</i>
Кроули выглянул из-за угла, Азирафаэль последовал его примеру, и они увидели ангелов, стоящих в нише с люком.
— <i>Разберись</i>, — холодно сказал тот, кто, по всей видимости, был главным. — <i>Мы не можем вернуться без доклада о результатах. Нам просто нужно увидеть, как он совершит чудо. Тогда мы сможем вернуться наверх.</i>
Азирафаэль бросил на Кроули взгляд, говоривший: «<i>Они серьезно?!</i>”
Кроули пожал плечами в ответ: “<i>О да, похоже, они такие</i>”.
Ангелы щелкнули каблуками и исчезли в облаке света. Кроули кивнул Азирафаэлю. Тот кивнул в ответ. Они на цыпочках прошли мимо двери и пересекли следующую развилку пути — и вскоре снова увидели ангелов в коридоре технического обслуживания.
— <i>Это смешно</i>, — протестовал один из них, скрестив руки на груди. — <i>Почему мы должны за ним следить? Он не сделал ничего настолько плохого.</i>
Другой повернулся и прошептал ему:
— Я тоже не уверен, что мы должны…
— Нам никогда раньше не поручали фиксировать доброе чудо.
Кроули прокрался вперед и укрылся за ближайшей стеной, а Азирафаэль присоединился к нему, наклонившись так, чтобы они оба могли видеть.
Первый ангел указал на туннель.
— Он ведь тот самый, который остановил Армагеддон. Может быть, поэтому…
— Я знаю. И все еще думаю, что это слишком.
— Прекратить разговоры, — вмешался лидер. — Не наше дело — задавать вопросы.
Первый развернул руки и упер их в бока.
— А почему бы и нет?
Азирафаэль замер, и Кроули одними губами произнес:
— О, нет…
— Ты когда-нибудь задумывался о том, какой на самом деле была бы последняя битва? Не думал о том, что нас, возможно, спасли? — Первый ангел понизил голос. — Я никогда не сражался с демоном. Даже не уверен, что знаю, как это делать. Я имею в виду, как бы это произошло? Мы бы просто бросились на них? Да мы бы ни за что не выжили!
Остальные поежились, даже лидер.
— Мы все трое наверняка погибли бы, — продолжал первый ангел. — Мы были бы пушечным мясом!
Кроули впился ногтями в руку Азирафаэля и прошептал:
— Не надо…
— “Не наше дело задавать вопросы”, так нам все время говорят, да? — Первый ангел оскалился и решительно фыркнул. — Ну уж нет! Как только мы выберемся отсюда, я спрошу…
И вдруг замолчал.
У Азирафаэля отвисла челюсть. Краска отхлынула от лица Кроули. Первый ангел пошевелил пальцами, откашлялся и ощупал грудь. Двое других содрогнулись, когда он захрипел — и посмотрел на свои ладони — и его глаза заметались туда-сюда — и он расстегнул воротник…
— Что происходит?
Пол туннеля задрожал. С потолка посыпалась пыль.
— Нет, нет. Нет. Нет, — коротко, отчаянно и горячо шептал Кроули, уткнувшись в плечо Азирафаэля.
А затем с громоподобной силой, ударившей по туннелю, как бомба, ангел рухнул на землю, и его крылья развернулись за спиной. Он скорчился на боку и издал леденящий кровь вопль, а остальные поползли к стенам, зажимая рты руками. Его крылья вспыхнули пламенем. Его перья сморщились и почернели. Туннель наполнился запахом серы, пепла и горящих волос. Струйки дыма просачивались из бывшего ангела, когда его кожа горела под одеждой, и чем больше он размахивал руками, зовя остальных на помощь, тем дальше они отступали.
— Помогите! — Он вцепился в бетонное покрытие пола. — Помогите!
Земля треснула и раскололась на части, потекла, словно расплавленная лава, а потом втянула его внутрь и поглотила.
Азирафаэль вцепился в стену, слишком напуганный, чтобы двигаться. Кроули отвернулся и печально вздохнул. Бетон заглушил последний крик ангела, застыв над его рукой, и не осталось ничего, кроме разбрызганного черного как смоль ожога на его месте.
Второй Ангел запнулся, его колени подогнулись.
— Я… Я…
Лидер схватился за шлем.
— Прервать миссию. Мы должны выбраться отсюда!
Они оба взметнулись вверх в раскаленной добела вспышке света, и еще один поезд промчался мимо, пройдясь волной ветра по спине Азирафаэля. Азирафаэль зашаркал по рельсам и уставился на пустое место, его рот все еще был раскрыт в немом вопле ужаса, а щеки были белыми, как мел.
Кроули поплелся за ним, засунув руки в карманы, склонил голову и бесстрастным голосом нарушил каменное молчание.
— Ты раньше никогда… не видел Падения, да, ангел?
Азирафаэль не ответил.
— Конечно, нет.
Грудь Азирафаэля вздымалась, дышал он прерывисто и неглубоко.
— Как я и говорил… — Кроули опустился на ближайший выступ. — Ты бы знал.
Азирафаэль обернулся через плечо и оглядел Кроули с головы до ног, от носков сапог из змеиной кожи до кончиков каштановых волос. Его губы и брови дрожали, руки безвольно повисли по бокам, а глаза наполнились горем, когда он наконец понял.
— Ты хочешь сказать, что все это было твоих рук дело? — спросил Кроули Азирафаэля, когда они вдвоем прогуливались с мороженым по Беркли-сквер.
— Сабраэль, кажется, тоже так думает.
— Ух ты… — Кроули облизнул кончик шоколадного рожка. — Я знаю парня, который готовил референдум. Он будет в ярости.
Азирафаэль открыл стаканчик с ванильным мороженым.
— Один из ваших, я полагаю?
— Ну конечно. Просто хотел посмотреть, что будет. Это ну как, например, смешать аммиак и отбеливатель.
В конце концов они добрались до своей обычной скамейки, пустой — как всегда — словно город специально приберегал ее для них.
— Послушай, я как раз собирался тебя спросить…
Азирафаэль сел.
— Так спрашивай.
— Ты думал о том, что будешь делать теперь, когда мир спасен и все такое?
— А ты?
— Не совсем. — Кроули опустился на скамью. — Просто интересно, где ты будешь болтаться в течение следующего столетия или около того.
— Я так полюбил этот маленький магазинчик, что не хотел бы его бросать. Особенно теперь, когда у него есть преимущество несгораемости. — Азирафаэль расковырял ложкой корочку из белого шоколада. — Сегодня утром я заметил, что в одной из моих Библий бытие 4 и 8 перепутаны местами. Сначала я волновался, но, думаю, что это может сделать книгу еще более ценной.
— А почему тебя это волнует? Конечно, я могу и ошибаться, но мне кажется, что ты вряд ли когда-нибудь кому-нибудь ее продашь.
— Да, но я счастлив, и это единственное, что имеет значение. — Азирафаэль слегка насупился, но быстро вернулся к своему обычному настроению и сияющей улыбке. — Полагаю, ты останешься в Мейфэре?
— Ага. Как ни крути, но это мой дом. — Кроули пожал плечами. — Просторно. Хороший свет для растений. В нескольких минутах ходьбы от тебя.
— Если бы я не знал тебя лучше, то подумал бы, что ты хочешь продолжать встречаться со мной.
— Ну, мне кажется, что ты не из тех, кто любит секс по телефону.
— Боже мой. — Азирафаэль с дерзкой улыбкой выудил из мороженого малину. — А. З. Фелл и его джентльмен-посетитель. Что подумают соседи?
— Соседи видят мой «Бентли» перед твоим домом уже девяносто лет.
— Да, но раньше ты никогда не… хм… <i>звонил</i>.
Кроули напрягся.
— Это опять один из твоих намеков?
— Кроули, если бы ты хоть немного разбирался в языке, то знал бы, что иногда словесная эквилибристика имеет свои достоинства. — Азирафаэль размешал кусочки шоколада в мороженом. — Это как стриптиз. Скрытый подтекст за еще не снятой перчаткой. Если выложить все сразу, не останется ничего дразнящего.
— Когда о таких вещах говоришь ты, это… тревожит.
— Я жил здесь в шестидесятых. Я был девственником, а не слепым.
— Наблюдая за непристойными удовольствиями мира и ничего не предпринимая для их прекращения? Может быть, потакая? Похоже, кто-то был плохим ангелом. — Кроули впился зубами в мороженое. — Если бы мы не были на людях, я бы тебя отшлепал.
— <i>Кроули.</i>
Кроули куснул еще раз, уже куда более сердито.
— Если бы мы не были на людях, — пробормотал Азирафаэль с милой улыбкой, — я бы за это поставил тебя на колени и как следует трахнул.
Азирафаэль выкопал еще одну малину и вдруг заметил слишком яркую белую вспышку на соседнем тротуаре. И опустил ложку.
— Кроули? Не реагируй так остро.
Кроули вздернул подбородок и поднял бровь.
— А почему бы и нет?
— За нами следят.
Глаза Кроули метнулись за стеклами очков.
— Ты серьезно? Кто?
— А ты как думаешь?
Голос Азирафаэля был напряжен и отрывист.
За железными перилами на другой стороне парка стояли три ангела. Они торчали в находящейся в перманентном движении толпе, как игрушечные солдатики в море костюмов и рюкзаков, сверкая белыми шлемами, бриджами, гетрами и сапогами.
Кроули хмыкнул.
— Да, вижу, это даже… забавно. Но зачем им это?
— Не знаю. — Азирафаэль встал. — И не собираюсь выяснять.
Азирафаэль сделал знак Кроули, чтобы тот поднялся вслед за ним со скамейки, и они вышли из парка медленным, неторопливым шагом. Они расправились с мороженым, когда дошли до угла улицы, и Азирафаэль проверил ангелов, когда выбрасывал свою коробку. И действительно, все трое двинулись вслед за ними по тротуару — соблюдая осторожную дистанцию, но тем не менее продвигаясь вперед.
— Они все еще следят за нами? — пробормотал Кроули.
— Да. Продолжаем идти.
Тут светофор загорелся зеленым, и они неторопливо перешли улицу.
В конце следующего квартала народу было уже достаточно много, чтобы попытаться слиться с толпой. Азирафаэль вытащил газету из ближайшего почтового ящика, пролистал несколько страниц и развернул ее перед лицом, словно зачитавшись, но Кроули ее отобрал, свернул и положил обратно.
Азирафаэль выглядел потрясенным.
— Зачем ты это сделал?
— Ты себя выдашь.
— Я пытаюсь слиться с толпой.
— Их больше никто не читает! Только шпионы и те, кто пытается спрятаться.
Кроули быстро пошел вперед. Азирафаэль рванул за ним как обезумевший голубь и догнал, но тут Кроули внезапно свернул направо мимо Гросвенор-сквер. Он вел Азирафаэля вперед, положив руку ему на поясницу, сквозь толпы измученных пешеходов, шагавших квартал за кварталом. Они миновали рестораны, собор, но куда бы они ни шли, Ангелы следовали за ними с непреклонностью роботов странными шагами, размеренными и одинаковыми.
Кроули скривил губы.
— Им не хватает инициативности, не так ли?
Азирафаэль потянул его за воротник.
— Надо придумать что-нибудь другое.
— Что, например?
— Я не знаю.
— Ну так придумай! Ты же здесь самый умный.
Азирафаэль поколебался, потом взял Кроули за руку:
— Сюда!
С этими словами они перешли вброд шумное движение на Оксфорд-стрит, поспешили к Селфриджу и проскользнули через вращающиеся двери.
Они срезали извилистый путь через яркие, стерильно белые холлы, мимо стеллажей с солнцезащитными очками, шляпами, косметикой и дизайнерскими сумками, потом обогнули колонну и миновали коктейль-бар, за которым их ждал высокий перекрестный эскалатор. Кроули вскочил на него и потянул Азирафаэля за рукав, и они шаг за шагом взобрались на него, расталкивая других покупателей.
Продавец поднял бутылку.
— Образец лосьона после бритья для вас, господа?
— Нет, спасибо, — отозвался Кроули и потащил Азирафаэля за собой.
Когда ангелы сели на эскалатор и медленно поднялись наверх, Кроули затащил Азирафаэля в мужскую одежду. Их ботинки скрипели по шевронному полу, когда они пробирались через стеллажи с рубашками, и их отражения бежали за ними по зеркальной стене. И как только глаза ангелов появились на вершине склона, Кроули втащил Азирафаэля в примерочную и закрыл дверь.
— Есть еще идеи?
Азирафаэль взглянул на груду запасных вешалок.
— Одна.
— Разве они не чувствуют нашу энергию или что-то в этом роде?
— Может быть. Но попробовать стоит.
Кроули влез в слишком тесный черный кожаный пиджак, без рубашки, с мазками подводки для глаз и перетянутый кучей ремней с позвякивающими подвесками и украшениями. Азирафаэль облачился в серый костюм с тремя пуговицами, узкий галстук-бабочку и каштановый парик, уложенный по моде середины прошлого века. Они осваивались в новых рукавах, шевелили ногами в новых туфлях, наклонялись и разглядывали себя в зеркале во весь рост.
— Ох, — Кроули поморщился, увидев волосы Азирафаэля. — На тебе не очень хорошо смотрится.
Азирафаэль погладил себя по голове.
— А что с ними не так?
— Я бы никогда к таким не привык.
Азирафаэль тяжело вздохнул и вернул назад свои светлые волосы и сюртук.
— О, прекрасно.
Кроули тоже чудом вернулся в нормальное состояние.
— Давай просто уйдем!
Они выскользнули из раздевалки, быстро прошли по проходам, спустились по тому же эскалатору и вышли через боковую дверь. Кроули потянул Азирафаэля влево под навес ресторана, но ангелы все еще преследовали их, прижимая к бокам кулаки в белых перчатках.
— Это смешно, — выплюнул Кроули. — Мы так никогда от них не уйдем!
Азирафаэль вытер лоб тыльной стороной ладони.
— Это их работа!
Кроули зарычал и помчался вниз по узкой боковой улочке, а Азирафаэль в панике пустился рысью, чтобы не отстать от него. Ангелы слегка приотстали, а после еще одного резкого поворота и вообще исчезли из поля зрения Кроули и Азирафаэля.
— Ладно, — прошипел Кроули, — Они нас не видят! Прячься!
— Куда?!
Кроули метнулся направо. Азирафаэль налево… и они тут же врезались друг в друга. Азирафаэль заметил поблизости красное пятно и воспользовался своим шансом. Он открыл дверь телефонной будки на углу, втолкнул Кроули внутрь, нырнул сам и захлопнул ее.
Приглушенный шум потока машин и автобусов остался снаружи, и Кроули с Азирафаэлем пытались с относительным комфортом вписаться в узкое пространство. Они старались не наступать друг другу на ноги, но живот Кроули прижался к пуговицам на жилете Азирафаэля.
— Кроули?
— Что?
— Я не хочу, чтобы ты чувствовал себя неловко, но…— Азирафаэль еще раз понюхал лацкан его пиджака. — У тебя новый одеколон?
— Что? Нет. Это “Фаренгейт”.
— Ох.
— Предпочитаю его с 89-го.
— Неужели? Я не улавливал раньше этой ужасной бензиновой верхней ноты.
Кроули почти вжался в стену, стремясь по максимуму отстраниться.
— Слушай, а сейчас действительно самое время?
И как раз в этот момент на улице снова появились ангелы.
Кроули схватился за телефонный шнур, словно утопающий за соломинку:
— Хочешь?..
— Кроули…
— Они прямо у тебя за спиной.
Азирафаэль загородил дверь, еще сильнее прижавшись к Кроули.
— Если ты будешь сидеть тихо, они нас не заметят.
Кроули, которого уже потряхивало, попытался вырваться, но прежде чем он смог выдавить из себя хоть что-то, Азирафаэль схватил его за щеки и поцеловал.
Глаза Кроули распахнулись, очки соскользнули с носа, а лица теперь были близко-близко, прячась друг в друге от внешнего мира. Там, снаружи, мимо шли пешеходы, ехали велосипедисты и двухэтажный автобус, другие машины и люди, и ангелы… тоже мимо. Словно по волшебству, ангелы проигнорировали телефонную будку и разделились, продолжая тщетные поиски на соседних улицах. Азирафаэль краем глаза косился в окно и отпустил Кроули только тогда, когда окончательно убедился в их уходе. После чего пошевелил плечами и удовлетворенно вздохнул.
Кроули сердито смотрел на него, тяжело дыша.
— Ну и зачем это было, ангел?
— Они могли нас увидеть. И это первое, что пришло мне в голову.
— Что?
— Маленькое непроизвольное ангельское чудо. — Азирафаэль выглядел олицетворением невинности. — Я ведь существо любви. Ничего не мог с собой поделать.
— С меня хватит! — Кроули выскочил из будки, словно ошпаренный. — Где ближайшая станция метро?
— Бонд-стрит.
— Мы должны выбраться отсюда. — Кроули рванулся к углу. — Быстро!
Азирафаэль вылез следом за ним, и они вдвоем помчались прочь так быстро, как только могли унести их ноги.
В то же утро Кроули расхаживал взад и вперед по своей оранжерее в джинсах и рубашке с короткими рукавами, держа в руке баллончик с распылителем.
Он равномерно оросил мельчайшими каплями листья высокого воскового растения у окна, а затем сделал еще один выстрел в соседнее. Из находившейся в гостиной стереосистемы гремела песня, и Кроули раскачивался в такт и слегка подпевал:
— <i>Яви свое грязное ангельское лицо-о-о
Между моих ног и подними кружева-а-а…</i>
Кроули подозрительно осмотрел в фикус в углу, буквально обнюхивая каждый листик, но не нашел никаких пятен и вынужден был даже слегка поиграть бровями в качестве одобрения. Его волосы развевались, когда он качал головой в такт каждому припеву:
— <i>Вокруг все кружится и кружится…</i>
Но когда он опрыскал следующие два листа и запел вслух свою любимую строчку: «<i>Я хочу убежать с тобой!</i>» — в его кабинете зазвонил телефон.
Кроули опустил пульверизатор, вздернул подбородок, застонал и выключил стереосистему досадливым щелчком пальцев свободной руки. Он потащился в кабинет, подождал, пока включится автоответчик, и после обычного сообщения услышал гнусавый голос молодого человека.
— Привет. Это послание для мистера Энтони Дж…
Кроули протянул руку и снял трубку.
— Откуда?
— Здравствуйте, Мистер Кроули. Как избиратель Нижнего Тэдфилда, считаете ли вы, что ваши права собственности…
Кроули оборвал его:
— Я спросил: “Откуда?” Ты не понял вопроса?
— Э-э, что?
— Откуда, черт возьми, у тебя этот номер?
Молодой человек на том конце провода несколько смешался:
— Я… Простите, сэр. Мы обязательно удалим вас из нашего списка, раз вы так…
Кроули повесил трубку, даже не попрощавшись, и проворчал что-то непонятное даже ему самому. Он шагнул в сторону дверного проема…
И тут его осенило.
— Подожди минутку, — пробормотал он и поставил пульверизатор на стол.
Кроули бросился в свою кладовку и вынырнул оттуда со старым телефонным справочником, положил его поперек стола и раскрыл в самом конце. На последней чистой странице он нашел несколько цифр, а под ними — Ситри: добавочный номер 57835.
Кроули поднял трубку, снова поднес ее к уху и набрал невероятно длинную строку на клавиатуре: 8-9-7-9-3-2-3-8-4-6. 2-6-4-3-3-8-3-2-7-9. Он сделал паузу, проверил книгу и ввел: 5-0-2-8-8-4-1-9-7-1 — закончив добавочным номером Ситри 5-7-8-3-5.
Кроули ждал. И снова ждал. И барабанил пальцами по столу. В трубке что-то затрещало и захрипело, и наконец раздался голос: Кроули смотрел сквозь щели в жалюзи широко раскрытыми затравленными глазами, его рука, сжимающая трубку, обмякла, а кровь застыла в жилах.
— <i>К сожалению, номер, по которому вы позвонили, больше не обслуживается. К сожалению, номер, по которому вы позвонили, больше не обслуживается. К сожалению, номер, по которому вы позвонили, больше не обслуживается. К сожалению, номер…</i>
Кроули швырнул трубку, и та ударилась о столешницу с жестким щелчком пластика о камень.
На следующее утро, когда Англия включила свои телефоны и телевизоры, все ахнули, закричали, хлопнули себя по лбу и уронили зубные щетки в раковину.
<i>Ну что ж, после многих лет петиций, междоусобиц и хаоса все действительно наконец-то закончилось. Премьер-министр призвал прекратить все дальнейшие переговоры по Brexit, положив конец острому конфликту, который начался два года назад.</i>
На многолюдной торговой улице пара помощниц по хозяйству с колясками смотрела на телевизоры в витрине магазина электроники. Университетская лекция замерла, когда студенты склонились над экранами своих ноутбуков, а профессор сдался и тоже проверил новости на своем планшете.
<i>Решение было принято после того, как вчера вечером в личный почтовый ящик премьер-министра было доставлено таинственное анонимное письмо. До сих пор не было официального заявления о его содержании, но источники на Даунинг-стрит сообщают о состоянии шока и замешательства. Его содержание, похоже, особенно потрясло премьер-министра, который, по словам его помощников, пережил прозрение почти религиозного масштаба.</i>
В Гайд-парке посетители отложили свои путеводители, фотоаппараты, весла и спасательные жилеты, чтобы прокрутить каналы в социальных сетях. Двое бегунов врезались друг в друга у мемориального фонтана, они были слишком поглощены новостями, чтобы смотреть на дорогу впереди.
<i>С этой пятницы Департамент по выходу из Европейского союза будет распущен, и Великобритания останется его членом в обозримом будущем. Что касается предполагаемого референдума о независимости Шотландии, то рабочая группа все еще совещается, а глава Шотландской национальной партии не дает комментариев.</i>
Когда бегуны поднялись, Азирафаэль спустился по извилистой тропинке и остановился у края озера, чтобы рассыпать зеленый горошек для уток. Он полез в карман за добавкой, но увидел огромного жемчужно-белого лебедя, который смотрел прямо на него из-за причала.
Азирафаэль проглотил комок в горле.
— О Боже.
И действительно, он услышал неземной ветер и шелест перьев за спиной.
Белые одежды Сабраэль развевались, когда она шла ему навстречу.
— Азирафаэль.
— Я могу объяснить…
Светло-голубые глаза Сабраэль светились слишком ярко.
— Азирафаэль!
Азирафаэль ударился спиной о забор.
— Да, это мое имя.
Сабраэль нависла над ним.
— Я разочарована в тебе.
Азирафаэль смутился.
— Они попали в ужасную переделку.
— Да, и они должны были сами выбраться из этого!
— Знаешь, мне очень жаль, но что касается чудотворства, я не думаю, что устранение политического кризиса считается «легкомысленным”. — Азирафаэль оторвался от забора и выпрямился. — Это именно то, зачем меня сюда послали.
— Мы отправили тебя на Землю охранять Эдем.
— И сразиться с силами тьмы! И это правильно. — Азирафаэль набрался храбрости и сердито посмотрел на нее. — Теперь, когда Армагеддон не состоялся, другая сторона будет вести себя хуже, чем когда-либо. Тебе понадобятся ангелы вроде меня, чтобы выиграть время.
— Если бы Армагеддон прошел так, как планировалось, нас бы здесь не было. — Сабраэль сделала эффектную паузу. — Не так ли?
Азирафаэль стиснул зубы.
— Но ведь этого не случилось, верно?
Они обменялись ядовитыми взглядами и подождали, кто не выдержит первым, — и, наконец, Сабраэль моргнула и отошла в сторону.
— Слушай. У меня нет времени спорить с тобой о гипотезах. У тебя большие неприятности.
— За самое ничтожное, что может сделать ангел! — Азирафаэль махнул рукой в сторону лебедя, греющегося в озере. — Ради Бога, ты ругаешь меня за то, что я слишком хорошо справляюсь со своей работой. Если за всем этим и стоит какая-то иная причина, то я ее не вижу.
Сабраэль скрестила руки на груди.
— Я же говорила тебе в 1793 году…
Азирафаэль поджал губы.
— Ты сказала мне, что мы больше никогда не будем говорить об этом.
— Почему тебе всегда нужны ответы?
— А почему бы и нет?
— Прекрасно. — Сабраэль подошла достаточно близко, чтобы ее лица не было видно другим прохожим. — Я дам тебе один ответ.
Азирафаэль наклонил к ней ухо.
— Я скажу это тебе только один раз. По Великому Плану не было единого мнения.
Азирафаэль поднял голову.
— О. Понятно.
— Я знала, что есть архангелы, которые сомневаются в наступлении Конца Времен. Было ли это все еще необходимо. И не слишком ли экстремальны наши методы. — Сабраэль заговорила отрывистым, необычно нервным голосом. — Они помнили, что Великий Потоп не уничтожил зло. Они боялись, что Армагеддон тоже не уничтожит. Но они знали, что лучше ничего не говорить.
Азирафаэль слушал.
— К счастью, в наши дни требуется нечто более вопиющее, чтобы Пасть. Управленческая ситуация… скажем так, деликатная. — Сабраэль огляделась по сторонам, словно ожидая, что кто-то подслушивает их. — Падший архангел стал бы чудовищно могущественным демоном, а ангелов, способных занять его место, очень мало.
— Это запретное знание.
— Да. — Сабраэль смяла лацкан его пальто и заглянула через плечо. — Ты уже превышал свои полномочия. Я знаю, что ты справишься.
Азирафаэль кивнул.
— Дело в том, что Небеса оказались в идеологической изоляции. Все находятся под пристальным вниманием.
— Даже ты, — пробормотал Азирафаэль.
— Если меня сочтут слишком снисходительной к тому, кто все это затеял, меня сочтут подрывным элементом. Кары небесные падут и на мою голову.
— Ну, я виноват только наполовину.…
— Я рассказала тебе то, что угрожает нам обоим. Мне нужно, чтобы ты выполнил свою часть сделки и вел себя прилично.
Азирафаэль поморщился.
— Нет.
Сабраэль удивленно нахмурилась.
— Нет, я… я… это… — Азирафаэль запнулся. — Это абсурд.
Сабраэль молчала, как будто она-почти-хотела услышать его.
— Я не могу сидеть сложа руки и ставить под угрозу свою священную миссию на Земле, только потому что на Небесах есть сомнения. — Азирафаэль сжал кулаки. — Кто-то должен помнить, какова была наша первоначальная цель. Чтобы сделать мир лучше, а не выворачивать себя наизнанку.
— Мы уже это сделали.
— Да, да, я знаю! У нас уже была гражданская война. — Азирафаэль закусил нижнюю губу. — И посмотри, что из этого вышло.
Сабраэль не ответила.
— Я есть то, что я есть, и то, что я есть — это агент добра. И если ты считаешь, что должна наказать меня за это, пусть будет так.
Лебедь в озере вздрогнул, и на лице Сабраэль появилось что-то похожее на страх, прежде чем на свое место снова вернулось холодное выражение.
— Все в порядке. — Она медленно отодвинулась. — Только не говори, что тебя не предупреждали.
Азирафаэль нахмурился и шагнул за ней.
— О чем?
— Продолжай творить свои чудеса. — Сабраэль отступила вниз по тропинке. — Но я не могу защитить тебя от того, что хочет сделать с тобой Гавриил.
— Подожди, — Азирафаэль продолжал следовать за ней. — Гавриил? О чем ты говоришь?
— Мне очень жаль. — Сабраэль резко обернулась. — Я здесь слишком долго.
Сабраэль исчезла во вспышке ослепительного желтого света, и еще один бегун пробежал мимо, даже не моргнув. Лебедь взъерошил перья, огрызнулся на утку и улетел, а Азирафаэль смотрел в воду, и его желудок сжимался от ужаса.
случай фривольных чудес на Мальборо-стрит
Глава 2 часть 6
На следующее утро, когда Англия включила свои телефоны и телевизоры, все ахнули, закричали, хлопнули себя по лбу и уронили зубные щетки в раковину.
<i>Ну что ж, после многих лет петиций, междоусобиц и хаоса все действительно наконец-то закончилось. Премьер-министр призвал прекратить все дальнейшие переговоры по Brexit, положив конец острому конфликту, который начался два года назад.</i>
На многолюдной торговой улице пара помощниц по хозяйству с колясками смотрела на телевизоры в витрине магазина электроники. Университетская лекция замерла, когда студенты склонились над экранами своих ноутбуков, а профессор сдался и тоже проверил новости на своем планшете.
<i>Решение было принято после того, как вчера вечером в личный почтовый ящик премьер-министра было доставлено таинственное анонимное письмо. До сих пор не было официального заявления о его содержании, но источники на Даунинг-стрит сообщают о состоянии шока и замешательства. Его содержание, похоже, особенно потрясло премьер-министра, который, по словам его помощников, пережил прозрение почти религиозного масштаба.</i>
В Гайд-парке посетители отложили свои путеводители, фотоаппараты, весла и спасательные жилеты, чтобы прокрутить каналы в социальных сетях. Двое бегунов врезались друг в друга у мемориального фонтана, они были слишком поглощены новостями, чтобы смотреть на дорогу впереди.
<i>С этой пятницы Департамент по выходу из Европейского союза будет распущен, и Великобритания останется его членом в обозримом будущем. Что касается предполагаемого референдума о независимости Шотландии, то рабочая группа все еще совещается, а глава Шотландской национальной партии не дает комментариев.</i>
Когда бегуны поднялись, Азирафаэль спустился по извилистой тропинке и остановился у края озера, чтобы рассыпать зеленый горошек для уток. Он полез в карман за добавкой, но увидел огромного жемчужно-белого лебедя, который смотрел прямо на него из-за причала.
Азирафаэль проглотил комок в горле.
— О Боже.
И действительно, он услышал неземной ветер и шелест перьев за спиной.
Белые одежды Сабраэль развевались, когда она шла ему навстречу.
— Азирафаэль.
— Я могу объяснить…
Светло-голубые глаза Сабраэль светились слишком ярко.
— Азирафаэль!
Азирафаэль ударился спиной о забор.
— Да, это мое имя.
Сабраэль нависла над ним.
— Я разочарована в тебе.
Азирафаэль смутился.
— Они попали в ужасную переделку.
— Да, и они должны были сами выбраться из этого!
— Знаешь, мне очень жаль, но что касается чудотворства, я не думаю, что устранение политического кризиса считается «легкомысленным”. — Азирафаэль оторвался от забора и выпрямился. — Это именно то, зачем меня сюда послали.
— Мы отправили тебя на Землю охранять Эдем.
— И сразиться с силами тьмы! И это правильно. — Азирафаэль набрался храбрости и сердито посмотрел на нее. — Теперь, когда Армагеддон не состоялся, другая сторона будет вести себя хуже, чем когда-либо. Тебе понадобятся ангелы вроде меня, чтобы выиграть время.
— Если бы Армагеддон прошел так, как планировалось, нас бы здесь не было. — Сабраэль сделала эффектную паузу. — Не так ли?
Азирафаэль стиснул зубы.
— Но ведь этого не случилось, верно?
Они обменялись ядовитыми взглядами и подождали, кто не выдержит первым, — и, наконец, Сабраэль моргнула и отошла в сторону.
— Слушай. У меня нет времени спорить с тобой о гипотезах. У тебя большие неприятности.
— За самое ничтожное, что может сделать ангел! — Азирафаэль махнул рукой в сторону лебедя, греющегося в озере. — Ради Бога, ты ругаешь меня за то, что я слишком хорошо справляюсь со своей работой. Если за всем этим и стоит какая-то иная причина, то я ее не вижу.
Сабраэль скрестила руки на груди.
— Я же говорила тебе в 1793 году…
Азирафаэль поджал губы.
— Ты сказала мне, что мы больше никогда не будем говорить об этом.
— Почему тебе всегда нужны ответы?
— А почему бы и нет?
— Прекрасно. — Сабраэль подошла достаточно близко, чтобы ее лица не было видно другим прохожим. — Я дам тебе один ответ.
Азирафаэль наклонил к ней ухо.
— Я скажу это тебе только один раз. По Великому Плану не было единого мнения.
Азирафаэль поднял голову.
— О. Понятно.
— Я знала, что есть архангелы, которые сомневаются в наступлении Конца Времен. Было ли это все еще необходимо. И не слишком ли экстремальны наши методы. — Сабраэль заговорила отрывистым, необычно нервным голосом. — Они помнили, что Великий Потоп не уничтожил зло. Они боялись, что Армагеддон тоже не уничтожит. Но они знали, что лучше ничего не говорить.
Азирафаэль слушал.
— К счастью, в наши дни требуется нечто более вопиющее, чтобы Пасть. Управленческая ситуация… скажем так, деликатная. — Сабраэль огляделась по сторонам, словно ожидая, что кто-то подслушивает их. — Падший архангел стал бы чудовищно могущественным демоном, а ангелов, способных занять его место, очень мало.
— Это запретное знание.
— Да. — Сабраэль смяла лацкан его пальто и заглянула через плечо. — Ты уже превышал свои полномочия. Я знаю, что ты справишься.
Азирафаэль кивнул.
— Дело в том, что Небеса оказались в идеологической изоляции. Все находятся под пристальным вниманием.
— Даже ты, — пробормотал Азирафаэль.
— Если меня сочтут слишком снисходительной к тому, кто все это затеял, меня сочтут подрывным элементом. Кары небесные падут и на мою голову.
— Ну, я виноват только наполовину.…
— Я рассказала тебе то, что угрожает нам обоим. Мне нужно, чтобы ты выполнил свою часть сделки и вел себя прилично.
Азирафаэль поморщился.
— Нет.
Сабраэль удивленно нахмурилась.
— Нет, я… я… это… — Азирафаэль запнулся. — Это абсурд.
Сабраэль молчала, как будто она-почти-хотела услышать его.
— Я не могу сидеть сложа руки и ставить под угрозу свою священную миссию на Земле, только потому что на Небесах есть сомнения. — Азирафаэль сжал кулаки. — Кто-то должен помнить, какова была наша первоначальная цель. Чтобы сделать мир лучше, а не выворачивать себя наизнанку.
— Мы уже это сделали.
— Да, да, я знаю! У нас уже была гражданская война. — Азирафаэль закусил нижнюю губу. — И посмотри, что из этого вышло.
Сабраэль не ответила.
— Я есть то, что я есть, и то, что я есть — это агент добра. И если ты считаешь, что должна наказать меня за это, пусть будет так.
Лебедь в озере вздрогнул, и на лице Сабраэль появилось что-то похожее на страх, прежде чем на свое место снова вернулось холодное выражение.
— Все в порядке. — Она медленно отодвинулась. — Только не говори, что тебя не предупреждали.
Азирафаэль нахмурился и шагнул за ней.
— О чем?
— Продолжай творить свои чудеса. — Сабраэль отступила вниз по тропинке. — Но я не могу защитить тебя от того, что хочет сделать с тобой Гавриил.
— Подожди, — Азирафаэль продолжал следовать за ней. — Гавриил? О чем ты говоришь?
— Мне очень жаль. — Сабраэль резко обернулась. — Я здесь слишком долго.
Сабраэль исчезла во вспышке ослепительного желтого света, и еще один бегун пробежал мимо, даже не моргнув. Лебедь взъерошил перья, огрызнулся на утку и улетел, а Азирафаэль смотрел в воду, и его желудок сжимался от ужаса.
Мотор «Бентли» ревел, когда он мчался по шоссе мимо потрепанных погодой синих дорожных знаков и бесконечных зарослей деревьев.
Кроули объезжал грузовики доставки и грязные минивэны, и из-под колес летели искры. Азирафаэль вцепился в сиденье и прилип к спинке, упершись ногами в пол, чтобы не шататься из стороны в сторону.
— Куда мы едем?
Кроули посмотрел на спидометр.
— Узнаешь, когда доберемся.
— Ты ведь не собираешься сдаваться, правда?
— Нет.
— Тогда, может быть, ты хотя бы притормозишь?
— Когда это ты из-за меня пострадал? Хоть раз!
— Твоя машина горит! — воскликнул Азирафаэль. — Ты поджег ее!
— Это не ответ на мой вопрос.
— И все же!
— И я ушел от того грузовика, не так ли? — Кроули потянулся через сиденье и опустил окно Азирафаэля. — Вот, порадуй меня.
Азирафаэль отшатнулся.
— Что ты делаешь?
— Высунь голову.
— Только не в моей бессмертной жизни! — возмутился Азирафаэль.
Кроули тоже опустил стекло со своей стороны.
— Давай!
— Ты хочешь меня снова развоплотить!
— Поверь мне, я уже делал это!
— Что?! Когда? Когда ты был… — Азирафаэль разинул рот. — О Боже.
— Ты хочешь сказать, что пошел на все эти хлопоты по спасению мира только для того, чтобы продолжать ходить между книжным магазином и «Ритцем»? — Кроули снял руку с руля и указал на ветровое стекло. — Все это где-то там! Все царства мира. Они все еще ждут тебя. Нужно только быть достаточно смелым, чтобы выйти и увидеть их.
В глазах Азирафаэля мелькнуло сомнение.
Кроули искоса улыбнулся ему.
— Жизнь для того и существует, чтобы жить, ангел.
Поэтому Азирафаэль собрался с духом и вылез наружу.
Он прищурился и вжал голову в плечи, когда ветер хлестнул по глазам, но потом машина набрала скорость, и на его испуганном лице появилась ухмылка. Лацканы его пиджака трепал ветер, галстук-бабочка сбился набок и трепыхался где-то над плечом. Азирафаэль запрокинул голову и разразился диким безудержным смехом.
— Теперь ты понял, что я имею в виду?! — крикнул ему Кроули.
— Да! — отозвался Азирафаэль. — Это все равно что летать!
— Нет, — ухмыльнулся Кроули и взялся за руль обеими руками. — Пока еще нет.
Кроули вжал в пол педаль газа, свернул с главной дороги, и они помчались по обсаженной живой изгородью тропинке, ведущей к побережью. Кроули резко дал по тормозам, когда они добрались до огромного зеленого поля, где трава и пятна цветов вьюнка тянулись к скалистому утесу.
Азирафаэль заколебался на секунду, но потом вылез из машины и огляделся.
— Почему мы остановились?
Кроули тоже выскользнул из машины и захлопнул дверцу.
— Сейчас увидишь.
Кроули вышел с другой стороны, стиснул зубы и, прищурившись, посмотрел туда, где океан встречался с небом. Он сделал два шага, а с третьим перешел на бег, волоча Азирафаэля по грязи к краю обрыва.
— Кроули? — Азирафаэль посмотрел на него, потом на горизонт, потом снова на него. — Что ты делаешь?
— На что это похоже?
— Ты же не серьезно.
— Как могила.
Азирафаэль фыркнул и попытался не отставать.
— Ты с ума сошел!
— Давай. Просто позволь этому случиться!
— Позволить случиться чему?! — крикнул Азирафаэль.
Когда они достигли обрыва, Кроули бросился вниз, и Азирафаэль ахнул, когда Кроули дернул его тоже. Кроули отпустил руку Азирафаэля, когда они понеслись к скалам, и вдруг за их спинами распахнулись крылья. Они взмыли вверх и поплыли вдоль скалистой серой береговой линии — над песком, над корягами, над выступами и мхом — над одиноким коттеджем с яликом, пришвартованным у причала, и над чернильными волнами, которые касались гладкого темного берега.
— Видишь? — Кроули оставил в тумане стаю чаек. — Нет ничего, что могло бы сравниться с этим!
Азирафаэль с ликованием упивался встречным ветром.
— Ты прав. Нет ничего…
Ветер рвался сквозь пальцы, соленый воздух обжигал кожу, и они позволили течению нести их туда, куда ему было угодно. Вскоре оно повело их вглубь острова и обратно над пустым полем, где их крылья нырнули вниз и задели верхушки сорняков.
Кроули заскользил, кувыркнулся и приземлился с подветренной стороны машины. Крылья Азирафаэля смягчили его падение, когда он упал на спину. Они устроились на земле рядом друг с другом, укрытые густыми синими сумерками и длинной мягкой травой.
Азирафаэль приобнял Кроули, положив руку ему на грудь.
— Я чувствую себя школьником на каникулах.
— Это потому, что ты никогда не выходишь и не делаешь ничего веселого.
— Я думаю, что мы достаточно повеселились, чтобы продержаться следующие несколько сотен лет.
Кроули хихикнул.
— О чем ты говоришь? Я наверстываю упущенное.
— Я имел в виду предотвращение Армагеддона.
— Я прекрасно понимаю, что ты имел в виду. Я просто… — Кроули оборвал себя и потянулся к крылу Азирафаэля… — Упс…
— Что?
— У тебя выкрученное перо. Стой спокойно. — Кроули ощупью пробежался по рядам, отодвинул в сторону несколько перьев, и они скользнули на место. — Вот теперь в порядке.
Азирафаэль покраснел.
— Спасибо.
— Знаешь, ты выглядишь таким…
Азирафаэль перекатился на бок.
— Каким?
— В моей голове, я имею в виду. — Кроули повернулся к нему лицом и сунул руку под ухо. — Именно таким я тебя и помню. Стоящим на стене Восточных врат, всего в перьях, взволнованного тем, что делаешь что-то не так.
— С тех пор я сделал много чего не так.
— Надеюсь, не сейчас.
— О, мой дорогой… — Азирафаэль погладил Кроули по щеке. — Конечно, нет.
Он подался вперед и прижался к груди Кроули, и тот понял намек и крепко обнял его. Они задержались на мгновение, затем на два, довольные в объятиях друг друга, и Азирафаэль неожиданно засмеялся .
Кроули посмотрел на него сверху вниз.
— Что?
— Просто смешно, вот и все.
— Что смешного?
— Да просто забавно, что мир становится немного ярче, когда в нем находится такое создание тьмы, как ты.
Азирафаэль смахнул выбившуюся прядь волос с лица Кроули, но когда тот наклонился ближе, над их головами прогремел гром. Облака закружились, первые маленькие холодные капли упали на их крылья, и Кроули вскочил на ноги и протянул руку.
— Ну же!
Азирафаэль оторвался от перьев и взял Кроули за руку, и их крылья втянулись в иное измерение, когда они помчались к машине. Они забрались внутрь как раз в тот момент, когда дождь залил пальто Азирафаэля, повозились, захлопнули дверцу и с трудом забрались на просторное сиденье.
Буря затопила опустевшее поле, с колесных ободов капало, капли стучали по крыше и сползали шторами с окон. Они смотрели, как поток обрушивается на них в их теплом, безопасном укрытии, их ноги сплетались, а руки Азирафаэля выплетали узоры на груди Кроули.
А потом под стук капель дождя по задним фарам они повернули головы друг к другу, моргнули и неглубоко вздохнули.
Кроули снял очки и бросил их на переднее сиденье. Азирафаэль поднял голову и коснулся носом щеки Кроули. Кроули чмокнул Азирафаэля в висок, потом под ухо. Ресницы Азирафаэля затрепетали, когда он прикусил губу. Кожаное сиденье заскрипело под ними, когда Азирафаэль перенес свой вес и перевернул Кроули на спину, приподнимаясь на локтях.
Глаза Кроули метались туда-сюда, пока он оценивал свое положение.
— Что?..
— Ш-ш-ш, — Азирафаэль ответил ему озорной улыбкой. — Пусть на этот раз восторжествует добро.
Азирафаэль отодвинул галстук Кроули в сторону, не развязывая, провел ладонью по его животу и расстегнул змеиный пояс. Кроули вздохнул, сбросил с плеч пальто Азирафаэля, вынул ноги из ботинок и опустил их на пол.
В бурном центре Лондона, в доме номер 10 по Даунинг-стрит, помощник в аккуратном черном костюме закрыла офис на ночь.
Она обошла комнату за комнатой с деревянными панелями и шторами цвета слоновой кости, проверяя стулья и ширмы и выключая лампы. Пододвинула стул на колесиках и поправила степлер на столе. Заглянула в комнату для совещаний и никого там не обнаружила. Щелкнула последним выключателем в коридоре с вешалкой, взяла зонтик и дождевик и осторожно закрыла дверь.
И с легким бумажным шепотом, которого никто в здании не слышал, в почтовый ящик премьер-министра вплыл перламутровый конверт.
Несколько спокойных вечеров спустя Кроули и Азирафаэль отправились ужинать, как только стемнело.
Пассажиры толпились на автобусных остановках и забирались в машины, а водители сигналили и подталкивали друг друга с переполненных полос. Кроули продолжал болтать и заглядывать в витрины магазинов, но Азирафаэль плелся рядом с ним, не говоря ни слова.
— Слушай. — Кроули окинул взглядом черный костюм в витрине портновской мастерской. — Знаешь, что меня интересует?
— Что? — Азирафаэль уставился в пространство. — Как всемогущий Бог может допустить, чтобы в мире была жестокость? Как портится вино? Есть ли у уток уши?
— Подожди, нет! Я это знаю! Я посмотрел! — Кроули замахал руками перед лицом Азирафаэля. — Оказывается, они у них есть. У них маленькие дырочки по бокам головы.
Азирафаэль кивнул.
— А-а.
— Прямо над ними растут перья, вот почему мы их не видим. Они слышат какие-то частоты, или что-то в этом роде. Я забыл.
— Ну что ж… — Азирафаэль слабо улыбнулся ему. — Это очень древняя и страшная тайна, хорошо, что ты ее раскрыл.
Когда они проходили мимо зоомагазина, питон в витрине с рептилиями оживился, когда прутья его клетки загадочно изогнулись. Он проскользнул в дыру и, извиваясь, спустился по пластиковой полке и выскользнул за дверь, оставив внутри кричащего покупателя.
— Во всяком случае, одной тайной меньше. Правильно. Вот что я собирался тебе сказать. — Кроули обошел змею, чтобы она могла соскользнуть в ливневую канализацию. — Помнишь про чудеса?
Руки Азирафаэля безвольно обвисли за спиной.
— Как я мог забыть?
— Я хочу об этом поговорить.
— Да, я понял.
— Мы все еще понятия не имеем, откуда они идут, не так ли?
Плечи Азирафаэля поникли.
— Я знаю не больше тебя.
— Что меня в тебе поражает, так это то, что ты способен выполнять даже свою ангельскую работу неположенным тебе способом. Причем ты отлично знаешь при этом, что так делать тебе нельзя! — Кроули восхищался парой ботинок “Челси» в магазине на углу. — Если бы у кого-то из наших вместо члена была в загашнике чудо-ракета, никто бы не удивился. Все бы сказали: «Супер. Демон похоти. Здесь не на что смотреть”.
Азирафаэль нахмурился.
— “Чудо-ракета»?
— Э-э, неважно. Потом расскажу.
— Ангелы — создания любви.
Кроули поежился.
— Не говори глупостей. Это было бы слишком просто.
— Большая часть силы ангела зависит от веры. Странно думать, что мы можем сделать что-то, о чем даже не подозреваем. Может быть, порыв… — Азирафаэль оборвал себя: — О, не обращай внимания. Это бесполезно. Мы пытаемся применить логику к чему-то, что…
— Непостижимо. Я знаю.
Дойдя до угла, они остановились возле знака «Парковка запрещена» и пропустили черное такси, прежде чем перейти улицу.
— Небеса… — Кроули скривил губы. — Это тот еще гадючник, не так ли?
— Что?
— А что, если все ангелы умеют так, просто они еще не догадались?
— Я так не думаю.
Кроули вскинул брови.
— Может быть, Небеса не хотят, чтобы они знали. Скрывают правду.
— И я так же не думаю, что нам могут помочь теории заговора.
— Теория заговора — это химтрейлы. А у нас проблема, которую нужно решить.
Прежде чем Кроули успел закончить, сверху прогремел гром.
Они бежали по тротуару, дождь хлестал их щеки и волосы, и море темных зонтов раздувалось вокруг них, мешая идти. Они бросились под навес ресторана как раз в тот момент, когда разыгралась буря, скользнули на скамейку и немного отдышались.
Кроули осмотрел кусок мокрой газеты на своем ботинке.
— Чушь собачья.
— Мне очень жаль. На этот раз тебе придется самому его убрать.
Кроули отщелкнул его пальцем.
— Это было в прогнозе?
— Я не уверен.
Кроули хмыкнул.
— Не знаю. — Азирафаэль вытер лицо. — Я буду скучать, если мне придется уехать.
Кроули нахмурился, услышав унылый голос Азирафаэля, повернулся к нему и положил руку на спинку скамьи.
— Эй!
— Что?
— Куда ты дел ангела, который владеет книжным магазином?
— Я?..
— Что случилось? Не говори «ничего». Ты мрачен с тех пор, как я заехал за тобой.
Азирафаэль склонил голову.
— Мне очень жаль.
— Не извиняйся. Просто выкладывай.
Азирафаэль вздохнул.
— Полагаю, я должен кое в чем признаться.
Кроули моргал за стеклами очков и ждал продолжения.
— На днях я зашел в… магазин с дурной репутацией. Тот, что рядом с квартирой мадам Трейси. — Азирафаэль сплел и разжал пальцы на коленях. — Я хотел найти способ, чтобы мы продолжали жить так, как мы уже с тобой начали, но без тех проблем, которые вызывают чудеса.
Очки Кроули соскользнули с носа.
— Ты ходил в магазин секс-товаров?
— Да.
— В одиночку?
— Да.
Кроули поправил очки.
— Черт побери!
— Я думал, что у них есть какие-то знания или хитроумные приспособления, которые могли бы помочь, но, как ты можешь себе представить, я сильно нервничал и все испортил. — Азирафаэль продолжал напряженным голосом. — Короче говоря, я опозорился, а женщина за прилавком была слишком любезна, чтобы сказать об этом.
Кроули продолжал молча таращиться.
— Я не собирался тебе говорить. — Азирафаэль отвел глаза и повернул пуговицу на манжете. — Я не собирался рассказывать тебе и о Сабраэль. Но ты всегда умел вытягивать из меня разные вещи.
— А почему бы и нет?
— Я… — Азирафаэль запнулся. — Я не знаю. Должно быть, не хотел, чтобы ты волновался. В то время это казалось важным.
— Хорошо, но что же случилось с той женщиной из секс-шопа?
— Она почувствовала, что я смущен, и указала мне на их книжную полку, так что я… — он порылся в кармане пальто и выудил книгу, — принес тебе вот это.
Кроули взял у него книгу, положил лодыжку на колено, открыл крошечную обложку и пролистал тонкие страницы.
— Я полагал, что теперь, когда мы покончили с тем, чтобы быть по разные стороны баррикад, время горьких подарков тоже ушло в прошлое, но… — Азирафаэль сглотнул. — Может быть, это и не святая вода, но я надеюсь, что и оно тоже будет иметь для тебя значение. Кроме того, это всего лишь стихи. Они задержат тебя на минуту, не более.
Кроули перевернул еще одну страницу и прочитал вслух:
— “В одиночестве…”?
— “…Ибо в одиночестве никто не владеет тобой, кроме меня»,— закончил за него Азирафаэль
— Я… — Кроули запнулся и поморщился. — Я…
Азирафаэль замер.
— Да ладно! — наконец взорвался Кроули. — И что, по твоему, я должен на это ответить?
— А чего ты хочешь?
— Это… я имею в виду… я… — Кроули потеребил книгу, затем прижал ее к сердцу, а его уши стали вишнево-красными. — Почему, ну почему ты такой милый? — Он пнул ангела ногой. — Ладно, можешь не говорить. Я знаю почему.
— Но я не милый. В последнее время — нет. — Азирафаэль резко поднял голову. — Я кое-что от тебя скрываю.
— У нас всегда были вещи, о которых мы не говорили друг другу. Люди всегда так делают.
— Тебя это не беспокоит?
— Конечно, нет. — Кроули откинул полу пиджака. — Кроме того, я… возможно, я пытался вызвать князя Ада и попросить у него силу, равную твоей… чтобы мы нейтрализовали друг друга.
Азирафаэль широко распахнул глаза.
— Ты что?!
— Да, Ситри. Мой старый друг.
— Я в это не верю! — изумился Азирафаэль. — Это сработало?
— Нет. — Кроули пожал плечами, покачал головой и спрятал книгу в нагрудный карман. — Дело в том, что я хотя бы попытался. Я думал, ну, знаешь, Соглашение и все такое. Мы могли бы продолжать работать друг за друга, и они снова оставили бы тебя в покое.
— О Боже. — Азирафаэль хлопнул себя по груди и облегченно улыбнулся. — Какие же мы с тобой придурки! Оба…
— Послушай, вся эта история с Сабраэль вывернула нас обоих наизнанку. Что тебе нужно, так это передышка. — Кроули указал на него. — А что мне нужно, так это драйв.
Улыбка Азирафаэля растаяла.
— Ты не сделаешь этого со мной.
— Почему нет?
— Ты не станешь.
Кроули вытащил из воздуха зонтик с ручкой в виде головы попугая.
— Я уже.
На оживленном углу в Крауч-Энде Азирафаэль отважился зайти в магазин новинок для взрослых.
Он пробирался сквозь лабиринт DVD-дисков и разноцветных бюстгальтеров, робко ступая по пурпурному ковру. Продавщица с розовым Бобом раскачивалась в такт песне в наушниках — в другом темпе, чем приглушенная песня в динамиках салона:
— Уже поздно отказываться от тебя
Я сделал глоток из моей дьявольской чаши.
Тихо-тихо он овладевает мной…
Азирафаэль посмотрел на массажер на подставке, нажал круглую тестовую кнопку, отшатнулся и выключил его. Осматривая пикантные костюмы с безопасного расстояния, он услышал бодрый голос с теми узнаваемыми интонациями, которыми он — раз в год по обещанию, а то и реже — пользовался сам.
— Привет! Добро пожаловать.
Азирафаэль поднял голову, словно кролик, завороженный удавом.
— Да?
— Чем я могу?.. — Продавщица вынула наушники. — Ух ты.
— Да?
— Надеюсь, вы не против, что я это говорю, но ваш наряд охрененно хорош. — Продавщица вытянула шею и с восхищением посмотрела на жилет Азирафаэля. — Это карманные часы? Вау! И они работают?
— С 1859 года.
— Вау! Никогда бы не подумала. Увлекаетесь стимпанком?
Азирафаэль моргнул.
— Эм… Я бы так не сказал.
— Правильно. Я просто подумала…
— Гм… — Азирафаэль решил, что со светской беседой пора завязывать. — Мог бы я приобрести… кое-что?
Продавщица окинула взглядом полки.
— Да, вы пришли по адресу.
— Хорошо.— Азирафаэль постучал кончиками пальцев. — Я спросил друга, куда мне зайти. Мне потребовалось несколько попыток, прежде чем он меня понял. И направил к вам.
— Да? А кто?
Азирафаэль отмахнулся.
— Не думаю, что Вы ее знаете. Живет в квартире за углом. Носит много разных париков.
— Мадам Трейси?
Продавщица удивленно подняла брови. Азирафаэль последовал ее примеру.
— Да, именно так ее и зовут.
— О Боже, я обожаю мадам Трейси. Она очень веселая.
Азирафаэль сглотнул.
— Вы с ней знакомы?
— Да, она постоянно сюда приходит. — Продавщица опустила наушники, и все ее лицо засияло. — Откуда вы ее знаете?
— Мы… путешествовали вместе. Какое-то время.
— Ух ты. Вы двое, должно быть, старые друзья. — Продавщица потеребила наушник. — Если подумать, я давно ее не видела. У нее все в порядке?
Азирафаэль пожал плечами.
— Да. Она просто решила сделать перерыв.
Продавщица отступила назад.
— В любом случае, извините. Не хочу отвлекать расспросами.
— Вообще-то, если вы не заняты, не могли бы вы мне помочь?
— Конечно. Что вам нужно?
Азирафаэль пожевал губами и поджал их.
— Я кое-что ищу.
— Что именно?
— На самом деле я не знаю точно.
— Тогда как же вы собираетесь это найти?
— Я бы хотел кое-что для своего друга.
Продавщица кивнула через стойку.
— У нас тут есть подарочные карты.
— Видите ли, я… — Азирафаэль сделал короткий вдох, — ну, он мне не друг. Он мой любовник. И у меня дилемма.
— Да?
Азирафаэль взглянул на корсеты.
— Я надеялся, что у вас здесь найдется что-нибудь подходящее… приятный опыт для него. Но не для меня.
— Почти все, что здесь есть, можно использовать на одном человеке.
— Да, но очень важно, чтобы я не получал удовольствия. Только он.
На лице продавщицы появилась заговорщическая ухмылка.
— Ох. Понимаю.
— Действительно понимаете?
— Поверьте мне, я знаю, что вы имеете в виду. — Она указала на дверь в дальнем конце магазина. — Видите ту комнату в глубине?
Азирафаэль заглянул ей через плечо.
— Да.
— Загляните туда. Думаю, там вы найдете то, что ищете. — Продавщица оглядела его с некоторым сомнением и уточнила: — Большая часть тамошних аксессуаров довольно дорогая, но сперва посмотрите. Если вы не можете найти что-то в вашем размере или ценовом диапазоне, вернитесь сюда, и мы поговорим.
Азирафаэль колебался.
— Размер?
— Да, я знаю одно местечко на Бейтмен-стрит. Они могут подогнать заказ под ваши параметры.
Азирафаэль побледнел.
— Боже мой. Я сейчас вернусь.
Девушка снова вставила в уши наушники, когда Азирафаэль осторожно пошел к двери, приподнял черную занавеску и на цыпочках вошел. Он ахнул. Перед ним была круглая комната с люстрой, красными стегаными стенами и стеллажами с адскими приспособлениями, словно прямиком из пыточной камеры. Маски. Смирительные рубашки. Удила и уздечки. Полицейские дубинки. Обитое кожей сиденье, похожее на гимнастическую скамью. Ремни безопасности для частей тела, которые он даже не мог идентифицировать, шипастые вертушки и стальные пояса целомудрия с замками до пояса.
Азирафаэль уставился на Х-образную раму рядом с зеркалом.
— Боже Милостивый!
Продавщица что-то напевала себе под нос, просматривая электронные таблицы магазина.
— Я не видел ни одного из них с 1485 года.
Продавщица открыла папку, все еще не обращая на него внимания.
Азирафаэль в ужасе отпрянул от диковинок и отступал шаг за шагом, пока не протиснулся сквозь занавес. Он несся по проходам между пластиковыми каблуками и формочками для тортов, его глаза были широко раскрыты, как блюдца, когда он поправлял лацканы.
Продавщица снова вытащила наушники и крикнула ему вслед:
— Сэр?
— Простите, мэм, — выпалил Азирафаэль, — вы, должно быть, меня неправильно поняли!
— Неужели?
Азирафаэль направился прямиком к двери.
— Вы были очень добры. Я просто думаю, что это была ошибка.
— Смотрите сами, конечно… — Девушка наклонилась вперед. — Я не пытаюсь быть неподобающе навязчивой, но вам действительно не нужно стесняться того, что вы здесь.
Азирафаэль замедлил шаг и остановился.
— Разве?
— Конечно нет! — Продавщица подперла рукой подбородок. — Все так делают.
— Ну что ж… — Азирафаэль скривился. — Дело в том, что я… новичок в этом.
— И это тоже нормально. У меня первый раз случился, когда мне было уже почти двадцать восемь!
Азирафаэль покраснел.
— Это мило, но я немного старше.
— Вот что я вам скажу… — Продавщица поиграла своей болтающейся фиолетовой пластиковой серьгой. — Вы любите книги?
Азирафаэль вздохнул с облегчением.
— Да, я очень их люблю.
— Подойдите к книжной полке и посмотрите, не зацепится ли за что-нибудь глаз. Что-нибудь, что вы можете прочитать вместе со своим другом.
Азирафаэль немного расслабился.
— Звучит неплохо.
Азирафаэль с пылающими щеками подошел к книжной полке и принялся перебирать скудный запас научной литературы и книг в мягких обложках. “Секреты корневой чакры”. “Я была тюремной охранницей”. “Изнасилованный Моим Герцогом”. “Подружка миллиардера”. “Его Дикое Высокогорное Очарование”. Наконец он вытащил книгу размером с подставку для напитков в кожаном переплете — “Портативный Руми: жизнь, чувственность и любовь”.
Азирафаэль поднес ее к стойке.
— Спасибо, что вы так терпеливы.
— О, как мило. Классный выбор. — Продавщица посмотрела код на обороте. — Могу я вам еще чем-нибудь помочь?
— Спасибо. Вы были очень милы.
Она наблюдала, как Азирафаэль отсчитывает деньги.
— Вам нужен пакет?
— Учитывая все обстоятельства, я думаю, что нет.
— Хорошо. — Продавщица протянула ему книгу и чек. — Желаю вам отлично провести этот день.
Азирафаэль одарил ее легкой застенчивой улыбкой.
— Я так и сделаю.
Азирафаэль вышел на серую, шумную улицу и сунул книгу во внутренний карман пальто. Как только пешеходы прошли мимо, он остановился, обернулся и бросил последний оценивающий взгляд на костюмы в витрине. А потом поднес руку ко рту и послал воздушный поцелуй на вывеску, и ее единственная перегоревшая буква зашипела и засветилась так же ярко, как и остальные.