«2 июля 1852 года Толстой написал письмо редактору журнала «Современник» с просьбой о публикации «Детства». Втайне мучился, бросаясь от отчаяния к надежде. Решил: напечатают — значит, поощрят к сочинительству, и тогда изменится вся его жизнь, а нет — так сжечь все, что уже было начато. Рукопись была принята, и Толстой радовался «до глупости»». https://www.kommersant.ru/doc/340984
Вам часто хочется сжечь свои книги?
А удалить из интернета?
Успокойтесь.
Психика писателя и не может быть «толстой» и устойчивой к критике, душевной боли и перепадам настроения. Мы так устроены: у бегуна должны быть крепкие ноги, у писателя – ранимая душа.
Это ваш рабочий инструмент. Нужно относиться к нему с пониманием. Бегун же ноги моет, ногти стрижёт? Обувь специальную покупает? Носки?
Вот и писатель должен мыть своей душе ноги. Только… Никто не знает, где они у души.
Я начал свои увлечения писательством с эзотерики.
До этого я только читал. Много. Очень.
Когда поступил на филфак, выяснилось, что нечитанного у меня из мировой литературы – буквально… полтора-два десятка имён.
Сейчас признаюсь, чтобы не врать. В вузе я открыл для себя
Камю.Гессе.
Впервые прочёл обоих Маннов.
Ну и мелкие имена какие-то были. Вроде русского поэта Дмитриева, который мне попался на экзамене, а я и тогда не знал его стихов, и теперь не знаю.
А, ну и да. Была куча писателей из Советских Республик, из которых я до вуза читал Фазиля Искандера, которого очень люблю и сейчас, Олеся Гончара и Чингиза Айтматова, потому что это был тогда актуальный писатель. Вот я и сейчас больше никого не помню из «советских-братских». А, нет, Расула Гамзатова ещё помню, но у нас советских поэтов вообще почему-то проходили только обзорно.
Конечно, как переначитанный ребёнок, я что-то писал с самого раннего детства.
Фигню какую-то откровенную. Потому что вся она была вторична до не могу.
Графоманией это, я думаю, тоже не было.
Я вообще с трудом понимаю, что такое графомания.
Клептомания – понятно, да? Пиромания? Что там ещё? Маниакально-депрессивный синдром…
Сразу понятно, что всё это надо срочно лечить.
Как, наверное, и графоМАНИЮ, да?
Видимо, при графомании некто должен испытывать нездоровую страсть как написанию чего-либо? И эта страсть болезненна и требует укольчиков? А куда?:)
И как отделить нездоровую страсть к писанию от здоровой страсти?
В общем, если вас ещё не госпитализировали, то вряд ли вы – графоман. А написание вами чего-либо — может быть (с равным успехом):
1.Следствием естественного процесса развития и игры в буквы здорового мозга.
Процесса гормонального, как правило. Развивается мозг, развивается психика, гормоны реализуются и в стихах тоже.
Странно ведь НЕ писать стихи про любовь, когда ты ещё не понимаешь, что это такое, верно?
Стихи и проза – часть познания мира. Нормальное дело, вообще-то. Почему вдруг – графомания-то?
2. Литературой с большой буквы.
Вот тут уже сложнее разделить, правда? Где литература, а где ЛИТЕРАТУРА…
А как-то надо.
Хочется знать: тварь ты дрожащая или…
Чем я занимался в текстовом плане ДО увлечения эзотерикой?
Созданием некого душевного комфорта путём игры с текстами.
Мне это доставляло удовольствие. Эти операции со словами вызывали выбросы гормонов: серотонина, когда я писал про индейцев и животных, адреналина – когда про бандитов. Ну и других разных гормонов, сами догадайтесь.
Мне не требовались читатели, как не нужны они, разгадывающему кроссворд.
Ну, разве что так, слегка, иногда похвастаться. 18 штук разгадал. 4 романа сбацал. Во какие толстые!
Я даже почти ничего не записывал. Часть сюжетов болталась в голове, часть — реализовалась через ролевые игры.
И вот там этих гормонов было ещё больше. А записывать было откровенно лень.
Когда я, уже гораздо позже, столкнулся с понятиями «осознанное сновидение» и «тульповодство» – я долго ржал.
Плох тот ребёнок, который всё это не попробовал. Но каким «недоигранным» в детстве должен быть взрослый, если ему это всё ещё интересно?
Забавно, что в детских играх все, так называемые, опасные моменты ОС… были… отмечены мою и моими друзьями, и не более. Психика переросла через них сама, плавно перейдя к визуализации целей (у большинства) или осознанности паутины допричинных и причинно-следственных связей (у тех, кто как и я съехал потом в эзотерику).
Возможно, если взрослый человек со всей его серьёзностью начинает практиковать простые детские состояния…
Блин, ну не знаю я. Может, я не прав… Но я и в компьютерные игры не играю именно потому, что это лишние оковы для игры, которую прекрасно может генерировать собственная психика. Взрослая психика.
Я вырос. Мне вообще ничего не надо, кроме своей башки, чтобы играть с собою и миром.
А реализуется ли это в написании текста, создании картин, музыки, строительстве домов, убивании людей, вышивании крестиком – зависит только от свойств моего личного мозга – генетически заложенных, воспитанных и натренированных.
Своя голова – самая большая игрушка. Своя душа – самые большие потёмки.
Потому сначала была именно эзотерика. Медитация, маятники, эгрегоры… Потом – паутина. А потом я начал писать тексты. И это были уже другие тексты. Может быть, тоже графомания, но уже взрослая.
Эзотерика для меня послужила инструментом, с помощью которого я стриг своей душе ногти и покупал носки.
Сейчас попробую поделиться. Мне интересно, понятны ли простые инструменты, без медитации и иже с ними.
Итак. Чтобы писать легко и с удовольствием.
Хитрости порабощения собственного мозга
Познакомьте мозг с темой.
Вам надо прочесть текст, а он, блин, нечитаемый. Что делать?
Откройте, прочтите, сколько сможете, хотя бы страницу.
Закройте. Отложите на сутки.
Через сутки откройте и начните читать сначала.
Тот текст, что вы прочитали вчера, ваш мозг «узнает» и успокоится. Станет воспринимать его, как «понятное», и чтение пойдёт лучше. Так и матчасть пилить легче, и конкурсные рассказы читать.
Поразил неписец
Не нервничайте. Начните набирать материал по теме.
Мозг так устроен, что, когда вы его будоражите информацией, возникают новые связи между нейронами.
Просто садитесь каждый вечер (утро), кто как привык, перечитывайте маленький фрагмент уже написанного (с полстраницы) и старайтесь написать хоть сколько-то.
Не пишется? Собирайте материл дальше. Читайте что-то по матчасти, продумывайте мир. Но – каждый день. Делайте это КАЖДЫЙ ДЕНЬ.
Связи возникают «вдруг», и не сегодня так завтра — текст попрёт сам. Только тогда не ставьте себе искусственный стопор. Если текст «попёр» в автобусе – пишите на билетиках.
Вы создавали в себе состояние «потока». Пожалейте его, дайте ему реализоваться.
Ходите пешком
Отделы мозга, где бегают ноги и буковки, — находятся рядом. Одно стимулирует другое. Когда ходишь – очень хорошо обдумывать сюжет.
Делайте паузы
Когда вас обругали критики – сделайте паузу. Не вчитывайтесь в критику. Просто подождите пару дней. Отложите тему. Что не перегорит – то и будете потом анализировать.
Особо нервным можно вообще не читать критику. Напишите «спасибо» и не читайте.
Читайте чужие тексты
Чужой текст стимулирует ваш. Старайтесь читать тексты УМНЕЕ своего. Умный тест вас чему-то научит, заставит переосмыслить своё.
Реализуйте написанное
Пишете про лошадь – сядьте на лошадь. Лошадь в рассказе тут же станет поживее))
Вот интересно, зайдут такие советы, без медитации? Без умения в секунды собрать тело и душу в комок, сосредоточиться, уйти в свой мир так, что даже хвоста не будет видно?)))
Пробуйте.
Помните, что магия текста рождается на стыке:
таланта,
ремесла,
усидчивости.
Если особенного таланта нет, писать крепкие тексты всё рано можно. Есть схемы написания романов. Есть генераторы разного рода.
Ну вот, например — генератор сюжета
http://litgenerator.ru/story/
«С помощью «Литературного таро» вы сможете нажатием одной кнопки сконструировать трехактный драматический сюжет, который сегодня считается общепризнанным форматом для жанровой литературы, кинодраматургии и сценариев игр. Если какие-то ключевые пункты в получившемся сюжете покажутся вам плохо совместимыми между собой, отдельные карты можно переиграть, закрыв их и нажав на кнопку «перегенерировать». В «Литературном таро» сюжет строится по следующей схеме:
1. Экспозиция
• Тема
• Антагонист
• Заряженное ружье
2. Акт I
• Завязка
• Препятствие
• Перипетия «К счастью»
3. Акт II
• Ход антагониста
• Действие героя
• «От счастья к несчастью»
4. Акт III
• Последняя капля
• Решающий выбор (месседж)
• Развязка
Это одна из возможных схем романа, трёхактная. А есть ещё куча других. Тот же «Путь героя», который мы уже разобрали. Дерзайте.
Не знаю, интересует ли магия текста тех, у кого действительно нет особенного таланта и так называемого творческого зуда? Проверяйте.
Теоретически, вам должно быть скучно об этом читать. Но критерий истины всё-таки практика.
На практике я бы всё-таки посоветовал начать с медитации.
Я не верю, что есть люди: которым тема интересна, а таланта вроде как нет.
Иначе – почему им это интересно?
Чем вызван интерес, если не развитостью зон мозга, отвечающих за работу с текстом?
Герой — паренек из захолустья. В один прекрасный день к нему заваливается: а)знакомый маг, б)незнакомый маг в)просто непонятный тип, и тут же потрясая перед его носом талмудом с пророчествами, а также непременными доказательствами скорого конца света отправляю паренька мочить ВЕЛИКОЕ ЗЛО. Процесс мочения ВЕЛИКОГО ЗЛА растягивается на два десятка томов, в итоге зло остаётся недомоченным а главный герой обычно погибает. Впрочем, у него остается немало друзей и наследников, так что мочить ЗЛО будут еще долго и старательно.Рысёнок Дэн, Эпохальная фэнтезиhttp://samlib.ru/k/kuprijanow_d_w/tipologiya.shtml
Кристофер Воглер считал, что «…используя мифологические схемы, можно создать примитивный комикс или глубокую психологическую драму».
Мне кажется, что кроме схем нужно что-то ещё, но, похоже, в современном дискурсе подобные мнения мало кому интересны.
Этим летом я имел неудовольствие посетить два литсеминара и на одном из них озвучил крамольную мысль: мол, текст начинается с идеи, затем следует проработать сюжет (можно и по схеме), а уж потом выбрать соответствующий стиль. На что один очень известный и многопечатаемый мэтр сказал мне, что язык произведения – на первом месте. И точка. И никаких возражений он слышать не может, не хочет, а все другие мнения – страшная ересь.
В прочем, на костре меня не сожгли, хотя прощальный костёр на литсеминаре был. Наверное, это уже успех.
Сейчас есть много писательских курсов, где обучают именно «писать по схеме».
Я скажу так: если у вас зудит – учитесь, это одна из составляющих успеха. Схемы надо знать, но нужно так же помнить, что вести по этой схеме читателя будет всё-таки ваша мысль.
Мысль. «Мысью по древу». И ни чем вы её не замените.
Но, опять же, талант, не знающий схем, будет каждые пять минут заново открывать велосипед, а оно ему надо?
Грустно, но и книга Воглера проникнута духом некоторого «ленивого озарения». Оно похоже на озарение школяра, который нашёл-таки философский камень. Ну или самую-самую схемистую схему, по которой можно взять и из куска… текста сделать настоящий бестселлер.
Учитывая, однако, что «философский камень» — штука неоднозначная, не всегда безопасная, а иногда и откровенно убийственная, то и у тех, кто строго следует схеме написания бестселлера, получается чаще всего какая-нибудь мертвечинка.
Вот замечали: возьмёшь иной корявый текст, а он, зараза, живой. А возьмёшь отлично сделанный и весь такой правильный – а от него мертвечинкой тянет.
Схемы мало, в схему нужно уметь вдохнуть жизнь. Этому – не научишь.
А вот если вы уже чуть-чуть маг, то есть имеете хоть какой-то писательский талант. Схема действительно может помочь вам создать что-то стоящее.
Знать схемы Воглера и прочих полезно, так что – поехали.
Воглер смело сравнивает свой концепт с Кэмпбелловским. И даже табличка в книге есть вот такая:
Как видим, Воглер просто убрал из Кэмпбелла самые трудные для понимания куски. Всю эту мифологическую «мреть».
Куда он её дел? Засунул в «сокрытую пещеру». Ну и закопал, по сути, вместе с этой пещерой. Формализовал он её.
Почему?
Да потому что эта вся юнговская пещерная магия действительно сложна. К ней с линейкой не подлезешь. А Воглер хотел «с линейкой».
Отмечу сразу, что слово «герой» у Воглера используется так же, как «доктор» или «поэт»: оно может относиться и к мужчине, и к женщине.
Путешествие героя у Воглера
Воглер считает, что, при всем многообразии историй, речь всегда идет о путешествии.
Ведь, оставив привычный уютный мир, герой принимает вызов незнакомого мира. Этот мир может быть миром внешним, миром его души – всё одно. Герой вступает на некий путь. И у пути есть этапы.
Читателю легко отождествить себя с таким героем – ведь все мы в жизни проходим некий путь познания. А раз мы все люди, все устроены примерно схоже: руки, ноги, гормоны — то и пути у нас примерно похожие.
Стадии путешествия героя по Воглеру из пункта А в пункт Б:
1. Обыденный мир
2. Зов к странствиям
3. Отвержение зова
4. Встреча с наставником
5. Преодоление первого порога
6. Испытания, союзники, враги
7. Приближение к сокрытой пещере
8. Главное испытание
9. Награда (обретение меча)
10. Обратный путь
11. Возрождение
12. Возвращение с эликсиром
Разберём подробнее.
1. Обыденный мир
Герой большинства историй – из привычных обстоятельств переносится в некий неведомый мир. Это или мир внешний, или мир неведомых ранее душевных страданий.
Чтобы показать этот «дивный новый мир», автору сначала нужно хорошо описать старый. Но не забывайте о том, что старый мир плох, а герою в нём неуютно.
Возьмём для примера Гарри Поттера. Ему плохо живётся с семейкой Дурслей. Его мир обыденен до отвращения, противен и, вроде бы… куда денешься из этого мира, да?
2. Зов к странствиям
И тут герой бац и сталкивается с проблемой, с вызовом или чувствует потребность что-то предпринять. Он не может больше равнодушно пребывать в комфорте своей обыденной жизни.
Здесь всё как у Кэмпбелла. Герой получает письмо из Хогвардса или иной другой намёк на то, что существует иной мир, другое восприятие ситуации. Герой получает потенциальную возможность изменить и свою жизнь.
В боевиках функцию зова к странствиям часто выполняет оскорбительное нарушение естественного порядка вещей, несправедливость, которую необходимо устранить. В «Графе Монте-Кристо» ни в чем не повинный Эдмон Дантес оказывается в тюрьме, и жажда отмщения толкает его на побег.
В романтических комедиях роль зова к странствиям нередко отводится встрече с кем-то особенным, кто поначалу раздражает героя/героиню и с кем он/она непрерывно сталкивается и ссорится.
Зов к странствиям обозначает момент, когда ставки сделаны и становится очевидной цель героя: найти сокровище, завоевать сердце возлюбленной, отомстить злодею, восстановить справедливость, воплотить мечту.
3. Отвержение зова
Понятно, что герою становится страшно.
Страх – сильная и древняя эмоция. С ней не так просто справиться.
Страх перед неизвестностью – один из мощнейших страхов.
И ведь не поздно ещё повернуть назад? Отказаться от мыслей о побеге, от мести?
Иногда зов отвергает не сам герой, а кто-то из его окружения. Гарри, например, не дают узнать правду у Хогвардсе Дурсли.
4. Встреча с наставником
И вот тут-то появляется кто-то или что-то, чтобы помочь герою.
Это «что-то» толкает героя в бездну неизвестного или появляется некий помощник, который помогает ему побороть страх, справиться с препятствиями. За Гарри, например, приезжает Хагрид.
Часто наставник обучает героя, помогает ему сделать первые шаги. Так Хагрид помогает Гарри купить учебники и волшебную палочку, вряд ли Гарри сумел бы сделать это сам.
5. Преодоление первого порога
Поехали?
Пора герою попасть в другой мир. Он уже почти готов. Нужно только преодолеть порог. Разбежаться и пройти сквозь стену на вокзале, например….
6. Испытания, союзники, враги
Ну здесь всё ещё проще. Автор знакомит читателя с друзьями героя, его врагами и намечает конфликты.
С будущими врагами и друзьями Гарри знакомится прямо в поезде в Хогвартс. Там же происходят первые ссоры и столкновения.
7. Приближение к сокрытой пещере
Центральный персонаж приближается к ужасному, нередко глубоко потаённому месту, где хранится то, ради чего и затевалось путешествие.
Таким местом, как правило, оказывается гнездо злейшего врага героя, самая опасная точка особенного мира, или сокрытая пещера.
Заставив себя преодолеть страх и войти туда, персонаж преступает второй порог.
Перед тем как сделать решительный шаг, он нередко останавливается, чтобы собраться с силами и разработать план, который поможет ему перехитрить вражеских привратников. Это фаза приближения.
В нашем примере про Поттера — это будет или место, где Хагрид прячет философский камень, или тайная комната и т.п.
8. Главное испытание
Здесь герой искушает судьбу в столкновении с тем, что внушает ему наибольший страх.
Он сталкивается со смертельной опасностью и вынужден вступить в бой с враждебной силой.
В этот момент читатель или зритель испытывает наивысшее напряжение, не зная, выживет персонаж или погибнет.
Главное испытание — критический момент любой истории.
Центральный персонаж словно бы умирает, чтобы родиться заново.
Это основной источник магии в героическом мифе. Преодолев вместе с полюбившимся героем все предшествующие преграды, мы, читатели или зрители, сопереживаем ему и воспринимаем все происходящее с ним, будто с нами самими. Мы горюем, когда нам кажется, будто он умер, и радуемся, видя, что он вернулся к жизни.
Такие сцены — ключевой элемент и некоторых религиозных церемоний, и обрядов инициации, о чём мы уже говорили.
Герой должен почувствовать вкус смерти, пережить что-то страшное, а затем испытать радость второго рождения в качестве нового члена группы. Причаститься тайн жизни и смерти.
Поэтому кульминация Пути героя включает в себя момент на грани выживания, когда самому герою или его цели угрожает смертельная опасность.
И вот уже Гарри Поттер размахивает мечом. Бац, бац! Он почти погиб, но… Почти не считается. Наши победили.
9. Награда (обретение меча)
Повстречавшись со смертью и победив дракона или Минотавра, герой и читатель/зритель предаются радости. В награду за проявленную храбрость персонаж получает то, что искал: волшебный меч или другое чудодейственное оружие, святой Грааль или эликсир, способный исцелить болезни оскудевшей земли.
Иногда таким «мечом» служат опыт или знания, позволяющие лучше понять враждебные силы и смириться с ними.
В общем, меч Гриффиндора уже у нас, осталось принести победные баллы своему факультету.
10. Обратный путь
Однако опасность ещё не миновала!
Герою ещё многое предстоит совершить. Если герой до сих пор не примирился со своими отцом, с богами или враждебными силами, они могут броситься за ним по пятам.
Именно на этом этапе путешествия, когда герой пускается в обратный путь, часто происходят самые захватывающие погони: преследуют силы зла, желая вернуть похищенный меч, волшебный эликсир или сундук с драгоценностями.
В нашем примере Гарри в финале узнает, что Волдеморт – живее всех живых и история битвы с ним только начинается…
11. Возрождение
В древности охотники и воины, возвращаясь в свои общины, проходили обряд очищения, поскольку их руки были запятнаны кровью. Так и герой, побывавший в царстве мертвых, должен очиститься, пройдя последнее испытание смертью и возрождением, после которого он сможет вернуться в обыденный мир живых.
Часто в этот момент герой во второй раз оказывается на грани гибели. Тучи снова сгущаются, прежде чем навсегда рассеяться. Это своего рода последний экзамен для героя: он должен доказать, что извлёк урок из пройденного главного испытания.
Гарри Поттер в «Тайной комнате» ещё не победил, уничтожив Василиска. Он должен уничтожить Дневник. Догадаться, справиться с хитростью зла.
Этот же элемент неоднократно обыгрывается в эпопее «Звездные войны»: каждый из первых трех фильмов завершается тем, что Люк кажется убитым, но потом он чудесным образом выживает. Каждое новое испытание приносит ему знания, дающие власть над темными силами. Каждый раз полученный опыт меняет его.
12. Возвращение с эликсиром
Персонаж возвращается в обыденный мир, но путешествие было бы бессмысленным, если бы он не вынес из особенного мира какого-либо чудодейственного эликсира, сокровища или урока. Эликсир — это волшебное зелье, обладающее целебными свойствами. Им может оказаться святой Грааль, способный залечить раны земли, или ценное для людей знание.
Гарр Поттер возвращается к Дурслям, но теперь у него есть сова и волшебная палочка. И он знает, что магия существует.
Иногда эликсир — это сокровище, добытое в борьбе, иногда — любовь, свобода, мудрость или просто знание о том, что есть особенный мир, в котором нужно выжить. А иногда это просто возвращение домой с хорошей историей, которой можно поделиться с другими.
Если персонаж ничего не вынес из сокрытой пещеры, ему наверняка придётся повторить путешествие. Подобный финал нередко используется в комедиях: простофиля так ничему не научился и теперь остаётся с теми же проблемами, с которых все начиналось.
Итак, повторим.
В путешествии героя:
1. Герой предстает перед нами в обыденном мире.
2. Привычный уклад жизни героя нарушает зов к странствиям.
3. Герой пребывает в нерешительности и пытается противостоять зову.
4. Но в этот момент на сцене появляется наставник.
5. Воодушевленный его поддержкой, герой переступает первый порог и входит в особенный мир.
6. Здесь он сталкивается с испытаниями, приобретает союзников и врагов.
7. Герой приближается к сокрытой пещере и преодолевает второй порог.
8. Наступает момент главного испытания.
9. Одержав победу, герой получает награду.
10. На обратном пути в обыденный мир его преследуют враждебные силы.
11. Герой преодолевает третий порог и переживает возрождение. Полученный опыт изменяет его.
12. Герой возвращается в обыденный мир с эликсиром, наградой или сокровищем.
Я посмотрел много схем. Да, схема Воглера – действительно самая простая и понятная.
К чести Воглера, он полагает, что эта схема не должна быть самоцелью, и ей не обязательно строго следовать.
Порядок элементов может варьировать: их можно опускать, добавлять и энергично перемешивать без ущерба для общего смысла.
Главное здесь – ценности путешествия героя. Образы основной версии – юноши, стремящиеся завладеть волшебным мечом, который хранится у старого колдуна, девушки, рискующие жизнью ради спасения любимого, рыцари, жаждущие сразиться с драконом в темной пещере и т. д., – всего лишь символические воплощения универсального жизненного опыта. Символы могут быть сколь угодно разными, в зависимости от выбранной истории и потребностей общества.
И вот в этом моменте он уже лукавит, говоря далее, что схема эта универсальная, но очень и очень гибкая.
Только сама жизнь и универсальная, и очень гибкая. Схемам такое не свойственно, к сожалению.
Воглер полагает, что схема Путешествия героя легко переводится и на язык современной драмы, и мелодрамы, и комедии или приключенческого фильма.
Что, используя мифологические схемы, можно создать примитивный комикс или глубокую психологическую драму.
Я скажу более резко.
Для чего нужна схема? Для того чтобы вы знали, как её нарушать.
Именно для этого нужно знать основные схемы, читать тексты, написанные по этим схемам.
Мне кажется, что сегодня нет универсальных путей и схем.
Но. Есть пути и схемы, которые нравятся определённым группам читателей, и об этом надо помнить. Хотите быстрой популярности – используйте проверенные пути.
И помните, что Воглер в предисловии честно пишет, что замысел его книги шёл всё-таки от кино. Это некий «учебник для Голливуда», а далеко не любой сценарий, а уж тем более книга, подойдёт для Голливудского кино. Там важна «широта» аудитории, массовость. Это и запомним.
А ещё запомним, что стадии путешествия героя часто прослеживаются в сюжете даже помимо воли автора. Ведь мы все родились и воспитывались в одном и том же мире.
И знать их полезно: это помогает создавать более увлекательные истории, понятные, если не всем, то многим.
Другие схемы
Что тут ещё нужно знать?
Есть и другие схемы, также известные в узких кругах. Например. Схема Молчанова. (Есть такой сценарист и литератор, который ведёт в сети платные и бесплатные литтренинги).
Структура от Молчанова ещё проще Воглеровской. Она учитывает ещё и «раскачку по эмоциям». Если «-» то читателя пугают. Огорчают, заставляют поволноваться за героя. Если «+» то герою везёт, он побеждает и т.п.
Схема Молчанова
1. Обычный мир (эмоция +)
2. Я чужак в обычном мире (эмоция -)
3. Событие, проявляющее п. 2 – «зов приключения» (эмоция +)
4. Отказ от зова (эмоция -)
5. Встреча с учителем (эмоция +)
6. Путешествие (эмоция -)
7. Встреча союзника (эмоция +)
8. Погружение в бездну (эмоция -)
9. Приобретение в бездне – артефакт, знание и др. (эмоция +)
10. Сражение с чудовищем (эмоция -)
11. Возвращение с победой (эмоция +)
12. Хозяин двух миров (эмоция +/-)
Про Молчанова поговорим чуть позже, а здесь я просто приложу, наверное, ссылку на схему, где трудолюбивый человек объединил все более-менее раскрученные схемы в одну таблицу. Посмотрите. Вышло забавно.
Бонус здесь: https://drive.google.com/file/d/0B_tgi3UK_hixbndQOUFjQ3RDNlk/view
Дальше будет про магию, а то схемы, схемы… Устал я от них).
В отличие от Проппа – Кемпбелл прибивается не по сказкам, а по мифам.
Он вводит термин мономиф, но сходство с Проппом очевидное. В сути. Оба они идут от обряда инициации. (Что ещё раз подтверждает – сказка – это полузабытый миф, растерявший сакральность, но не структуру).
Приключения героя по Кэмпбеллу:I Начало пути 1. Зов странствий 2. Отвержение зова 3. Сверхъестественное покровительство 4. Преодоление первого порога 5. Чрево китаII Инициация 1. Путь испытаний 2. Встреча с Богиней 3. Женщина как искусительница 4. Примирение с отцом 5. Апофеоз 6. Награда в конце путиIII Возвращение 1. Отказ от возвращения 2. Волшебное бегство 3. Спасение извне 4. Преодоление порога, возвращение домой 5. Властелин двух миров 6. Свобода жить
Итак, Кемпбелл делит Путь героя на три части:
*начало пути,
*инициация
*возвращение.
Внутри этих частей есть свои структурные элементы, которые «тысячеликий герой» обязательно должен пройти.
I. ИСХОД
1. Зов странствий
Это основа завязки. У героя должны «зачесаться» странствия. Он должен нюхнуть подходящего ветра, увидеть особенный сон, услышать сказку о дальних мирах.
И вот его «подхватывает» и уже несёт ветер странствий.
Герой может сам, по своей собственной воле, отправиться в свои странствия, как Тесей, услышавший ужасную историю о Минотавре. Как Буратино рвануться в мир театра и приключений.
Герой может быть послан или унесен в свое приключение какой-нибудь благожелательной или злонамеренной силой, как в случае Одиссея, которого носили по Средиземноморью ветры разгневанного бога Посейдона. Ну или Элли унесёт вместе с домиком, а попаданец нечаянно наступит в портал.
А может и рок предопределить судьбу и будущее странствие. Когда родился Иисус, над домом Иосифа и Марии взошла Вифлеемская звезда, которая привела к нему волхвов. А Гарри Поттера в годовалом возрасте отметил Волан де Морт, предопределив ему Хогвардс и будущие битвы со злом.
И только к бедному хоббиту Фродо вот прямо-таки пришёл Гендальф и почти за шкирняк утащил в Мордор. Бывает, да…
Зов – очень важная часть завязки, если вы взялись писать роман, следуя схемам Пути героя (любой из схем, хоть по Проппу, хоть по Кэмпбеллу и иже с ним).
Это та минимальная магия, которая маячит на грани реального и ирреального, превращая ваше повествование в сказочное. Если нет изначальной магии зова – читателя труднее «зацепить». Самое «тонкое» цепляние, это «непрямой намёк» или аллюзия чего-то волшебного. Вот чтобы не в лоб, а как у Пелевина – трещиной на асфальте.
Героя словно бы крылом касается пролетевшее мимо чудо. И он сам ещё не понял, что это. И читатель не понял. Но надо, чтобы он – насторожился.
2. Отвержение зова
Сначала Фродо, разумеется, не хочет подчиняться какому-нибудь Гендальфу. И не хочет никуда с ним идти.
Это вполне логичное отторжение. В реальной жизни такое происходит сплошь и рядом. Нежелание покидать свой привычный мир – это нормально. Отчасти потому этот структурный элемент необходим, и более того, должен быть прописан не механически – когда герой для виду ломается и сразу соглашается.
Читатель должен поверить, что герой – не хочет вот так вот ни с того ни с сего изменять всю свою жизнь. Ну вот представьте, что завтра к вам домой приходит старик в серой хламиде. Позвонит в домофон… Некоторые пошлют старика уже на стадии домофона, верно?
Ваш герой – не легковерный Иванушка. У него своя жизнь, свой мир, любимые люди. Он откажется. Всё. Точка.
3. Сверхъестественное покровительство
Настойчивый Гендальф нужен, чтобы герой окончательно не отверг зов.
Покровитель – первый персонаж, с кем герою предстоит столкнуться в путешествии. Он представляет собой фигуру некоего «защитника» (чаще всего это древняя старуха или старик), который должен снабдить путешественников амулетами. Ну или кольцом, которое нужно бросить в Ородруин.
Фактически зов – это первая весть о приближении этого инициирующего жреца.
Вспомним про день рождения Бильбо. Первый раз Гендальф только всполошил Фродо, а вот во второй уже поволок за собой. И кольцо всучил.
4. Преодоление первого порога
Теперь герою пора сделать реальный шаг в незнакомый мир. Вспомним, как Гарри Поттер стоит на вокзале между платформами. Его порог – очень явный пример.
Обычно же герою достаточно вступить на свою «дорожку из жёлтого кирпича», сесть на коня или вступить в магический круг.
Да, не в каждом романе мы увидим «сопротивление среды». Но где-то будет и страж порога, и не пускать будут. Здесь главное – внутренняя готовность героя, то, что он наконец «созрел» для странствий.
5. Во чреве кита
Для Кэмпбелла преодоление порога – это такое же сказочное действие, как это описывает Пропп.
Мы подходим к инициации, и ей условно предшествует «гибель» героя.
Герой условно исчезает, умирает в своём мире, он словно бы проглочен китом как библейский Иона и пребывает во чреве этого кита. Так он рождается заново, но сначала должен «умереть».
Переход порога у Кэмпбелла является формой самоуничтожения. Но здесь, вместо того чтобы выходить наружу, за рамки видимого мира, герой, чтобы родиться заново, отправляется вовнутрь. Исчезновение соответствует вхождению верующего в храм – где он вспоминает, кем и чем является, а именно: прахом и пылью. Внутренность храма, чрево кита и божественная земля за пределами мира – одно и то же.
Когда переход порога выполнен качественно, как у той же Роулинг, читатель начинает переживать за героя. Вот Гарри Поттер едет в Хогвартс, переполненный надеждами, а за него – страшно. А всё потому что автор качественно изобразил порог.
II. ИНИЦИАЦИЯ
1. Путь испытаний
Перейдя через порог, герой оказывается в фантастической стране, где ему предстоит пройти испытания.
Это излюбленная часть мифа – приключения.
Она составила целый мир литературы об удивительных странствиях, состязаниях и судилищах. Герою неявно помогает советом, амулетами и тайными силами сверхъестественный помощник. Или же может быть так, что о существовании милосердной силы, всюду помогающей ему в этом сверхчеловеческом переходе, он впервые узнает только здесь.
Это вторая стадия Пути, стадия «очищения Самости», когда чувства «очищаются и смиряются», а энергии и влечения «сосредоточиваются на трансцендентных вещах»; или, говоря более современным языком, это процесс разложения, преодоления или преобразования инфантильных образов нашего собственного прошлого. Человек должен каким-то образом пройти очищение и отречение.
С героя спадает вся шелуха его обыденного скучного мира. Он становится героем уже по-настоящему, не номинально.
2. Встреча с богиней
Без женщин – никак. Ведь у нас же всё-таки Герой с большой буквы.
Пройдя все испытания, даже если они не связаны с попыткой раздобыть невесту, ему всё равно придётся жениться. Куда без этого?
Встреча с богиней (которая живёт в каждой женщине) становится последним испытанием для героя и призвана проверить, достоин ли он любви, которая есть сама жизнь, устремлённая в вечность.
Эта богиня (по Кэмпбеллу) – образец красоты, воплощение мечтаний, желанная цель земных и внеземных поисков каждого героя. Она и мать, и сестра, и возлюбленная (!) героя.
Когда «искатель приключения» не юноша, а девушка, то в результате оказывается, что она, благодаря своим качествам, своей красоте или своему страстному желанию, достойна стать супругой бессмертного.
3. Женщина как искусительница
Мистический брак с царственной богиней мира символизирует полное господство героя над жизнью; ибо женщина есть жизнь, а герой – познавший ее господин. А испытания героя, в результате которых он обрёл опыт и совершил свои подвиги, символизировали те душевные испытания и пережитые кризисы, благодаря которым развивалось его сознание, пока он не стал достаточно силен, чтобы полностью обладать матерью-разрушительницей, своей суженой. В этот момент он узнает, что он и отец едины: он занимает место отца.
4. Примирение с отцом
Да-да, как у Джорджа Лукаса в «Звездных войнах»: «Люк, я твой отец!»
В общем, герой уже морально напутешествовался и стремится примириться с тем миром. От которого он удрал. Отсюда женское начало и отец.
У Кэмбелла здесь всё очень возвышенно. Он рассуждает и о детском образе отца, и о нашем всеобщем боге-отце, к которому мы должны прийти через отрицание, через помощь женщины, чтобы понять – отцовское и материнское – суть одно. Мы верим в него, а оно верит в нас. «Человек должен верить, что отец милосерден, и полагаться на это милосердие», – говорит Кэмпбелл.
Наверное, у многих был такой момент на грани подросткового и юношеского возраста, когда парню было важно доказать отцу, что он состоялся, как человек и мужчина? Не у всех это выражалось в прямом диалоге: у кого-то были лишь мысли, но у кого-то и реальные конфликты. Мать… Мать всегда на стороне сына, если она – нормальная мать. Недаром даже у откровенно маргинальных категорий мать – это святое. Потому сын, после подросткового отрицания всех и вся, сначала «возвращается» к матери, принимает её поддержку. К отцу же «вернуться» сложнее, ему нужно доказывать. Что ты и вправду вырос.
(Предположу, что девушки, напротив, легче входят в контакт с отцом, а состоятельность доказывают матери).
Кэмпбелл описывает, как эта ситуация «возвращение сына к отцу» проигрывается у примитивных племён во время инициации. Сначала мужчины племени несколько дней кормят неофита своей кровью, как бы иллюстрируя, сколько крови этот мерзавец выпил у них, пока был маленьким. А после следует обряд обрезания, и Кэмпбелл предполагает, что это некий психологический реванш, ритуальное убийство «старого и капризного» сына. Во время ритуала он умирает, а общество принимает нового члена.
Это тот момент инициации, которого современный человек лишён почти совершенно. Может быть, именно поэтому Воглер, в общем-то поддержавший схему Кэмпбелла, вымарывает эту часть Пути героя начисто.
Всё, больше вы её не увидите. Потому я и остановился на ней так подробно.
5. Апофеоз
Здесь герой должен допилить, наконец, что мужское и женское – всепроникающая суть, и разделить их невозможно.
Это и есть главная тайна мироздания: весь мир нам и отец, и мать, и мир родил нас, и он во всём.
Вот как-то так, примерно.
6. Вознаграждение в конце пути
Это необязательно что-то хорошее. Иисуса в конце пути распяли, Гарри Поттеру – тоже досталось. Но итогом для них стало некое понимание мира. И с этим пониманием им уже есть куда вернуться.
Инициация случилась. Герой изменился, он понял то, что в обыденной жизни понять не смог бы. Теперь у него есть нечто ценное, для чего стоит идти домой.
Это иллюзия, что в конце пути Одиссей ничего не нашёл – он обрёл себя.
Бичевание и распятие Иисуса Христа, через которое он исполняет свое предназначение – приносит искупительную жертву за все человечество и попадает в Царствие Небесное. На этом заканчивается инициация и начинается возвращение.
III.ВОЗВРАЩЕНИЕ
10. Отказ от возвращения
Да, первое, что делает герой – он понимает, что возвращаться в обыденность ему не хочется. Достала его эта обыденность.
Ведь хорошо же в волшебном мире? Даже здорово!)
11. Волшебное бегство
Вот эта часть истории нужна не всегда.
Но если герой добыл какой-то трофей, и трофей был добыт против воли стражей, то ему пора удирать. Такой приём решает все проблемы с нежеланием героя идти домой.
А то автор ему: «Бери шинель, пошли домой!» А он: «А нас и тут неплохо кормят!»
12. Спасения извне
Иногда сам герой удрать не может, и нужно спасение какого-то волшебного существа.
Или героя никак не получается выпнуть из уютного волшебного мира, и посланник должен прийти к нему и забрать домой. Ведь наш герой условно в мире мёртвых. Но он живой. А пока человек жив, жизнь будет призывать его.
13. Преодоление порога, возвращение домой
Пересекая условный порог герой понимает – два мира (волшебный и обыденный) в действительности есть одно. И он возвращается обладателем этого ценного знания, а иногда и непосредственно эликсира, который спасёт тот мир, который он покинул.
14. Властелин двух миров
Вернувшийся герой становится властелином двух миров.
Теперь он свободен перемещаться в любом направлении через границу миров. И это – его самое важное достижение.
Он ЗНАЕТ – мир не такой, каким кажется.
15. Свобода жить
15.Свобода жить в конечном итоге и есть результат чудесного перехода и возвращения героя.
Пока он бродил по той же самой «стране мёртвых», как и у Проппа, он пытался принять взрослый и жестокий мир.
Раз он не погиб в своих странствиях – он готов ко взрослой жизни. С этих пор он сам себе и отец, и мать. И вполне может рожать детей и жить на благо общины и мира.
Это важно. Герой шёл по своему пути от индивидуализма к интересам своего общества. Он стал его частью.
Резюме самого Кэмпбелла:Герой мифа, покинув свой родной дом – хижину или замок, хитростью или колдовством заманивается, переносится или по собственной воле отправляется на поиски приключений. Там он встречается с призраком, который стережет порог. Герой может одолеть эту силу или расположить ее к себе и живым войти в царство тьмы (это может быть битва с братом, битва с драконом, подношение, заклинание) либо может быть убит своим противником и пасть замертво (подвергнуться расчленению, распятью). Преодолев порог, герой странствует в мире незнакомых ему сил, с которыми ощущает удивительную общность, одни из них угрожают ему (и устраивают испытания), другие волшебным образом помогают. Когда мифологическое путешествие приводит героя к абсолютному упадку, ему предстоит решающее испытание, и он завоевывает свою награду. Его победа может быть символически представлена как брачный союз с матерью-богиней мира (священный брак), как его признание отцом-создателем (примирение с отцом), или как обожествление героя (апофеоз), или же – если потусторонние силы остаются враждебными – миф повествует о похищении драгоценного дара, за которым он пришел (невесты, огня), в сущности, происходит сдвиг рамок сознания, и тем самым пределов бытия (просветление, преображение, освобождение). Путь пройден, и теперь нужно вернуться. Если трансцендентные силы благословили героя, тогда он отправляется в обратный путь под их защитой (посланник), если же этого не произошло, то он бежит, а за ним гонятся по пятам (и он претерпевает превращения или преодолевает препятствия). У порога, ведущего обратно, трансцендентные силы должны остаться позади, герой выходит из царства страха (возвращение, воскрешение). Драгоценный дар, который он приносит с собой, возрождает мир (эликсир).
Таким образом, мы видим, что схема Кэмпбелла плоха тем, что она сложна и полна мифологии.
Потому – что сделал Воглер? Правильно, он упростил эту схему.
На вопрос: «как?» – мы можем ответить легко, но как ответить на вопрос: «зачем»?
(далее о Воглере)
Долго думал, с чего начать. Решил, что начну – с чего сам начинал – с Проппа и его работы «Исторические корни волшебной сказки».
https://www.e-reading.club/book.php?book=46789
Инициации там уделено достаточно много места.
Почему инициация так важна для литературных произведений? Почему именно она легла в основу большей части волшебных сказок?
Дело в том, что мы умираемдва раза: первый раз для детства, второй раз – для всего остального. Многие века инициация служила для фиксирования процедуры вот этой смерти в самом себе.
Может быть, те, кому сейчас лет 12-15 поймут меня особенно остро. Ведь, казалось бы – 12-15 лет – ещё детство, живи, радуйся?
Но тогда откуда накатывает такая чернушная депрессия?
А это организм травит себя гормонами, изменяясь под взрослую особь. И лет в 11-12 наступает момент, когда сделать ты можешь уже очень многое, но не понимаешь, зачем тебе это надо. Области мозга под «сделать» уже созрели, под «зачем» — пока ещё нет.
Подросток – это тот же взрослый, но запертый в мозговом размотиваторе.
Он не знает, что ему надо (и надо ли), не понимает, зачем он делает одно или другое. Зачем он сам? Зачем ему весь этот мир?
Подростку плохо. И тем, кто вокруг него – тоже плохо. Ведь в семье вдруг появляется здоровенная размотивированная животина, которая может работать на благо семьи, но не хочет, да ещё и депрессует в придачу, да ещё и лучше взрослых всё знает, да ещё и ничего не делает (продолжите список).
И потому много веков подряд люди проводили особые ритуалы, отрезающее от ребёнка детство.
Смысл этих ритуалов – инсценировать смерть, сломать, согнуть, подчинить размотивированную особь. Вбить в неё нужные устои, рамки, законы. В идеале – пинками вбить. Так, чтобы уже на всю жизнь. А за это подростку дадут какие-нибудь «права», что есть у каждой кошечки и собачки. Право размножаться, например.
Вот как об этом пишет Пропп.
«Что такое посвящение (инициация – прим. К.Б.)? Это — один из институтов, свойственных родовому строю. Обряд этот совершался при наступлении половой зрелости. Этим обрядом юноша вводился в родовое объединение, становился полноправным членом его и приобретал право вступления в брак. Такова социальная функция этого обряда. (…) Предполагалось, что мальчик во время обряда умирал и затем вновь воскресал уже новым человеком. (…) Обряд сопровождался телесными истязаниями и повреждениями (отрубанием пальца, выбиванием некоторых зубов и др.). Другая форма временной смерти выражалась в том, что мальчика символически сжигали, варили, жарили, изрубали на куски и вновь воскрешали.
Зачем это делали? Зачем отрубали пальцы, выбивали зубы (и это ещё далеко не весь список)?
А человек – животина крепкая. Не враз до него и достучишься.
Есть ли научное обоснование таким процедурам над подрастающим поколением? Да, есть.
Мозг
Различные области мозга созревают в разное время.
Мы устроены так, что сначала созревают более древние структуры мозга. А уже затем – более молодые. И понятно, чем область мозга более «человеческая», тем она моложе и позже созреет.
И вот у подростка уже созрела лимбическая (древняя) система мозга, которая отвечает за эмоции и инстинктивные желания. Он уже полноценно умеет хотеть есть, пить и размножаться.
И вот лимбическая система командует: «Хочу есть». Подросток заходит в супермаркет. А там лежит колбаска.
Тут наступает тонкий момент. Лимбическая система УЖЕ требует. Колбаска уже найдена. Колбаску надо… (полный рот слюны).
А вот, что с ней НАДО делать, должна решать самая молодая префронтальная кора головного мозга (лобные доли). А она — незрелая.
Попали, да?
А ведь именно префронтальная кора головного мозга выступает у человека в роли координатора, удерживающего в узде наши основные эмоции и импульсы. Именно она определяет, надо ли сейчас купить колбаску, если деньги родители дали на молоко. И что делать, если денег нет???
Колбаски хочется п-взрослому. А денег нет? И-ии????
А почему нельзя взять с прилавка?
Идёт запрос в префронтальную кору – а она зависает. Комп повис.
Внимание, не хватает оперативной памяти вашего мозга!
Что делать? Вот что вы будете делать? Нельзя взять с прилавка бесплатно? А почему нельзя? Почему эти люди мне не дают взять? Если я голодный? А если спрятать, пока не видят? Куда спрятать?
О-па! А вот эта система созрела. А вот тут у нас всё фурычит. Мы знаем, как выглядит камера! Мы знаем, как незаметно сунуть колбаску в рюкзак!
Значит, это решение? Эй, префронтальная кора? Одобряешь?
Ответа нет.
Меня часто спрашивают, мол, ты чё, в детстве не воровал, что ли, из магазина всякую мелочь?
У нас в посёлке привозили в хозмаг простые карандаши россыпью, ставили в коробках на прилавок. Карандаши были разноцветные и очень прикольные (по тем временам). Воровали их почти все мои друзья. Может даже и не почти, не помню.
Некоторые воровали друг у друга дома. Тоже по мелочи. А уж яблоки у соседа…
Было это, как я сейчас понимаю, в районе 10-11 лет, самые зачатки подросткового возраста. Потом это быстро прошло. Был социализм, и родители стремительно расставили всё по местам в маленьких головах.
Наверное, они же и закладывали детям в головы, что воровать в магазине нельзя, а у государства – можно. Ведь этом возрасте и формируются так называемые общественные «ценности».
Знаете, что страшно? Что если подростков воспитать как-то иначе, чем надо обществу, то большую часть придётся как-то утилизировать. Потому что вы их не перевоспитаете уже никогда.
Где-то годам к 18-ти, может чуть позже (я тут читаю в источниках, что к 18-ти, а по моим собственным наблюдениям, к 19-ти и позже), процесс формирования неведомой зверушки завершится, потом её можно будет только выпилить из общества, через тюрьму, войну или революцию.
Воспитать можно. Подростка.
Взрослого, если он вырос отморозком, только прибить или обложить законами, как загоняемого волка флажками. Какие-то отдельные истории, когда «перевоспитание» взрослого возможно – есть, конечно. Но они именно отдельные.
Ну, вот слышали, например, фразу: «революция пожирает своих детей»? Или «потерянное поколение»? Ну вот это оно и есть.
Фишка ещё в том, что последние годы детство у молодых затягивается. Может, сейчас уже не 18 и 19 заканчивается формирование мозга, а во все 21?
Но суть от этого не меняется. Подростковое время – время накладывания социальной программы. В этой программе созревает и формируется префронтальная кора, мозг учится контролировать свои хотелки. Дальше…
А дальше этот конкретный человек уже принял свою внутреннюю конституцию. Попробуйте достучаться и объяснить, что документы у него – не те.
Ну и для ликбза.
Префронтальная кора (лобные доли мозга)
*Концентрация и произвольное внимание.
*Критическое мышление (оценка действий).
*Социальное поведение (контроль над агрессией и животными инстинктами).
*Мотивация.
*Постановка целей.
*Разработка плана достижения целей.
*Контроль выполнения плана.
Префронтальна кора — наиболее эволюционно молодая область мозга, она особенно чувствительна к тревогам и страхам.
Пишут, будто ученые выявили, что после того как на нейроны префронтальной коры обрушивается волна нейротрансмиттеров и гормонов стресса, связи между ними ослабляются, а генерация нервных импульсов прекращается. В то же время зоны, расположенные в глубине мозга, напротив, начинают все сильнее влиять на наше поведение.По сути, под действием стресса власть над нашими мыслями и эмоциями переходит от префронтальной области — структуры более высокого уровня — к гипоталамусу и еще более архаичным участкам мозга. По мере того как эти древние зоны мозга берут на себя управление, нас начинают охватывать парализующий страх или импульсы, которые обычно подавляются сознанием: неумеренное желание есть, употреблять дурманящие вещества или устроить попойку. Возьмите на заметку))
Вот такие мы разумные. Кто-то генетически лучше держит этот самый контроль, кто-то хуже. Подростки…
Подростки – так ещё зараза. И не только наши, человеческие.
Подростки шимпанзе тоже всегда готовы устроить революцию. Ну сами прикиньте: они уже самцы (!), но ещё не понимают, а на фига взрослые установили какой-то непонятный порядок в стае?
«Межсамцовые взаимоотношения у шимпанзе в социальном плане более пластичны, чем, (…) внутригрупповые конфликты между самками или подростками. Последние, объединяясь в группы, часто нападают на младших и слабых членов сообщества, провоцируя агрессивное поведение».https://goo-gl.su/AkwD
Ещё 70-ых годах знаменитая исследовательница Джейн Гудолл, британский приматолог, этолог и антрополог, наткнулась на мрачные стороны жизни шимпанзе.
«Когда я только начала работу в Гомбе, — позже писала она, — мне казалось, что шимпанзе лучше, чем мы. Но со временем поняла, что это не так. Они могут быть столь же ужасными». Исследовательница впервые наблюдала и описала войны среди шимпанзе. На территории заповедника, кроме клана Казакела в центральной части, за которым велось наблюдение, существовало еще несколько групп шимпанзе. Во время правления Хэмфри часть взрослых самцов отделилась от основной группы и ушла в южную часть Гомбе, Кахаму. Когда вожаком стал Фиган, он повёл против них настоящую войну. Тактика шимпанзе была проста: они выслеживали противников по одиночке, нападали на них, жестоко били, кусали и оставляли умирать от полученных ран».http://antropogenez.ru/article/854/
В общем, те, кто полагает, что человек воюет потому, что он о-го-го какой человечище… узбогойтесь. Человек воюет потому, что он – обезьяна. И обезьяну из человека как раз и пытались вышибить инициацией.
Группа, в которой бесчинствуют битые на голову подростки слабее группы, где этим подросткам ради будущего порядка рубят пальцы, выбивают зубы. Да и сексуального насилия там хватало. Обрезание – тоже пережиток этого же самого, инициации. Даже то, как смачно целовались во времена СССР политики – тоже пережиток инициации. Поцелуем сильный награждает слабого, скрепляя средневековую присягу вассала сеньору. Обряд называется оммаж.
Обряд гоминиума (оммажа) был следующий: сеньор встречал будущего вассала сидя или стоя; вассал преклонял перед ним колено, вкладывал свои руки в его руки и объявлял себя его «человеком» за известный лен; сеньор целовал его в губы, даря «поцелуй мира», и поднимал с колен.
Если непонятно, что он имитирует, я пояснять не буду. Хотя… Можно здесь глянуть). Кое-что там спорно, но про оммаж можно глянуть.
https://scan1707.blogspot.com/2019/05/1-2.html
Сейчас у нас из инициации остался только ЕГЭ. Ну так и подросток изнежился и пошёл слабенький. Хотя… когда к нам Навальный приезжал, в соседней школе подростков запели в спортзале))). Навальный – тот ещё «молодец», но ведь правильно себе ЦА определил, да?)
Ну и понятно, что сначала инициация включала в себя обучение всем самым важным мифам, а потом изменились мифы, и инициация вместе с ними вдвинулась в сказку.
Но подростки-то не изменились. У них всё так же бурлит кровь. И потому они читают с наибольшей охотой те же сказки про инициацию.
Что ЛитРПГ, что попаданчество – это та же сказка про инициацию. Герой уснул/умер/попал в капсулу. Оказался в другом месте. Выживет, пройдёт испытания – станет мужчиной.
Грубо – поколение, лишённое сказок про Иванушку-дурачка, выдумывает их же про попаданца в Наруто.
Куда-то попасть-Испытания-И вот уже ты – крутой.
Зачем читают? А прочел, как другой инициацию прошёл – вроде как и сам чуть-чуть тоже прошёл…
Но чего-то не хватило, да? Берем и ещё читаем! И чтобы вот прямо круто! Чтобы убедить нервную систему, что я это прочёл, а значит – прошёл! Я – взрослый…
Ой, мне 40 лет, а я всё ещё читаю про попаданцев??? А мне негде пройти настоящую инициацию. В армию не взяли, в космонавты – не взяли…
Итак, перейдём к нашему Пути героя по Проппу
Для инициации нам нужно:
1. Герой.
2. Его временное гормональное умопомешательство.
3. Инициация через смерть и попадание в другой мир.
4. Ну и дальше можно у Проппа или в схеме.
Берём любую волшебную сказку.
1. Герой – Иванушка.
2. Гормональное умопомешательство – Дурак.
3. Инициация через смерть и попадание в другой мир – Тридевятое царство, подозрительно похожее на царство мёртвых, где проходят инициационные испытания.
4. Испытания.
Сказки начинаются быстро. Экспозиция (зачин) – короткие.
Жил-был Иван.
Что-то с ним было не так – двое умных, а третий дурак…
И понесла-ась.
Так же пишутся современные тексты «про инициацию». Экспозиция стремительная, приключения однотипные. Герой их преодолевает по определению, потому что так надо. Как и в сказках, испытания часто нелогичные и на вид совершенно идиотские.
Про смерть, как этап инициации, у Проппа:
«Это — так называемая временная смерть. Смерть и воскресение вызывались действиями, изображавшими поглощение, пожирание мальчика чудовищным животным. Он как бы проглатывался этим животным и, пробыв некоторое время в желудке чудовища, возвращался, т. е. выхаркивался или извергался. Для совершения этого обряда иногда выстраивались специальные дома или шалаши, имеющие форму животного, причем дверь представляла собой пасть».«Обратим только особое внимание на то, что посвящаемый якобы шёл на смерть и был вполне убежден, что он умер и воскрес».
Сейчас, при всей суровости испытаний, смерть всё-таки чисто номинальная. Мальчик выдерживает некие испытания и становится мужчиной.
Однако полностью традиция не уходит. Обряды посвящения (инициации) до сих пор распространены даже в цивилизованном мире. Стоит отсечь от общества группу мужчин – армия ли это, тюрьма ли – сразу же там заводятся обряды «вхождения» в новый мир.
Попал в заключение – и тут же надо правильно поздороваться… «Вечер в хату, мужики», да?
И ведь удивительно, как вся эта чушь порабощает взрослых на вид людей. Видимо, вопрос надо ставить так: а взрослых ли?
Смена социального или иного статуса, составляющая основную цель инициационных испытаний, предполагает «выход» из прежнего состояния, отказ от культурных функций, разрушение социальной роли.
В любой волшебной сказке, где герой мужского пола, он сразу куда-то попадает: в Тридевятое царство, в неведомый лес и т.п. И выйдет он оттуда не дураком, а царевичем. Социальную шкурку – долой.
А как же девочки?
Чем хорош Пропп, у него всё ясно и с девочкой-героиней. И всё это хорошо коррелирует с «Золотой ветвью» Фрэзера.
Иногда в сказках «попадают» и мальчики, и девочки.
В сказке о пряничном домике отец уводит в лес обоих детей. Там они находят пряничный домик – и это место инициации.
Так же и в сказке Морозко, отец увозит дочку в лес именно за этим самым. Но дочке уже не грозит быть съеденной, она получает приданое, т.е. момент инициации пересекается с замужеством.
В сказке Гуси-лебеди, девочка уже нарушает запет родителей, убегает играть, забывает про брата. Его уносят гуси-лебеди, и девочка проходит инициацию – идет за ним в царство мертвых. Выдерживает испытания, спасает брата.
Запрет и заточение (Вавара-краса сидит в тереме безвылазно, и на землю ей ступать нельзя) подробно разбирает Фрэзер. Оно уже связано с более поздним обществом, первыми царями, для которых табуирован «выход в свет». И там матриархат.
Выражается матриархат не в правлении женщин (это бред), а в наследовании по женской линии.
Принцесса засиделась незамужем только потому, что царь – регент при малолетней принцессе, он только правит. Наследник и царство получит тот, кто женится на принцессе. Это она – наследует царство за матерью.
Понятно, что царю царство отдавать не хочется. Потому и придумываются коварные испытания.
То есть женская инициация вскоре из сказок уходит, да оно и понятно. И в сказках есть отголосок того, что женщина, родившая ребенка, уже инициирована не людьми, а высшими силами. И она приобретает сакральный доступ к миру другим путём. А вот мужчинам всё ещё надо инициироваться, чтобы доказать своё право быть взрослыми.
Грубо, если вернуться к подросткам, взбесившуюся девочку-подростка можно пораньше выдать замуж, и проблема снята.
Вывод 1
Как только появляется институт брака – необходимость в женской инициации отпадает. Женщину-подростка можно просто спихнуть замуж. Потому основная женская тема для удовлетворения вашей «внутренней богини» – это любовный роман.
Потому, пока герой «на героине», героиня сидит в башне, потом ее похищает кощей, и герой топает её спасать.
А в топанье героя спасать – опять темный лес и все признаки отголосков инициации. Через смерть.
Если не вспомнили, почему через смерть, вспоминайте сейчас.
Темный лес.
Истоптал 7 пар сапог.
Русским духом пахнет и т.п..
Всё это легко объяснить, зная, что герой не лесу, а в царстве мёртвых.
Потому акцент на обуви. До сих пор все помнят, что мертвецу нужна особая обувь, хотя все уже забыли – зачем. А путь-то долгий. Семь пар железных сапог сносишь, семь железных посохов изломаешь.
Русский дух – от героя пахнет живым, он, скорее, шаман, спустившийся в царство мертвых, чем труп.
«Напои и накорми, потом в баньке попарь» — ритуальная еда на похоронах и обмывание покойника.
Далее Баба Яга с костяной ногой, Кощей… Царство мёртвых – оно такое))
Вывод 2
Эмоциональное чтение для вашего «внутреннего подростка» – инициация. Герой, его сомнения в себе, попадание в иной мир и испытания, которые он пройдёт, нахватав ништяков.
Понятно, что есть куча любителей другой литературы, но другая – это уже для людей взрослых, и там много тем и жанров, их так просто в рамки «Пути героя» не вогнать.
Но мы всё-таки почитаем и Кэмпбелла, и Воглера.
Тьмы низких истин мне дороже
Нас возвышающий обман…
Оставь герою сердце! Что же
Он будет без него? Тиран …
А. С. Пушкин, «Герой»
https://rvb.ru/pushkin/01text/01versus/0423_36/1830/0551.htm
NB!Помните, всё, о чём я рассказываю, нужно знать, чтобы уметь всё это грамотно нарушать, понимая, где и какую цену вы за это заплатите. Ну, например: простая жёсткая композиция быстро привлечёт к вам нетребовательного читателя, сложная – требовательного, но в меньшем количестве…
В общем, на очереди – «Путь героя». Поехали!
Русский язык – прекрасен.
Я дико его люблю.
Вот смотрите:
*путь – это некое направленное движение, верно?
а… путы?:)))) Кто не уловил, ещё пару слов с этим же корнем – запутать, спутать?
Воот…Ну и где грань, между неким путём и плутанием без дела?
Как там в сказках: «Дела пытаешь, аль от дела лытаешь?»
К делу!
Структура сказки и мифа
Первым, кто вычислил схему написания «пути героя», по моему мнению, был Владимир Яковлевич Пропп (если не считать психоаналитиков, но до них мы ещё доберёмся).
«Морфология волшебной сказки», работа В. Я. Проппа, опубликованная в 1928 году, в ней он раскрывает строение волшебных сказок. (Морфология сказки – это строение сказки).
Пропп ещё в 20-х годах увидел, что в сказках есть повторяющиеся элементы. Эти элементы Пропп выделил и собрал в единую последовательную структуру. А уже позже её «дорабатывали» Кэмпбелл, Воглер и иже с ними.
Начал Джозеф Кэмпбелл. Книгу «Герой с тысячью лицами» (в некоторых переводах – «Тысячеликий герой») американский учёный написал в 1949 году.
Речь в книге идёт о моей любимой сравнительной мифологии.
Кэмпбелл использовал теории Фрейда, Юнга, Арнольда Ван Геннепа, а также исследования этнографовДжеймса Джорджа Фрэзера и Франца Боаса и психолога Отто Ранка. Из перечисленных я читал Юнга и Фрэзера.
Кэмпбелл, исследуя мифы народов мира, пришёл к выводу, что большинство мифов имеют общую сюжетную структуру. (Помним про Проппа, да?). По сути, эти мифы – путешествия некого архетипического героя.
Архетипического – это по Юнгу. Это означает, что в аналитической психологии есть такой структурный элемент коллективного бессознательного.
Приснится во сне, например, вода, и можно сразу этому образу пришить психологические архетипические ноги. Мол, вода, по Юнгу, – символ пребывающей во тьме души. Раз приснилась тебе, мил человек, вода, – значит, заблудился ты сам в себе примерно, как Эдгра По в стихотворении «Улалюм».
Вдоль рядов кипарисов-титанов
Брёл вдвоем я с душою моей,
Брёл с Психеей, душою моей.
Что-то в сердце моем непрестанно
Клокотало сильней и грозней …
https://www.litmir.me/br/?b=157341&p=28
А однажды мне приснилось, что я ем промасленную бумагу. Открыл Фрейда – гастрит, в поликлинику пошёл – опять гастрит. Вот она, сила архетипа!
Вообще-то, с героями психоаналитики литераторов опередили.
В 1909 один из учеников Фрейда, психоаналитик Отто Ранк в книге «Миф о рождении героя» выделил 12 признаков, которые обычно встречаются в героических мифах.
Все замечали, наверное, в детстве, что волшебные сказки – подозрительно похожи и между собой. Мне казалось тогда, что сказки кто-то друг у друга списывал. Ну, как студенты курсовики пишут – начало – оттуда, серединку – отсюда…
И так же похожи мифы разных народов. Да и мифы между собой, внутри «одной условной вселенной» – тоже похожи.
«Почему так?» – думал я. А потому что…
Что такое сказка? Правильно, это давно забытый миф.
А что такое миф?
Правильно, это некий дописьменный учебник. Он рассказывает неофиту, как устроен мир, кто в нём живёт, и как в нём выжить новому ученику.
Кэмпбелл считает, что основу героического мифа слагают символические формы выражения двух важнейших для коллективной и индивидуальной человеческой истории событий:
– сотворение мира;
– становление личности.
Иными словами, в героическом эпосе перед нами 1.космогонический миф и 2.ритуал инициации.
Рождение героя и его странствия соответствуют символике инициации (обрядов перехода из детского мира во взрослый), а подвиги, свершения и смерть – мироустроению, созиданию Космоса (порядка) из всеобщего Хаоса.
Заметьте, что человек здесь «главнее» мироздания. Сначала рождается герой, а потом он обустраивает мир.
А до этого что у нас с миром? А.. это. Бардак какой-то)))
Да, миф человекоцентричен. Как и вся наша цивилизация.
Ещё проще: чтобы сотворить землю, нужно убить героя. Первопредка. Отца человека. И нашим миром станет тело его.
Возьмём ну хотя бы Эдду, скандинавский эпос.
Великан Имир родился изо льда. Под левой рукой его сами собой завелись мужчина и женщина (то есть он и есть отец).
Имира убили боги – Один, Вили и Ве.
Парадокс? Как это? Мира – нет, боги есть?
А вот так: всё, что вне нашего сознания – то и не существует. Пришли откуда-то боги и убили.
И сотворили из него мир:
из мяса – сушу,
из крови – воды,
из костей – горы,
из зубов – скалы,
из волос – лес,
из ресниц – Мидгард (это наш с вами «серединный» мир),
из мозга – облака,
из черепа – небесный свод.
Красиво?
Есть таджикская поговорка: «Путник на овринге, как слеза на реснице».
Овринг – висячие мостки на отвесных скалах, тропа, выбитая в скалистой стене каньона. Митгард… «Серединный» мир людей, мир, между небом и бездной, сделанный из ресниц первого предка…
Кстати, из ран Имира вытекло столько крови, что в ней утонули все великаны. Спасся на ковчеге лишь великан Бергельмир («Ревущий как медведь») с женой и детьми.
Ничего не напоминает? Тело его… Потоп… И неожиданное имя скандинавского «Ноя» – Ревущий как медведь. Кто читал романы про индейцев, тот уже взял на карандаш этого новоявленного «чингачгука».
Вот таковы они, мифы. В них переплетается вся мировая человеческая история. Сейчас учёные считают, что первым нашим мифам примерно 100 тысяч лет.
Нет, они не сохранились. Но есть попытки реконструкции самых древних мотивов. И мотивы эти есть у народов Африки.
Первые мифы… Угадайте о чём?
О змеях. О том, как змея украла у человека бессмертие.
(Библия явно унаследовала что-то очень и очень древнее. А если мы 100 тысяч лет способны передавать из уст в уста миф, поверишь и в архетип)))
100 000 лет… 5 000 поколений людей…
Там, на заре становления добра и зла, ещё очень сложно было сказать «не убий».
В скандинавской мифологии убийство Имира – условно первое убийство в истории. С одной стороны – это злодеяние, с другой стороны – первый шаг к созданию мира.
Дихотомия – и добро и зло слиты в одно действие.
Таковы были первые боги – говорят, что они были сразу и богами добра, и зла.
Мы – наш разум – и есть то яблоко раздора на древе добра и зла.
Но вернёмся к мифам.
Легенды об Имире родственны и греческим орфическим легендам о происхождении мира из тела Диониса, и индуистским мифам о происхождении мира из тела Пуруши (Риг-веда). Ну а про тело Иисуса вы, наверное, и сами уже догадались.
Вот так глубоко копает «Путь героя».
И потому многие писатели радостно решили, что корни написания бестселлера лежат в повторении этого пути.
Итак, нам нужно разобрать два этапа: инициацию и сотворение мира.
Инициация
(Продолжение следует).
Начну издалека.
Вчера доделывал обложку для книги моего хорошего друга. К сожалению, он – человек старой школы и в интернетах почти не выкладывается, предпочитает бумагу, потому ссылку «на почитать» дать не могу.
Я не очень хороший дизайнер, но постепенно жизнь заставляет осваивать всё новые приёмы обработки и рисования простых графических картинок, а в силу профессии я знаю соотношения между шрифтами, симметрию и асимметрию пустот и заполненостей. В общем, кое-что получается иногда.
Обложка для печатной книги – это немножко иначе, чем обложка для книги электронной. Там можно и фактурой поиграть – глянцевое или матовое, гладкое или шероховатое. И с размерностью.
И вот сижу, вожусь потихоньку. Концепт уже был, надо было подогнать под него общее расположение компонентов.
И вот когда условное «карты» (куски смыслов) у тебя уже на руках, что ты делаешь? Ты медленно, даже наощупь, собираешь из них новый, некий никому неизвестный смысл: то чуть увеличиваешь шрифт, то смещаешь какой-то фрагмент изображения на миллиметр-другой, смотришь, опять смещаешь… Опять увеличиваешь шрифт на пару пунктов. Видишь, что выбивается из гармонии – уменьшаешь фрагмент. И всё равно как-то не так, чего-то не хватает…
И вот я зацепил пару букв, чуть растянул, процентов на 10… Смотрю – ну и как оно? Гармонирует? Или опять не то?
И вдруг – как будто кулаком ударило на уровне сердца. И больно стало.
И тут же пришло понимание – вот от такого сочетания шрифтов, цифр, рисунков, если долго смотреть, становится больно. Значит, именно это сочетание – правильное.
Я плохой оформитель, у меня первый раз вышло вот так.
Но с текстом что-то похожее бывает, скорее, в норме, чем случайно.
От правильно выстроенного текста делается щемяще-больно. И это всё, что нужно знать о композиции.
Вернусь и подчеркну тот момент, что выявлять элементы композиции в идеале нужно постфактум, то есть в уже написанном тексте. Когда вы сели редактировать, допиливать, шлифовать.
Тут важно найти свою гармонию.
*Если писать и жёстко ориентироваться на мелкие элементы композиции, тщательно развешивая «ружья» и выписывая «крючки» – можно сгубить общую живость текста.
*Если совсем не думать о том, что всё-таки есть хотя бы завязка-кульминация-развязка – тоже можно загубить, но уже сюжет. Герои будут очаровательно-живые. Но бестолковые. И «ходить будут кругами».
Ищите «золотую середину».
И помните: если вам кажется, что вы не знаете основных приемов композиции, это не означает, что вы действительно о них не знаете.
С раннего детства вы слушали сказки, потом читали книги, смотрели фильмы. И все эти сказки-книги-фильмы давали вам и образцы композиции. Вы изучали её, сами не подозревая об этом.
Часто спрашивают: для кого нужно писать книги – для читателя или для себя.
Это зависит от задач.
*Если вы делаете стулья штучно – вы и есть их первый хозяин, хотя можете потом и дарить, и продавать свои поделки.
*Если ваше ремесло поставлено на поток, если по углам мастерской – горы ножек и спинок – тогда вы просто делаете стулья на продажу. Они заточены под вашу ЦА – цветом, удобством, устойчивостью.
Так же и с книгами. Есть творчество, и есть ремесло. И есть момент, когда это сочетается в вас.
Но. Важно, чтобы внутри вас правильно стояли акценты.
*Если вы творец – не ждите продаж, с ними может повезти, но это будет везение. Не ждите толпы читателей, признания критиков и т. п. Вам и здесь может повезти – но это тоже будет везение: совпадение вашего уникального опыта и потребностей ЦА, ну или мира, Вселенной, если хотите.
*Если вы ремесленник – не ждите серьёзного разговора об искусстве, серьёзной критики, возможности остаться в истории, не ждите, что через 20 лет ваши книги будут читать и помнить. Может повезти, но не ждите.
Если вы знаете об этом – вы будете счастливы.
Ведь книги нужны разные. И место найдётся всем.
Почему через 20 лет? Потому что 20 лет – это одно поколение. Те, кто родился сегодня, через 20 лет будут задавать другой стиль потребленияжанровой литературы. Той, что удовлетворяет эмоциональные запросы читателя. Придумают новые вкусные-популярные жанры. И у них будет своя замена модным сейчас ЛитРПГ, бояръанимэ, лырам и иже с ними. А те, кому сегодня 20, кто сейчас читает лыр и ЛитРПГ – придут к власти, станут школьными учителями, чиновниками, продавцами и таксистами. И вот они будут ещё дочитывать то, что их вставило в 20 лет.
Классика литературы не погибнет, язык классики всё также будет жить, пока классику впихивают ребёнку в школе. Только тогда, когда забудут язык высокой литературы – тогда она и будет потеряна.
А вот ЛитРПГ не будут искусственно навязывать следующему поколению.
И через 20 лет, дети, возможно просто не смогут читать ЛитРПГ, потому что их интересы полностью сменятся, термины уйдут.
У них будет какое-нибудь своё смарт-рпг или мил-лыр.
Суть их будет той же – удовлетворить потребность в эмоциях, но игровой сленг станет иным.
Вот и всё. Кто знает, может быть » Не лепо ли ны бяшет, братие » – тоже когда-то было эмоциональным бестселлером для подростков.
Про героя
Я – тупой.
Я только сейчас понял, почему летом приходится срочно покупать другой шампунь.
Не люблю заморачиваться даже одеждой, не то, что шампунями. Джинсы меня примерно устраивают и зимой, и летом.
Но летом шампунь вдруг перестает меня нормально отмывать. И мне приходится покупать «тот, другой», который для лета.
И только сегодня я понял, что летом агрессии для волос больше – солнце, ветер, шапки нет, потею больше. Волосы постоянно то сохнут, то мокнут. Им нужен более щадящий шампунь, иначе они от этого подыхают и торчат!
Вот. Понадобилось 20 лет, чтобы додуматься)
Вот точно так же я не сразу понял, что с «Путём героя» нас жёстко разводят.
Я с удовольствием почитал Кэмпбелла и Воглера. И даже Молчанова. Учитывая, что Проппа я читал ещё в вузе, всё это показалось мне очень забавным.
И только когда я всё это попытался применить к классическим, а потом и к собственным текстам, я понял, что путь героя – всего лишь частный случай, а совсем не правила создания бестселлера.
Почему?
Да всё просто же.
Даже волшебные сказки, из которых «вытащили» этот путь и которые подходят под него идеально — они же не единственный сказочный жанр!
Есть бытовые сказки, сказки о животных. И нету там никакого пути героя!
А уж литературное многообразие – оно такое многообразное, хоть волком вой перед сессией.
Не повторяйте моих ошибок.
Т.к. я расскажу и про путь героя в следующей главе. Это интересно. Мы тут в комментах обсудили и выбрали следующей именно эту тему.
Но помните: это – не панацея.
Я вполглаза слежу за Александром Молчановым (http://www.shichenga.ru/).
Молчанов пытается учить людей писать.
Наверное, по 30% таланта и ремесла с усидчивостью его не устраивают.
Да и 30+30+30 – это же 90. А где ещё 10%?
А вот этого не знает никто. Это секрет, ключ, чистая магия.
И Молчанов, наверное, хочет открыть секрет магии письма. Хочет понять, как инициировать художника, чтобы он написал что-то гениальное. Ну и продавать, наверное, это самое хочет. Секрет магии письма.
Хитрый, да?
Тут вилы в том, что ЭТО нельзя продавать.
Инициировать можно, хотя бы попробовать, почему нет?
Продавать нельзя.
Продавая бога, мы остаёмся в одиночестве. Пафосно звучит, но если бог внутри есть, то он не продаётся. Рукопись потом продать можно, это да).
Я не о религии сейчас.
Сейчас я скажу очередную гадость (*кидайте ваши тапки*). Я полагаю, что религиозные институты зародились примерно как торговые. Кто-то же в древние времена должен был обеспечивать своим авторитетом первые торговые сделки? Только боги, как тут человеку поверишь, верно?
Но боги обеспечивали не только сделки, но и заключение мира, любовные и братские обеты, клятвы и проклятия.
Значит, если снять с богов смыслы их пышных земных одежд, останутся обеты, гарантии и клятвы. Они, увы, нематериальны.
Поручителем в сделке бог может быть только потому, что сам-то он – не продаётся.
Сродни ему – любая магия, и магия таланта тоже.
Тут дело всего лишь в названиях бога: талант, магия, вдохновение – это всё примерно он.
Вот или есть что-то внутри – или его нет.
Хоть горшком назови, да?
И да. «Не продаётся вдохновенье, но можно рукопись продать».
Никто не сумеет продать вам вдохновение. Его нужно искать в себе самостоятельно.
А вот ремеслу можно научиться.
Вот как-то так.
Медитация
Выход один – надо сначала «сделать» себя.
Чтобы вдохновение к кому-то пришло, нужен этот «кто-то». Некий сосуд.
Если сосуд дырявый…
Тут вот Робин говорит, что в медитацию он не верит. Это хорошо, наверное)))
Не надо верить. Надо делать.
Чтобы не навредить себе, начните с развития умения слушать себя и осознавать себя не на автомате, а глубоко и контактно.
Называйте это как угодно – названия важны только для закрепления ваших личных маркеров для некого вашего личного состояния.
То есть – у вас, внутри – там всё – особенное. Назовите это шаманским трансом, медитацией, открытием каналов, культурой самоощущения – без разницы.
Что я только не пробовал на себе делать – суть одна. Вы начинаете себя ощущать более глубоко. Вы дотрагиваетесь взглядом до предплечья, вот как я сейчас – и кожа отвечает мурашками.
Плюс: когда вы «не слышите себя» – мир вокруг тоже более плоский. Стоит вспомнить что вы – живое, целое, интересное – изменяется и ощущение мира вокруг.
Возможно, это всего лишь тренировка воображения. Но именно воображение позволяет писателям создавать необычные миры.
1. Подвешен к небу
Я начинал с отслеживания статичных поз.
Ну, например, если встать почти так, как рекомендуют для фронтальной боевой стойки:
– ноги на ширине 60–80 см, слегка согнуты, ступни параллельны, носки на одной линии;
– корпус прямой, масса тела равномерно распределена на обе ноги;
– рука полусогнуты, ладони перед грудью (вот тут начинаются отличия).
И самое главное – голова за макушку «подвешена к небу».
То есть – лицо не поднимаем. Смотрим прямо.
Вас привязали верёвочкой за макушку. Верёвочка привязана к небу. И это и есть ваша опора.
Не в ногах, а там.
Вторая опора – 1.в области сердца, 2.середины груди или 3.правее середины. Найдёте, где у вас равновесие в условно «сердечном» центре – будет вам дополнительный бонус.
Потом. К концу книги.
Нужно дать себе время и возможность ощутить это.
Ты подвешен за затылок.
Мне до сих пор трудно понять, что могло меня заинтересовать вот в таких позах (их несколько) в 14 лет.
Практика чего – осознания себя, как себя и части Вселенной?
Когда ты стоишь вот так или сидишь в позе лотоса (только помните, про макушку), просто так, неосознанно, ты ведь не знаешь ещё, что на самом деле действительно подвешен к небу.
Да, такие позы – сродни боевым стойкам.
И, думаю, можно послушать, что пишет о боевой стойке Брюс Ли:
«Основные принципы боевой стойки:
1. Простая, но эффективная, психологическая и физическая настройка бойца.2. Лёгкость и комфорт — ощущение тела в стойке.3. Простота. Движение без напряжения, сохранение нейтральности, отсутствие установленных направлений движения или усилий».
Понятно, что далее Брюс пишет про удары и перемещения. Но мы же бить никого не будем руками, да? Потому руки нам важно располагать на уровне сердца.
Ищите ваш центр равновесия. Он может быть по центру грудины, чуть левее или чуть правее. Надо попробовать ощутить его. Именно как равновесие. Как некую точку, за которую вы тоже неким образом «подвешены».
Первый центр – в районе сердца. Второй центр – в небе, там, где находится гвоздь, к которому тянется верёвочка от вашего затылка.
Конечно, есть и третий центр – тяжесть земли и её движение. И четвёртый. Но это мы уже будем сильно заморачиваться
Пока нам важны два: Я и НЕБО.
Если практиковать стойку каждый день, то настанет момент, когда ты сможешь мысленно ощутить это состояние уже без самой позы. Ты подвешен к небу. Всегда.
1.Ты – есть.
2.Ты часть мироздания.
Это – синтагма-парадигматические отношения.
Казалось бы, теперь, когда у нас уже есть сюжет, можно приступать к его развитию, а потом и к кульминации…
Но ни фига.
Вот я за эти дни, пока искал удачный образ для этих самых синтагма-парадигматических (никто же почти не понимает, что это такое, а мне ж надо разбиться, но объяснить, иначе зачем весь этот трёп?) я прочёл два рассказа наших местных признанных барнаульских писателей, членов СП, очень таких… крупных островов на местной мелкой воде.
Да, я из Барнаула. Это город такой.
Да, у нас тут рядом Горный Алтай – и вот тут уже всё всем чаще всего понятно. А Барнаул… это степь на подходе к горам.
Зато… мы знаем, что можно ощутить у подножия, ну… вы меня понимаете, да?
Когда ты живёшь, а где-то совсем рядом – горы. И если ты – тоже гора, то это – твои проблемы.
В Барнауле, как и везде, нет пророков в своём отечестве, но у нас тут это ещё и усугублено горами. Отсюда надо сбежать, чтобы тебя заметили.
Ну а мы… Мы будем жарить шашлык.
Потому что от себя – не сбежишь))
СИНТАГМА-ПАРАДИГМАТИЧЕСКИЕ ОТНОШЕНИЯ
Итак.
Нам это понимание важно надо для построения сюжета.
Щас дам определение из подобных отношений в знаковой системе языка, чтобы напугать. А потом объясню всё на шашлыке.
Ну вот, например))
Парадигмы и синтагмы
https://myfilology.ru/semiotika/nachala-semiotiki-znaki-modalnost-paradigmy-i-sintagmy-sintagmaticheskij-analiz-paradigmaticheskij-analiz-denotacziya-i-konnotacziya-metafora-i-metonimiya-kody/
Знаки организованы в коды двумя способами: посредством парадигм и посредством синтагм. Различие между парадигматическими и синтагматическими структурами является ключевым в структуралистском семиотическом анализе. Эти два измерения часто представляются в качестве осей, где вертикальная ось есть ось парадигматическая, а горизонтальная есть ось синтагматическая. Р.Якобсон ввел термины «селекция» в качестве уровня парадигмы и «комбинация» — в качестве уровня синтагмы.Парадигма есть множество ассоциированных знаков, все из которых являются членами некоторой определенной категории, но в которой каждый знак является значимо отличающимся от других. В естественном языке словарь языка является одной парадигмой, и имеются грамматические парадигмы такие как глаголы или существительные. Использование одной парадигмы (например, отдельного слова или образа) скорее, нежели другой, создает предпочтительный смысл текста. Заметим, что означивание различий между даже очевидно синонимичными парадигмами находится в самом сердце уорфианских теорий языка. В кино и телевидении парадигмы включают пути изменения «кадра» (например, монтаж, затемнение, постепенное исчезновение и т.п.).Синтагма есть правильная комбинация взаимодействующих знаков, формирующих осмысленное целое (нечто, называемое «цепью»). Такие комбинации сделаны в каркасе правил и соглашений (как имплицитных, так и эксплицитных). В языке предложение, например, есть синтагма слов. Параграфы и главы также являются синтагмами. На фотографии или в живописи синтагматические отношения являются пространственными. Синтагмы создаются посредством выбора парадигм из тех, которые конвенционально отнесены как уместные или приемлемые или которые могут требоваться некоторым правилом системы (например, грамматикой).
Страшно? Теперь объясняю.
Синтагма
Когда мы придумываем предложения, мы надеваем слово за словом – как кусочки мяса на шпажку. Получается этакое предложение – шашлык.
Когда мы составляем предложение – мы учитываем взаимоотношения между словами.
Когда мы насаживаем кусочки мяса – мы тоже аккуратно подбираем подходящих соседей, можем перемежать луком или помидоркой.
Вот это – синтагматические отношения в нашем русском языке.
Почему нам это важно – потому что так же и компоненты сюжета сначала мы как бы «набираем на шампур».
В экспозиции и завязке мы готовим шашлык – отбираем куски, которые пойдут на эту шпажку.
С неумолимостью демиурга собираем шашлык. Ну или — пазлы будущей мозаики.
Парадигма
Кладём шашлык на мангал и начинаем поворачивать.
И с каждым поворотом куски прожариваются всё больше и больше
Это – парадигма – постепенное изменение признака каждого куска. Отдельно, и тут же – вместе. Оборот – и все куски изменились.
Все изменились, это важно.
И уже нельзя сунуть другой кусок – он не прожарится.
И нельзя поджарить один и не поджарить соседний.
И вот он, наш сюжет – мы нанизали и начинаем прожаривать.
И – обратного пути – нет.
И нельзя жарить и не вызвать изменений в героях, мире…
Понимаете?
Вернёмся к развитию сюжета и кульминации.
И к тому, что днесь я прочёл два рассказа наших местных признанных барнаульских писателей.
У обоих была одна и та же ошибка – их куски мяса, несмотря на то, что они жарились в одном и том же огне сюжета – оказались разной прожарки.
Авторы просто позабыли про какие-то куски. Их куски были в тексте сами по себе, из какого-то чужого шашлыка. Парадигма не заработала. И сюжет… Сюжет начал разваливаться на куски.
Другая распространённая ошибка – автор собрал шашлык и забыл, что его нужно жарить. Вообще забыл про парадигму изменений.
Его герои так и висят сырые, или горят с одного бока. Сюжет не движется. Никуда.
И… фиг вам на выходе, а не готовый шашлык.
С развитием сюжета – всё просто.
Я могу сейчас написать кучу умных слов, но суть в том, что куски, которые вы собрали на шампур – нужно вращать, чтобы прожарить.
Всё.
И будет момент кульминации – когда вот-вот – и готово!
И… запах пойдёт!
И.. слюна побежала, и – ах!!!
И вот мы сейчас будем кушать.
Я как-то заметил для себя – если к кульминации рассказа у меня не встаёт комок в горле, не бегают мурашки — всё, рассказ – шлак.
Хотя бы у меня – ведь это я – его первый читатель.
Если мне повезёт – кого-то тоже зацепит, кто-то совпадёт со мной.
Но если даже меня не цепляет… А зачем я тогда всё это писал?
Ну а теперь для логиков: схемы, как можно прийти к кульминации.
1.Схема
Это самый махровый и классический вариант:
*экспозиция;
*завязка;
*медленное развитие действия, неуклонное поступательное движение (жарим наш шашлык);
*кульминация как точка высшего напряжения;
*медленный спад напряжения и развязка.
2.Схема
*Экспозиции почти нет.
*Завязка крутая и резкая.
*Действие – с места в карьер.
*Напряжение нарастает взрывообразно… бах! Кульминация!
*Мгновенный спад и быстрая развязка.
3.Схема
*Завязка тоже стремительная.
*Мгновенное развитие действия – кульминация…. – спад.
*Снова развитие – кульминация – спад и так несколько раз. Самая главная финальная кульминация – самая мощная.
4.Схема
*Быстрая завязка.
*Стремительное развитие действия.
*Высокое напряжение в кульминации.
*Резкая развязка и мгновенный сброс напряжения.
Все схемы – рабочие.
Вот в таком – прямом и остром виде – они годятся для сюжетной литературы и неопытных авторов.
Опытные авторы могут жарить в одном тексте сразу 2-3 шашлыка, переплетая схемы, по-разному выводя кульминации разных шашлыков. Этим, наличием множества шашлыков, так называемая большая литература (боллитра) как бы и должна отличаться от литературы сюжетной. От той, где динамика, стрельба и экнш, любовь до гроба и всё просто.
Но мне почему-то кажется, что в современной литературе этот критерий исчерпан.
Времена изменились. Трудно теперь сказать что-то новое одной сложностью сюжета.
Нужно что-то ещё.
Объяснить текущее в нашем мире? Дать надежду? Научить выживать здесь и сейчас?
Литература – не только пособие по развлечению, но и пособие по выживанию души, так мне кажется.
Это, на любителя, конечно. Говорят, в наши мутные времена и душа-то не у всех есть.
Или это я туплю и в упор ничего не вижу?))
Начну с двух цитат. Первая от одного из авторов сайта Author.Today, Йафета.
Вот что он пишет в посте «О структуризации»:
https://author.today/post/41239
«Читаю сейчас разные заумные книжки о структуре произведения («Structuring your novel» K.M. Weiland, «Архитектура книги» и «Планируйте ваш бестселлер» Стюарта Хорвица [Stuart Horwitz]), и голова пухнет.Потому что, оказывается, подходов к структуризации много: отсутствие структуры; фрактальная трёхактная структура с арками и точками; цепочки, сцены, темы; и наверняка ещё несколько разных подходов…Причём каждый сторонник того или иного способа декларирует, что его подход лучше. Как в анекдоте про грузин и армян.А ещё отдельно доставляют разборы структур произведений, написанных задолго до того, как тот или иной способ структурирования был изобретен. И отсутствие разборов, как создавать структуру…».
Вот этот момент запомните особо:
«И отсутствие разборов, как создавать структуру…»
Вторая цитата из видеобеседы Татьяны Толстой с Дмитрием Губиным:
«В художественном тексте правила написания не предшествуют появлению текста. Правил как бы нет. Но когда ты напишешь текст – они выявляются из самой природы этого текста».
Как говорится, не верите мне, поверьте человеку с именем).
Выявление структуры – это ремесло патологоанатома (читай – литературоведа, редактора). Оно может быть реализовано, когда текст УЖЕ написан.
Когда пишешь – ты в потоке. Конечно, твой мозг что-то там этакое мутит, структурное, но ты не машина, чтобы всё это осознавать. (Верю, что исключения есть, и кто-то осознает, ибо просто нет правил без исключений).
Большинству эти хитрые трёхактные структуры при написании только мешают. Когда пишешь – достаточно планировать самое простое, тот пресловутый треугольник, который мы начали разбирать.
То есть нужно понимать, что у истории должна быть завязка – некий пик (кульминация) – и желательно рассказать, чем же всё завершилось (развязка).
И даже это – не абсолютная схема. Можно идти другими путями. Можно, в конце концов, писать, как идёт.
А вот потом, когда текст будет закончен и чуть-чуть отлежится…
Вот тогда не плохо бы взглянуть на него и с точки зрения структуры.
И, возможно, добавить экспозицию (если ее не было), подкрутить кульминацию, проанализировать использованные приёмы.
Почему нельзя писать по жёсткой схеме? Когда план составлен поглавно, вплоть до мелочей? Когда расписано. В какой главе должна произойти кульминация, а в какой – поворотное событие?
Да почему – нельзя?
Можно.
Можно всё. И возможно всё.
Но только если это не является для вас мучением и насилием над собой.
Почему – так?
Потому что художественный текст – это живое слово, которое рождается из мёртвых слов.
Как оно рождается – мы не знаем.
И часто современники вообще не могут оценить, что ПОЛУЧИЛОСЬ. Что текст – кровоточит эпохой, а большое… Его не видно вблизи.
Так может – нужно наплевать и вообще не задумываться? Плыть без руля, без ветрил, авось…
Бывает и так. Но истина. Скорее всего. Где-то посередине. На стыке бога в душе и ремесла в голове и руках. Там, где сходятся в вас небо и земля – там и рождается ваш текст.
И потому – продолжаем работать над структурой. Берем своё, любимое, уже написанное и отлежавшееся слегка, смотрим.
Итак, завязка
В завязке должно случиться что-то такое, чтобы сразу «ой». Вот последний текст из тех, где мы искали экспозицию, роман Милы Бачуровой «Пароль «Аврора», и начинается прямо с «ой».
https://author.today/work/14590
Вот «ой»… И в бункер привезли израненное тело Кирилла. И делайте герои с этим, вот что хотите, но прежней спокойной жизни у вас в бункере больше не будет. И не надейтесь.
Завязка – это мешок проблем, который подкладывают героям.
Ящик Пандоры.
Ой, не надо было колобку прыгать с подоконника. А теперь уже всё – без ног обратно не залезешь.
То есть автор должен придумать, как именно он подставит своих героев. Сделать им гадость, и пусть они как-то выбираются. А он посмотрит – как.
И не бойтесь выдумывать – жизнь нам всё равно не переплюнуть. Она, порой, такое выдумывает…
Слегка помучаем словари
Завя́зка – событие, нарушающее равновесие исходной ситуации, выявляющее в ней противоречие, которое порождает конфликт и приводит в движение сюжет. Завязка может быть подготовлена и мотивирована в экспозиции произведения (напр., в трагедии «Ромео и Джульетта» У. Шекспира, где в первых сценах сообщается о вражде семейств Монтекки и Капулетти), но может быть и внезапной, придающей сюжетному действию особую напряжённость и остроту (как в «Ревизоре» Н. В. Гоголя).
Литература и язык. Современная иллюстрированная энциклопедия. — М.: Росмэн. Под редакцией проф. Горкина А.П. 2006.
Упростим, насколько это возможно, и получится, что
Завязка – момент, с которого начинается движение сюжета. В экспозиции мы расставили фигурки персонажей, налепили на небо солнышко…
Потом – мы же боги, да? – даём отмашку и… Завертелось!
Часто авторы слишком долго идут к этому «завертелось». Им кажется, что мир прописан мало, надо добавить, раскрыть… И сама история просто утопает в антураже. Чехов даже советовал написать вот всё это шикарное начало, а потом выбросить его.
Наверное, он думал, что длинное начало больше нужно самому автору, чтобы «вжиться» в текст.
В западном литературоведении есть понятие «триггер». «Спусковой крючок» романа. Он обозначает начало действия.
В большинстве случаев он срабатывает в конце экспозиции и после его включения течение прежней жизни героев делается невозможным. Похожий термин – «поворотное событие» есть в книге «Как хороший сценарий сделать великим» Линды Сегер.
Не думаю, что нужно заморачиваться всеми этими тиггерами-мигерами, но нужно помнить: завязка – это когда герой уже не может жить прежней жизнью.
Роман про Гарри Поттера и до завязки довольно неплох. (Потому что в нем есть ещё и закадровая завязка, о которой читатель ещё не знает – странная смерть Волан де Морта). Но вот приходит первое письмо из Хогвартса и всё. Жизнь Гарри уже не может стать прежней. Это перед нами уже фактическая завязка, начинающая двигать сюжет.
Завязка – это определённая задача, которую герой должен\вынужден выполнить.
Если он отступит – истории просто не случится.
Придумать оригинальную завязку сложно – все сюжеты уже посчитаны до нас.
В принципе… оригинальность тут и не главное. Завязкой может стать банальнейшая сцена приезда любимой тёти (которая потом разрушит семью героя), какой-то случайный разговор, звонок, встреча в кафе. Одним словом, любое действие, которое мы совершаем изо дня в день, не придавая ему никакого значения.
Это даже забавно: начать с банального и повседневного, а потом – раз, — и удивить читателя!
Завязок может быть несколько – если перед нами роман. В рассказе лучше иметь одну.
Вообще… рассказ структурно жёстче романа. Если в романе сам объём может замаскировать неудачные структурные моменты, в рассказе на виду всё. И чем меньше рассказ, тем жёстче должна быть его структура. Не знаю, как вы, а я трачу на рассказы гораздо больше времени, чем на романную главу того же объёма.
Если экспозицией можно и пренебречь, то завязка – это ключевой момент любого художественного текста. Она является точкой отсчёта всего, о чём далее пойдёт речь.
Чаще всего завязка совпадает с началом повествования, но может открываться и в самом конце. Например, только в окончании «Мёртвых душ» мы понимаем, зачем Чичиков постоянно ездил по поместьям и делал столь странные покупки.
Что важно в завязке?
*Завязка призвана заинтриговать читателя. Если скучную и нудную экспозицию ещё можно пережить (обычно читатель терпит первые страницы, ожидая чего-то масштабного), то после скучной завязки книгу он, скорее всего, отложит. Зачем читать то, что совершенно неинтересно?
*Завязка определяет дальнейшее развитие сюжета. Поэтому в завязке должен быть тот герой и та проблема, которые вы потом будете рассматривать. Нельзя в завязке говорить об одном, а книгу посвящать совершенно другому. Это противоречит логике, а значит, приведёт к растерянности читателя, вызвав его недоумение.
*Завязка должна быть простой и понятной. Это потом можно будет позволить себе пространные лирические отступления и сложные описания. Это потом можно будет излить поток сознания или поиграть словами. Завязка же должна быть доступной. Она, как лужа, которая оказывается океаном, стоит только на неё наступить. Именно поэтому не нагружайте завязку информацией. Не пытайтесь описать сразу всех своих героев, раскрыть их внутренний мир и понять основы мирозданья. Всё это будет потом. Здесь сейчас нужно просто завязать узел.
*Завязка должна быть частью общего замысла. Если вы создаёте нечто комедийное, то завязка не должна быть унылой и пессимистической. Если вы замыслили любовный роман, то в завязке обязательно должны встретиться те герои, которым суждено пройти сквозь все любовные хитросплетения вашей книги.
*Завязка должна интересовать и самого автора. Иначе – зачем вам всё это писать? Где взять силы, вдохновенье? Поставьте героям такую проблему, которую вам действительно хотелось бы решить. И пусть выкручиваются!
*Завязка должна заставить переживать за героя. Не жалейте его. Бросьте его в темницу – а кому сейчас легко?)
А вообще… Забудьте все эти советы. Главное, чтобы завязка была. Без неё не случится истории. А уж как вы меня зацепите – я не знаю. Но готов читать!)
Вот бывает: зайдёшь на АТ, глянешь: а у тебя горит значок нового комментария.
И первая мысль: а вдруг гадость написали?
Есть те, кого хлебом не корми, только пиши ему по три раза на день: «Автор идиот!» Этот «кто-то» – негативных отзывов ждёт, как манны небесной.
Но многих напрягает даже само «окошечко» ещё неизвестного коммента.
Что делать? Можно выждать и не открывать коммент сразу. Подождать, пока гормональная реакция закончится.
Вот то, неприятное, что вы испытываете – всего лишь выброс кортизола и адреналина. Стресс, понимаешь, у организма. Реакция на раздражитель.
Через какое-то время это пройдёт само собой.
А ещё стресс можно наблюдать.
Это помогает разорвать в голове цепочку раздражитель-реакция на него.
Что значит – наблюдать? Это значит – отслеживать, как именно проявляется стресс физически.
Вытяните руку, проверьте – рука дрожит или нет?
А вторая?
А как именно дрожит? Сколько колебаний в минуту?
Включите секундомер и посчитайте.
Проверьте температуру тела – она у вас на почве стресса поднимается или падает? Вот прямо возьмите градусник и измерьте.
Можно дополнительно давление померить.
Оцените цвет кожных покровов: вы побледнели или покраснели?
Ещё раз проверьте, дрожат ли руки?
Если вы – очень впечатлительная натура и дрожать так и не перестали – сядьте и подышите. Медленно. С чувством. Вдох на 4 счета – и выдох на 4.
Ну вот и всё.
Теперь можно читать, что вам тут понаписали.
Удачи.